По раскалённому льду

Они так и не поговорили. Аня все также продолжала запираться в ванной и сидеть там по полчаса, обдумывая всякие разные темы. А потом просыпалась и шла в спортзал. Надевала плотно прилегающие наушники, изолирующие ее от всего мира, погружалась в атмосферу, а потом работала на износ. Причём сил после тренировок не оставалось вовсе, но она была довольна. Вся эта боль в мышцах приносила помимо дискомфорта чувство удовлетворенности. Но девушке все равно было мало. Она готова была пахать в зале весь день, если бы её не вытаскивали оттуда тем, что на ночь помещение закрывается. Этери не появлялась на этих самостоятельно организованных Щербаковой тренировках, потому что и не знала о их существовании. У девушек были законные выходные перед одиночным турниром, но Аню этот отдых совершенно не привлекал. В очередной раз Щербакова вернулась с тренировки, сделав это раньше, чем в обычные дни, посчитав, что она всё же может сделать хуже своему организму, и он скажет ей «пока» в виде боли в коленях или плохо работающих суставов. Но вместо глубочайшей тишины и едва слышимого сопения в подушку от Саши девушка услышала какие-то разговоры и хохот подруги. Щербакова тогда несказанно удивилась, мол, кого это сюда занесло, и как они вообще пробрались сквозь работников и волонтеров. Хотя особо гости ее не волновали, как упоминалось ранее, она находилась в жуткой усталости после каждой тренировки. Аня тихо проходит мимо комнаты Трусовой, даже не заглянув туда, попутно распуская пучок на голове, и выдыхает от малейшего облегчения. Но её счастливому и беззаботному отдыху так и не суждено сбыться. — О! Ань, ты вернулась! — вскрикивает Саша, и Ане приходится остановиться и тяжело выдохнуть. Сквозь утомленность Щербакова понимает, что они всё же подруги, и проигнорировать её будет очень бестактно и нагло. Поэтому фигуристка разворачивается и направляется к Саше. Перед ней предстаёт максимально неожиданная картина. В небольшой комнате Трусова умудрилась уместить четыре человека, включая саму Сашу. Стандартная компания: Марк, Камила и… Женя. Последнего было трудновато узнать всего лишь по макушке, но Аня справилась, а потом ласково улыбнулась своей маленькой победе. — И как они тут оказались? — с улыбкой спрашивает Аня, на что все сразу поворачиваются в сторону двери. Женя так и застаёт её: немного потрепанную, с легким румянцем от усердных физических нагрузок, со спадающими на плечи длинными волосами, облокотившуюся о дверной косяк и явно уставшую. Он видит её удивительную улыбку и неосознанно улыбается в ответ. — Мы собирались прогуляться по корпусам с «развлечениями», как нам сказали волонтёры. Так что решили здесь собраться… — подаёт голос Марк, оправдываясь за всю компанию. — Может, ты с нами сходишь? — искренне просит Ками, во взгляде которой можно прочитать нотки мольбы. На самом деле она просто в такие моменты вечно повторяет взгляд кота из Шрека, который работает на всех, кроме Ани. — Нет, ребят, уж извините. Я устала сильно, — Аня поджимает губы, а Женя все яснее видит ее состояние. Синяки под глазами кажутся ярче, чем в последнюю их встречу, сама она была бледная, да и в целом она схуднула неимоверно. Камила разочаровано хмыкнула. Они просидели в тишине ещё минуту, Аня, продолжая стоять, прикрыла глаза и уже засыпала, когда молчание нарушилось шарканьем встававшей с пола Саши. — Очень жаль, что ты так мало времени проводишь с нами. Тебе бы отвлечься. Ну, мы пошли тогда, — она треплет подругу по волосам и уходит вместе с остальными. Аня выдыхает от облегчения и запускает руку себе в волосы, чтобы хоть как-то успокоится, когда ее плеча невесомо, одними пальцами, касается чья-то рука, а потом уверенно размещается на плече полностью. — Ань, не губи себя, пожалуйста. Ни к чему хорошему каждодневное выжимание из себя всех сил не приведёт, — разочарованно и негромко говорит ей Семененко прямо над самым ухом, а потом просто уходит. — И да, прошу тебя, поешь что-нибудь, Анют, — добавляет он у самой двери и захлопывает её, а девушка даже ничего не успевает сказать, и образ солнечной и всегда весёлой девочки моментально рушится.