du bist meine Krankheit

«пусть ветер доносит слухи о нас

сколько было обдумано, столько вслух не рассказано»

и жизнь даже стала налаживаться. перестала быть бесконечными качелями, стоящими на краю обрыва, веревки которых в любой момент могут порваться, и ты улетишь в пропасть. кажется, Август уже говорил, что надежда в его груди неуверенно распускалась, подобно росткам? в один из вечеров они расцвели невероятными в красоте своей цветами. в тот вечер Йост влетел в дом с силой хлопнув дверью. Аггу как раз пытался вздремнуть на диване, ведь ему удалось уйти с работы пораньше. хоть он и был всегда рад Кляйну, искренне наслаждался его присутствием, все же вечный шум и непрекращающаяся, чаще всего бессмысленная деятельность белобрысого не давала провести в тишине и покое ни минуты, что порой довольно сильно выматывало. немец вздохнул, хмурясь от громкого звука нарушающего долгожданное спокойствие, однако злиться при взгляде на сияющего от счастья Йоста было невозможно. блондин как всегда был растрепан, скакал нелепо на одной ноге, пытаясь снять со второй туго зашнурованный кроссовок. в таком виде и прискакал в гостиную, на радостях не в силах нормально стянуть обувь и сказать хоть что-то внятное. Аггу приподнялся, усаживаясь поудобнее. Кляйн в таком виде - признак долгого потока эмоционального рассказа о чем-то, сопровождающегося не только резкими взмахами руками, но и возможными прыжками по комнате. в таком настроении он вел себя как ребенок, но нельзя было отрицать того, что Август находил это очаровательным. Йост не боится проявлять эмоции, совсем не боится. немногие способны таким похвастаться. тем временем сам белобрысый наконец выкинул злосчастный кроссовок куда-то в коридор и сумел собраться с мыслями. – помнишь, я рассказывал, что хотел устроиться в ту контору на работу? меня взяли, представляешь!  язык его заплетался, он заикался, но глаза сверкали ярче миллиона звезд. он был искренне счастлив. Аггу, не в силах сдержать улыбку, встал с дивана, чтобы ободряюще похлопать по плечу нидерландца. блондин метнулся к нему, заключая в объятия. отнюдь не дружеские, больше не дружеские.  «уже не так живу, но настигает снова, опять а нам тогда, видать, понравилось играть» и все их бессмысленные, выматывающие догонялки привели к одному. к тому, что жизнь наконец обрела смысл.  Август замер на мгновение, не спит ли он?  но Йост был таким теплым, его руки крепкой хваткой обхватили тело, сцепляясь в замок где-то на спине, все эти ощущения были такими правильными, родными и нужными, что было предельно ясно, что никакой это не сон.  немец осторожно обнял блондина в ответ, и когда понял, что тот все же никуда не исчез, со всей дури сжал Кляйна. он держал в своих руках самое дорогое, держал в руках весь свой мир. простое объятие, а сколько в него вложено чувств. тоска, преследовавшая их обоих в период разлуки, страх того, что все проебано, и безграничная, просто блять безмерная любовь, какой оба никогда прежде не чувствовали, и не смогут ощутить ни к кому другому.  «буду сто раз неправ, это потому что двести раз соберу тебе ракушки и ракушки» сколько бы не было совершено ошибок, сколько бы не было сказано лишних слов, друг без друга они не могут. и не смогут никогда. потому что словно созданы, чтобы быть вместе, всегда и везде. и плевать на обиды, плевать на то, что подумают все остальные, когда единственное место где тебе хочется быть - это объятия другого человека, будь с этим человеком. будь с ним, во что бы то ни стало, переступи через себя, если потребуется, положи всю свою жизнь и душу на это, но не потеряй и не проеби. Август это понял. «прошу, прости меня не важно, как и насколько давно, прости меня» совершил ошибки? извинись, загладь вину, забей на свою гордость и пойди навстречу. иначе вина тебя не отпустит, и ты потеряешь самое ценное, что только может существовать в этом мире. все можно купить за деньги, вот только любовь не купишь, если потеряешь. а настоящая любовь она одна на всю жизнь. не пытайся придумать себе что-то, скрыться от нее, не выйдет. Август это понял. нехотя отодвинулся от Йоста, глядя в его глаза. сейчас в них вновь плескалась нежность и любовь, океан в них больше не тревожила буря, и он вновь стал тихой гаванью, которая мягко ласкает своим теплом. *** на город вновь плавно опускалась ночь. теплые вечера располагали к прогулкам, ведь до конца лета оставалось не так много времени, чтобы тратить впустую моменты, когда Амстердам баловал жителей хорошей погодой и завораживающим безоблачным небом, на котором одна за одной зажигались яркие звездочки.  Кляйн приступит к работе ближе к середине сентября, а у Аггу как раз выпал отпуск на начало первого месяца осени, так что они могли провести эти недели вместе. хотелось бы строить совместные планы на это время, но почему то никто из них не решался на это.  фонари освещают знакомую детскую площадку, и на фоне этого зрелища на Августа тут же волной нахлынули воспоминания. именно здесь, на этой карусели, они катались уставшие, но безумно счастливые. и именно здесь он впервые смог понять, что что-то чувствует к белобрысому придурку, которого гонял по площадке несколькими минутами ранее до того, как они решили покататься.  этот момент отпечатался в памяти чем то легким и светлым, чем то таким, что хотелось бы хранить всю жизнь, ведь именно подобные воспоминания способны согреть душу даже самыми холодными вечерами.  на лице Йоста появилась улыбка, видимо, он тоже вспомнил про это.  – прокатимся? белобрысый вопросительно взглянул на Августа, а тот, в свою очередь, одобрительно кивнул.  в сторону площадки шли неспешно, но уже почти у самого заборчика, ограждающего ее, Кляйн решил вновь удариться в детство, со смехом пиная Аггу коленом под зад, и срываясь с места. – кто последний - тот.. договорить он не успел, заметив, что немец быстро включился в игру и кинулся следом, довольно легко обогнав блондина и первым запрыгивая на качелю. – кто последний - тот кто? с издевкой протянул Август, хитро глядя на Йоста, который уселся напротив, недовольно закатив при этом глаза. – тот самый лучший человек в мире. Аггу лишь тихо усмехнулся, отталкиваясь ногой и раскручивая карусель. а ведь Кляйн прав. он и действительно самый лучший. чувство дежавю продолжало погружать в приятные эмоции, пережитые таким же теплым майским вечером, когда они были тут в прошлый раз. тогда он еще не знал, что в скором времени потеряет Йоста. но больше терять он не намерен. «раз больше ничего не теряю, я свою долю вверяю судьбе на сколько? не знаю, время покажет» и все же белобрысый красив. сколько бы Аггу не замечал этого раньше, ему не надоедает думать об этом вновь и вновь, любуясь им.  любуясь им, и любя его. – хочу сказать это не по-пьяни, знаешь. я тебя люблю. взгляд Йоста был удивленным лишь на короткий миг, после чего на его лице расцвела искренняя улыбка. – не врешь? – не вру. – я тебя тоже. тоже люблю. «сколь важно держать себя на контроле а когда врал в последний раз, я не упомню, sorry» Кляйн приподнялся со своего места, когда карусель постепенно замедлилась. вокруг мелькали неторопливо окна горящих в темноте окон, проносились где-то высоко над головой листья деревьев, но взгляд замер на лице Августа. таком родном и любимом. мягко опустился на пухлые губы, которые через несколько секунд он накрыл своими, чувствуя как все вокруг теряет значение, когда немец аккуратно запускает свои пальцы в его светлые волосы. вкус чужих губ опьяняет, сносит голову, и Аггу отстраняется лишь на мгновение, чтобы шепнуть одно слово так, чтобы сомнений в неискренности у белобрысого больше не возникло. – люблю.