То что не забыть.

Маска с треском раскалывается на несколько частей, что вряд ли можно было собрать, снова. Распадается. Наруто Узумаки, Хатаке Какаши и некоторые стоящие в близи, с некой интригой наблюдают за юношей, чье лицо было скрыто под маской. Маска спадает. Видя недовольную, и обезображенную на половину личину мужчины. Глаза в которых уже давно потух огонь, читалась лишь тьма. Тут же меняя свою физиономию недовольства на звериный оскал, готовясь рвать и метать, что читалось в глазах, бывшего сокомандника Обито Учихи. Какаши не мог унять дрожь по телу, молясь до последнего, что ему это кажется, что... — Это не он, это не может быть, он.— Проговаривал в своей голове мужчина. Ком к горлу подползал, словно ядовитая змея по лиане, сжимая шею Хатаке Какаши, заставляя жадно вдыхать носом воздух, через маску. Рассудок затуманен. Трезво мыслить, не сейчас. Мужчина погружался в свои томные воспоминания, в которых он видел лишь смерть. Пробуждаясь в тревоге, от очередного паранойдного сна. Где он своей рукой пронзает сначала грудь, с характерным хрустом костей, разламывается грудная клетка. Затем мышцы груди, что лопаются и рвутся, словно канаты на мачте корабля при сильном шторме. Он пронзает Рин, ток проносится по девичьему телу. Изнеможенное тело седовласого трясёт, — из-за сильной измотанности, боли в мышцах и стертых ступнях. Мальчишку передергивает от увиденного. Его психика на грани, кажется он теряет рассудок, проносится лишь: — — Почему, Рин? — Он достает свою руку, и с характерным хлюпующим звуком освобождаются пальцы. На пальцах кровь, беспорядочное месиво с кусками органов. Сердце? В нос бъет резкий запах недожаренного мяса, с металлическим привкусом в перемешку. ...Хатаке начал ненавидеть этот запах еще с самого детства. Когда его отец, сидя перед костром, жарил пойманную им утку. Она часто получалась сырой из внутри, что приходилось дожаривать за легко мыслящим шиноби... Рин смотрит на него, на бледных губах стекает струйка крови доходя до подбородка. Глаза выражали только боль. Кажется сердце ее остановилось. Было похоже на свеже выловленную форель, что Хатаке подходил с большей точностью, распарывая брюхо ножом, избавляя рыбу от ненужной грязи перед готовкой.       В голове пульсирует. Жгучая мигрень бьет по глазам. Активированный шаринган уже с пробужденной новой формой не прекращает смотреть на пробитую насквозь грудную клетку, его бывшей сокомандницы.       Сил плакать нет, но ничего не остается кроме как рыдать над телом. Все гаснет, резко становится сонливо, и даже на мгновение, спокойно. Он непроизвольно смыкает глаза. Темнота. Ноги больше не в силах держать потрепанное войной тело. Мальчишка падает в обмороке. В ту ночь сдвиг в его голове начал крутиться по другому. А может и не в ту ночь, его безжизненные глаза дохлой рыбы, что с детства были словно покрыты пеленой разочарования, смерть за смертью, смерть...       ...—Какаши-сенсей! Какаши-сенсей, вы как? — С неким переживание в лице спрашивает Наруто, глядя на сенсея.        Седой Шиноби резко трезвеет, в голове вновь начинают работать гайки, он поднимает голову и вновь видит Обито, стоящий перед ним. Живой и это главное, что проносится в подсознании у Хатаке. Это была их первая встреча, спустя столько лет...после того как Обито похоронили под камнем, Какаши его больше не видел. Но они наконец-то встретились. ...Что наверняка, Хатаке готов был, так, это умереть от руки Обито. Искупив этим хоть малюсенькое прощение Учихи о содеянном.       Ворочаясь в постели перематывая в голове как на старой пленке пережитые фрагменты из жизни с Обито. Его подколы, нелепые фразы, дерзкая ухмылка на его детском лице, как он с яркими огоньками в глазах говорил на заданный ему вопрос с очередным подколом, что он не сможет стать Хокаге. ...— Я Обито Учиха, стану Хокаге!       У него была цель, но теперь перед ним стоит совершенно другой человек, которого взяли словно ненужную книгу, и вырвали от туда все страницы, заменив на новые. Оставив только потрёпанную обложку. Обито смотрит на Какаши. Хатаке не отводит взгляд словно собака на хозяина, готовящегося когда ему подадут команду. —Ты позволил Рин умереть. Холодно произносит Учиха.       Ступор. Хатаки хмурится, вновь выступает пот на лице. Глаза выражают настолько жалостливую мину, что награни. Лишь бы не зарыдать перед Учихой.       Он молчит, но потом с новыми силами делает вдох, потом выдох. Собираясь с мыслями, говорит: — — Обито... — Он резко его прерывает, с уст срывается лишь смешок: — — Мы погрузим этот мир, в вечное цукиеми. Где не будет вражды между людьми, и вечных войн. — Какаши смотрит, встает на ноги:— — Тогда мы тебя остановим. — Дух Хатаке который был сломлен, вновь обрел силу. Ни шрама сомнения не было в глазах белобрысого. Обито лишь разозлило. Его ухмылка ниспала после высказывая Хатаке, лишь переносица над бровями чуть сморщилась, что добавило во взгляде больше надменности.       Он кинулся с места готовя свои смертельные техники для битвы. Какаши готовый к его атаке дернулся с места, не отводя взгляда от Обито, размышляя над контр атаками. Каждый намерен убить, но так хочется хотя-бы немного, еще бы чуть-чуть услышать его хриплый басистый голос, что было усладой для ушей Седовласого. Может он сможет поговорить с Обито и остановить его, переубедить, отказаться от мысли поработить весь мир.       ...Тепло обдувает прикрытое лицо, книжкой Ича-Ича. Какаши задремал. Кажется он довольно долго так не высыпался, после того как принял должность Хокаге, что для Обито было лишь детской мечтой. Война Шиноби прошла, многое изменилось с того времени, как и сам Какаши. Это был его единственный выходной, а дальше лишь горы макулатуры, что вечно стояла на столе шестого Хокаге: — — Уже скоро вечер, думаю стоит идти. — Мужчина встал и лениво осмотрелся, все так же с левой стороны была речушка, в которой болтыхалась рыба. Журчание воды его всегда успокаивал, погружая в себя. Солнце еще светило отражая блики ряби на, воде что текли в такт.       Он помнит тот день когда прочитал книгу. "Рыбалка для чайников" чтобы в тяжелое время хоть что-то было в его желудке, он пошел рыбачить, с тех пор он здорово справляется с ролью добытчика. Отработанным ловким движением, стоя по колено в воде. Он замахнулся удочкой, что та издала ..вшююююх. Парнишка смотревший завороженно с черными волосами и защитными рыжими очками на глазах, лишь мог восхищаться ловкость рук Какаши, стоя за деревом в чаще леса. И леска словно шелковая лента изящно погрузилась в воду, Хатаке тут же выловил свою очередную рыбу, что болтыхалась и крутилась на леске зажав во рту жучка. Хатаке знал о присутствии Обито, что тот наблюдал за ним, было несложно учуять. Пока он ни делает ничего плохого Белобрысого это не волнует. На щеках черноволосого выступил румянец и искры в глазах от восхищения, или может чего-то большего? Как при первой любви? : — — Какой же он, крутой.. — Проговорил про себя мальчишка в рыжей маске.       Хатаке хватило своего улова, чтобы сегодня наесться вечером. Много не надо было, так как отец его бывал все время на миссии, поэтому он нечасто мог увидеть достижения своего сына в готовке или в ловле. Но наверняка знал что может им гордиться... Воспоминания обрываются, от резкого щелчка ветки, вздрагивает. Никого. Подумав что это могла быть зверушка, это же лес.       До дома он дошел быстро, помывшись, поев. Он лег спать. Готовясь к завтрашней работе , которая будет длиться до самой ночи. Лежа в кровати, Какаши говорит себе, вытягивая руку и ловя свет, падающий из окна. Луна сегодня светила ярко, даже сказочно: —       — Еще неделя Обито, и ты сможешь жить как все... — С этими теплыми мыслями, что разливались по устам Хатаке, и продолжали течь до низа живота, расползаясь, как бабочки из коконов. Щекоча внутренности. Заставляло сердце биться чаще.