my safe place

      Джисон не выходит из комнаты, и это беспокоит Минхо больше, чем, казалось бы, его должно беспокоить. Хан порой не возвращается домой ночью, запирается в комнате, когда ему не хочется разговаривать даже с лучшим на свете хёном, но всегда предупреждает об этом заранее. Чаще он, конечно, приходит поговорить, а затем посмотреть грустные фильмы и поплакать в чужую рубашку, после чего все возвращается обратно на свои места. Порой просто нужно выговориться и сбросить стресс за поеданием чизкейка со слезами на глазах. Жить с альфой в одном общежитии могло выглядеть странно со стороны, но если это был такой альфа, как Минхо, то за такую жизнь можно было бы многое отдать. С ним Джисон чувствовал себя в безопасности, мог попросить лишний раз выйти с ним ночью из дома или сбегать за таблетками, не беспокоясь о людях, которые пренебрежительно относились к омегам и могли бы воспользоваться положением Хана в тот момент. Ли был заботливым, всегда переживал о его состоянии, зная, насколько сильно Джисон любит пичкать себя подавителями в надежде избежать появления каких бы то ни было проблем, связанных с его вторичным полом. Он помогал, чем мог, а Хан не оставался в долгу и старался делать то же самое для него. Радовать его любимой едой было просто, но что касалось чужого самочувствия, это было менее удобно и более опасно, потому что Минхо в гоне был раздражительнее и агрессивнее обычного, так что появляться перед ним лишний раз не стоило, и об этом Ли сам открыто заявлял. Подвергать Хана опасности он не хотел никогда, потому что соседа, друга и просто близкого человека более комфортного, милого, весёлого и понимающего его с полуслова найти бы больше не смог. Из-за этого каждый раз оставался окружённым заботой именно Джисон. Их соседство было спокойным во многом потому, что они уважали личные границы друг друга, старались сделать свой быт и проживание здесь более комфортным, и инициатива всегда шла с обеих сторон. Инстинкты не мешали, потому что они все ещё могли их контролировать или убеждаться в том, что их проявление не приносит никакого дискомфорта другому. Чего Минхо не ожидал, так это того, что Хан выйдет из комнаты под конец дня, обнаружив Ли на кухне, где тот накладывал только что приготовленный ужин на тарелки. Альфа уже заранее полагал, что с его соседом могло случиться что-то на ментальном уровне и тот не мог пока о себе позаботиться, поэтому решил приготовить порцию и для него. Каждый раз, как и сейчас, Минхо боялся, что его присутствие могло мешать Джисону. Течка, предтечка, просто подавленное настроение, когда хочется в истерике кидать все вещи в комнате в стену — могло происходить, все, что угодно, и Минхо был смущен, потому что чувствовал себя лишним. В то же время хотелось помочь. Но он был альфой, и боялся сделать что-то ненужное и неправильное. Джисон столкнулся лбом с чужой спиной и обхватил торс руками. Минхо удивленно обернулся, сразу прижимая Хана к своей груди и поглаживая по спине. Тот только всхлипнул. — Минхо-хён... Альфа. Ли сглотнул. От Джисона слабо пахло ягодами, значит, он был не в разгаре течки, когда обычно мог бы позволить себе обратиться к Минхо так. Хотя чаще Ли старался покинуть дом до этого момента, убеждаясь в том, что омега обеспечен всем необходимым. — Что случилось, Сони? Нужны подавители, таблетки, еда? Я могу быстро сбегать в магазин, если что. — Не уходи, — Джисон разговаривал мало, словно с трудом выдавливая из себя слова. Он схватился за чужую футболку, из его глаз потекли слезы. Минхо было больно видеть такого взолнованного Хана, но он не хотел его торопить. Он не знал, что именно должен сделать, и по кислому запаху понимал, что Джисон хочет о чем-то его попросить. Тот молчал очень долго, сжимая и разжимая между пальцев чужую ткань, а затем сказал всего одного слово, очень тихо. — Гнездо. У Ли бешено забилось сердце. Джисон никогда не строил гнезда, не понимал, зачем ему это нужно, и они с Феликсом порой даже спорили на этот счет. Парень уговаривал своего друга попробовать хоть раз поддаться инстинкту и устроить себе уютное место, с существованием которого становилось, по его убеждениям, куда легче. И течка была более мягкой, и состояние стабильным, потому что появление своей обустроенной территории означало, что есть место, куда ты сможешь вернуться, когда тебе плохо, и почувствовать родные запахи вокруг, которые дадут ощущение безопасности. Джисон всегда думал, что у него под боком есть Минхо, и, если что, ещё и Чан с Чанбином, которые в любой момент могут обеспечить ему безопасность. Он крутился рядом с ними постоянно, а с Минхо ещё и делил одну квартиру на двоих, так что ему не нужно было ничего строить. Ему не нужна была какая-то своя территория, а если хотелось уюта, то он мог бы просто укрыться под одеялом и посмотреть фильм дождливым днем. Так что гнездо было для него чем-то странным и непонятным. Просто обложить себя огромным количеством подушек? Зачем? Однако после изматывающей сессии, расставания с очередным парнем, который считал его не более, чем игрушкой, и неладными делами в написании песен, Джисон ворочался в кровати всю ночь с ощущением отчаяния и усталости. Вокруг хотелось чувствовать лишь мягкость и пышность, а ещё получше ощутить запах, который слишком слабо доносился из коридора. Он нужен был прямо здесь, чтобы понять, что он действительно в безопасности, а лучше всего, ему казалось, это могло быть видно именно рядом с близким человеком. Потом это желание бесконтрольно перетекло в желание обложиться подушками и одеялами и спрятаться в мягком и уютном месте от внешнего мира, чтобы никто не потревожил и можно было отдохнуть и почувствовать себя, наконец, спокойно. Мозг сам подкидывал ему образ тех вещей, которые должны были быть в его гнезде, те запахи, которые тоже должны были быть в его гнезде и то, как правильно он бы себя почувствовал, если бы все это было вместе с ним. В тот момент он наконец понял ощущение, в существовании которого его так яро убеждал Феликс. Джисон долго перекладывал подушки, метаясь по комнате, пытаясь отыскать в своем гардеробе вещи, которые не только бы придали его гнезду приемлемый вид и сделали бы его более мягким, но и сохранили бы знакомые запахи на себе. Все было не то. Ему не нравилось, ему не хватало, но он боялся выйти из комнаты и рассказать кому бы то ни было, что ему нужны чужие вещи для своего гнезда. Особенно Минхо. Возможно, он бы посчитал его странным. Зачем ему соглашаться на такое извращение? Знать, что твоя футболка будет лежать в чужой кровати и потом пропитается омежьим запахом, мало пригодная к использованию, не выглядело такой уж завораживающей перспективой. Джисон сел по центру кровати вокруг всех собранных вещей, одеял и подушек и заплакал. Минхо был единственным, кто мог бы помочь, Хан чувствовал себя безумно плохо, поглощенный своими инстинктами и мыслями о гнезде. К вечеру, с опухшими глазами и полным отчаянием, ноги сами вывели его из комнаты, где пахло чем-то вкусным. Хану хотелось забрать еду в своё гнездо, потому что он начинал чувствовать голод, хотя он знал, что эта еда не принадлежит ему. Он также вспомнил, что его гнездо все ещё не готово, и в очередной раз всхлипнул. Никогда он не чувствовал себя более жалким, чем когда прижимался в слезах к Минхо и пытался попросить у него помощи в построении гнезда, а буквы не складывались в слова и в целом отказывались выходить из его рта. Джисон знал, что Ли может ему помочь лучше, чем кто бы то ни было, его омега знала это. Этот парень был нужен ему сейчас как никогда, он был таким близким, его запах ромашек, смешанный с чем-то еловым, успокаивал и защищал, и Хан вспоминал все, что Ли для него делал и сколько они уже знакомы. Они были так близки, он был так нужен ему сейчас, лишь бы он понял и согласился помочь. Минхо не мог отойти от шока, когда Джисон сказал всего одно, но очень понятное слово "гнездо". Сказать такое альфе означало, как минимум, сильное доверие. — Сони, тебе нужна моя одежда? — Хан кивнул, всхлипывая. — Подожди, ты можешь пойти в свою комнату, а я принесу тебе что-нибудь. Тебе.. нужно что-то ещё? Может, подушки? У меня их много... Джисон закивал и выглядел более чем счастливым, когда уселся на своей кровати и представил, что его гнездо наконец станет полноценным и нормальным. И все благодаря ему. Минхо постучался в дверь через пару минут, чувствуя, что запах Джисона стал более насыщенным, при этом отдавал нежностью. Хотя в нём до сих пор ощущались кислые нотки тревоги. Ли был благодарен, что он знал много об инстинктах омег, и хотя он не мог полностью понять, что в действительности подтолкнуло его Хани сделать это, Минхо все ещё хотел помочь и был рад доверию, которое вызывал у омеги. — Вот, тут подушки, пару футболок и толстовка. Если что-то ещё понадобится, я принесу. Джисон кивнул, не в силах выдавить из себя хоть слово, и заглянул Минхо в глаза. Он взял вещи и присел на кровать, смотря на них и чувствуя нужный запах. Сердце забилось быстрее, когда полевые ромашки заполнили лёгкие и подарили ощущение спокойствия. Это действительно то, чего не хватало в его гнезде. Но.. — Я пойду тогда? Я буду в своей комнате, если вдруг что-то ещё понадобится. — Альфа, я хочу тебя в своем гнезде. — Что? — Я почти закончил строить гнездо. Хочу, чтобы ты мне помог и разделил со мной мое гнездо. Щеки Минхо вспыхнули красным. Конечно, какой альфа бы не хотел помочь построить гнездо, особенно такой прекрасной омеге, которая просит, сжимая твою футболку в руках и очаровательно сводя ноги вместе. Ли думал, что Джисон, скорее всего, мало думает о том, что говорит, и также не мог представить, какие последствия будут, если он откажется. — Конечно, сладкий. Где ты хочешь положить мои вещи? В глазах Хана светилась благодарность, отчего у Ли сжалось сердце. Этот омега впервые настолько отдавался инстинктам, и внутри него все мурчало, потому что он понимал, что Джисон не боится отпускать себя именно рядом с ним. Зовет разделить свое гнездо. Омеги редко пускают кого-то внутрь. Когда гнездо было закончено, Минхо мог поклясться, что чужое удовлетворение в запахе пропитало всю квартиру. Хан в благодарности прижался своей щекой к чужой, затем схватил альфу за руку и повалил на кровати напротив себя, прижимая чужое тёплое и родное тело как можно ближе. Спокойствие заполнило все вокруг, Джисон чувствовал себя в безопасности. В полном уюте, на своей территории и под боком с близким человеком, который мог помочь ему пережить это трудное и непривычное состояние. Хан долго лежал, просто обнимая своего хёна и наслаждаясь ощущением комфорта, но затем понял, что ему нужно чуть больше чужого запаха. Нужно почувствовать, как они смешиваются и создают целый микс из поляны с полевыми ромашками и земляникой, плавно перетекающей в лесные тропинки с хвойными деревьями и дикими ягодами. Джисон прижался носом к чужой шее и вдохнул в лёгкие приятный аромат, который был здесь очень насыщенным. Вместо привычного успокоения по его телу побежали разряды тока, заставляя снова и снова вдыхать терпкий и знакомый запах. Воздух внезапно стал более густым, два аромата столкнулись между собой, и Хан почувствовал, что его гнездо наконец стало по-настоящему цельным. Таким, как он хотел. Он и не думал, что для этого ему понадобятся не только вещи, но и альфа рядом, от запаха которого сейчас подрагивали колени. Хан внезапно почувствовал, что из него вытекла капля смазки. Он поерзал бёдрами и прижался пахом к Минхо, отчего тот также резко застонал и сжал чужие ягодицы. — Хани, сладкий, что ты делаешь? Твой запах такой сильный.. У тебя начинается течка? Хан знал, что это не она, и потому отрицательно помотал головой. Это что-то большее, что требовало именно Минхо здесь и сейчас. — Нет, Хо-я, — это было впервые, когда он позвал его по имени за долгое время, — твой запах просто такой.. подходящий для моего гнезда. Ты нужен мне здесь, со мной. Спасибо, что помогаешь. Глаза Ли потемнели. Он не смог бы отказать ему, даже если бы не хотел помогать с гнездом. Но он хотел, он очень хотел, и готов был сделать все, о чем попросит его Хан. Джисон творил с ним что-то невероятное, и в груди постепенно просыпалось такое же желание, как и у Хана. Он был допущен в чужое гнездо, но не ожидал, что не только для успокоения, но и для нечто большего. Омега лежал в центре гнезда, внезапно прижатый альфой к кровати. Внутри все трепетало, требовало больше. Ощущения, что все это правильно и нужно, зашкаливало. — Джисони, я могу продолжить? — Мне нужно это, пожалуйста, альфа. — Что именно, Сони? Мне нужно точно знать, чего ты хочешь, чтобы не сделать лишнего. — Ты, ты, Минхо-хён, пожалуйста, в моем гнезде, во мне, внутри меня, пожалуйста, пожалуйста. — Тише, сладкий. Я помогу тебе, сделаю хорошо. Ты такой молодец, построил хорошее гнездо, рассказал, чего хочешь. Теперь отдыхай и наслаждайся. Минхо чувствовал, что его лёгкие почти полностью заполнены чужим ягодным запахом. Однако эта концентрация играла с ним, заставляла желать попробовать Хана. Он не смог справиться с тем, чтобы не прижаться к чужой шее и не вдохнуть сладкий запах. Однако альфа точно знал, что самый концентрированный запах, а более того, вкус, находится далеко не здесь. Оставив пару поцелуев на шее под дрожащие вздохи Хана, он переместился ниже, стаскивая с парня все вещи. Тело в его руках восхищало, несильно сжимая чужую талию в руках, Ли подумал о том, каким же маленьким кажется Джисон без своих объёмных вещей и ботинок на платформе. В восхищении он целовал сначала ключицы, затем кружился языком возле сосков, захватывая один из них в свой рот. Тогда ему удалось выбить из Джисона первый стон, который звучал так нежно, но при этом очень сладко. После того, как он уделил чужой груди достаточно внимания, заставляя её слегка покраснеть от лёгких укусов, сжатий и облизываний, он продолжал спускаться ниже и ниже, пока не оказался между пухлых бедер, которые давно были испачканы в смазке. Вот оно. Минхо закинул чужие ноги себе на плечи и облизнул внутреннюю часть бедра, чтобы почувствовать сладкий вкус не только в лёгких, но и на языке. Оставив лёгкий укус, он взглянул на Джисона, который разглядывал его с пеленой возбуждения в глазах. Минхо слишком сильно хотелось сделать ему приятно. — Джисон-а, ты такой вкусный. Ты не против, если хён вылижет тебя? Хан кивнул, вздрагивая, когда Минхо начал слизывать смазку, кружа языком вокруг входа, откуда она, казалось, начинала вытекать из-за возбуждения Джисона все сильнее. Ли походил на кота, который пытался насытиться тем ягодным вкусом, который давал ему Хан. Он изредка вбирал кожу в рот, посасывая, затем вновь начинал облизывать, а порой специально возвращался к бёдрам, чтобы прикусить одно из них под чужие всхлипывания. В один момент Минхо надавил языком на вход, с удивлением обнаружив, что слишком легко попал внутрь. Ли постепенно начал толкаться снова и снова, покачивая головой и двигая языком внутри, стараясь растянуть Джисона как можно сильнее. Тот только задыхался в удовольствии, издавая негромкие стоны, в один момент сжимая волосы Минхо в руках. Ли чувствовал себя немного грязным, когда ощутил, что по его подбородку начала стекать смазка, которую он не успевал проглатывать, смешанная с собственной слюной, но ему не хотелось останавливаться, хотелось продолжать впитывать ягодную сладость, как лучший десерт, и слушать томные вздохи Джисона над собой. Хотелось приносить Хану все больше удовольствия. — Альфа, пожалуйста.. Минхо отстранился от Джисона, довольно облизывая губы и с волнением глядя на омегу. Он не перестарался? Не сделал ему больно, увлекшись удовольствием и сладким вкусом на языке? — Можешь.. войти? Ли улыбнулся, осторожно убирая пряди с чужого лица. — Все, что угодно, сладость. Джисон вздрогнул, когда почувствовал, как Минхо плавно скользнул внутрь и одним толчком полностью заполнил его. Хан был словно зачарован, погрязший в грязном тумане удовольствия, сгибая пальцы ног до хруста. Толчки Ли были слишком приятными и нежными, но именно такими, в которых сейчас нуждался Джисон, разнеженный и уставший, с большой потребностью в комфорте, спокойствии и заботе. Он был так благодарен Минхо за помощь, за удовольствие, принесённое им, и за присутствие рядом. Ли был слишком прекрасен, и Хан схватил чужую руку, переплетая пальцы вместе. — Так.. приятно. — Джисон вновь простонал, когда Минхо толкнулся особенно глубоко и попал по нужной точке внутри. Переплетенные пальцы рук сжались сильнее, толчки усиливались, и Хан думал, что больше не выдержит. Взгляд Минхо над ним был нежным и внимательным, при этом голодным. Он так желал Хана, и никак не мог насытиться сжимающимися вокруг стенками. — Я знаю, как будет ещё лучше. Минхо перевернул Джисона на живот, и огладил ягодицы в просьбе поднять бедра выше. Взглянув внимательно на Хана, он осторожно взял подушку, лежащую рядом, но тот лишь кивнул, зная, что Минхо никогда не разрушит его гнездо и не сделает ему хуже. Подушка оказалась под животом, и Ли лёгким движением надавил на спину омеги и с протяжным стоном снова оказался внутри. Джисон уткнулся носом в другие подушки, обхватив одну из них руками, и застонал. В этом положении Минхо проникал в него, по ощущениям, ещё глубже и задевал все приятные точки внутри. Член Хана потирался о подушку при каждом движении чужих бедер, в то время как Минхо постепенно ускорял толчки, и Джисон дрожал, ощущая, что приближается к концу. — Хен, хен, альфа... Я больше не могу.. — Хочешь кончить, сладкий? — Да, пожалуйста. Минхо толкнулся ещё пару раз, небыстро, но глубоко, вращая тазом, когда входил до конца. – Кончай, Сони. Хан громко простонал, ощущая, как Минхо изливается внутрь и как собственная сперма впитывается в подушку. Они оба знали, что Джисон принимает противозачаточные, поэтому могли не беспокоиться за случившуюся сцепку. Узел, постепенно формирующийся внутри, приносил Хану ощущения наполненности и правильности. В его гнезде, с узлом его альфы, который пропитался его запахом, как и Джисон его. Минхо аккуратно перевернул Джисона на бок, обнимая со спины. — Всё хорошо? Не больно? — Всё прекрасно. Спасибо тебе, — Хан чмокнул Минхо в щеку совсем невинно, словно не они пару секунд назад занимались здесь всякими непотребствами. Тем не менее, он был правда сыт, благодарен и доволен, постепенно засыпая в чужих объятиях. Вокруг был знакомый запах ромашек и ели, Джисон чувствовал себя спокойно, полностью доверяя Минхо. Он знал, что тот поможет ему, позаботиться, если что, оставаясь рядом с ним в его комфортном гнезде. Поэтому Хан позволил себе расслабиться и мило сопел уже через несколько минут. После того, как накатившие на Джисона впервые за столько лет инстинкты наконец полностью успокоятся, им предстоит пересмотреть свои отношения и, прежде всего, привести гнездо в порядок. Однако теперь Хан был спокоен и вполне доволен, что теперь рядом с ним есть его альфа, самый заботливый хён и нежный, понимающий человек, который так подходит ему и с которым он хочет быть вместе.