Бойся своих желаний, Сосукэ Айзен

Норитоши Камо. Более известный как Кендзяку. Позор клана Камо. У Айзена сложилось о нем впечатление — мерзкий, мерзкий, мерзкий тип. Стены хранилища техникума действовали на него угнетающе своим тусклым подвальным освещением. Ещё больше его угнетал вид девятерых плавающих в формалине эмбрионов. К горлу подступала тошнота, то ли от вида «Картин Смерти», то ли от осознания способа их создания, то ли от запаха всё того же формальдегида. Сосукэ кинул беглый взгляд на стоящего рядом Годжо: парень, казалось, не испытывал вообще никаких неудобств. — Что скажешь, братец Сосукэ? — непривычно безэмоционально произнёс Сатору вопрос. Что он может сказать? Что это трижды омерзительно? Отвратительно? Лишено всякого смысла? Бесчеловечно? Айзену ли произносить эти слова? Он сам недавно скармливал души Хогьеку и творил противоестественные вещи с пустыми. До Маюри, конечно, ему было далеко, но сейчас синигами думалось, что Куроцучи тоже бы стало не по себе от такого зрелища. Сосукэ не стал отвечать. Кажется, что Сатору и без того всё понял. Самому Годжо «Картины» тоже не нравились. В первую очередь, тем, что при случае, им можно подыскать сосуд. Но рассказывать об этом Сосуке он не собирался. — Ладно, я понял. В следующий раз раскажу тебе о Двуликом. Этот, конечно, гадкий, но не настолько… Шаманы молча вышли с хранилища и больше к теме Норитоши Камо не возвращались. Дни полетели, тепло сентября сменилось прохладой октября, пошли дожди, а с ними испортилось настроение Айзена. Ну, окончательно испортилось. На протяжении всего времени, от его встречи с Годжо и до сегодняшнего дня, Сосукэ снились кошмары. Сначала снился Гин, но потом он куда-то пропал и на смену заступили те самые мерзкие «Картины смерти». Они говорили с Айзеном, но разобрать их речи он не мог, от чего просыпался в холодном поту каждую ночь и больше спать не мог. С тренировками и освоением техник дело тоже обстояло печально. Ему удалось научиться ставить Завесу, Сатору помог с освоением техники перемещения с помощью проклятого круга, но на этом всё. Пути Демона, такие привычные Айзену в прошлой жизни, оставались недоступны, как бы он ни старался их воссоздать. Годжо на время отказался от заданий и занялся тренировками вместе с Айзеном. Несмотря на определенные неудачи в освоении проклятых техник, Сосукэ оказался весьма способным бойцом, а Сатору нечасто случалось встретить себе равного по силе. И вот, во время одного из дружественных спаррингов к ним наведался сам директор Яга. — Годжо! — гыркнул Масамичи, подзывая бывшего студента к себе. — И ты, Айзен, тоже иди сюда. Прервав тренировку, парни озадачено переглянулись и повинуясь подошли. — Директор Яга! Нечасто… — Помолчи, Сатору, — прервал парня шаман. — Вас двоих приглашают в Киото. Собирайтесь немедленно и… — Приглашают? — недоверчиво переспросил Сатору. — Кто же нас приглашает? Если Киото, то это либо Камо, либо Зенин… — Сатору, молчи и слушай. Тебя приглашает по неофициальному делу Зенин Наоя. — Чего же он мне не позвонил, раз дело неофициальное! — возмутился Сатору. — Ты его заблокировал, балбес! — рявкнул директор. Айзен молча наблюдал за беседой директора и будущего главы клана Годжо. Насколько он помнил, Сатору приютил у себя мальчика из Зенинов, что унаследовал фамильную технику Десяти Теней. Ну, как приютил… Выкупил. Клан Зенин остался недоволен, а Годжо старательно избегает контактов с его представителями. Кажется, тот мадао, что пытался его убить, тоже был из Зенинов… — Ладно, ладно, я понял, — отмахнулся Сатору. — Вылетаем сегодня. Сосукэ, мне нужно время на подготовку. Сейчас быстренько в душ, пообедаешь, и ждёшь меня на парковке техникума, понял? Айзен недовольно прищурился и кивнул. Через час он ждал на парковке, слегка подрагивая от осеннего холода. Сатору выплыл с горного тумана, словно привидение или злой дух. Айзен, что замёрз в ожидании, не менее злобно выпалил: — Ты опоздал, Сатору. Мне научить тебя пунктуальности? Годжо никак не отреагировал, а только протянул синигами чехол с одеждой. — Я попросил Обату-сана подвезти нас. Он сейчас будет. Странная немногословность насторожила Айзена. Насколько он успел узнать Годжо, тот любил путешествовать и сейчас должен радоваться, планировать экскурсию по достопримечательностям Киото и прочее. Но парень, кажется, слегка нервничал. Приняв чехол с одеждой, Айзен решил переспросить, натянув дружелюбную маску: — Сатору, ты что, нервничаешь? — улыбнулся он уголками губ — Не хочешь поделиться? Годжо вздохнул: — Сосукэ, клан Зенин ещё хуже, чем клан Годжо, а Наоя Зенин хуже любого из клана. Я не особо хочу, чтобы ты с ним встречался. Подъехал Обата-сан на служебной машине, и они завалились в салон. Сатору продолжил: — Сейчас миром шаманов, по крайней мере, в Японии, руководят четыре клана: Годжо, Зенин Камо и Инумаки. Хотя мой клан пока что занимает самое влиятельное место, клан Зенин является самым большим. В этом клане, в первую очередь, ценят силу и способности. Сейчас глава клана уже одной ногой в могиле. Наоя был бы рад занять его место, но слишком молод и слишком большая очередь. Сатору сделал паузу, нервно растирая ладони в попытке согреться, и глянул на Айзена поверх очков. — Сосукэ, он всего на год меня младше, но возглавляет отряд Хей Хей. Это карательный отряд, а сам Наоя редкостная гнида, так что будь крайне осторожен. Айзен тепло улыбнулся и похлопал Сатору по тыльной стороне ладоней. Слишком интимный жест, но парень, кажется, расслабился. — Всё хорошо, Сатору. Хоть я и не освоил эти ваши проклятые техники, но все ровно достаточно сильный, чтобы постоять за себя. Годжо расслабился окончательно и развалился на заднем сидении. — Ладно. В случае чего перебьем клан Зенин. Айзену показалось беспокойство Сатору излишним и безосновательным. Он, конечно, не знал, что лучшего друга его напарника, Гето Сугуру, сейчас по всей стране, словно бешеный пес, ищет именно Наоя. А сам Годжо беспокоился не только из-за Сугуру, но и по поводу несогласованного со старейшинами принятия Айзена на пост шамана. Он думал, что Наоя начнет с шантажа, перейдет к прямым угрозам, а потом действительно придется выбивать клан, так как убийство потенциального наследника ему не простят. Но Сатору беспокоился напрасно. Обата-сан отвез парней в аэропорт, где они сели на самолёт до Киото. Полтора часа, и шаманы прибыли на место назначения. Поселившись в гостинице и переодевшись в официальную одежду, они отправились в поместье Зенин. Айзен был всем доволен. Во-первых, он полетал на самолёте бизнес-классом, во-вторых, Годжо одолжил ему своё кимоно. Точнее, полный традиционный костюм из кимоно, хакама и хаори приятного тёмно-синего цвета. Облачившись в родную ему одежду, Сосукэ чусвовал себя просто превосходно. Не хватало только катаны. Его одежды были относительно формальны, что было понятно — клан Зенин слишком традиционный и на территории поместья всё носят соответствующую одежду. Но вот стиль Годжо… — Сатору… — не удержался Айзен от вопроса, когда они вошли на территорию поместья. — Почему ты оделся так формально? Три герба Мон? Ты на свадьбу собрался? Годжо покосился на Айзена: — Я даже очки снял, а это, между прочим, очень вредно для моего здоровья… Увидишь Наою, тогда и делай замечания. Губы Сосукэ тронула легкая ухмылка. Они неспошно прошлись от врат поместья к небольшому садику с озером, заросшим кувшинками. В таком месте было бы хорошо придаться поэзии или вдохновиться и заняться каллиграфией. Айзен замечтался, осматривая деревянный мостик, что вёл от одного берега озера к небольшому островку посередине. Островок с беседкой. Эх, красота. Годжо обратил внимание на меланхолию напарника и ткнул того локтем под ребро. — Если хочешь прогуляться, иди. Я переговорю с Наоей и потом найду тебя. Айзен благодарно кивнул и отправился на прогулку. Солнышко выглянуло из-за тучек, приятно грея. Он вдохнул поглубже чистый воздух и задумался о покупке принадлежностей для каллиграфии. Он не брал в руки кисти с тех пор, как покинул Готей-13. Неспешно пройдясь по мостику, он удобно устроился в китайской беседке и предался созерцанию прекрасного, даже не заметив, как к нему кто-то подкрался. — Братик… Сосукэ вздрогнул от неожиданности и повернул голову в сторону раздражителя — тоненького детского голоска, что принадлежал девочке лет пяти-шести. Большие, слегка напуганные глаза рассматривали его, чуть ли не дырку прожигая. — Ты кто, братик? Айзен внимательно посмотрел на девочку. По пути к беседке он её не заметил. Да и пока рассматривал живописный мостик тоже. Она тут пряталась? — Меня зовут Сосукэ, — коротко представился Айзен. — Ты тут спряталась? Я тебе помешал? Ребенок чуть успокоился и сел рядом с шаманом на лавочке. — Нет. Моя глупая сестра меня тут бросила, — ответила девочка, видимо, решая не называть свого имени. Айзен удивленно вскинул брови и переспросил: — Сестра? От чего же она тебя бросила? Девочка обижено надула губы и указала на мост пальчиком: — Там монстр. Действительно, пересекая мост, Айзен заметил еле живое проклятие. Решив, что оно сбежало, как та мухоловка, которую принес ему Сатору когда-то, решил не трогать и просто прошел мимо. — Да, там есть проклятие, — кивнул он в подтверждение слов ребенка. — И что, она убежала, испугавшись? Оставила тебя одну? Девочка отрицательно покачала головой: — Она мне не поверила и просто ушла. Сказала, что там ничего нет. Айзен удивился ещё больше. — Твоя сестра не видит проклятия? Ребенок утвердительно кивнул. Вот тебе и полюбовался садиком да озером! Нашел испуганного ребенка! Как в старые добрые времена! На секунду Айзен задумался, а нет ли у него своего рода педагогического таланта? Отогнав вредные мысли и поправив очки, он предложил: — Хочешь, я проведу тебя через мост? Проклятие не навредит тебе, пока я рядом. Девочка смерила его взглядом, на что Сосукэ только улыбнулся подобрее. — Ладно, давай. Она спрыгнула со скамьи и осторожно пошагала по мосту. Айзен пошел следом, но вскоре ребенок остановился, не смея сдвинуться с места. Видимо, подойдя ближе к проклятию, девочка потеряла всю свою храбрость. — Чего ты трусишь? Оно ужасно слабое. Разве годиться шаману бояться проклятий? — отчитал Айзен девочку, расчитывая на резкий прилив храбрости. Но ребенок лишь присел на корточки, пряча лицо за рукавами юкаты и заплакал. — Я не хочу… Айзен мысленно хлопнул себя ладонью по лбу. Какие ещё такие педагогические способности, Сосукэ? Он протянул девочке ладонь и произнес: — Ладно, прости. Давай руку. Ребенок от такого поворота событий перестал плакать, вытер сопли и мужественно принял помощь. Причина такого поведения была одна — перед Май Зенин никто и никогда не извинился. Особенно сильные взрослые. Айзен подвел девочку к проклятию и присел на корточки, не отпуская маленькой ручки. — Напомни, как тебя зовут? — Май… — с дрожью в голосе ответила девочка. — Май, посмотри внимательно на проклятие и не отводи взгляд. Она попыталась посмотреть, но страх взял верх и она, визгнув, спряталась за спиной Сосукэ. — Май… — тихо, но твердо обратился Айзен к ребенку. — Посмотри внимательно. Оно боится тебя больше, чем ты его. Ребенок за спиной тихо заскулил. Похоже, Май опять заплакала. — Если ты посмотришь на проклятие, я изгоню его для тебя в награду. Всхлипы прекратились. — Но ты должна смотреть внимательно, иначе я оставлю его тут, и ты больше не сможешь тут играть вместе с сестрой. Видимо, Май собрала всю свою храбрость и всё же вышла из-за спины шамана. Дрожа всем телом, она подошла ближе, схватила Сосукэ за руку, сильно сжав ее своими пальчиками, и уставилась на проклятие. — Май, раскажи, что ты видишь? — Монстра. Он страшный, — Айзену даже не пришлось спрашивать дальше. — Гадкий и страшный. А ещё он напуган и дрожит, у него мерзкие глазки… Чем больше девочка рассказывала о проклятии, тем меньше дрожала от страха. — Ты всё ещё его боишся? — Нет. — Тогда давай изгоним его. Смотри внимательно. Айзен наполнил ладонь, которую сжимал ребенок, проклятой энергией и опустил прямо на проклятие. Бедное создание даже не пискнуло и разлетелось на голубые частички. Сосукэ отпустил руку девочки, и та восторженно воскликнула, радуясь своеобразной победе над проклятием. — Видишь, ты его изгнала. Разве не чудесно? С другого конца моста послышались тихие, но уверенные шажочки. — Ты ещё кто такой? Сосукэ глянул в сторону и увидел точную копию Май, только с более резким взглядом. Эти карие глаза, их взгляд был острее любого ножа. Айзен не ответил на вопрос. — Маки! — радостно вскрикнула Май и побежала к сестре. — Братик Сосукэ помог мне изгнать то проклятие! Маки, Маки… Ну, а Маки ещё раз грозно глянула на Айзена и увела сестру прочь. Айзен встал с корточек и мысленно отметил, что педагогический талант всё-таки у него есть. Вдалеке замелькал длинный силуэт Годжо. Парень дружелюбно махал рукой , и тому пришлось подойти. — Ну, и чего хотел твой Наоя? — снимая маску доброты, спросил Сосукэ. Годжо вздохнул. — Он проебал фамильную катану. Очень дорогую катану. Айзен выпал в осадок. — Сосукэ, пойдем поедим местных тайяки. — Пойдем, — коротко ответил Айзен, поддерживающе похлопав друга по спине. Айзен не знал, почему ради потеряной катаны другого клана они летели в другой конец страны. Он не знал, почему этот Наоя позвал их в этой ситуации. Но Айзен знал вот что: Годжо любит сладкое, достопримечательности и сейчас он очень зол. Так что сначала нужно усмирить тигра, а уже потом разбираться.