Лес секретов

— Когда уже в твоих глазах, — начал гневное высказывание Муромов, скидывая с головы бесящий белый парик. Он запнулся, но продолжил с таким же запалом, — в глазах Его Величества я стану полноправным человеком?! Под конец фразы голос превратился в нечленораздельное хрипение, состоящие из проклятий в адрес короля, и под весом двойного бессилия Илья сгорбился, уходя в себя и из тронного зала. Глаза жгло от навернувшихся слез обиды. Фил понял, что его шутка затянулась: последнее поручение вычистить все сотни выдуманных наград было лишним. Он часто терял тормоза в таких вещах, осознавая это слишком поздно. В этот раз под горячую руку попал, хоть и бесспорно отборная язва, но ни в чем не виноватый рыжий парень с проблемной самооценкой. Черных почувствовал укол совести, тут же спрыгнув с золотого, великолепного трона и побежав за одноклассником. Идей, куда мог пойти юркий, как волчок, и такой же бестолковый лакей не было, поэтому Фил останавливался у каждого жителя своего королевства узнать, не пробегал ли мимо какой-то умалишённый с рыжими волосами и янтарными глазами. Путь выстраивался долгий, петляющий и совершенно не внушающий энтузиазма, но оставить Илью одного было равноценно нажить на голову центнер проблем и, может, маленькую тележку. Фил уже представил, как находит его в обществе Моргарта, Баквита и ещё бог знает кого, но в ужасной опасности. Он молит о пощаде, дрожит, будто в кабинете директора, рыдает. В этот момент врывается Фил, кастует пару заклинаний и всех побеждает, а дальше Илья бросается ему в объятия, и все живут долго и счастливо. Черных прервал свои мечты, останавливаясь перед полуразрушенным зданием, от которого каждую секунду отваливался минимум терабайт пикселей. Над головой возникла игровая надпись: «Лес секретов». Где здесь был лес и чьи в нем секреты оставалось загадкой. Фил проверил количество заряда на планшете и сделал несмелый шаг внутрь. Он испуганно замер: на месте пола зияла черная дыра, а со стен стекала какая-то зелёная слизь. Когда первый шок спал, король заметил над потолком болтающуюся клетку из упругих лиан, что каждую секунду сильнее опутывали прутья. — А я уже подумывал малый бизнес открыть, по продаже свободного времени! — съязвил Илья, впрочем, выглядящий достаточно испугано и устало. — Я сейчас клетку вместе с тобой сожгу! — пригрозил Фил, в душе радуясь находке. Он был жив. Черных знал, что его мучила не простая вина, иначе стал бы он держать подле себя самого сквернословного, упрямого и вредного мальчишку на всем белом свете? Каким-то неведомым образом(будто все остальное, происходящее вокруг, имело смысл) колкие замечания одноклассника стали неотъемлемой частью его жизни. Сначала он прокручивал их перед сном, придумывая остроумные ответы, а потом, плавно, стал заострять внимание на его внешнем виде. На блестящих хитростью глазах, на растекающейся по лицу самодовольной улыбке, на мстительном смехе. Не трудно было заметить, что Илья таким образом пытался скрыть свою уязвимость, вымещал на компанию злость за игнорирование, пытался что-то доказать окружающим и себе. Быть лучшим для всех стало такой же необходимостью, как рыбе жить в воде. Фил просто не мог осуждать чужое поведение, когда сам подвергался аналогичным порокам. — Я знаю, что глаза тебе только для мониторинга лайков в соцсетях, но меня так-то сжимает! — поторопил короля Муромов, пытаясь руками и ногами удержать прутья уменьшающейся клетки. Шестерёнки в голове Фила заработали в троекратном размере, хоть это была даже не четверть мозга Вика. Он корил себя за то, что не взял на помощь друзей, а как беспечный герой французских романов пошел воевать с мельницей без оружия. — Мне страшно оказаться бесполезным, — пробубнил под нос Черных, выискивая в планшете все, что может помочь. Неожиданно, стены зашатались, Илья под потолком пронзительно взвизгнул, а из черной дыры наверх воспарили обломки лестницы. Фил практически взлетел на четыре появившихся ступени, радуясь какому-никакому успеху. — Некоторые шутки Арта действительно задевают, — продолжил исповедь герой-спаситель, поднимаясь ещё на четыре ступеньки. — А мне казалось, что твой максимум — нажать на кнопку записи видео, — Илья даже не собирался прекращать унижение в своей саркастичной манере, только сильнее сжимаясь в клетке. — Я боюсь остаться один, — Фил стоически игнорировал выпады одноклассника, продолжая свой воображаемый сеанс у психолога. Вытаскивать на свет то, что он так старательно пытался скрыть, было практически физически больно. Оголяться, хоть и в ментальном плане, неприятно, особенно перед Ильёй. — А я боюсь стать тобой! — Фил решил, что хоть ещё одно замечание, и он убежит со всех ног, оставив Муромова умирать. — Я завидую друзьям, потому что они могут прокачиваться, а я считерил. Нет, конечно круто иметь свое королевство, но я даже с ним ужасно справляюсь. До цели оставалось восемь ступеней, Фил замер, решая, что же ещё такое сказать. — А быть чуть быстрее Эксплора можно? — привычный нахальный голос разрезал тишину. — Как я тебя ненавижу! — в сердцах крикнул Фил, не в силах больше терпеть концентрированную желчь в свою сторону. Он мог помолчать хоть минуту, особенно когда его изо всех сил пытаются спасти? Лестница затряслась с новой силой. Ступенька под ногой Черных пошла трещинами и осыпалась ровно в тот момент, как он опустился ниже. Это запустило цепную реакцию разрушения и каменные опоры ломались друг за другом, пока Фил не остановился на первой. Сердце колотилось с бешеной скоростью от адреналина, он старался перевести дыхание, кидая злобные взгляды на сидевшего в клетке. Он соврал и все его труды рассыпались. В груди стало так тяжело и прескверно. Локация разрушена, осталось то же самое сделать со своей жизнью. Этого Илья и добивался все это время своими колкостями, доносами учителям и подобным. — Твоя взяла, слышишь?! Ты победил! Ты. Да, ты, Илья. Мне. Нравишься! — в помещении, где каждый шорох имел минимум три эха, признание прозвучало непозволительно громко. Оно долго билось об стены, повторяясь из раза в раз, чтобы доказать, что Илье не послышалось. Фил хотел бы видеть лицо этого заносчивого крысёныша, но он был слишком далеко. В этот раз сама ступень пришла в движение, поднимая отчаявшегося короля наверх. Даже если бы он хотел сбежать(а он хотел), лестница двигалась слишком быстро. Все точки над ё расставлены, отступать некуда. Сейчас совершится его худший кошмар, где Муромов отшивает его с самым презрительным выражением лица, плюёт в него и уходит, не оборачиваясь. Фил понял, что все это время не дышал, а глаза держал закрытыми. Руки била дрожь, сердце заходилось самой быстрой барабанной партией. Он открыл глаза, когда движение остановилось. Перед ним были зелёные и колючие прутья живой клетки, что продолжала неукоснительно сжиматься. Илья казался в ней загнанным в угол зверем, шипы впивались в кожу со всех сторон, раздирая одежду в клочья. Не смотря на пылающий в глазах страх, лицо расплылось в сладкой улыбке победителя по жизни. — Жалкий, одинокий, ещё и гей? Это бинго, — сквозь сжатые зубы проговорил Илья. Его голос казался слишком теплым и довольным для такого рода ситуации. Клетка с силой сжалась, заставляя Муромова шипеть от боли. — Это я про себя, если что. На лице Фила ярко отразился испуг, потом непонимание, потом промелькнула надежда «Ну а вдруг?», что сменилась ещё большим непониманием, страхом быть отвергнутым. — Ты мне нравишься, — голос без нахальства, без желания подколоть, без наглости был другим. По настоящему странным, но приятным. Куда испарилось это бахвальство, почему оно превратилось в сахарный мед? Клетка, услышав заветные слова, ослабила путы и открылась, выпуская израненного, уставшего Илью в руки своего героя. В этот же момент слизь очистилась, превращаясь в хрустальную воду, а внизу наконец-то появился пол. В один миг полуразрушенное здание превратилось в оранжерею, в сад и парк, полный ярко-зеленых вековых деревьев и невиданных цветов. Пахло чем-то сладким и опьяняющим, морило в сон, но Фил понимал, что им надо как можно быстрее вернуться. Он схватил своего лакея за руку, бегом протаскивая вниз по лестнице, и выбежал на улицу. — Это же не было твоим планом изначально? — с подозрением спросил Черных, смотря в горящие радостью янтарные глаза позади. — Оказаться в жуткой клетке из злых шипастых лиан? Нет, я не мазохист, — он рассмеялся как-то слишком по-доброму, что у Фила по спине пробежали мурашки. — Тогда зачем напрашиваешься на наказание за плохое поведение? — он явно сказал это в шутку, отпуская руку и пытаясь вспомнить дорогу назад. Вдруг его схватили сзади, заключая в неловкие объятия. — Королевство может и подождать, в отличие от меня.