Нежный вкус вина бессмертия

Луи резко раздвинул темные портьеры, объясняя юному любовнику, что тусклого света от свечей ему мало, чтобы насладиться дивной красотой. Бесцеремонно ворвавшаяся в большие окна луна, стала свидетелем похоти, которая без остатка охватила Луи. Резкими движениями вампир срывал с Дмитрия одежду. Дорогая ткань трещала так, словно ее рвали острыми кинжалами. Но нет. Это так себя являла скрытая годами страсть Луи. Ни к кому и никогда он не испытывал такого безрассудного и дикого влечения. Не смотря на свою популярность и откровенных похотливых предложений Дмитрий был невинен. Однако сегодня он продался. Продался, поскольку ему предложили цену, которая была выше. Что ему эти званные обеды и драгоценности в обмен на девственность, если он может продать ее на бессмертие? Ложась на хлопковую простынь, Дмитрий прерывисто дышал. Холодные, но нежные губы его ночного гостя плавили его шею. Никогда ранее юноша не испытывал ничего подобного. Его кровь бурлила, словно морская вода во время шторма, разливаясь по всем конечностям, наполняя их огненным адреналином. Легкой щекоткой вампир прокладывал путь вдоль пупка. На званных ужинах он слышал множество симфоний величайших композиторов, которые были способны вырвать его проклятую душу из огненного жерла ада и вознести ее за грани Вселенной. Однако упоительно хриплые стоны юноши заставляли его мертвое сердце снова биться. Если чаще всего Лестат владел им, то сегодня он впервые опробует роль того, кто сверху Дмитрий дернулся и замычал, едва его возбужденной плоти коснулся влажный язык Луи. Пытаясь сдержать волну накрывающей его тело волну неизвестного, но плавящего его тело и разум, чувства юноша сжал простынь. Язык вампира интенсивно скользил по стволу, налившемуся кровью. Магия древнего колдовства заставляла вампира чувствовать такое же возбуждение и помогало гонять по организму, ту кровь, что пил вампир. Однако это не сравнимо с живой плотью, которая впервые испытало телесное блаженство. Древний вампир завидовал невинности юноши, его жизни, крови, которая сейчас от страсти сжигала капилляр. Однако скоро этот прекрасный цветок увянет, его насыщенность, что выступает румянцем на гладкой коже, станет блеклой, а из глаз пропадет азарт. Луи доставляя юному любовнику удовольствие, мучился от разногласий. Дать времени поглотить это прекраснейшее творение создателя, либо осквернить его. Ложась в постель, он думал, что уже решил все, но что-то мешало ему совершить роковой поступок. Услышав вампирским слухом спокойные шаги, воодушевленные, едва касающиеся носками ступеней, Луи понял, что угроза неминуема. За долю секунд ему нужно решится на отчаянный поступок. Мгновение — острые зубы впиваются в белоснежную бархатную кожу шеи юного любовника. Дверь распахнулась. Самодовольный Лестат влетел в дверь, едва ли на простынь капнули две капли крови. — Я уж думал, ты никогда не осмелишься… Все-таки решил завести игрушку? Ранимый Луи воспринимал слова покровителя слишком болезненно. Он не хотел подобать ему, но этот юный красавец затуманил разум. — Я должен поблагодарить тебя! Я давно положил глаз на этого юнца, но теперь, благодаря тебе, у меня появилась новая игрушка. Испуганный и ревностный взгляд Луи метнулся на Дмитрия. Вампир ожидал увидеть бездыханное тело, но вместо этого увидел похотливую улыбку, которая искажала юное красивое лицо в како-то демоническом безобразии. Искрящиеся раскованностью и безумием глаза Дмитрия были устремлены на Лестата.