Тлеет пепел

***

Лишь звуки сигналов и проезжающих внизу машин волнует тишину апартаментов. Многоэтажные здания, как тёмные высокие горы, видны за стеклом и наводят чувство то ли безысходности, то ли одиночества. Город в этом районе кажется безразличным и пустым. Сквозняк толкает приоткрытое окно вперёд с маленьким щелчком, и холодный воздух, раздувая занавески, проскальзывает в душную комнату, в которой свет включался только ночью. Все растения на подоконнике, наивно путая люстру с солнцем, тянут свои хрупкие лепестки к лампочке. Широкими, сочными листьями выделяется на столе фикус. В отличие от самшита, драцена с островатыми концами жалуется на то, что её не полили. Прячась за невинной зелёной оболочкой, цветы перешёптываются нежным шуршанием между собой, будто храня от Лоуренса какой-то секрет. Впрочем, ему сейчас то безразлично; он всё чаще забывал ухаживать за ними, но когда вспоминал об этом, то не чувствовал, что ему хватает сил. Изо дня в день он безучастно наблюдал за тем, как они вянут, то ли наслаждаясь их беспомощьностью, то ли жалея. За несколько часов он успел привыкнуть к запаху гнили в его квартире, и теперь казалось, что здесь ничем не пахнет. Посмотрел на открытое окно, затем перевёл взгляд на прозрачную бутылку в свободной руке, на дне которой были остатки такой же прозрачной жидкости. Немного её поболкав, следит за тем, как она опасно сверкает перед глазами и как вода оставляет на пластике маленькие капли и разводы. Лоуренс не помнит точно, сколько уже выпил этой дряни, но раньше бутылка ощущалась в ладони тяжелее. Слизывает с уголка губ каплю. Пытается разобрать то, что доносится из динамика старого раскладного телефона. - Я наконец слышу тебя! Ты меня перепугал ... Я уж думал в морг звонить. Как ты? "Какой к чёрту морг..?", - проносится в голове парня, что несколько часов назад лежал мёртвым от передоза на собственной кровати. - В порядке.., - неуверенно мямлит Олеандр, не отрывая взгляд от бутылки. - Точно? Звучишь скромнее обычного. Он поджимает пересохшие губы и думает от том, чтобы уже просто сбросить трубку. Происходит длинная пауза, пока он думает, как бы помягче ответить. - Извини, - говорит он, - У меня были ... Небольшие проблемы. Но я всё исправил сейчас. Саллонная пальма на полке обиженно качается из стороны в сторону. Суккуленты обошлись без воды две недели. Завял розовый цветок у кактуса. Свисает над кроватью садовый плющ, который парень уже давно хотел выбросить. "Какой-то странный сорняк ...", - думал он тогда. - Хорошо. Я рад за тебя, Лоуренс, - немного задумчиво послышался низковатый голос. - Мгм ... Я тоже, - устало выдавил он, облокачиваясь спиной о холодную стену и прикрывая глаза. Бутылка выпадает из руки. - Слушай, может встретимся? О нет, только не это. - Я не видел тебя уже почти месяц, чёрт возьми. Во сколько, ты говоришь, у тебя заканчивается смена? В семь утра? Может мне встретить тебя? - Меня не будет на складе сегодня, - машинально вырывается из него, как только он уловил что-то про встречу. - Что? Почему? - голос Винсента теперь кажется более встревоженным, - У тебя отпуск или типа того? - Мне нехорошо. Я, думаю, останусь дома, ненадолго.., - пытается махнуть рукой Лоуренс, но его тут же перебивают. - Так, мне это не нравится. Я навещу тебя, хочешь ты этого или нет. Я уже выезжаю. Никуда не уходи, понял? - твёрдым и обеспокоенным голосом сказал мужчина, прежде чем послышался какой-то шуршащий звук. - Нет, что ты, я ... Трубку скидывают с тихим гудком, но без объяснений. Рука держит телефон возле уха ещё несколько секунд, будто в надежде на ещё один звонок, но позже плашмя падает на матрас. Лоуренс пытается позвонить сам (никогда сам кому-то не звонил), но вызовы скидывают из раза в раз до тех пор, пока вообще оставляют их без ответа. Он уже путает номера, хоть и было их в телефонном списке столько, сколько у парня пальцев на руке. Понимая, что выхода нет, в груди поселяется бешеная тревога, и из Лоуренса выходит болезненный стон, чтобы хоть как-то её угоманить. Он тут же пытается поднять себя на ноги. Те его слушаются, хоть и норовят сложиться пополам от усталости. Его тянет к полу, но он поднимает голову в сторону стула, что стоял посередине комнаты, и осторожно шагает к нему. С каждым шагом запах гнили сильнее ударяет в ноздри. Лоуренс низко наклоняется к телу, что бежизненно сползало со своего места. Протягивает и кладёт свои ладони к нему на плечи, от которых вдоль тела недостаёт рук. - Это ничего, Лилия.., - пытался успокоить он то ли себя, то ли труп перед ним, поглаживая длинные тёмные волосы, - Ничего. Иди ко мне. Одна из повязок на прогнившей части ноги прилипла гноем к бедру, когда парень подхватил тело к себе на руки. Прижав его к груди, конечности издали хлипкие звуки, когда коснулись друг друга. По весу рассчленённая девушка не превышала тридцати восьми килограмм, и Лоуренса это только радовало: что при жизни, что сейчас она была легче пёрышка. Он немного вздохнул, с какой-то больной привязанностью заглядывая в остекленевшие глаза. Аккуратно прильнул к чужой голове и поцеловал её, оставляя свои губы на какое-то время, прежде чем отпрянуть и убрать её волосы за ухо. - Всё будет хорошо, - прошептал блондин, направляясь в какую-то комнату, - Думаю, тебе пора в ванную ... Лилия уже давно мертва, ведь при жизни была деликатнейшим маленьким цветком, которому не хватало внимания и любви, как считал Лоуренс. Он переступает горшки с другими растениями и заботливо укладывает её на стальное дно. Медленно убирает руку с её затылка, чтобы он не ударился. Так беспомощно. Он поглаживает большим пальцем побледневшую холодную щеку. Никак не может оторвать взгляд, намертво вцепившись в чужие черты. - Я найду тебя снова, - таким же подхрипшим шёпотом обещает парень, томно выдыхая, - Обязательно найду. Выключается свет. Тело молодой девушки остаётся в ванной.

***

Стоишь перед дверью с табличкой триста двадцать девять и не решаешься дёрнуть ручку. Но дверь в конце концов открывается без скрипа. В воздухе витает такой знакомый запах больницы и медицинских инструментов, что заставляет содрогнуться изнутри. Шаг через порог - и ты оказываешься в психиатрическом кабинете. Чувствуешь себя так, будто хочешь убежать от этого всего надоедливого тошнотно-белого. Грей заныривает в интерьер светлых оттенков и тихо здоровуется, глазами ища того, кому адресует приветствие. Останавливается на рабочем столе с какими-то бумагами и врачом, что за ним сидит, и тот сразу же приподнимает голову. - Здравствуй, Кири. Ты припоздал, видел моё сообщение? - Видел, - неловко признался он, проходя вглубь палаты, - Извините. Он бросает взгляд на знакомый диванчик для пациентов, обтянутый кожей, и приземляется на самый его край, не закидывая ноги на ногу (боится испачкать обувью). Сара Джонсон сказала, что этот сеанс пройдёт по тому плану, как всегда. Они поговорят о его более или менее заёбаном состоянии, тех таблетках, что он принимает, и между тем, Грей постарается отвлечь психиатра от разговора милой погодкой за окном, даже если на улице идёт ливень. Но сейчас в его переполненную странными мыслями голову не поместится ни один разговор о дожде. - Итак ... А ещё, Сара заварит кофе. Довольно вкусный, но парень как всегда от него откажется. Она уже поднялась со своего рабочего места и отошла в другую часть кабинета, чтобы включить электрический чайник. - Как у тебя дела? Было ясно, что этот вопрос подкинули для разминки. Грей лишь проводил высокую девушку взглядом, замечая то, как её длинный халат плывёт позади неё. Звук стекла, когда ложка сталкивается с краями кружки. Тоже белой. - Я в порядке, - без особого энтузиазма ответил он, следя за тем, как от кипятка поднимался прозрачный пар, насыщенный кофейным запахом. - Рада слышать, - откликнулась Джонсон, присаживаясь в кресло и открывая какую-то папку с документами, - Мне нужно знать, как ты себя чувствовал за этот месяц. Случалось что-то, о чём хочешь поговорить? На вопрос зубы прикусили язык, предупреждая, чтобы с него не соскользнуло ничего лишнего. Рука зацепилась за ворот шарфа, слегка оттянув его вниз. - Бессоница, - пожал плечами он, - Но таблетки помогают. - Хорошо ... У тебя часто случаются галлюцинации? - не умолкала Сара, стараясь вытащить из него хоть что-то, что она может занести к себе в книжку. Грей задумался о чём-то, заглянув в окно, за которым действительно поливало как из ведра. По стеклу били длинные дождевые капли, задевая водоотлив - услада для ушей. Такой звук напоминал белый шум, из-за которого мозг блокировал потоковые мысли, позволяя сосредоточиться на чём-то одном. Например, на листьях. Листьях, которые целым листопадом кружили сейчас за окном. Зелёный, с красноватыми тонкими жилками, или жёлтый, с зеленоватыми размытыми пятнами. Пятиконечные разноцветные листья, при виде которых, как ребёнку, хочется каждый раз поднять их с земли и по дороге домой собрать в огромный гербарий. - Ты отстранён, - щёлкала ручкой Сара, пока парень не обратил внимание. - ... Это..? Редко. Я даже не обращаю на них внимания, правда, - он слабо улыбнулся, встретившись с лицом светловолосой девушки. - Когда к концу предложений ты добавляешь "правда", я начинаю в тебе только сомневаться, - слегка обеспокоенно нахмурились чужие брови, - Не нужно улыбаться. Я не говорю ничего весёлого. Под скрипучее шуршание ручки его спросили о побочных эффектах после приёма медикаментов. Кири сказал, что после них его подташнивает, но он не уверен, из-за эффектов ли это. Видеть их больше не могу. На пряже его шарфа остались торчащие нити, будто кто-то зацепился за них ногтями (или когтями). Но сама ткань, на удивление, кажется мягкой, поэтому он всё ещё мнёт предмет одежды в вспотевших руках. - Можешь снять свой шарф, если тебе дискомфортно. - Нет, я в порядке ... Диагностика заняла чуть меньше половины времени. Грей не знал, почему каждый раз происходила эта пауза, когда Джонсон просто рассматривала его с ног до головы, умудрясь делать это так, чтобы это не казалось, будто она в откровенную пялилась на него. Это просто случалось, а он просто всегда это замечал. - Ты сказал, что можешь засыпать, - сложила руки на столе девушка, - Ты видишь сны? Он тихо закивал, пока держал в руках длинный конец своего шарфа. Накивал уже больше, чем нужно, и теперь был похож на математический маятник. - Можешь рассказать, что именно тебе снится? - чуть склонила она голову набок. Единственное, что он помнит о Саре Джонсон - когда-то давно она работала криминалистом. - Мы закончили опрос..? - рассматривал пустоту Грей. Между нами снова повисла пауза. Он перестал качать головой и посмотрел на девушку. - Да.., - нехотя сказал психиатр, перевернув лист, - Но у нас осталось полчаса. Ты можешь рассказать, что у тебя происходило в последнее время. - Ничего особенного, - он снова хотел сказать "правда", но понял, что ему не верят ещё с начала диалога. Тогда что можно было о нём записать? - Я просто ... Разбирал долги по работе за неделю и спал. Дождь за окном не утихал. Капли воды бегали наперегонки с другими каплями вниз по стеклу. - Можно мне идти..? - Не могу тебя держать, если тебе нечем поделиться, - сказала она, отвлекаясь на кофе, что за всё время их разговора даже не успел остыть, - Было приятно поговорить с тобой. Грей кивнул, беззвучно поднимаясь с места. - До свидания, миссис Джонсон ... Он делает несколько уверенных шагов к двери, но что-то ярко-красное на боковом зрении заставляет его врасплох так, что он замерает на месте. Листья за окном кружились легко и изящно. Они не намокали и казались нарисованными цветными карандашами. Законы физики исказились. Один из них подлетел и приклеился к окну - самый большой, красный и идеально ровный. Кири отвёл голову и прищурился: символ Канады. Кленовый лист. Кленовое дерево. Он в смятении стоит и рассматривает каждую жилку на нём, бросает короткие взгляды на Сару, что, конечно же, замечает его взволнованное поведение. - ... Можно мне тоже кофе?

***

Кислород прорывается в квартиру огромной волной. В лицо дует свежий запах мокрого асфальта и поднявшейся с земли пыли. Непогода оставляет капли воды на подоконнике, иногда закидывает их в горшки с растениями, что от такого ветра теперь дрожали всеми листьями. - Так лучше? - обернулся Винсент, поддерживая окно рукой. Лоуренс лишь вяло кивнул ему в ответ. - Только не оставляй слишком долго ... Азалия мёрзнет, - тихо сказал он, отводя голову в сторону. Мужчина хмыкает и прохаживается по комнате, чёрт возьми, понимая, что он точно ещё не был у этого парня в гостях. Так много зелёной живности он и ни в одном заповеднике не видал (хотя и в заповедниках он не был, только имел представление) - некоторая даже висит на потолке. В этой квартире Винсенту показалось тесно. - Ты в порядке? Уверен, что ничего не случилось? - присел на корточки Мецгер, пытаясь заглянуть в глаза, что так опытно и упорно каждый раз от него ускальзывали. - Да, нормально ... - Вообще никогда не болел, и тут на тебе, - недовольно цокнул он, поднимаясь на ноги, - Ты чай любишь. Только скажи, где он - я сделаю. - Я уже пил чай, - он посмотрел на бутылку в углу комнаты и болезненно скривился от подступающей тошноты. Винсент в замешательстве сложил руки на груди. Лоуренс казался вредным и совсем выбитым из колеи, такие состояния его только пугали. Пугала ещё одна вещь - ещё с порога здесь пахло чем-то, чем часто пахнет в его бункере. Прикрыв глаза, он приподнял голову вверх и попытался понять, что чувствует. - Лоу, ты ... Блядство, да чем здесь пахнет? - сморщился нос оборотня, громко фыркнув, - Кого ты здесь похоронил..? Нотки гноя, переплетающиеся с глубоким запахом гнили. - Э-это, должно быть, мои удобрения.., - обеспокоенно выпрямился блондин, бросив взгляд на столики под лампами. - Серьёзно..? Ну и дрянь.., - постучал пальцами по предплечью он, ощущая, как что-то перевернулось внутри его желудка, - Я пойду умоюсь, лады? Отолью заодно. Не успел он и поднять ноги, как его окликнули. - Нет, подожди! Винсент удивился лишь на пару секунд. Почему-то он знал, что его позовут. - Туда ... Нельзя, - испуганно посмотрел на мужчину Лоуренс, - Там тоже растения. Я перенёс большую часть туда и ... Промывал им листья. Там нет места и очень влажно сейчас ... И куда бы он поставил ещё этих зелёных тварей, если даже здесь все полки забиты? - Я не настолько неуклюж, Лоу, - сказал он, опустив руки и скептически посмотрев на деревянный стул, что совсем невпопад стоял посередине комнаты, - Тебе не о чем волноваться. - Пожалуйста, не ходи туда ...

***

Эти листья всё ещё кружили в боковом зрении. Мелькали и сводили окончательно с ума. Внимание отвлеклось на вкусный кофе в руках, обжигающий ладони и возвращающий в реальность. Грей сказал, что хотел остаться только из-за него и Сары, потому что за окном с неба падала вода. А может быть, потому что ему не хотелось возвращаться домой. Оба сидели молча. Чтобы не тратить время, они выполняли дыхательные упражнения, потому что Грей показался встревоженным. Врач задумчиво смотрел на него, будто он не казался очередным бедолагой со своими бедами в голове. Плечи Грей опустились с последним глубоким выдохом - Да ничего мне не снится.., - отвернулся он к окну, рассматривая лист, - А если снится, то даже во сне меня ненавидят. - Кто ненавидит тебя? - уточнила девушка. - Люди, - обречённо ответил он. - Как думаешь, почему это происходит? - Может быть, потому что я нездоров. О чём ты только думал? - Куда бы я ни приходил, везде создаю проблемы и оказываюсь ненужным, - подавлено сказал он, - Кому хочется иметь дело с невменяемым? - Ты вменяем, - сказала Джонсон, - По крайней мере до тех пор, пока не случаются припадки, над которыми мы с тобой работаем. Часть тебя лишь пытается защититься от того, в чём нет опасности. Но ты неплохо поддерживаешь диалог со мной. Ты можешь выполнять обязанности. С нашего последнего сеанса ты сказал, что тебе становится лучше. Он ничего не ответил. Доктор что-то сказал о том, что он заслуживает чего-то хорошего. Ему без разницы. Тот наблюдал за тем, как красный кленовый лист медленно полз по прозрачному стелу. - Я пишу книгу, - выкинул он сквозь вновь наступившую тишину, над чем-то задумавшись, - Помните? - Да, я помню об этом, - сказала Сара, - Ты говорил, что пишешь её продолжительное время. - Вы терапевт. У вас есть медицинское образование, стаж. Вы должны знать ... " Кири Грей ... " - Что должен испытывать человек ... " Я хочу сыграть ещё. " - Которого пытались убить..? - последние слова он сказал неуверенно, будто сомневаясь в их значении. " Не беги от меня. " Повисло молчание. Удивление подтянуло лицо девушки и приподняло её брови. Джонсон присмотрелась к пациенту. - Почему ты это спрашиваешь? Это для книги? - Да, - ответил он, сам не поверив в то, что спросил, - Пожалуйста, можете сказать? Она кивнула. - Он попал в то место совершенно случайно, а спустя несколько лет возвращался туда около месяца, просто ради того, чтобы увидеть одного человека. - Мне важно знать, имел ли твой главный герой какое-либо отношение к преступнику, знал ли он его, имел ли психические отклонения ... - Он не знал его. И он ... Был нормальным. - Ты сказал, он следил за ним? - уточнила Джонсон. - Нет, он ... Ему было нужно его видеть, хотя не до конца знал, для чего. - В таком случае, это всё ещё походит на сталкинг. А после покушения он должен испытывать страх, недоверие, разочарование. Возможен риск развития ПТСР. - Сталкинг..? " А мы похожи ... " - Преследование уже говорит о нарушении личных границ. Навязчивое поведение, при котором человек постоянно следит за объектом своего интереса. На самом деле, у таких людей свои причины. Если он преследовал его без цели навредить, то это тоже считается сталкингом, в более безобидной форме. Может быть, он хотел узнать ближе этого человека, но не имел навыков общения. Может быть, это связано с искажениями в развинии. Но если после покушения жертва стала сочувствовать преступнику, то это может говорить о стокгольмском синдроме. Знаешь, почему это происходит? Парень нащупал на лице подсохшую наклейку, которая уже долго висела на его носу. С тихим звуком он оторвал пластырь от переносицы и посмотрел на него. - Ты пишешь довольно мрачные истории. - Я знаю.