Параноик

      Алфёдов сломя голову бежал по чаще леса. Чёртово скопление людей, или существ, похожих на людей. Они определённо за ним гнались, но оборачиваться было слишком страшно.       Их лица были смазаны как крупные, несуразные мазки краски на картине экспрессиониста. Непривычная речь была непонятна и от того неотличима от шума. Как буйные птицы, звуки бились о черепную коробку Алфёдова изнутри. Он привык слышать лишь шум волн и крики чаек.       Снеговик ударялся о стволы деревьев и, не замечая этого, продолжал мчатся. Они догонят, если остановиться хоть на секунду. Тысячи рук схватят и утащят в промерзшие насквозь глубины ада.       Мир трясся, переворачивался и выворачивался наизнанку. Зелёные листья стали лаймовыми, как едкая кислота, а небо ядрено-лазурным, как синий экран сметри. Картинка поплыла перед глазами.       В глаза ударил кипенно-белый свет солнца и снега. Они были далеко за горизонтом, а белоснежная кожа сливалась с окружением, делая снеговика чуть более незаметным для чужих глаз.       Алфёдов выдохнул с облегчением и подошёл к рядом стоящему дереву, давая волю мышечной памяти и начиная привычное выживание.

***

      — ...Алфёдов? Алфёдов, ты тут живёшь? Хочешь с нами? — обратился Альцест к силуэту за склоном горы.       Снеговик молчал, смотря куда-то сквозь главы дровосеков. Рука Альцеста двигалась неестественно, будто рука марионетки в кукольном театре.       — Алф, — тихо сказал Джаст.       Сердце Снеговика ёкнуло от этого знакомого низкого голоса. Чёрт двинулся навстречу белолицему, забираясь по выступам гор. Алфёдов тоже неуверенно приблизился, и Джаст открыл рот, готовясь что-то сказать..       — Алфёдо-ов? — продолжил Кактус. Его голос тянулся слишком резко, обрывисто, механически. Рот открывался слишком карикатурно, совсем не в такт звукам.       — Уходите ребята... Вы какие-то не такие.       — Какие это не такие? Ну и больно надо...       Они погалдели немного и ушли. Джаст обернулся и остановился на мгновение, но дровосеки быстро его подтолкнули: "Чего стоишь?"       Давящее чувство в груди, будто кто-то следит, не отпускало Алфёдова. Убегая от тяжести в лёгких он задыхался ещё больше.       Край материка. Конец мира. Остров одиночества. Самое отдаленное от центра мира суша на сервере. Одинокие каменные вершины. Тут снеговик смог наконец перевести дыхание.       Соленый бриз обдувал ледяную кожу. Он снова слышал лишь шум волн, крики чаек и отдаленное эхо воспоминаний. В ностальгичных лучах утреннего солнца ему казалось, что он чувствует рядом с собой сидящего друга.       — Алфи, — позвал Джаст.       Снеговик повернулся и сбоку от себя увидел черного чертёнка. Его неряшливые белые локоны слегка раскачивались и переливались золотыми лучами. В такой атмосфере он был скорее похож на ангела. Алфёдов протянул руку, чтобы дотронуться до эфирного миража.       И почувствовал теплую кожу. Зрачки снеговика мигом сузились и он одёрнул руку, как ошпаренный кипятком. Вскочил с места и хотел было кинуться в бегство, но Джаст схватил его за руку.       Алфёдов пытался вырвать, но Джаст с силой сжал чужое запястье. Снеговик запаниковал и схватил чёрта за запястье. Остроухий сжал другую руку Алфёрова отцепил от себя.       Ледяной стал отступать. Джаст повалил его на землю и угрожающе навис над Алфёдовым. Снеговик ужаснулся. Чёрт перехватил запястья Алфёдова чтобы держать их одной рукой, параллельно он рылся в кармане плаща.       Удерживать снеговика так было сложно, он продолжал пинаться и вырывать руки. Джаст достал склянку с подозрительной жидкостью и чуть не выронил её от резкого пинка в живот.       Черту пришлось сесть на бедра буйного снеговика и надавить своим весом. Джаст влил содержимое пузырька в рот чертыхающегося снеговика.       — Кха-кха! — Алфёдов пытался выхаркать жидкость.       Тогда Джаст выпил залпом оставшееся зелье и наклонился, накрыл холодные губы своими.       — Кхе... Кхе... — Алфёдову всё же пришлось сглотнуть жидкость, и он заметно притих, пытаясь восстановить дыхание. Джаст с надеждой смотрел на белоснежное лицо.       — ...Джаст? — подал голос Алфёдов спустя несколько минут мучительного ожидания.       Глаза черта счастливо засияли, когда он услышал свое имя из этих уст. В голосе Алфёдова больше не было параноидальных ноток.       — Э-э, Джаст, может слезешь с меня? — Альфедов заметил наконец позу, в которой они находятся.       — Чува-ак, я так рад! — Джаст стиснул снеговика в объятиях. — Я боялся, что не сработает. — черт наконец слез с Алфёдова.       — А-а... А что это было вообще? Лекарство какое-то?       — Сварганенный за пару дней антипсихотик. Я делал его пока ты шел на этот остров. Из-за того что ты много дней пробыл в одиночестве, пока все были глыбами, ты немного сошел с ума... Мне жаль, что я не смог быть с тобой.       — Да ладно, Джаст... Я рад быть снова в ясном рассудке. — снеговик положил прохладную ладонь на теплую щеку.       — М-м, эффект временный. Тебе фактически нужно будет заново учиться доверять и жить в обществе. — Джаст взял белую ладонь в свои руки. — Возвращайся в дровосеки. Ребята и я поможем тебе и поддержим тебя.       — А я из дровосеков и не выходил,— улыбнулся Алфёдов.       — И ещё кое-что.       Чёрт выпустил руку снеговика, положил свои ладони на белые щёки, наклонился ближе к нему так, что коснулись лбами и носами.       — Я люблю тебя.       — И я тебя.