Кумир

Тревожность смотрела через маленький экран планшета как «художники» бунтуют, кидают друг в друга подушки, а Радость с Гневом их лишь поддерживают, крича что-то вроде: «Искусство должно быть свободным!» — Нет! — прокричала Тревожность, смотря на сломаный экран планшета. Девушка судорожно трясла его, но после с силой запихала его в пульт управления, правда сама же об него и ударилась коленом. — Чёрт! — ругнулась девушка, хватаясь за колено и комично прыгая на одной ножке, словно персонаж из какого-то детского шоу. Но после того, как острая боль хоть немного утихает, она села на стул, тяжело вздыхая, а после откидывая голову назад. Она грустно посмотрела на чёрный экран монитора, а после нервно отвела взгляд в сторону, смотря на самосознание. Оно ещё было совсем маленьким, светилось ярко-оранжевым светом, и будто была кривым и даже местами неправильным. «Неправильно», — эта фраза прозвучала в голове Тревожности словно эхо, которое всё повторялось раз за разом, причём каждый раз всё громче и громче. — Может, всё что я делаю неправильно? — тихо прошептала женщина, вставая с неудобного стула и подходя всё ближе к центру управления. — Может быть Радость права и я всего лишь всё порчу и Райли от меня только хуже? Может быть я проблема, а не эмоция? Может я просто… не нужна и всем было бы лучше и проще без меня, раз я такая проблемная? — девушка нервно потирала свои потные ладони, и чувствовала, как становится всё тяжелее и тяжелее сдерживаться дабы не заплакать прямо перед пультом, она чувствовала, как сердце сжималось и болело и как ноги её будто бы были из ваты, от чего казалось, что она сейчас просто упадёт, рискуя оставить синяки на коленях. Но, наверное, так и надо ей, проблемной. — Тревожность, что это с тобой? — вдруг прозвучал чей-то голос за спиной девушки. Та от неожиданности аж чуть на пульт не свалилась — кое-как смогла удержать равновесие. — Кто здесь?! — прокричала она, смотря по сторонам, но так никого и не находя глазами. — Это я, Зависить! Вот я! — кричала эмоция, подпрыгивая с ноги на ногу лишь бы её уже заметили. — А? А, это ты, Зависть, прости пожалуйста, я тебя не заметила, просто ты такая маленькая, а! — Тревожность прикусила себя за язык, ощущая как её тело снова дрожит. «Зачем я сказала про её рост? А вдруг она обидится и больше не захочет меня видеть? Хотя если я ненужная эмоция, то меня и надо редко видеть», — очередной поток тревожных мыслей снова захватывал Тревожность, от чего та то нервно потирала потные ладошки, то вытирала их об брюки, то складывала за спиной, то вновь потирала их, нервно улыбаясь и бегая своими большими глазами повсюду, но стараясь при этом не смотреть на собеседника. — Ага, — вдруг подала голос Зависть, заставляя тем самым на себя посмотреть. — Я же по сути самая ма-а-а-аленькая — специально протянула она обидное слово, а после кое-как залезла на стул, на котором ранее сидела Тревожность, дабы хоть немного казаться выше. — Знаешь, поэтому временами я и завидую стыду, ведь он такой высокий, аха, хоть постоянно во что-то врезается, но это наверное лучше, нежели быть самой маленькой? — «малышка» с грустью в глазах, которая правда так же мешалась с завистью, отвела взгляд в сторону. — Да, наверное очень нелегко, аха… — неловко ответила Тревожность. Она не знала, что и сказать. Поддержать? А чем её поддержка поможет? Да и как ей поддержать другого, если она даже в саму себя не верит толком? — Знаешь, — вдруг снова начала Зависть, смотря на подругу. Тревожности показалось, что в глазах эмоции появлялись маленькие звезды, прямо как в японских мультиках, вроде они назывались «Анимэ»? Тревожность совсем не помнила, ведь была занята совершенно другими делами. — Я ведь восхищаюсь тобой на самом-то деле, — заявила Зависть, вставая ногами на стул. Звезды в её глазах, казалось, светили тем ярче, чем ближе та подходила к своему кумиру. — Постой, что восхищаешься мной? — не поверила Тревожность, потому она с до боли глупым выражением лица смотрела на подругу, пока та продолжала говорить: — Ахаха! Да, я восхищаюсь, ты же как лидер для нас, всегда знаешь что делать, и у тебя всегда есть второй и третий и чётвертый запасной план! — девушка произнесла это с таким восхищением, что Тревожность начала медленно, но верно покрываться алым румянцем, а Зависть всё продолжала говорить о ней то, что она никогда бы сама о себе не подумала. — Ты всегда знаешь что лучше для всех и для Райли, хочешь защитить всех! Вот помнишь, когда Радость не давала тебе подойти к пульту и чуть всё не испортила, но ты всё спасла? — гордо заявила Зависть. — Да, помню, — смущено ответила Тревожность, отводя взгляд своих изумрудных глаз. — Знаешь, ты такая важная и классная, что я тебе иногда очень завидую, — после последних слов Зависть опустила голову и уселась на стул, прижав ноги к животу. — Я ведь самая маленькая, ну и, знаешь, неважная. Все, знаешь, по телевизору только и твердят: «зависть — это плохо», и всё такое. Эх вот я и думаю: может я и вправду такая плохая? Может быть я такая маленькая потому что незначительная? — Зависть тихо начала хныкать, вытирая нахлынувшие слёзы рукавом. — Что? — удивилась Тревожность. Она подошла к Зависти и положила руку ей на плечо. — Нет-нет, ты не незначительная, ты ведь так помогаешь мне и Скуке, да и Стыду тоже иногда помогаешь и… — женщина не успела договорить, как её тут же обняли маленькие ручки. — Спасибо, — прошептала Зависть, утыкаясь лицом в грудь Тревожности, а та, комично постояв пару секунд, обняла Зависть в ответ, и почему-то ей впервые в жизни стало так спокойно на душе и легко, что губы её расплылись в улыбке. Кажется, Тревожность забыла обо всём в этом маленьком головном отделе. Ей сейчас хотелось просто так стоять и обнимать Зависть, не думая ни о каких проблемах и не задаваясь вопросом: почему у неё сейчас так тепло на душе?