Погружение во тьму

В очереди перед ними стоял высокий тхаб с тремя рабами нэко. Весьма ухоженными и весело щебетавшими. Нэко, как раса, отличались нервным нравом и притворяться не умели. Элиот невольно залюбовался шикарными хвостами и с трудом держал руки подальше от них. — Это как хвосты котов: знаешь, что нельзя, а руки тянутся, — шёпотом пожаловался он Малису. Тот тихо рассмеялся. — Есть такое, мне самому хочется потрогать. Вот нэко бы обалдели, кот промолчал бы, а тут так не выйдет. — Но хвосты чудесные, — улыбнулся Элиот и выдохнул, когда компанию с нэко впустили. — Можно расслабиться. Малис хохотнул. — Я уже всё меню выучил, скорее бы попробовать пасты с мясом крабов. — А я хочу пасту с горошком и зеленью, — сказал Тим. — Я тоже выбрал с крабом, наш вкус совпал. Малис поцеловал Элиота в висок и обнял за талию. — Возьмём закусок больше, так и овощей разных попробуешь, Тим. У нас много местных, что не экспортируются. — А почему они не экспортируются? — удивился тот. — Ваш столик освободился, — сообщила вежливая девушка, не дав ответить тхабу. — Я провожу вас к столику. — Спасибо, — они вошли внутрь. Теплая уютная атмосфера, «домашний» интерьер, много дерева и декора ручной работы. Немного шумно из-за наплыва посетителей, но не мешает. Малис вернулся к разговору: — Думаю, не выращивается столько, или трудно везти, не терпят перевозки. Или ещё какие причины. Малис вызвал меню из стола и тут же накидал уже обсуждаемых позиций, несколько сетов на всех и напитков. Десерт решили не брать, не зная, влезет ли после основных блюд. — Интересно, не лопнем ли мы, — задумчиво сказал Тим. — Я в тебя верю. И в себя тоже. Помнишь, как мы сожрали вдвоём половину торта на корпоративе? А торт на два десятка человек был рассчитан, — напомнил Элиот. — Да и Малис не отличается отсутствием аппетита. — Порции должны учитывать желание попробовать всего и побольше, так что будем стараться. Им принесли напитки, и они освежились после улицы, протерли руки горячими полотенцами, а там уже и первые закуски стали приносить. — Ого... Этот оранжевый овощ в фиолетовую крапинку мне очень понравился, — сообщил Тим. — Правда, ел я его всего лишь пару раз. — А я вообще не пробовал, — стянул на свою тарелку один ломтик Элиот. — Вкусно. — Думаю, веганам у нас будет вкусно. Не встречал тхабов с тягой к овощам, но я специально и не искал, конечно. Интересно даже, как им живётся. Наверное, мешают какие-то коктейли со всем необходимым, иначе бы ослабели и заболели. — А нэко бывают веганами? — спросил задумчиво Элиот. — Они ведь почти что только мясо и едят. — Они как коты, а коты мясоеды, у них там травки в рационе чуть-чуть совсем. Они больше нас мясо едят. — А на заменителях мяса они могут жить? — спросил Тим. — Замена всегда замена, идентичной нет, иначе какой смысл было бы разводить животных на мясо, если бы оно росло на грядке. — Просто любопытно, — пожал плечами Тим. — Не все расы могут быть веганами, но есть расы, что не усваивают животные белки, — кивнул Элиот. — А нэко, похоже, не приспособлены к пище растительного происхождения. — Ферментов переварить не хватит, проблемы начнутся. Как если давать взрослой кошке молоко, то живот скрутит. Но можно наливать безлактозное, и всё прекрасно переварится. — Я где-то читал, что сапиенсов в рабстве у вас чуть больше, чем нэко, но нэко вторые по распространённости, но в среднем, стоят дороже, — сообщил Тим задумчиво. — Элиот ведь очень дорого тебе стоил? — Да, очень. — Это из-за его внешности? — спросил Тим. — Я тут, вообще-то, и всё слышу, — возмутился Фаер. — Внешность, физическая форма, здоровье, ещё какие-то критерии, — взял за руку Малис и погладил. — Тиму просто интересно, он вряд ли планирует обидеть. — Прости, Элиот. А характер влияет на цену? — спросил Тим. — Мы не знаем характера, там ничего не пишут. При повторной продаже можно видеть комментарий прошлого владельца. Иногда второй раз продают кому-то конкретному и, если хотят наказать, то не очень хорошему владельцу. Так же можно и одолжить на время, что тоже как наказание чаще. Запрещено брать деньги, если это не продажа. Нельзя накупить рабов и одалживать как в бордели, если ты... Не бордель. — Странно, что меня не продали в бордель, — пожал плечами Тим. — Думаю, что он бы продал меня кому-то похуже, чем он сам, но просто не знал никого хуже. Элиот повертел в руках вилку и спросил: — Малис, а почему при первой продаже раб дороже? — Менталитет. На первых торгах, когда пойман свободный, то это... свежатинка. Дикий, новый, напуганный. Знаю тех, кого возбуждает подобное. Меня... Тоже цепляет. За новых торгуются богатые, средний класс или даже вскладчину. Но за элитных только богатые. На вторых торгах — средний класс, люди моего уровня туда почти не смотрят, разве что набирают в дом прислугу, не в постель. Дальше купят те, кто может прокормить и бордели, наверное. Но насколько я знаю и, судя из окружения, мы не любим брать в постель тех, кто уже у кого-то был. Разве что у хорошего знакомого. Одолжить раба тоже не зазорно. Борделями богатые и средние класс не пользуются, даже элитными. Может, чисто посмотреть или из интереса пойдет молодёжь. Но я могу исходить из теории, я этим не интересовался, сам тоже не ходил. Я купил только тебя и Тима по твоей просьбе. — У меня были шансы попасть в прислугу для дома? — спросил Тим. — Конечно, — заверил Элиот, вспоминая как упорно торговались за него с неизвестным. — Но у Малиса надёжнее. Ему точно не придёт в голову тебя кому-то одолжить. А вот покупка в складчину — это просто ужасно. Я не представляю... Я бы такое не пережил. — Ты понятия не имеешь, сколько дерьма может выдержать человек, — рассмеялся Тим. — Или тхаб. Жить захочешь и не так раскорячишься, было бы желание. Я в это верю. Сдохнуть всегда успеть можно. В прислугу берут самых разных, так что там у всех шанс найдётся. — И я бы мог оказаться при первой продаже слугой? — удивился Элиот. — Вероятность есть. У кого есть деньги привык окружать себя красивыми вещами и красивыми рабами. Если бы ты меня боялся и избегал, но мы бы не спорили и не воевали словесно, то я бы, наверное, тебя оставил домашним слугой, а потом бы отпустил. Если бы у нас было противостояние — продал бы, я не терплю дискомфорта. Но мы поладили и возникло влечение, поэтому я предпочёл добиваться и не запугивать. Я понимаю, почему страх приятен, мне это тоже... льстит. Но я более дальновиден, я хотел нравиться, а через запугивание идти не вариант. Потом это создаст препятствие между нами. И я и так в себе уверен. Я прекрасно знаю, если кошка запугивает мышь и мышь дрожит, не значит, что теперь кошка может одолеть медведя. Твой страх, страх рабов, не делает хозяина сильнее, но кому-то нужен этот самообман. Плохо, что страдают живые разумные от проблем, решаемых психологами. — Интересно, а сами эти... хозяева, — выплюнул последнее слово Тим, — хотели бы оказаться на нашем месте? Поменяться властью? Что-то мне кажется, что нет. — А за убийство раба ведь не судят? — спросил и Фаер. — Нас же можно убить как угодно. — Нет, никто не думает, что можно оказаться на вашем месте, а потому не представляет. Я тоже о многих вещах стал задумываться, когда с Элиотом начал обсуждать разные темы. Убить действительно можно, но при этом, если начать предлагать раба за деньги, то назначат штраф, а раба заберут. И если финансово раб будет голодать и нуждаться в лекарствах и уходе, который не по карману владельцу, то раба изымет власть. Тоже очень странно, я не совсем понял логики в этом. — То есть, он мог меня убить, но не мог меня заморить голодом? — рассмеялся Тим. — У вас мораль весьма странная. — Жуть какая... Ты меня же не собираешься убивать на досуге? — поёжился Элиот. — Надеюсь, ты сейчас несерьёзно спрашиваешь, — надулся Малис, глянув в ответ. — Шучу. Но всё же это жутко. Давайте поговорим о другом. О чём-то более весёлом, — попросил Элиот, сжав руку тхаба. — Давай, но я всегда готов ответить, — Малис поцеловал пальцы Элиота. — Отсюда недалеко кинотеатр, у нас есть фильмы, где тхабам всегда прилетает и до конца они не доживают. Хочешь на такой, Тим? — Хочу, — кивнул тот. — А вот я всегда переживаю, что никто не выжил. Всё время представляю, что ты мог быть среди них, — признался Элиот. — Последнее время мне больше нравятся, чтобы кто-то выжил. Малис рассмеялся. — Наверное, это можно считать комплиментом. Выберем себе романтику, есть смешанные союзы. Закажем ещё что-то? Лапша кончилась, закуски тоже, а место ещё осталось. — Давай пройдёмся по десертам? — спросил Тим с надеждой. — Конечно же, десерт, лучший вариант. Но я хочу сырный хлеб, — улыбнулся Элиот. — Выбирайте, что угодно, — запустил меню Малис и тыкнул в ассорти из минипончиков. Тим выбрал себе набор из трех маленьких эклеров, а вот Фаер отыскал сырные палочки и томатный сок, который редко где тут подавали. — Мне нравится, когда вы сытые и довольные. — Это хорошо, весьма выгодно для нас, — кивнул Тим. — Я и так похудел на килограмм двадцать, если не больше. А поесть я люблю. — Надо все же подобрать тебе меню, сходим к специалисту в медцентр. А то так можно больше вреда нанести, но я видел твои фото. Разница действительно огромная. — Честно говоря, я пока не чувствую необходимости заботиться о своём здоровье. Нет во мне желания жить подольше, — безразлично пожал плечами Тим. — Это тоже беспокоит, так что пока о тебе заботиться буду я, а ты разберёшься там внутри. Ну или просто отдохнёшь. — Я не очень понимаю, зачем тебе это? — спросил Тим. — Всё из-за Элиота? — Потому что ты живой. — Относительно. Очень многое во мне умерло. Способность спать без снотворного, к примеру. Любовь к жизни, — перечислил Тим. — Это уже не вернётся. — Как ты и сказал, удивительно много может перенести человек. Конечно, изменившись, и всё же ты не ребенок, ты знаешь, если упасть и разбить коленку, то пройдёт немного времени, и она будет болеть не так сильно. Поэтому взрослые не рыдают в голос, когда например обожгут язык напитком... Но мы опять ушли на эту тему, а десерт уже несут. — Только если ноги ребёнку отрезать, они не отрастут. И протезы никогда не станут ногами. Я не поцарапался, поцарапался Элиот, — рассмеялся Тим. — Но и правда время десерта. — И моих сырных палочек, — кивнул Фаер. — Малис, можно мне один пончик? — Да, угощайся. Ты тоже, Тим, — предложил Малис. Тим кивнул в ответ и заменил один пончик эклером. Элиот отвлёк всех разговором о наглых местных птицах. После десерта, когда они уже выходили, тхаба вдруг окликнул слегка нетрезвый тип. — Малис! Тот обернулся, и губы растянулись в улыбке. — Тха-Нам! Рад встрече, — тхабы обменялись рукопожатиями. Давно не пересекались. Тоже пришёл поесть лапши или выходишь? — Пришёл, мои в очереди, а я тебя увидел и решил подойти. Так ты и правда прикупил рабов. Я слышал про одного, а тут целых два! Красивые какие, — глянул на Элиота Тха-Нам. — И очень даже милые. Взгляд задержался на Тиме и стал заинтересованным. Тим явно был больше по вкусу Тха-Наму, чем Элиот. Тим отступил, на шаг, чувствуя, что начинает задыхаться. Горло сдавило словно бы сильной рукой и раб впился ногтями в свою же кожу, пытаясь схватить ртом воздух, но это оказалось бесполезным. Тим лишь открывал рот, как рыба на берегу и царапал горло. Конечно же это не осталось незамеченным. — Тха-Нам, всё потом, — быстро произнёс Малис и подхватил Тима на руки, оглянулся на Элиота, убеждаясь, что тот рядом, и понёс Тима в переулок между домами. — Тим, ты в безопасности, просто дыши, как получается. Медленно втягивай воздух, — поставил его на ноги Малис и обнял со спины, положил на грудь ладонь. — Дыши со мной. Тхаб стал втягивать воздух, задавая темп. Тим резко согнулся и его начало тошнить. Элиот едва успел отступить, чтобы Тим не заблевал ему ноги и обувь. — Ты как? — спросил Фаер, когда рвать Тима перестало и протянул салфетки. Тот дышал тяжело, хрипло, надсадно, все ещё согнувшись, словно бы не мог никак успокоиться. Малис погладил его ладонью по спине, действуя интуитивно, но по факту не зная, как помочь с паникой. — Малис... — услышал он взволнованный голос Тха-Нама. — Не подходи ближе, пожалуйста. Можешь купить воды и активировать уборщиков? — Да, конечно... У меня в боте портативный медик лежит. Принести? Малис засомневался, но всё же согласился и на него. Тхаб словно сбросив хмель, потрусил выполнять просьбы. — Тим, ты в безопасности, я придерживаю тебя, постарайся всё же восстановить дыхание. Тим мотнул головой и вытер рот, пытаясь избавиться от привкуса желчи. Дышать стало легче, хотя каждый вдох всё ещё звучал с каким-то хрипом. — Ему бы что-то успокаивающее вколоть, — вздохнул Элиот, гладя коллегу по плечу. — Не думаю, что это физиология. — Да, но в медике будет седативное, а наш я на зарядке забыл, — признался Малис. — Там закончились компоненты, в основном витамины Тима. Тха-Нам вернулся довольно быстро и протянул нужное Малису, а тот в начале полил воды на руки Тиму и дал умыться, а потом уже прополоскать рот и напиться. Следом Малис прижал медика, тот помигал и сделал несколько уколов, отослав отчёт Тха-Наму, а тот скинул на комм Малису. — Не слишком хорошая реклама заведению, — постарался пошутить Тха-Нам. — Это точно, но очередь все равно меньше не стала. Спасибо, что шустро сработал. В ногах заползали роботы-уборщики и начали очищать проулок. Тим задышал уже лучше, вытерся салфетками, и Малис подхватил его на руки. — Так что случилось? — спросил Тха-Нам. — Злой хозяин. — А-а-а... Жалко. — Угу, — Малис оглянулся на Элиота. — Ещё раз спасибо, мы пойдем. — Да, удачи, я к своим. Ещё встретимся. Малис кивнул и повёл их троицу к боту. — Тим, ты там как? — Нормально. Только эклеры на выходе не такие вкусные, как на входе, — отозвался тот. — Поставь, я могу идти. Всё хорошо. — Не похоже, что хорошо, — покачал головой Элиот. — Ты бледно-зеленый. — Не дозрел, — пошутил ровным голосом Тим. — Молодец, что шутишь. Это было... неожиданно. Как говорится — ничего не предвещало. — Мне, похоже, теперь всегда будет плохо от чужих взглядов. Они мерзкие и тянуться по коже, словно нечто склизкое, как помои. — Я всё же буду отвечать за оптимизм в нашей группе, — открыл бот Малис и разместил на сиденье Тима. — А я за реализм, — кивнул Тим. — Это страшная реальность... Но есть же и другая, — вздохнул тяжело Элиот. — Эта та реальность, которая у меня есть, больше ничего у меня не будет. Из этой реальности не выйти, — вздохнул тяжело Тим. — Она уже во мне. — Я останусь при своем. Мы неплохо проводили время, так что... Всё, отдыхай, сейчас домой прилетим. Устроим домашний просмотр фильмов, пока что выбери подходящий. Малис вызвал окошко и придвинул его к Тиму, забрался внутрь и обхватил Элиота, предоставив работу автопилоту. — Мы же собирались в кинотеатр, хочу посмотреть, как тхабы гибнут, — сказал Тим. — О! А тут смотри, Элиот, все рабы стали зомби и принялись есть хозяев. — Ладно, тогда придерживаемся плана, — хмыкнул Малис и поцеловал Элиота в висок, взял за руку. — А я тоже хочу про рабов-зомби посмотреть. Потом буду знать, как тебя кусать, — фыркнул Элиот. — Вот ты опасный какой, — прикусил в плечо Малис и ввёл новые координаты в бот. — По-моему, зомби весьма забавные. Я начинал смотреть сериал про зомби-детектива, но потом отвлёкся. Надо бы посмотреть вместе. — Было бы не плохо, — улыбнулся Элиот. — А я к зомби равнодушен, но тут интересно, кто в результате выживет. Кстати, а почему у вас так много ужастиков именно со смертью тхабов? — Для рабов, вам всем такое нравится. — А тхабы на подобные фильмы ходят? — спросил Элиот. — Ты ходил? — Да, сюжеты ведь интересные бывают и нередко. — Значит, пойдёшь с нами, чтобы на страшных моментах мне было к кому прижиматься... Я люблю фильмы про зомби, но у нас такие снимают редко, — рассказал Фаер. — Тим сделал очень удачный выбор. Кинотеатр оказался небольшим, но с множеством залов, они набрали закусок и устроились в креслах. — Тима бы записать к психологу, — шепнул на ухо тхабу Элиот. — Я предлагал, он не хочет, — прикусил ушко Малис. — Запиши его к женщине, а я уговорю. Только пусть женщина будет нэко или человек. Не тхаб, — попросил Элиот, положив ладонь на бедро тхаба. — Сделаю, — поцеловал в щеку Малис. — Смотри кино. — Ты тоже... Смотри, этому тхабу конец, у него аж три рабыни. — Девчонки будут лютовать скоро. Как быстро убьют, думаешь? — Нэко хищники... Думаю через пару минут начнут, — улыбнулся Элиот. — Смотри, рыжая уже на ногу хозяина смотрит. — Точно, актриса хорошо играет. Они затихли, чтобы не мешать другим смотреть. Фильм вышел зрелищным и умеренно кровавым, зомби захватили город, а сбежать удалось только некоторым рабам. — Настоящий хэпи энд, — вздохнул Тим. — Я бы хотел это пережить. Пусть даже в виде зомби. Думаю, я бы хотел уничтожить как можно больше тхабов. Малис погладил его по голове. — Кровожадный ты веган, однако. Неплохой фильм, поехали домой. Тим, ляг спать пораньше, завтра мы тоже поедем в одно историческое место. — Я только одну форму жизни ненавижу: тхабов. Всех, кроме тебя и Ви, — заверил Тим. — Я рад быть исключением. А кто такой, Ви? — Малис провёл их к лифту, и они спустились на парковку. — Ви? Ты не знаешь, кто такой Ви? — удивился Элиот, краснея. — Это тхаб-порноактёр, — сообщил Тим и вдруг рассмеялся. — Не вздумай! — возмутился Фаер. — Вздумай-вздумай, мне жуть как интересно! — клянчил Малис. — Ви во всех фильмах снизу и часто с сапиенсами. Такой огромный лапа, — улыбнулся Тим. Малис притянул за талию Элиота. — Так вот на кого ты смотришь, когда меня нет рядом. — Я смотрел до тебя, — фыркнул Фаер, прижавшись всем телом. — А ещё Ви не живёт тут, так что у него нет рабов, — добавил Тим. — Значит, мы всё же были в твоём вкусе. А вам нравятся наши рога? — Мне нравятся, — кивнул Элиот. — Но и хвосты мне тоже нравятся. — Рога больше не люблю. А раньше — да, — не стал врать Тим. — Понятно, просто нам они привычны, а вы внимание обращаете, — они устроились в боте, и Малис зевнул. — Устал? — спросил ласково Элиот. — Жаль... У меня есть небольшой сюрприз. Малис тут же встрепенулся. — Тебе показалось, я полон сил! — заверил тхаб, вспоминая костюмчик. — Уверен? — прищурился Элиот, прижавшись всем телом. — Ты же ещё не знаешь, что я задумал... Малис знал, а потому и вид был чрезвычайно вдохновленный. Фаер довольно заулыбался. Уже дома первым делом Элиот отправился в ванную, откуда и вышел в костюме, что больше открывал, чем скрывал, и тут же уселся на колени к тхабу, хитро щурясь. — Я хочу посмотреть! — нащупал хвост Малис и вдохновлённо всё облапал. Элиот фыркнул, поднялся, а затем развернулся и повилял хвостом, полуобернувшись, красуясь перед Малисом. — Как мне это нравится! Малис поёрзал и расстегнул штаны, чувствуя напор. — И что тебе больше всего нравится? — спросил Элиот, опускаясь на колени между ног тхаба. — Твой вид в этом костюме такой возбуждающий, я готов кончить только от него, — погладил по плечам Малис и тронул заячьи ушки. — Не ожидал, что мне так понравится. Ты действительно невероятен Элиот. — Приятно слышать, — чуть покраснел Фаер и потёрся подбородком о пах тхаба, улыбаясь и смотря снизу вверх. — Я собираюсь на тебе ставить эксперименты. — Я слишком рад это слышать, — наклонился к нему Малис. — Элиот, я уже сидеть не могу. Фаер улыбнулся и стащил с тхаба штаны и бельё до лодыжек, а затем на пробу лизнул головку, обхватив рукой основание. Малис жадно следил за Элиотом, тиская и сминая заячье ухо. Фаер неспешно взял в рот, обхватив головку губами, мягко впился пальцами в бедро, на пробу пару раз двинул головой, ища удобный для себя угол. Малис сменил позу, теперь поглядывая и на хвостик на попке Элиота и сглотнул. Элиот брал в рот неумело, но старательно, обхватывая плотно, вызывая приятное томление, да и возбужден тхаб был до предела. Фаер пытался применить на практике всё, что знал в теории, ещё и то, что узнал от тхаба на собственном опыте. Постепенно Элиот ускорился, всё глубже впуская член в рот. — Делай, как тебе удобно, я сейчас всё равно скоро кончу, — предупредил Малис. — Лучше рукой и неглубоко, но быстрее. Фаер послушался, беря уже не так глубоко, активно работая рукой, явно стараясь. — Сладкий зайка, — застонал Малис. — Сладкий... Элиот, я скоро... Тхаб стал осторожно подмахивать бёдрами, пока не излился, запрокинув голову. Фаер облизнулся, слизав сперму с губ и отстранился, смотря снизу вверх, любуясь делом губ своих. — Тебе понравилось? — спросил Элиот. — Есть сомнения? — разомлел Малис и сполз на пол к Элиоту, обнял. — Вот ты такой — зайчонок беленький. Обалдеть. Надо бы и мне о тебе позаботиться. Ладонь легла на пах, Малис погладил член Элиота сквозь бельё. — Надо, — задышал чаще Элиот, двинувшись навстречу руке. Малис стянул трусы и вновь обнял, чувствуя, как быстро бьётся сердце Элиота, как он дышит, сглатывает и стонет сквозь зубы. Такой податливый, ласковый и сладко пахнущий новым парфюмом, что с утра подарил Малис. И ведь Элиоту понравилось делать минет! Малис двигал ладонью уверенно и быстро, вслушиваясь в сопение над ухом и не давая выбраться из объятий. Элиот задышал чаще, постанывая, тихо, но часто, пока не кончил, сразу расслабляясь в объятиях тхаба. Фаер благодарно потёрся щекой, совсем родной и близкий. — Люблю тебя, Элиот. Правда-правда, сильно-сильно, — гладил по голове Малис. — Я тебя тоже люблю, — заверил тихо Элиот. — Мне хорошо с тобой. Малис улыбнулся и зашептал в ухо, щекотно касаясь его губами. — Это потому что я супер, — выдал в своём стиле Малис. — Дурак ты, — фыркнул Элиот, довольно улыбаясь и обнимая. — Скажи честно, тебе просто нравятся заячьи ушки? — И хвостик. А главное это всё — на тебе, — пожамкал хвостик Малис и поднялся, вставая с Элиотом на руках и возвращая их на кровать. — Этим видом я бы точно не захотел делиться. — А тебе не сложно меня таскать? Я же не маленький. А рекламировать секс-шопы мне не стоит? — спросил Элиот с ехидной улыбкой. — Не тяжело и не стоит, а то будут на тебя глазеть и слюной захлебнутся. Приведёшь к травмам и жертвам. — Ревнуешь? — спросил Элиот, носом потёршись о подбородок. — Жадничаю, не хочу делиться, — пожамкал хвостик Малис, целуя лицо. — Хочешь спать? Устал? Завтра насыщенный день будет. — Тогда давай спать, — кивнул Элиот. — А что будет, если раб будет изменять хозяину? — Не знаю даже, — задумался Малис, снимая ушки с Элиота и легонько массируя пальцами затылок. — С рабом и так можно сделать что угодно, а на второго участника, наверное, в суд подать. Взыскать сумму за порчу или незаконное распоряжение чужим имуществом. Но это мои догадки. — То есть, может вообще ничего не грозить? — Думаю да, а если между своими рабами, то опять от воли хозяина. А если раб чужой, то судиться с его хозяином. Чего задумал? — Ничего, я не собираюсь тебе изменять. Но и от тебя не потерплю такое. Просто стало интересно. Не хочу рушить то, что у на есть. — А как бы ты запретил мне измену? — Я бы тебе её не простил и спать больше с тобой добровольно не стал бы. Что я ещё могу? Не уйду же я от тебя, — пожал плечами Элиот. — Пожалуй, да, но я не планирую изменять и разрушать то, что между нами есть сейчас. Я уверен, что наши отношения могут стать ещё лучше, так что логичнее работать над ними, — Малис погладил хвостик. — И приятнее. — Как думаешь, Тим серьёзно считает, что ему никто не нужен? — вытянулся на кровати Элиот. — Да, серьёзно. На этом этапе жизни после всего он точно в этом уверен. А дальше — время покажет. Мы же всего не знаем, ему досталось намного больше, чем я думал в начале. Один на один с садистом, постоянный голод и травмы. А если те следы и правда от реанимации, то он несколько раз думал, что умирает и умирал. Возможно, в какой-то момент он уже хотел не очнуться. Это очень страшно. — Я... Помню его другим. Он всегда был позитивным, улыбался, много ел и говорил, любил жизнь, всегда был в центре внимания. У него букеты на столе бывали чаще, чем у меня. Это... Страшно. Словно бы того Тима нет. Есть кто-то с его лицом и голосом, но не он. И я боюсь, что это уже навсегда. Малис гладил по голове и перебирал волосы. — Я могу только предполагать... То, через что он прошёл, с ним навсегда. Но мне кажется, когда минует время и сгладит события в памяти, его характер, собственное я, постепенно будет пробиваться наружу. Но как прежде уже не будет, это навсегда. — Как думаешь, он сможет полюбить жизнь вновь? — спросил тихо Фаер, отчасти спрашивая и о себе. Где-то глубоко, как заноза, засело понимание собственной зависимости, того, что больше он ничего не решает. И страх. Липкий, вязкий и неотвратимый. — Мне хочется верить, что сможет. Мы ведь поможем. Главное не дать тут его перехватить, а там проводим на свободную планету. Оказавшись подальше, наверное начнёт восстанавливаться. Ты знаешь его семью? — У него только бабушка, — нахмурился Фаер. — Не думаю, что он вообще с ней общался после... После того, как его купили. — Плохо... Что думаешь? — Что ему точно нужно к врачу и, мне кажется, ему не надо давать замыкаться. — Согласен, но я не знаю, как тормошить. Я из тех, кто может токсично давить. — А ещё я боюсь того, кто писал от королевской семьи. Тебя могут вынудить отдать его? — спросил Элиот. — Вынудить могут, законно Тима не отобрать, только давить. — У них есть возможности на тебя влиять? — спросил Фаер. — Найдётся. У семьи много бизнеса в разных сферах. Элиот кивнул и поежился. — Мы ведь не будем ему говорить, пока всё не выясним? Незачем его мучить. — Угу, мы же договорились уже молчать, пока данных мало. Не волнуйся так много, тут паника не поможет. — Мне... Сложно. Я понимаю, что и сам бы боялся оказаться на месте Тима. До сих пор боюсь, — вздохнул Элиот. — Я же не садист. Даже если между нами всё разладится, и мы остынем, то я не стану отыгрываться. Зачем? Ведь всё равно останется множество счастливых моментов в нашем общем прошлом. Ну а чувства... Грустно, но и они уходят. Однако пока что я чувствую только их прирост, — поцеловал в макушку Малис. — Может, если друг друга подпитывать, то ничего и не иссякнет. — Тебе не страшно, если я тебя разлюблю, это для меня опасно, — тихо признал Элиот и прижался плотнее, словно ища опору. — Зайчонок... Не опасно. Я не знаю, как это доказать, но не опасно. Я не продам тебя, просто помогу выехать с планеты безопасно. — Никак. Чтобы мы не делали, между нами всё равно будет наш статус. Я — вещь, а ты — тхаб. И я всегда буду бояться, что... Не контролирую свою жизнь, — рассказл Фаер. — Как думаешь, однажды тебе станет безразлично, как видят тебя другие и наше общество? Станет важно только моё отношение? — Я не знаю. Иногда у меня всё хорошо, правда. Иногда я не чувствую себя рабом, забываю об этом. А иногда просыпаюсь и не могу успокоить своё сердце, — откровенно рассказывал Элиот. Малис задумался. — Как думаешь, чтобы тебя могло успокоить? Что мне сделать? — Дать мне время. Думаю, что когда я крупно напортачу, и мне за это ничего не будет, тогда мне станет легче, — подумав, ответил Элиот. — Похоже на план, успехов в косяках, — поцеловал Малис и выключил свет, коснувшись комма.