Секрет лучшего друга

Сонхва говорил своим низким голосом. Минджи от этого голоса таяла. Она не могла наслушаться. Она наслаждалась его пошлыми сообщениями: — Ты же хотела этого… Ты скучала по мне… хотела, чтобы я тебя потрогал, как тогда, у тебя дома… Помнишь? Тебе ведь понравилось… Минджи, хочешь моих касаний прямо сейчас? Думаю о твоём сбившемся дыхании, о том, как ты сосёшь мои пальцы, как гладишь меня там, и мне просто срывает крышу. Как же я хочу повторить то, что у нас было. Как же хочу ощутить в руках твоё гибкое тело. Минджи, потрогай себя сейчас. Боишься? — Сонхва хрипло рассмеялся. Минджи от его смеха покрылась мурашками, подогнула ноги к животу, опустила руку на коленки. Телефон лежал рядом с подушкой. Сонхва причмокнул губами и продолжил изводить её своим сексуальным голосом: — Потрогай себя, Минджи. Потрогай. Опусти руку в свои трусики, погладь клитор, медленно, как тебе нравится. Представляю, какой мокрой ты стала. Как бы я хотел попробовать тебя прямо сейчас. Ощутить на кончике языка твой сладкий вкус. Ты такая мокрая… мокрая… Хочу взять твою грудь в рот, пососать её. Минджи, а помнишь, как ты взяла в рот его… — опять этот смех. Минджи укусила кулак. Изо рта у неё потекла слюна. Господи! Что за слюноотделение из-за этого парня? Она потянулась второй рукой к пижамным штанам, скрутила их на поясе. Сонхва потребовал нетерпеливо: — Потрогай себя. Потрогай, детка. Не стесняйся. Тебе же хочется этого. Ты так течёшь. Прямо как в тот день. Чего он хотел добиться этим сообщеним? Возбудить её? Но зачем, если его рядом не было, чтобы удовлетворить её. А может, он решил так развлечь её, зная, что Минджи очень редко занимается подобными вещами, потому что после того раза, с Сонхва, всё стало совершенно иным: не таким ярким, не таким вкусным, а каким-то вялым и скучным, что она мастурбировала только, когда было совсем уж невмоготу. Сонхва отправил второе сообщение. Минджи незамедлительно включила его и стиснула зубы ещё сильнее. Он делал с ней что-то невероятное лишь своим голосом, слова, которые он подбирал, очень возбуждали её. Она потрогала себя между ног: осторожно, дотронулась сначала двумя пальцами, потом всей ладонью, и ощутила, что действительно намокла. Минджи вздохнула, услышав соблазнительный голос Сонхва: — Представь меня рядом, представь, как я делаю тебе хорошо, как целую тебя там, как толкаюсь языком. Ты без труда представишь, ты же помнишь наш первый раз, — она услышала в его голосе улыбку и тепло, и сама невольно улыбнулась. Минджи отодвинула трусики в сторону, окунула пальцы в смазку, провела по промежности, чтобы трогать себя было приятнее. Сонхва с неподдельной радостью произнёс: — Ладно уж, раскрою тебе секрет, зачем это всё записал. Минджи, мы нормально не поговорили после секса. Я переживал, что тебе не понравилось, что, возможно, сделал больно. И я просто не понимаю!.. Да, я не понимаю, почему не спросил, как тебе. Минджи, ты должна знать, что мне безумно понравилось заниматься с тобой сексом. Я захотел стать более сексуальным, если так вообще можно сказать, чтобы соблазнить тебя в следующий раз. Даже научился стриптиз танцевать. Кстати, как тебе? Как-то ты была скупа на комментарии, но думаю, что тебе понравилось моё маленькое выступление. Минджи, давай поговорим о том дне. Завтра поговорим. А сейчас… сейчас… — он на секундочку заикнулся. — Сейчас я бы хотел довести тебя до оргазма моими сообщениями. Чтобы ты знала, я сижу в одних трусах на кровати и жутко по тебе скучаю. Болезненно скучаю. Как я всё это время сдерживался, чтобы на тебя не наброситься! Минджи схватила телефон и написала: «Сделай мне хорошо прямо сейчас». Она залезла под одеяло, зажмурила глаза. Она шмыгнула носом и чуть не расплакалась. Значит, он всё-таки думал о том дне. Он переживал за неё. Сонхва… Минджи получила от него новое сообщение. Открыла и послушала: — Не плачь, ладно? И прости меня, дурачка, что не поговорил с тобой нормально. Хочешь, чтобы я сделал тебе хорошо? — уточнил он с той же улыбкой в голосе. — Тогда… ммм… потрогай себя, как я просил. Сейчас я дрочу, думая о тебе, малышка. Мой член влажный от смазки. Вспомни, как он плавно входил в тебя, как ты текла от этого. Детка… ах… ммм… да, я так тебя хочу. Он сбился, произнёс какое-то ругательное слово. Минджи хихикнула. Получится ли у неё кончить, если сообщения Сонхва её не возбуждали, а скорее веселили? Она закрыла глаза сосредоточилась на его голосе, нырнула в бельё, согнула пальцы и проникла средним во влагалище. Смазки было много, Минджи сунула палец глубже, прикусила щёку изнутри. — Быстрее… да-да, надо побыстрее… так намного приятнее. Минджи, добавь второй палец и войди как можно глубже. Ещё глубже. Двигай пальцами. Боже, я слышу, как они хлюпают в твоём входе. Я хочу туда, Минджи. Хочу туда. Хочу… Минджи… Минджи… Минджи… Быстрее-быстрее-быстрее. Быстрее! Да-да-да! Быстрее! Минджи так ускорилась, как только могла. Рука онемела, но Минджи яростно двигала пальцами туда-сюда. Стоны она старалась сдерживать, чтобы не разбудить родителей. Но как же хотелось стонать! С Сонхва она стонала громко, извивалась в его руках, приземлялась на его бёдра, глубже толкая член в себя, и скакала так быстро и так жёстко, что Сонхва не мог удержать её в объятиях. Она ускользала из них. Вспомнив всё это в ярких подробностях, Минджи до лёгкой боли прикусила нижнюю губу и кончила, расплывшись в улыбке. Если бы Сонхва был рядом, она бы поцеловала его в губы. Но рядом его не было. Пришлось ограничиться представлением об этом милом моменте. И тёплом. Минджи обняла подушку так, как если бы это был любимый Сонхва, прижалась к мягкой ткани щекой, погладила. Сонхва кончил с надрывным стоном. — Тебе понравилось? — спросил он, с шуршанием вытаскивая из упаковки влажную салфетку. — Как же мне понравилось, Минджи! Я в восторге сейчас! — Я тоже, — сказала Минджи в динамик. — Я тоже в восторге. Она отправила сообщение и пропищала тихонько. — Мне очень хорошо, Сонхва, — записала она следующее сообщение и вдруг захотела смеяться. — Я рад. Хочешь повторить? Она отправила улыбающийся смайлик, а следом смайлик-поцелуй. Сонхва в ответ отправил такой же. Минджи захотела написать, что любит Сонхва. Но не сделала этого. Она просто пожелала ему спокойной ночи и легла спать. Минджи надела чёрную юбку до колена, заправила в неё яркую рубашку, сделала макияж, чтобы понравиться Сонхва. Утром он отправил ей сообщение, спросил, как спалось. Минджи была счастливой после его вчерашних слов и очень хотела поговорить с ним об их первом разе. Сонхва написал, что подождёт её после занятий в холле на первом этаже: занятия у него заканчивались чуть раньше, чем у неё. От одногруппников и одногруппниц не укрылось хорошее настроение Минджи. Она прямо-таки светилась от прилива счастья. Сонхва увидел её мельком на обеденном перерыве, улыбнулся ей, показал два сердечка пальцами. Минджи помахала ему рукой. Сердце у неё просто громыхало. Сонхва оделся скромно, но со вкусом. На нём был лёгкий пиджак, под ним рубашка, на ногах джинсы и высокие кроссовки. Когда Минджи подошла к нему после занятий, она на мгновение смутилась разницы в росте. Сонхва и так был высоким, а из-за обуви казался ещё выше. Они забрали верхнюю одежду в раздевалке и неспешно зашагали по улице. Минджи смотрела на Сонхву. Он так же, как и она, выглядел свежее и счастливее. Сонхва взял её за руку. Минджи посмотрела на их сцепленные пальцы и улыбнулась шире. Сонхва тоже улыбнулся, взглянув на милую Минджи. — Минджи, прости меня. Я поступил очень плохо, оставив тебя одну после нашей первой ночи. — Но ты же не оставил, — проронила Минджи. О чём это он? Он пробыл с ней до утра, утром спросил, как она себя чувствует. Помог ей дойти до ванной, а потом приготовил вместе с Минджи завтрак. Да, им не удалось подробнее обсудить ту ночь, но Минджи нравилось, что Сонхва был с ней заботливым. Правда, после завтрака, куда-то быстро убежал, но Минджи не злилась на него за это. — Ну, я умчался по делам, — виновато сказал Сонхва. — А надо было как следует о тебе позаботиться. Девушкам после первого раза может быть больно. Он улыбнулся таинственно. Он знал, что был у неё первым. Минджи улыбнулась: Сонхва был очень внимательным и милым до жути. Она стиснула его большую руку. Потянулась к его губам, чтобы чмокнуть в них. Сонхва охотно наклонился, и она чмокнула звонко и сладенько. Он потёрся о её губы своими губами, подхватил её нижнюю губу, укусил легонько и поцеловал крепко. Потом он обнял её и прошептал: — Ты не случайно узнала о моём секретном увлечении. Готовься, теперь будешь часто лицезреть меня голым. И тебе это будет очень нравиться. А ещё я буду присылать такие голосовые сообщения, которые ты получила вчера. Не забывай надевать наушники, — он нажал пальцем на кончик её носа. — Хочешь, сегодня станцую для тебя? — Другими словами, ты хочешь меня соблазнить, потому что слишком долго терпел. — Почти. На самом деле я правда хочу станцевать только для тебя. Вчера я был напряжён немножко. Не ожидал, что ты будешь в клубе и что именно для тебя я буду раздеваться. Я, кстати, впервые танцевал такое. Раньше мы выступали группой, а вчера мне разрешили соло. Как думаешь, неплохо для первого раза? — Очень горячо, — прошептала Минджи в его губы. — Ты такой соблазнительный, Сонхва. — Хотел только танцевать сегодня, но, кажется, одним танцем не ограничусь, — сказал он, лукаво посмотрев на неё. — Дашь мне попробовать тебя на вкус? Другими словами, я хочу сделать это языком, — шепнул он, прижавшись губами к её уху, чтобы никто-никто не услышал, кроме неё. Минджи обняла его, стиснув куртку пальчиками. — Дам, — обречённо сказала она. У неё коленки чуть не подогнулись от волнения. Сонхва обнял её за талию одной рукой и повёл к себе. На пороге он скинул с ног обувь, быстренько расстегнул пуговки на пальто Минджи и принялся нетерпеливо и мокро целовать в шею. Минджи захныкала. Потянулась пальчиками к его пиджаку, чтобы хотя бы немного стащить его с плеч. Сонхва понял, что она хотела, ухмыльнулся и скинул с себя пиджак, а следом начал вынимать пуговки на рубашке. Он потянул Минджи к себе в комнату. — Я обещал танец, — сказал он соблазнительно низким голосом. — Садись на кровать и смотри. Минджи, сегодня я весь твой. Он тронул её кончиками пальцев за подбородок, запустил в её рот язык, облизал зубы. Минджи подрогала его пресс, Сонхва увернулся от её нетерпеливых пальчиков, покачал головой и отступил, чтобы включить романтичную музыку. Минджи расстегнула верхнюю пуговку на своей рубашке. Внезапно стало жарко. Сонхва посмотрел на неё из-под густых чёрных бровей, медленно провёл языком по пухлым губам, дёрнул уголком рта и сексуально повёл бёдрами, расстёгивая ремень и приспуская джинсы. Минджи глотала слюни. Как горячо он это делал. Он спустил с рук рубашку, повернулся спиной, плавно подвигал бёдрами в такт музыке, спустил рубашку ниже, оголив тонкую талию и широкую спину, расстегнул манжеты на рубашке и скинул её совсем. Когда он подошёл, Минджи не смогла сглотнуть ком в горле: внезапно стало сухо, дар речи исчез. Сонхва запустил руку сразу в боксёры, запрокинул голову и застонал. Его белые боксёры стали мокрыми. Минджи кое-как проглотила скопившуюся слюну, подняла дрожащую руку. Сонхва схватился за неё, положил на свой набухший член в боксёрах. Минджи медленно погладила его, попыталась вспомнить длину и твёрдость. Сонхва стоял над ней с открытым ртом и дышал шумно. Минджи пробежалась пальчиками по мокрому пятнышку, оттянула резинку. Вдруг Сонхва отстранился, выключил музыку. Звякнула пряжка ремня. Джинсы и боксёры упали на пол. Сонхва был полностью голым. Он стоял к ней спиной. Минджи лихорадочно сглотнула. Когда он обернулся, она промокла насквозь. Минджи была очень наивной, когда думала, что на танце всё и закончится. Не закончилось, а только началось…