Империя династии Мин.

Ким Тэхён личность очень скрытная, поэтому каждую свою эмоцию, взгляд и тайну умеет запрятать далеко и достать только тогда, когда это ему будет действительно нужно. Он младшего брата в щечку целует, при этом склонившись над ним почти в два раза, а родителей предупреждает, что якобы до площади пойдёт, оттуда по паркам бродить пойдёт, может быть, в аптеки местные зайдёт, да купит чего. Прощается, да из замка семьи Мин пулей вылетает, только бы с Ким Намджуном не встретится. Но и тут его альфа опережает. - Ну что вы, лекарь Ким? - Намджун улыбку обольстительную, будто у кота Чеширского, натягивает, да голосом слова плавно со своих уст спускает омеге на слух, - Вечер такой хороший, родители ваши и юное очарование на банкете ещё веселятся, а вы уже спешите это место дивное покинуть. Дайте угадаю, опять по каким-то кустам шарахаться будете? - и смешка не скрывает. Но в этот раз Тэхёну кажется, что смех не издевательский, более мягкий, - Может быть, вернёмся в Северный Сад, да на цветы с шёлковыми бутонами посмотрим? Мне показалось, вам те белые с красными пятнами приглянулись. - Каламит? Я никогда об этих цветах не слышал. Изучу их позже, ведь по вашим словам, это что-то на подобии хищников: жертву красотой манят, а потом убивают, - Тэхён нервно голову в небо поднимает. Солнце уже провожать людей до следующего дня начинает, к закату близиться, небо окрашивая пастельными ярко оранжевыми цветами. - От Каламита тоже польза есть, но я говорить, какая именно и в чём заключается, не буду. Вы ведь взрослый и самостоятельный человек, сами всё найдете, разыщите и откапаете, - и вновь лицо, кажется, без единого изъяна озаряет эта улыбка, от которой точно стоит беды среди ясного неба ждать, - А раз умный, взрослый и самостоятельный, то и решение здравое принять сможете, рационально взвесив все "за" и "против", до сути докапаетесь и поймёте, кто вам настоящий друг, а кто истинный враг, от которого бежать стоит. Опять этот разговор. Уже второй раз за день Ким встречает Намджуна, а тот только об одном и твердит, одно и то же. Но Тэхён вновь небо взглядом обводит. Сейчас у него нет ни желания, ни времени, ни сил с Намджуном спорить о всей ситуации. - Да, я вас понял. Но к сведению не приму, - последним словом Тэхён будто жирную точку ставит, а после Намджуна обходит ни взгляда на нём не задержав, ни рядом с ним тела своего. Проходит, этого наглого и надменного альфу в тишине и одиночестве оставляет. Ким спешит в свой транспорт сесть, но не успевает и шаг сделать к этому действию, как его бесцеремонно за руку хватают, да разворачивают в обратную сторону. - Было ли это согласием, милый Тэхён? - Намджун его за руку крепко держит, сжимает, да как-то слишком сильно, от чего Тэхён невольно брови вместе сводит. - Нет, это не было согласием. И никогда им не станет. Всю свою позицию, высказанную в саду, я вам повторять не собираюсь, - горд, хоть и устал. Постоять за себя всегда готов, всегда будет, - Ах, да, забыл напомнить. В лечебном деле моих родителей, а так же в моём будущем, вы единственный человек, которому будут не рады. Помощь окажем, если на то будет нужда, но рады никогда не будем. Единственные две вещи, которые я буду рад сделать для вас, полечить вам слух, ведь, кажется, в Северном Саду меня даже цветы те услышали, но никак не вы, а второе, после лечения за вами дверь навсегда закрыть, зная, что вы никогда не вернётесь больше и не потревожите меня, - с тем, как говорил красноречиво Ким, он чувствовал, как рука на запястье его сжимается, а в конце уже боль приносит, - Отпустите. И Намджун послушал. Руку омеги отпустил. Лицо его сейчас, всё время в улыбке наглой, мрачное, будто то само олицетворение кладбища. Но и Тэхёну всё равно. Да, может быть, он был слегка груб, но альфа это заслужил. Сам полез - сам на минное поле наткнулся, все снаряды собой подорвав. Наконец-то старший сын семьи Ким в транспорт усаживается, да место называет, куда именно ехать нужно. Об одном только сейчас думает: как бы успеть и не разочаровать Чон Чонгука. Чонгук уже ближе к вечеру работу свою на ферме завершил, причём более качественно, чем обычно. А оставшееся время провёл за уходом за собой. Чон выделяться не любил, да и одежду выбирал не по принципу "модно", а по принципу " удобно и практично". Но и к новому знакомому, да ещё и такому очаровательному, да такому, кто в обычной будничной рубахе будет как бог красоты выглядеть, не пойдёт не прихорошившись. Чон всегда приятно шоколадом с манго пахнет, поэтому не волнуется, но душ принимает. И теперь шоколад и тропический фрукт с еловыми шишками мешаются - собственный отвар для тела. Чон сам его всё детство приготовить пытался по книгам, которые ему Юнги приносил. И приготовил, готовит до сих пор. Волосы после душа еле укладывает, лишь немного кончики полотенцем мокрым завив. Белую рубаху надевает, да штаны, уже более ему по фигуре его высокой подходящие. Смотрит на себя в зеркало в комнате своей, да думает, как на него Ким реагировать будет. Выходит он ещё задолго до захода солнца, в лес идёт, а в нём уже ходит, ищет что-то. Так бы бегал среди свежих трав и высоких деревьев трусцой, но не хочет, как никак, на "свидание" идёт. Находит наконец-то то, что искал. Нарциссы, хочет их Киму подарить в качестве тёплого приёма. Он не знает, какие цветы омега любит, поэтому пробует беспроигрышный вариант - в Ластании в высшем обществе отказ от букета национальных цветов считается одним невежеством. За это наказание не следует, но вот люди косо смотреть будут, да взглядом прожигать. Хитрый ход, но не комфортный. Не хочет, чтобы омега о нём плохо думал. Смотрит на цветы, да трогать не хочет. Щемит в груди что-то, вот ни в какую даже коснутся нежных листьев не хочет. И решает, что этим нарциссам рано ещё лес этот покидать, пусть растут. И идёт дальше, всё больше на себя запах чарующего леса перенимая. Много ему цветов по пути попадается, но он особенное что-то хочет, что-то, что бы Ким Тэхёну точно понравилось. Рыщет, но до сих пор не может определится. Так много бутонов его по разные стороны тут и там окружают, а он не знает, что и выбрать. Взгляд на алом маке останавливает. И решает, что такому красивому парню подошли бы такие страстные своим цветом цветы. Чон у природы берёт, а после тихо слово "Спасибо" шепчет, да лес покидает, к дому своему идёт, а от него на место, где с утра работал. Вот уже первые оранжевые лучи начинают небо наливать, Чон ждёт с букетом маков в руке. Время даже проверять не хочет - сказал, с первыми заходящими лучами солнца, значит так и будет. Тени деревьев Чонгука в свои объятия укрывают, будто подбадривая, будто знают, говорят с ним, утешают. Пара людей только Чона видели. Альфа какой-то, да омега, мимо проходящие. Странно они на парня как-то посмотрели, будто Чон и такой его вид, будто и правда на свидание собрался, просто вместе не совместимы. Первые лучи давно уже людей Ластании не греют, скрылись уже давно в кромках земли. А альфа терпеливо ждёт. Решил, что уйдёт только с последним лучом этого продающегося солнца. Мало ли, омега задержаться мог по каким-то причинам на банкете в честь нового императора - его друга детства Мин Юнги. Ждёт покорно, из стороны в сторону слоняясь. Цветы давно в воду поставил, хоть и рисковал домой быстро забежать, вдруг Ким придёт, а его нет. Но обошлось всё. Чонгук ходит под большим дубом, камень ногой плоский пинает, а цветы рядом на ступеньках, ведущих в маленький домик, тоже семье Чонов принадлежащий, стоят. Не вянут, значит альфа цветы правильно подобрал, достойные красивого Кима. Ким в полюбившееся место приезжает, да водителю личного транспорта говорит домой ехать, мол сам потом до дома доберётся, хоть и понятия не умеет, как именно это сделает. Выходит, а вдали уже Чона видит, который, кажется, так мыслями уже увлечён, что приехавшего первого встречного не видит. Ким к нему идёт тихо, да так чтобы не напугать. У дуба останавливается, да смотрит на ходящего в разные стороны парня. - И долго ты тут так ходишь уже? - с теплотой в голосе Ким уже прерывает эти долгие размышления альфы. - О, а вот и виновник мои таких затяжных мыслей. - Ого, - протяжно тянет Тэхён, - Я уже виновник всех твоих мыслей, даже там уже свой след оставил, - смеётся тихо, на что альфа ему тоже улыбкой тёплой отвечает, а после хмурится театрально. - Какое невежество, Ким Тэхён, на первом свидании такое спутнику говорить, - и сам, даже с интонации своей смеётся, будто то не Чон произносил, а какой-то строгий учитель, ведущий предмет по этикету. Чон маршрут свой нарушает и к вазе подходит, цветы оттуда достаёт, поправляет, а после к Киму подходит, протягивает. - Специально для тебя самые красивые выбирал, - с улыбкой ему букет тянет, будто ребёнок, что похвалы ждёт, на Кима смотрит. А омега букет принимает, к носу поднося. Сладкий аромат вдыхает, а после удовлетворённо улыбается. - Какой аромат вкусный, Чонгук, - и ему правда нравится. Нравится, что альфа ему необычные цветы подарил. Обычно всё нарциссы, розы или ромашки дарят, хотя от последних Тэхён просто в восторге. Но маки ему ещё никто и никогда в жизни не дарил. - Это ведь твой домик? Давай тут цветы оставим и гулять пойдём? Я прекрасно помню, что первый встречный мне хотел место какое-то показать, - а Чон лишь на это улыбается, цветы Тэхёна вновь в воду ставя. Домик открывается связкой ключей, оставляет, а после вновь к омеге выходит. - Конечно, когда провожать тебя буду, обязательно свой подарок маленький заставлю забрать, - улыбается и не замечает, как Тэхён бледнеет слегка. Маки красные неприятные воспоминания об этом дне вернули. Каламит - цветы белые, но с кровью на своих лепестках. Так и маки красные, будто кровью налитые. Каламит и Ким Намджун, будто цветок вырос в олицетворении человека, а человек корни пустил и пророс в ядовитое растение. - Тэхён..? - Чонгук уже который раз плечи нового знакомого трясёт, а тот, кажется, только в себя приходит. - А? Что такое? - будто разом к его лицу вновь окрас нежный возвращается, не оставляя и следа от бледности. - Что с тобой? Ты побледнел, а когда я тебя позвал, как либо реагировать перестал. Стоял и в одну точку смотрел. Я беспокоюсь, - Чонгук его до сих пор руками своими крепкими за плечи держит, сжимая чуть на том ткань одежды, а уже через неё и сами плечи. Смотрит с неким беспокойством в глаза, будто там прочитать пытается, от чего это сейчас парень так задумался, что даже побледнел не на шутку сильно. - Ох, Чон. На вечере просто не очень приятная ситуация сложилась, вспомнил, а так всё хорошо, - запах шоколада с манго успокаивает, когда рядом находится, тепло почему-то по телу и щекам разливается, но Ким ничего говорить не собирается, хоть и доверится хочет. - Что-то очень серьёзное? - настойчиво смотрит в глаза. Понять пытается, что же такое случилось. Он будто в глазах Тэхёна дверь в сегодняшний день ищет, открывает и весь день от начала и до конца пересматривает, ищет, что омега бы расстроить могло так сильно. Но Тэхён не из простых, на самом важном моменте дверь эту захлопывает, увидеть не даёт, что случилось. - Всё хорошо, Чонгук. Маленькое недоразумение, которое больше не повторится, - и Тэхён улыбается. Намного слабже, чем пару мгновений назад, когда с альфой смеялся, но тепло, открыто так. А Кима усталость в один момент накрывает, на шею толстой цепью падает, окольцовывая, будто змеями, руки и ноги. Устал, очень устал, особенно морально, тяжело ему было рядом с Ким Намджуном. Пошатывается слабо, но крепкие руки Чона его держат за плечи, в сторону увильнуть, будто не в трезвом состоянии, не дают. - Ну, ну, это совсем никуда не годится, - Чон омегу крепко держит, но после руку одну отпускает, а вторую на ладонь спускает, за руку Кима берёт, да покрепче сжимает. Ведёт Тэхёна в противоположное направление от того, куда изначально юношу сводить хотел. Чонгук его к большому амбару ведёт, оставляет омегу, прислонив того к столбу, а спустя долгие пару минут выходит, да не один. С конем своим верным. Чонгук не привык свой личный транспорт использовать, ему привычнее с животными, и пусть на него иногда косо кто-то из-за этого посмотреть может, хотя он далеко не один в Ластании лошадей использует как средство передвижения. Он уже оседлал чёрного, как глубокая июльская ночь, коня с шелковистой гривой и на Тэхёна взгляд опустил. - Тебе придётся самому взобраться, давай, Ким, - и альфа на место за собой указывает, приглашая Тэхёна именно туда. Ким, конечно, как и многие, удивился сперва, коня дивного заметив. Но после удивление восхищением скрыл. Чонгуку очень этот конь подходил, будто альфа на нём смотрелся как никогда правильно и гармонично. Да и омеге ничего не оставалось, как просто послушать того, кто уже верхом сидит и забраться к нему. Больших усилий это стояло Киму, но вскоре тот уже крепко сзади старшего альфы сидел. Руки Тэхён протянул, аккуратно торс Чона окольцевав, а спереди замок из своих рук закрепил. - У тебя неплохо получилось на коня взобраться, - Чон хмыкает, явно понимая, что сказанное произнесено с сарказмом, он еле от смеха держался, пока омега так яро на коня взбирался, - Теперь тебе стоит расслабиться. Почти все в Ластании знают, где именно живут чудо лекари Кимы, поэтому я отвезу тебя домой как можно скорее. Отвезёт. Чон понимает: что бы там на банкете не случилось, после него как раз омега так устал, что даже с ног чуть не свалился. И сам себе альфа бы не простил, если бы отправил Кима в таком состоянии по улицам до своего дома бродить. Тэхён только приглушённо мычит на слова альфы, а сам его на крепкую спину голову укладывает, а самого омегу шоколад с манго обволакивают, успокаивают, кажется, даже усыпляют. И они выдвигаются в путь. Путь не близкий, но конь их сможет и быстро доставить почти в самый центр, где расположились одни из самых умелых лекарей империи. Конь, словно чёрная тень, по улочкам проходит, которые с каждым разом всё шире и богаче становятся. Чон по пути вечерние пейзажи рассматривает, да на Кима мельком всё поглядывает, а как смотрит, улыбки сдержать не может. Омега уснул у него на спине. От этого Чону его держать приходится, чтобы не свалился ни в коем случае. Они настигают почти самый центр города. Чонгук без проблем дом Кима находит, ведь каждый раз ему отец рассказывал кто и в каком доме живёт, приближённо к центру, к замку Минов. И каждый раз отец маленькому альфе говорил о том, что именно в этом доме маги живут, ведь так быстро и качественно людей исцелять способны не многие, а вот Кимы могут и делают каждый раз. Дом его без проблем определяет. Сам с коня слезает, при этом Тэхёна от себя отстранив, чтобы не упал. Сам потом омегу снимает и на руки берёт спящего. И в дом лекарей стучится. Ему открывает взрослый альфа - отец Ким Тэхёна. Ошарашенно то на Чона, то на сына своего в руках альфы смотрит. Но в дом пускает. После того, как Кима в постель уложили, Чон родителям его всё рассказал до мельчайших подробностей. Те улыбались, а вот на Чона из одной из комнат хищные глаза смотрели, буквально взглядом испепеляя. Церемония закончилась ближе в полуночи. Мин Юнги почти всё время то дела решал, то новые связи и знакомтсва заводит, новых людей узнавая. Он к себе в новую комнату вернулся, которая была в самом главном крыле замка. Стоит у окна, уже в спальное одеяние облачённый, в окно смотрит, свой ромашковый чай на ночь отпивая. Неспокойно ему. Он давно в комнату вернулся, а в соседнюю, что Хосок занять должен был, до сих пор никто так и не зашёл. Мина напрягает то, что старший ещё не вернулся, дело какое-то срочное до сих пор решает. Обычно альфа все свои дела решал либо в комнате своей, либо с Мином, либо за час максимум в городе далеко от своего императора. Но сегодня всё иначе. Нет альфы уже очень долго. Но новый император это всё списал на то, что Чон теперь самый главный в стране по военным делам, может, дело очень срочное. В общем, беспокоился Мин Юнги, но значения большого этому не придал. Стоял, с окна своего рассматривая ночные красоты, чай пил, но так и не учуял одно. В саду звал и пах опасный цветок - Каламит.