Прятки

      — Ищи его. Найди. Верни домой, — звонкие голоса раздавались со всех сторон. Впивались в мозг тонкими иглами, проникали под кожу, заставляли через силу делать ещё один шаг вперёд.       Нужно идти. Туда, куда зовут мелюзины. В лес, в самую густую чащу, куда не проникал солнечный свет, не ступала нога обычного человека. Где волки собирались на ритуальные игрища и спаривания. Искали себе пару и заводили детёнышей. Становились едины друг с другом.       Холодно. Темно. Нёвиллет не помнил, как оказался здесь. Последним в его воспоминаниях осталось сообщение от Ризли, который благополучно доехал до места сбора его стаи и даже никуда не врезался на новом мотоцикле. Пожелание спокойной ночи с кучей смайликов мелькало перед глазами и грело сердце, не давая замёрзнуть. Парень обнял себя руками и поднял голову к небу. Полную луну закрывали ветви деревьев, но благодаря ветру можно было разглядеть ярко-жёлтый диск, который хоть чуть-чуть, но освещал дорогу. Если бы не этот свет, Нёвиллет разбил бы голову на первой же коряге, которые торчали то там, то тут.       — Помоги вспомнить. Позови. Стань одним из них, — тонкие женские руки цеплялись за одежду, тянули вперёд, туда, где среди кустов и стволов горел высокий костёр и виднелись силуэты животных. Волки резвились, дурачась и покусывая за бока друзей и родственников. Самый старый волк лежал чуть в отдалении, присматривая за детынышами, пока их родители охотились и проводили время друг с другом. Иногда в высокой траве можно было заметить белые росчерки чешуи. Феи-помощницы в эту важную ночь тоже не спали.       Мелюзины уже несколько сотен лет помогали оборотничьим кланам Фонтейна в проведении ритуалов на полнолуние. Их помощь, как духов воды, была неоценима, ведь успокоить разбушевавшегося или перевозбуждённого волка могла только их вода, которую феи в таких ситуациях совсем не жалели. Крохотными змейками они ползали под лапами, изредка превращаясь в юных дев с длинными хвостами вместо ног, чтобы расчесать спутанную шерсть, сплести ритуальные венки или помочь родиться новому волчонку.       Но сейчас они упрямо вели Нёвиллета дальше в лес. Вожак, почувствовав неладное, встал на лапы и повёл носом. Волчата вокруг него недовольно заворчали, обидевшись на отсутствие внимания к их маленьким персонам.       — Он забыл. Забыл себя. Помоги выбраться. Найди его среди других, — и парень прислушался к звукам и стал внимательно вглядываться в бегающих мимо оборотней. Постарался понять, кто же в этой стае — его Ризли.       Чуть дальше на поляне два волка ходили кругами, выясняя, кто сильнее. Один из них выделялся на фоне остальных. Крупный, массивный, мокрая чёрная шерсть отливала рыжим в свете костра, он предупреждающе рычал на своего оппонента, обнажая окровавленные клыки. Видимо, это была не первая схватка. Из-за кустов выглядывали другие представители стаи, а феи уже литрами сбрасывали воду на двух оборотней, потерявших себя в пьянящем запахе крови и вкусе сырого мяса, влажной траве под лапами и холодном ветре в шерсти. Почти ставших настоящими волками.       Напряжение повисло в воздухе, никто не собирался нападать первым. Нёвиллет, задержав дыхание, во все глаза смотрел на этот, как он понял, ритуал, хотя такую жестокость парень всё же не любил. Серый волк громко зарычал, на что чёрный рвано огрызнулся, и в этот самый момент на поляну выскочил вожак. Он встал между оборотнями и повернулся мордой к Ризли, начав что-то тихо бурчать ему одному. Однако тот будто не видел, кто стоял перед ним, и резко бросился вперёд, целясь в шею.       Старый волк не потерпел такой дерзости. В мгновение ока он подмял под себя чёрного и вцепился в шерсть на загривке, пытаясь привести в чувство. Рановато это мальцу было становиться вожаком стаи, не вырос, не обзавёлся семьёй, да даже не разменял третий десяток человеческих лет. Тут мелюзины очнулись и подтолкнули Нёвиллета вперёд, чтобы тот подошёл ближе.       Парень упал на колени перед мордой оборотня и обнял его голову. Жёлтые глаза вспыхнули узнаванием, но пелена животного безумия не давала вспомнить. Свои друзей, любимого, да даже кем он был. Где-то глубоко внутри ещё теплился разум, но обычными способами до него было не достучаться, не вытащить наружу.       — Ризли, родной, пожалуйста, услышь меня. Вернись ко мне, я жду тебя дома. Мы с тобой снова посмотрим твоего любимого «Железного человека», будем пить чай и обсуждать, почему же он тебе так нравится, — Нёвиллет бормотал бессвязаные глупости в большое ухо, поглаживая переносицу сразу двумя руками. Ризли пытался вырваться, но вожак не давал даже сдвинуться с места, только сильнее прижимая к земле. Мелюзины мельтешили вокруг, от чего в глазах рябило, и парень уткнулся в шерсть лицом. Пахло собакой, кровью и им.       Человеком.       И он позвал. Не голосом, душой. Пробрался сквозь стены, которые его любимый воздвиг внутри себя. Нашёл, где тот спрятался, отдав бразды правления телом своей животной части. Разбудил и потянул за собой, в реальность.       Старый волк, почувствовав изменения, отпустил загривок Ризли и отступил в сторону. Со всех сторон тут же подлетели феи, чтобы смыть кровь и обработать нанесённые в пылу схваток раны. Всё это время Нёвиллет сидел у морды оборотня, продолжая вести его по запутанным тропам сознания. И когда тот наконец открыл глаза, в которых чётко читались сожаление и вина, упал в обморок.       Он резко подскочил в кровати. Сквозь плотные шторы в комнату украдкой заглядывали первые лучи солнца, а время на прикроватных часах показывало заветные пять утра. Ещё бы спать и спать, но сердце зашлось в рваном ритме, а паника вцепилась в горло и не давала дышать. Схватив телефон, Нёвиллет тут же набрал Ризли, чтобы узнать, как прошло полнолуние и всё ли у него хорошо.       Пять гудков спустя никто не ответил, и парень чуть ли волосы на себе не стал рвать, когда с незнакомого номера пришло сообщение.       «Он жив. Вспомнил. У тебя получилось.»       С души как камень свалился. Нёвиллет упал обратно на подушки и громко выдохнул, сам не заметил, как задержал дыхание, пока звонил. В голове проносились события прошлой ночи. Видимо, мелюзины почувствовали неладное и вовремя сквозь сон позвали на помощь его, когда остальные перестали справляться с потерявшим голову от свободы Ризли. Стало понятно, почему никто не обращал на него внимания, хотя вожак явно догадывался о его присутствии на их ночи.       Парень пообещал себе, что когда оборотень вернётся домой, ему не избежать нудной нотации о том, как важно держать себя в руках. Ну или в лапах, смотря в какой форме находишься. А потом будут долгие объятия, скромные поцелуи для восстановления сил и много вкусной еды, потому что Ризли всегда после полнолуния возвращался голодный как собака несмотря на то, что в волчьем обличии загонял довольно много дичи.       Самое главное, что Нёвиллет уговорит своего партнёра поставить-таки себе метку для того, чтобы всегда был якорь, за который можно зацепиться и вернуться в человеческий облик. Потому что больше подобных впечатлений он не переживёт.