The consequences of the past

      **** Литература была невыносима. Миссис Браун большую часть занятий ругалась по поводу нашего вечного отсутствия. Особенно она была недовольна Оливией, которая закапывала свои знания, не посещая занятия и которой, к слову, опять не было. Часы показывали 15 минут до конца урока, когда в дверь постучали. Оливия вошла совершенно непохожей на себя. Черные джинсы, такого же цвета футболка и сумка, бледная кожа, а под глазами – синяки от недосыпа. Но больше всегда привело в ступор не это. Нижняя губа Оливии была разбитой и опухшей, на левой скуле красовался синяк, а правое запястье было перевязано. - Извините, задержалась в мед пункте. Миссис Браун впала в ступор и медленно моргнула. Она смотрела на ученицу с круглыми глазами, явно оценивая ее состояние. - Проходи. Я знал, кто ее избил, видел по ее опустошенному лицу. Но также я знал, на ком лежала косвенная вина, кто стал катализатором произошедшего. Я посмотрел на Скотта и Лидию, они тоже все прекрасно понимали. Их лица побледнели, а глаза обеспокоено рассматривали вошедшую девушку. Оливия села за свою парту и достала очередную книжку. Даже миссис Браун решила ее не трогать. Я продолжал постоянно оборачиваться к девушке, в попытках привлечь ее внимание, но Оливия всех показательно игнорировала вплоть до звонка. - Оливия, задержись, пожалуйста, – девушка лишь кивнула на слова преподавателя и осталась сидеть на месте. Мы все вышли их кабинета и, не сговариваясь, остановились у двери. Нам нужно было поговорить с Лив. Но что сказать в такой ситуации? Сомневаюсь, что ей нужны наши извинения. - И что вы тут столпились? - Ты видела сегодня Оливию? – Лидия посмотрела на Киру и, получив отрицательный ответ, продолжила. – Она опоздала на занятие и пришла вся побитая. Глаза Киры округлились, понимание быстро отразилось на ее лице, а доброжелательная улыбка мгновенно исчезла. Мы молча продолжали стоять, хотя никто не знал, как поступить. Не прошло и двух минут, как дверь кабинета распахнулась. Оливия вылетела оттуда и прошла мимо нас, даже не взглянув. Все оцепенели. Скотта больше всех накрыло чувство вины, а Кира, впервые увидев состояние девушки, удивленно прикрыла раскрытый рот. Лидия попыталась окликнуть девушку, но та даже не обернулась. Я побежал за Лив, нужно было хоть что-то предпринять. - Это отец тебя так? – говорил я находу. – Прости, мы не хотели, чтобы все так обернулась, – девушка молчала и продолжала двигаться к выходу из школы. – Мы не думали... - Вот именно, что вы не думали! – она остановилась и резко повернулась ко мне. - Вы никогда не думаете! Только суётесь в чужие дела! А теперь, будь добр, отвали! - она повернулась по направлению к входной двери и замерла. У входа в школу стоял незнакомый молодой человек. Темно-каштановые волосы спадали на его лицо, частично прикрывая карие глаза. Он был высок и подкачен. Но улыбка его была достаточно жуткой, словно неестественной. - Остин! Оливия побежала к нему и обняла за шею. Зрелище было необычным. Вечно нелюдимая и не тактильная Оливия повисла на шеи незнакомого парня, который с такой же легкостью обнимал ее за талию, крепко прижимая к себе. - Это твой друг? – парень кивнул в мою сторону, не отпуская девушку из объятий. – Он слишком сердито смотрит на меня. Неужели малышка Лив нашла себя парня?! – казалось бы такая шуточная фраза, должна быть произнесена с должной интонацией, но тон был ровным и почти безэмоциональным, жутковатая улыбка также оставалась на лице. - Он – никто, – Оливия схватила Остина за руку и повела к выходу из школы. Ее слова имели право на существование, также как и обида. Я прекрасно понимал, что не должен был лезть в ее жизнь и семейный разборки, а уж тем более распространяться об этом, нарушая обещание. Но все равно ее фраза больно полоснула по груди. Кажется, второй раз за месяц я разбиваюсь на мелкие осколки. Только в этот раз некому меня собирать. **** С каждым чертовым утром подъем мне давался с огромным трудом. Я в очередной раз разлепляла глаза до ближайшего будильника, устало валялась еще какое-то время, а после вымучено вставала и шла в душ. Этот раз ничем не отличался от предыдущих. Единственное, что в сегодня сквозь шторы не просачивались яркие лучи солнца, комната, наоборот, была приятно затемнена и наполнена влажным воздухом после дождя. Я слегка улыбнулась, довольная такой погодой, и поплелась в ванную. Приготовив все для умывания, я принялась за чистку зубов, параллельно рассматривая свое недовольное лицо. Оно было осунувшимся, кожа нездорово побледнела, синяки от недосыпа были примерно того же цвета, что и глаза. Радовало, что припухлость на губе почти спала, да и синяк на скуле перестал так сильно выделяться. Я сплюнула зубную пасту и, набрав полные ладони ледяной воды, попыталась смыть с лица все раздражающие отметины, что, конечно, было маловероятно, раз даже травяная мазь не особо помогла. По правде говоря, наличие отметин на лице никак не мешало мне жить, исключая жалостливые взгляды со стороны окружающих. Скорее, они постоянно напоминали о причине своего появления, поэтому избегание зеркал стало привычным. Стая Скотта так и продолжала за мной бегать, извиняясь и пытаясь выяснить подробную причину появления синяков и ушибов. Но это была запретная тема для меня, как и в целом разговор с этой компанией. Стайлз и его друзья наверняка были уверены, что после их вмешательства, отец хорошенько постарался над моим внешним видом, но это было не совсем так. После моего возращения мы сильно поругались – никому не понравится, когда в его семью лезут незнакомцы. Хотя это не была неделя обострений отца, но он был явно не в себе. Мужчина сильно кричал, эмоционально жестикулировал, а потом толкнул меня в сторону, и я, налетев на лампу, покатилась по лестнице. Самое жуткое было, что на следующий день отец удивленно уставился на мои повреждения, а потом кропотливо обработал даже самый маленький синяк, упорно расспрашивая о причине их появления. Спустя годы жизни вдвоем с ним, я перестала задаваться вопросом о причине такого поведения, но оно все еще не переставало меня пугать. Я вышла из ванной комнаты, поленившись воспользоваться душем, и уперлась прямиком в шкаф. Нацепив первые попавшиеся джинсы и толстовку, я снова посмотрела в зеркало, висевшее на двери шкафа, и замерла. Взгляд снова зацепился за синяки, и я, захлопнув дверцу, лишь устало выдохнула. Чертов Стайлз, не умеющий держать язык за зубами! Головой я понимала причину его действий и действий остальной стаи. В какой-то степени я их даже оправдывала, так как сомневалась, что сама поступила бы иначе. Но потом сразу одергивала себя, приводя мысли в порядок. В чем я была уверена, так это в том, что наверняка бы сдержала обещание. «Поведение человека может иметь под собой разную почву – твердый гранит или вязкую трясину, но в какой-то момент мне становится наплевать, какая там под ним почва» – пронеслись в голове знакомые книжные строчки, и я уверено кивнула, соглашаясь с этой мыслью. Не в силах больше витать в собственных мыслях, я схватила учебную сумку и наушники и пошла к выходу. Мне хотелось подышать свежим воздухом, отдохнуть от людей и себя, поэтому решение выйти в школу гораздо раньше и пройтись длинным путем было самым идеальным. К тому же мне не хотелось идти с Остином, так отличающимся от себя прежнего. Я тихо спустилась по лестнице, боясь разбудить отца, но замерла в кухонном проеме. Мужчина достал с верхней полки упаковку таблеток и, не раздумывая, проглотил парочку от туда. Я нахмурилась, впервые заметив такое действие, но, скинув все на головную боль или давление, на цыпочках вышла из дома. Своих проблем мне вполне хватало.       **** Каждый следующий день становился будто хуже предыдущего. Оливия так не с кем из нас не заговорила, Остин вызывал у всех настороженность, а у реки нашли новый труп. В городе ввели комендантский час в связи с появлением «маньяка». Отец постоянно дежурил. Они с Перришем единственные из участка знали все подробности, поэтому брали дополнительные смены. Скотт старался найти всех из списка смертников и предупредить о возможной опасности. Главное, чтобы они перестали ходить вблизи реки. Но, как оказалось, это далеко не главное. В один из редких выходных отца среди ночи зазвонил телефон. Патрульные полицейские нашли свежие следы крови, ведущие в лес. Отец, не раздумывая, умчался и велел мне не вмешиваться. Будто меня это должно остановить. Только он вышел за дверь, как я стал быстро собираться, параллельно набирая Скотту. Но он упорно не брал трубку. Я захватил биту и стал пробовать звонить Кире, но ее телефон был вне зоны действия. Запрыгнув в джип, я продолжал набирать Скотту и обдумывал, кого можно вытащить так поздно. Лидия должна быть с Перришем на дежурстве, так что они и так должны быть где-то поблизости. С недавних пор, точнее с момента, когда Лидия окончательно приняла свою сущность, она стала чаще бывать в участке, помогать Перришу находить трупы. Кажется, для нее это стало обыденностью. Еще раз набрав Скотту и не получив никакого ответа, я жутко разозлился. Мне не нравилось, что отец бросился к этой чертовой реке. Мы не знали, что это за существо и что от него ожидать. Да и еще и Скотт не брал трубку. - Ало, Перриш, ты на дежурстве? - Привет, Стайлз. Да, что-то срочное? - Отцу позвонили, нашли какие-то следы. Ты с ним? - Какие следы? Мне никто не звонил. Мы с Лидией едем к лес, она что-то чувствует. - Мой отец едет туда же, я тоже скоро буду. Увидимся. Я сбросил трубку и дал по газам. Как бы мне не хотелось спасти невинную жертву, в первую очередь я очень боялся, что Лидия чувствует приближающуюся смерть моего отца. Еще раз набрав Скотта, я смирился, что помощи от него ждать бессмысленно, сунул телефон в задний карман и стал оценивать собственные возможности. Ехать долго не пришлось. Недалеко от участка на обочине стояла машина отца. Я припарковал свою рядом и побежал в лес по следам крови. Я уже прекрасно чувствовал запах влаги и тины, хотя это было странно. Река была достаточно далеко от дороги, но об этом я думал в последнюю очередь. Как же было страшно не успеть. Лес словно тормозил меня: ветки били по лицу, оставляя царапины, а корни появлялись в момент, когда я только начинал набирать скорость. Вдалеке послышались шум воды и звуки выстрелов, я ускорился. В двадцати метрах от реки лежал молодой парень без футболки, но без видимых повреждений. Разве что кровь из носа шла. Видимо, капилляры лопнули, так как следы до сюда были достаточно отчетливыми. Я быстро присел рядом и прощупал пульс. Он был, хоть и слабый. Выхватив телефон из заднего кармана, я набрал уже знакомый номер. - Пэрриш слушает. - Вызови скорую. У реки в западной части от участка мужчина без сознания. Не дожидаясь ответа, я скинул звонок и побежал искать источник выстрелов. Никого не было видно. Ни одной души. Я подбежал ближе к реке: никаких следов ног на песке. Идя вдоль берега, я стал кричать: - Пааап! Тишина. Меня окутал такой сильный страх, который последний раз появлялся, когда мы все сидели под Неметоном. Меня успокаивал только тот факт, что отец просто человек. Его незачем использовать в жертвоприношение. Хотя это вряд ли помешает убить его просто как нежелательного свидетеля. Ледяной ужас стал подступать к горлу, приближая приступ паники. Руки стали трястись, а воздуха становилось в легких все меньше. Собрав остатки сил, я снова громко крикнул: - Паааап! - Стайлз, – хриплый голос послышался где-то в нескольких шагах от меня, и я побежал на звук. Отец лежал в метре от реки и держался за грудь в районе сердца. Там красовалось огромное кровавое пятно. Отец хрипел и сплевывал кровь. От него в сторону реки вели следы ног, по размеру напоминавшие женские. Я подбежал к отцу и стала надавливать на рану, чтобы слегка остановить кровотечение. Глаза отца смыкались, он был на грани того, чтобы отключиться. Он схватил меня за руку и крепко сжал. Его веки стали закрываться. Вдалеке послышались шаги и множество голосов. Я стал кричать, кажется, просил о помощи. Нужно было везти отца в больницу как можно скорее. Иначе он не сможет пережить сегодняшнюю ночь. Рана была ужасная, но спасало то, что, кажется, сердце не было задето. К нам подбежали санитары и положили отца на носилки. Он уже успел потерять сознание, но пульс еще нащупывался. Честно говоря, я сам был на грани панической атаки и, периодически терял цепь событий. Вот мы бежим по лесу, тут мы уже подъезжаем к больницу, а потом я уже сижу перед операционной, и Меллиса вручает мне стакан воды. - Твой отец в тяжелом состоянии. Ему предстоит сложная операция. - Он выживет? - Сложно сказать. Шанс не велик, но не стоит терять надежду, – женщина обняла меня за плечи, выражая немую поддержку. - Скотт скоро должен приехать. - Скотт? Я не смог дозвониться до него. - Он был с Кирой. Я сразу позвонила ему, как увидела твоего отца. Он уже в пути. - Уже в пути... Я кивнул женщине, на дрожащих ногах встал и двинулся в сторону туалета, пытаясь переваривать все произошедшее. Скотт так быстро взял трубку от матери, но меня проигнорировал? Разве я звоню ему по пустякам? Паника накрывала меня с головой. Я уперся ладонями в раковину и стал медленно дышать. Конечности еле удерживали меня на месте, поэтому я облокотился спиной на стену и съехал на пол. Казалось, окружающий меня мир решил развалиться на части. Я сильно обидел Оливию, решив проигнорировать нашу договоренность. Будто я знаю, как лучше для нее. Лидия снова выбрала кого-то другого. Хотя, это логично. Перриш может защитить и себя, и ее. Он хороший человек. Отец был смертельно ранен, а я даже не в состоянии ему помочь. А все потому, что вечно полагался на силу Скотта. Если бы я не ждал ответа от него, то, наверное, успел бы помочь ему раньше. Хотя если бы Скотт не проигнорировал меня, мы бы тоже успели. Я бы не искал его так долго по лесу. Гнев, обида и безысходность поглотили меня полностью, я чувствовал, что что-то внутри меня поднимается. Если это снова оно, я не выдержу в одиночку. Я медленно поднялся и, выйдя из туалета, двинулся к запасному выходу. Мне нужно было уйти куда-нибудь подальше. Наличие новых жертв я не переживу.