чучело с пуговенными глазами

***

      Очнулся я уже у себя в кровати. Видимо, дядя Линч перенёс меня.              На улице светло, даже было слышно тихое чириканье птиц. В доме висела нагнетающая тишина. Вскоре после моего пробуждения в сторону моей комнаты раздались чьи-то шаги. Я инстинктивно притворился спящим. Дверь тихо отворилась. Гость немного постоял, а после так же тихо вышел. Сразу же после этого в коридоре раздалось негромкое «Ещё спит». Фух, это был всего-то дядя Джон. Немного полежав, я полностью убедился, что он ушёл. Рука затекла, и я в лежачем положении потянулся. Вдруг мой локоть коснулся чего-то шершавого, я бы даже сказал соломенного. Нацепив очки, приглядевшись, я внезапно отлетел и вжался в другую часть постели. Передо мной было ни что иное, как соломенная шляпа. Нет, это не совсем обычная вещь. Эта шляпа принадлежала Чучелу. Сердце готово было выпрыгнуть из груди и улететь в Канаду. Буквально. Осознав, что этот инородный предмет не причинит мне вреда, я осторожно взял её в руки. В нос тут же ударил металлический, до жути тошнотворный запах крови. Учитывая всю мою брезгливость, я не стал отшвырять шляпу в стену, наоборот, лишь сильнее заинтересовался этой штучкой. Покрутив её, я ничего, к сожалению, не обнаружил. Лежать в кровати уже не было смысла, поэтому я наконец решился встать. Пугать и тревожить дядю Линча этой находкой не хотелось вовсе. Этой ночью он и так пережил огромный стресс. Выждав, пока дядя Джон останется в гостиной один, я немедленно подскочил к нему. —Доброе утро, приятель, —тон у дяди был спокойным, а это означало, что он ещё не знает о вчерашнем нашим с дядей Линчем приключении. —Доброе, дядь Джон! Слушай, я тут у себя в комнате кое-что нашёл… Я бы хотел показать эту вещь тебе. Ну, ты же разбираешься во всех этих делах, правильно? —Конечно, я профессионал от Бога! Показывай эту твою штучку. Из-за спины я вынул утреннюю находку. «Профессионал от Бога» взглянул на шляпу, а потом уже насмешливым взглядом на меня. —Это что? —Ну, шляпа. Соломенная. —Та я вижу, что это шляпа. А что я должен был конкретно тебе сказать о ней? Шляпа как шляпа. —Понюхай её. —Лукас, издеваешься? —Нюхай, а потом всё поймёшь. Кинув на меня недоверчивый взгляд, дядя всё же поднёс предмет к своему носу. По его стремительно меняющемуся выражению лица было понятно, что он всё осознал. —Фу, Лукас! Откуда ты нашёл эту гадость? Да ещё и воняющую за километр. —Сегодня утром на своей кровати обнаружил. —О чём секретничаете? — голос дяди Линча, который столь тихо и незаметно подкрался сзади, заставил меня резко подскочить с места и спрятать находку за пазуху, —Это что? —Н-ничего! Ты про что? —Лукас, показывай. —М-м! —я отрицательно помотал головой, делая вид, что у меня ничего нет. Дядя Линч требовательно протянул руку. Немного помявшись, я всё же положил в протянутую ладонь шляпу. Его брови резко нахмурились, а в глазах читалось беспокойство. —Лукас, где ты нашёл эту шляпу? —Я проснулся, а она уже лежала на моей кровати. Честно! —Проклятье. Дело паршиво. —Эй, мне кто-нибудь объяснит, в чём дело? —Не сейчас, Джон. Я скоро вернусь. Не выпускай никуда Лукаса. Дядя быстро сбежал, оставив после себя лишь ещё больше вопросов. Переглянувшись, мы решили действовать. Похоже, мыслили мы одинаково, раз решили проследить за журналистом. Выждав некоторое время, мы отправились на улицу, где чуть не наткнулись на дядю, который скандалил с каким-то чахлым стариком. Никогда я ещё не видел дядю Линча таким взбешенным. Притаившись за выступом дома, мы стали слушать. —Почему вы не упоминали о способностях этой твари? С какой целью это нужно было от нас скрывать? Пока вы не расскажите мне всё об этом существе, помочь я вам не смогу. Из-за вашего молчания мог погибнуть мой племянник! Неужели вы этого не понимаете? Мы пытаемся вам помочь, а отдачи с вашей стороны нет. —Да он всё равно не жилец! Раз Чучело приметило его, то ему уже ничего не поможет. —Заткнись! Не смей так говорить, слышишь?! Вы все какие-то тут отмороженные! —Отнюдь, сынок. Возможно, мы и старики, но о Чучеле знаем всё. И также знаем, что раз оно является к кому-то, то ему уже не помочь. Прости уж меня, думал, на вас эта напасть не подействует. —Я…я не желаю больше вас видеть. Сегодня же нашей ноги здесь не будет. Чёртово Ентарево! Мы слушали разговор с открытыми ртами. Очнулись лишь тогда, когда дядя Линч пошагал к нашему дому. Мы молниеносно метнулись к жилищу и прикинулись, что ничего не слышали, и вообще — мы сидели дома. У дяди Джона был явный шок, ведь он даже малейшего представления не имел о вчерашней ночи. А я видел всё. —Джо-он, мы уезжаем. Собирай вещи. Лукас, тебя тоже касается. —Линч, объяснишься? —Что? Что ты хочешь узнать? —В смысле «из-за вашего молчания мог погибнуть мой племянник»? О чём ты говоришь, мать твою? —Ах, ты знаешь… — дядя чуть растерянно взглянул на друга, но его взгляд тут же снова приобрёл серьёзность, — Что же, я расскажу всё до единой мелочи. Но, прошу тебя, давай сначала уедем отсюда, хорошо? —Нет уж, говори сейчас же. Почему я узнаю об этом в последнюю очередь? Что ещё за секретики? —Не будь ты упрямым, пожалуйста. Я обещаю, что всё расскажу. Только, умоляю, давай сейчас же уйдём. Я не хочу оставаться тут. Джон, пожалуйста, — журналист взмолился, его глаза были уже мокрыми от всего этого, но он не смел разрешать себе заплакать. —Будь по твоему. Только ты обещал! Лукас, иди собирай вещи. Повторять дважды не было нужды. В три прыжка я оказался у комнаты и уже там запихал все свои вещи в рюкзак. В коридоре я уже встретил хмурого писателя, нервно теребившего пряди волос. Вскоре появился и дядя Линч. Оставив ключ на подлокотнике и выйдя из дома, хотели мы уже пойти к машине, как увидели толпу зевак с вилами около нашего дома. Я юркнул за спину дяди, стараясь не мельтешить перед глазами. Журналист крепко схватил меня за руку, видимо почуяв что-то неладное. Я увидел, как дядя Джон осторожно потянулся за револьвером, сжав его. —Что тут происходит? —спросил дядя, кинув многозначительный взгляд на приятеля. —Чучело избрало его. Этот малец теперь его! –как один твердила толпа, направляясь к нам. Дядя Линч стал толкать меня назад, чтобы дать фору убежать. Благо сзади нас не было этих одержимых. —История повторяется. Прямо как тогда, на том проклятом острове… —Чучело хочет его душу! —всё гудела толпа, пробираясь уже через наш забор. —На счёт три бежим, —дядя Линч судорожно выдохнул, теперь медленно толкая и друга назад, —Раз… два… три! Вот он. Тот самый момент, когда кровь в жилах застывает. Все трое мы срываемся с места. Тут даже самые опытные спортсмены позавидовали бы нам. Дядя Линч кричит что-то про поле. До машины добраться мы уже не можем, так как она осталась на стороне у этих зевак. Позже вернёмся. Мы бежим зигзагами, чтобы запутать народ, бегущий за нами. И вот, спустя пятнадцать, быть может, уже и двадцать минут бега мы видим перед нами бескрайнее поле. Егор подмечает, что за полем должна быть лесопосадка, а чуть дальше и какой-то посёлок. Вот почему он так внимательно изучал карту местности. Как только мы ступаем на территорию поля, где-то слышится оглушительный вой. Я затих. Все присели. Высокая трава мешала обзору, но по крайней мере скрывала нас от этой твари. По звукам ясно, что это приближается к нам всё ближе и ближе. Где-то совсем рядом шелестят колосья. Дядя Линч жестами показывает, что нам нужно сматываться, только очень тихо. Как только мы даём задний ход, то перед нами, будто из земли, вырастает мой вчерашний кошмар. Журналист толкает меня назад и кричит, чтобы я убегал. Адреналин делает своё. Я удираю, как вне себя. За спиной слышатся выстрелы. Сердце сжимается от одной только мысли, что я бросил их. Отбрасываю эти мысли и упорно бегу дальше. Ноги спутываются, и я уже не бегу, а скатываюсь по невысокому склону, внезапно выросшего у меня под ногами. Удар. Я ударился о дерево. Лесопосадка? Уже? Я прячусь за раскидистым дубом, пытаясь выровнять дыхание. Мгновение, и я снова бегу. Правда уже не один. Дядя Линч схватил меня за руку и подталкивает другой рукой вперёд, чтобы я бежал быстрее. Писатель тоже не отстаёт. Радость моя ликует недолго, ведь сзади вновь раздаётся рёв. Деревья сильно мешают нам бежать, поэтому мы решаем свернуть вправо, где по подсчётам журналиста должна быть равнина. Спустя пару минут бега мы наконец видим перед собой спасение. На открытой местности мы как на ладони, но за то теперь и тварь мы видеть будем. За нами всё ещё бежит Чучело. Думал я, что хуже уже быть не может. Видимо, может. Меня внезапно начинает что-то тянуть назад. В полуобороте я вижу костлявую руку, которая крепко обхватила моё запястье. Почувствовав моё замедление, дядя оборачивается и тоже видит эту тварь за спиной. Он внезапно отпускает мою ладонь, толкая меня и писателя вперёд, а сам кидается на тварь. Та машинально отпускает меня, и я лечу вперёд. Дядя Джон сначала и не понимает, что кое-кто отсутствует, но обернувшись, застывает, как вкопаный. Я, будучи сзади него, впечатываюсь в его спину, тем самым толкая нас обоих так, чтобы мы вновь полетели по склону. Мои очки слетают при полёте, потому я и не вижу чёткий мир. Прихожу в себя я лишь тогда, когда писатель начинает лихорадочно меня трясти. Рядом со мной что-то приземляется. Сквозь пелену я вижу размытый образ Егора. Он жив! Но беда не приходит одна, ведь так? Только мы думаем, что оторвались, как из под земли снова появляется Он. Тут мы уже не в силах бежать. Тощая рука вдруг обхватывает горло журналиста и с нечеловеческой силой отбрасывает ослабленное тело в ближайший одинокий дуб. Дядя, не в силах кричать, лишь кидает на меня взгляд полный беспомощности. Раздаётся треск костей. Поднимается пыль, когда туша журналиста впечатывается в дерево и вскоре сползает по нему. Дядя Джон душераздирающе взвыл, кинувшись на помощь другу. Чучело поворачивается на него и моментально останавливает его. Он не приносит дяде никаких телесных повреждений, а лишь помещает его в большую, металлическую, с толстыми чёрными прутьями клетку. Писатель всеми силами пытается вырваться из этого плена, пробует раздвинуть прутья решётки, даже запускает в него несколько пуль, но выбраться у него не получается. Эта тварь заточила его там! Он кричит, но отличная звукоизоляция не пропускает никаких звуковых волн. Теперь этой живности не помешает убить меня уже никто. Он медленно надвигается на меня, а я лишь жалко ползу назад, даже не в силах встать и побежать. Оно играет со мной. Дистанция между нами стремительно сокращается. На глаза наворачиваются слёзы. Эта беспомощность новорождённого. Я стал лихорадочно вспоминать все молитвы, но так как я был атеистом, то собственно ничего я и не мог знать. Мой взгляд встречается с глазами, полными ужаса писателя, который отчаянно пытается выбраться, но тщетно. —Хей! —спасательная соломинка пришла сама. Через пелену слёз я сумел увидеть очертания Егора, который даже не смотря на сломанные рёбра, смог встать и ещё как-то умудрился выдавить из себя что-то. Тварь медленно обернулась на звук, потеряв ко мне всякий интерес. —Тебе же нужна сила, да? Ну же, иди ко мне. Я дам тебе всю мою силу. Тебе же нужен не Лукас, а я. Тебе нужно тело, в котором будет предостаточно энергии и мощи. Ну, чего стоишь? Небось струсил?       До этого моменты я и не знал, что это существо понимает человеческий язык. Тварь разозлилась из-за последних слов и яростно рванулась к другой наживке. Похоже, это дяде Линчу только и нужно было. Да, со зрением минус два я видел не очень хорошо, но увидеть следующее не составило мне труда. Внешний вид дяди стремительно менялся : его глаза вновь загорелись янтарным, нечеловеческим огнём, и так светлая кожа стала совсем бледной, а его тело, похоже, зарегенерировалось, раз он так уверенно мог стоять на ногах после ужасной травмы. На лбу загорелась спираль, переливаясь красным цветом. Он колоссально поменялся. Сначала я даже думал, что уже схожу с ума от этого дерьма, но увидев такой же ошарашенный взгляд и у дяди Джона, то поверил в происходящее. Дальнейшие действия казались нереальными. Два могущественных существа вцепились друг в друга, то и дело отшвыряя друг друга из одного места в другое. Их движения были точными, резкими. Но из-за общего телосложения Чучелу было сложно изгибаться. А вот нападения со стороны дяди Линча казались мне танцем. Даже его движения были плавными, но точными. По сравнению с этой тварью дядя был в разы меньше, но в силе не уступал существу. Он хотел нанести твари сокрушительный, как чёрный сгусток вырвался из Чучела и ударил в дядю, отчего тот упал. Спираль на лбу погасла. С его телом начали твориться метаморфозы. То он снова был собой, то вновь преврашался в обличие могущественного. Его плечи задрожали, но он через силу встал, поборов слабость. Пока он приходил в себя, Чучело тоже не расслаблялось. Увидев состояние противника, тварь гадко рассмеялась, вновь схватив его за горло и подняв в воздух. И тут меня прошиб холодный пот. Дежа вю. Эта сцена снилась мне! И именно в ней погиб дядя. Я хотел помешать твари, но всё случилось так быстро, что никто не смог опомниться. Раздался отчаянный крик журналиста, из груди которого сочилась нить света, которая становилась всё больше и больше, пока не выросла до огромного луча. Ему несомненно было чертовски больно, но он покорно терпел, хоть и хватка существа ощутимо ослабла, что дало бы ему фору выбраться. Он хотел покончить с этим раз и навсегда. Тварь, похоже, вдоволь насытившись чужой силой, хотела прекратить процесс передачи энергии, но все его попытки были жалкими. Поток за потоком. Глоток за глотком. Всё новая порция света проникала внутрь твари, от чего та визжала. Ей было больно. Переизбыток силы стремительно разрушал Чучело изнутри. Последняя волна энергии была настолько сильной и яркой, что пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть от такого свечения. Когда я осмелился разлепить глаза, то существа уже не было. Клетки тоже! Дядя Джон, потирая ушибленную голову, начал вставать. Я последовал его примеру. Очухавшись, мы ринулись к нашему спасителю. Тот еле дышал, держась за кровоточащую рану в груди. Первым подлетел писатель, аккуратно переложив чужую голову на свои колени. —Линч! Ты… ты жив! Господи, ты жив! Ты слышишь меня? Линч, пожалуйста, ответь! —Я с-слышу…Джон, мне кажется, что я ... не... выживу. —Что? Нет-нет-нет! Ты не умрёшь, слышишь? Всё будет хорошо, ты только держись! —Позаботься о Лукасе, пожалуйста. Я… тебя люблю, Джон… —Линч, не закрывай глаза, умоляю! Линч, нет-нет! Ты не должен вот так умирать! Я тоже тебя люблю, Линч! Открой глаза! Линч! Впервые за время я дотронулся до руки дяди. —«Холодная», —пронеслось у меня в голове. Дальше всё как в тумане.

***

      Сердце Егора Линча, моего дяди, перестало биться в тот вечер. Я был слишком наивным, чтобы не поверить в то, что дяди больше нет. Я больше никогда не увижу этого человека. Больнее всего было видеть разбитого дядю Джона, которому пришлось хуже всех. Осознание пришло лишь через пару месяцев после его смерти. Когда я однажды копался в шкафу, то обнаружил клетчатую кофту дяди, которую он пару раз одалживал мне. В момент, когда я учуял в этой вещи до боли знакомый и родной запах, то впервые за всю жизнь у меня начался нервный срыв. Я плакал без остановки пару дней. Ничто не могло меня утешить : ни убитая горем мать, которая не смотря на своё состояние всё же пыталась меня успокоить, ни дядя Джон, который был подавленнее всех. Никто и ничто. Говорят, что время лечит. Но это не так. Осадок горечи прошлого остаётся и его уже никак не отодрать от памяти. После огромной потери я думал, что дядя Джон возненавидит меня, ведь по сути именно из-за моей глупости погиб дорогой для нас человек. Каково было моё удивление, когда он начал относиться ко мне даже намного нежнее и трепетнее, чем раньше. Всё же он выполнил последнюю просьбу приятеля.

***

      Скоро мне исполнится двадцать. Десять лет прошло с того момента. Скорбь постепенно угасалась другими яркими моментами. Это не означает, что я забыл дядю Линча. Нет, вовсе не так! Я посчитал нужным перестать убиваться по утрате. Дядя бы не хотел, чтобы мы страдали. Часто я ощущал его присутствие, а ещё чаще чувствовал его запах.       Я решил продолжать дело моего дяди. Недавно мне на почту пришло письмо об интересном деле. Заинтересовавшись, я решил поехать в ту деревню, где и происходила вся эта суета. Дорога была спокойной. Уже подъезжая к месту назначения, мой взгляд упал на вывеску «Ентарево». Смутно знакомое название. К вечеру я доехал и решил поселиться в гостинице. К сожалению, деревня была богом забытой, потому там не было никаких гостиниц. Что ж, домик владельца для ночлега тоже подойдёт. Проходя через всю деревню, недалеко от поселения я заметил поле. Высокое чучело возвышалось на нём, покачиваясь от ветра. Это показалось мне забавным, поэтому я остановился. Чучело помахало мне. —«Добро пожаловать в ад!» —читалось в его пуговенных глазах.