Победа любой ценой

Аня лежала на своей кровати дома. Уже вечер, точнее ночь. Она смотрела в потолок, обдумывая последние события. Время в голове обернулось в самое начало, а именно к чёртовой Олимпиаде и к чёртовой Трусовой. Опять она о ней думает. Ну, а как не думать, Саша стала такой замкнутой, ни с кем не общается и только катается на льду. Аня понимает, что та обижается. Хотя прошло уже столько времени, можно было бы и забыть уже все обиды. В конце концов они так хорошо общались. Аня всё ещё пыталась восстановить общение, время от времени стараясь проводить с Сашей, но та совсем закрылась. Щербакова подумывала о том, что у девушки депрессия. Даже если и так, то как ей можно помочь? Аня взяла в руки телефон. Она зашла в «фото» и просмотрела свои фотографии. На них все улыбались и всем было хорошо. Даже Саша… Она стояла с Аней в обнимку и её улыбка была самой искренней на свете. Что-то защемило внутри и Щербакова открыла диалог. Подумав пару минут девушка стала набирать сообщение, пытаясь вложить в него всё своё беспокойство, но не слишком навязываясь. Привет, Саша Нет не так. Привет. Мы с тобой давно не общались и я бы хотела… Что же я хотела? Не говорить же открыто о том, что я хочу быть с ней рядом 24/7? Привет. Я хотела узнать всё ли в порядке у тебя? в последнее время ты довольно грустная. Щербакова, ведёшь себя как взволнованная мамаша, разве ей нужна твоя жалость? Привет. Я просто… Аня стёрла сообщение полностью и отложила телефон. Её сообщения выглядели так жалостливо и утомляюще, Саша не любит такое. Да и Аня не хочет навязываться и, не дай бог, волноваться. Трусова снимет с неё всю шкуру, если узнает, что кто-то проявляет к ней жалость. На часах было уже двенадцать ночи и глаза, под тяжестью сегодняшнего дня, закрылись. *** Анна возвращалась с тренировки. Сегодня она решила позаниматься на льду дополнительно, пока остальные девочки были в зале офп. Девушка дошла на коньках до раздевалки и села на скамейку. Телу стало приятно, оно наконец не стоит, а сидит. Мышцы благодарили хозяйку за предоставленный отдых. Щербакова развязала коньки и дала ногам насладиться свободой. Стоять на ногах без коньков было как всегда непривычно, но быстро отходимо. Аня взяла с собой сменную одежду и прошла в ванну, чтобы смыть с себя слой пота, который она накатала. Дверь была не заперта и девушка прошла внутрь. Она включила свет и закрыла рот от немого шока. Одежда выпала из рук. Перед ней сидела Саша, она выглядела мягко говоря хреново. Она была такой бледной и, кажется, даже не услышала что кто-то зашёл. Её пальцы впились в колено, а глаза были крепко зажмурены. Аня подошла ближе и присела на колени перед лежащей девушкой. Щербакова аккуратно дотронулась до руки своей подруги и та дёрнулась, открывая глаза. Они были болезненно красные, как и лицо. — Что тебе? — Грубо спросила Саша. — Что случилось? Я могу помочь… — Нет! Уходи! Иди отсюда. — Трусова толкнула Аню за плечо. Щербакова слегка опешила от такой реакции. Это было больно с одной стороны. Это разбивало и так разбитое сердце. Саша мучалась перед её глазами, а на помощь как всегда воротила нос. Перечить ей бессмысленно, наша ракета останется при своём и не уступит ни при каких обстоятельствах. С болью на душе Аня собрала выпавшие вещи и вышла, закрывая за собой дверь. Она постояла ещё немного, слушая тихие всхлипы. Тело рвалось вперёд, но разум говорил остаться. К сожалению, Аня ушла. Было так тяжело и больно уходить. Щербакова всегда помогала всем, кому нужна была помощь, а сейчас она чувствовала себя ужасно. Словно она бессердечная и прошла мимо умирающего. Камилла тем временем собрала весь тренерский штаб и девочек. Какое было удивление, когда Саша тоже появилась. Она выглядела не лучше, чем в ванной. Ей удалось замазать красные глаза и бледность кожи, но боль в глазах скрыть не удалось. Она дышала учащённо, поджимая губы и держась за бедро. Странно, что этого никто не видит, потому что выглядит это очевидно. — Итак, в этой коробке имена всех нас. Кто кого вытягивает, тот с тем и живёт. — Бодро произнесла Камилла. Она потрясла коробку и помешала всё рукой, для более честного результата. — Камилла, у нас четыре комнаты, мы точно как нибудь разместимся. — Устало произнесла Этери. У неё сегодня был тяжёлый день с юниорами, которые не хотели её слушать. — Всё равно, тогда два человека тянут бумажки, а кто останется будет жить один. Даниил Маркович решил вытянуть. Она просунул руку, повозил там немного и вытянул скомканную бумажку. Развернув её произнёс: — Сергей Викторович — Отлично, у нас будет мужская комната, девочкам вход запрещён. — Ответил Сергей, за что получил строгий взгляд Этери, а девочки посмеялись. — Кто дальше? Саша, может ты? — предложила Камилла. Трусова покачала головой и сделала измученный шаг назад. Аня оценила Сашу беглым взглядом и поняла, что ещё мгновение и та упадёт. — Давай я. — Предложила Анна. Девушка не стала долго медлить, она хотела поскорее закончить с этим, чтобы Саша могла уйти отдохнуть. Какая забота прозвучал внутренний голос, Аня отмахнулась от него и вытащила бумажку. — Саша Трусова. Аня посмотрела на Сашу, следя за её реакцией, но та, кажется, даже не слушала никого. Камилла обрадовалась и стала рассказывать всем о своих планах на Мальтах. Этери была недовольна её желаниями и хотела, что бы девочки только тренировались. А Аня не могла выкинуть сегодняшнюю ситуацию из головы.