В тени династии

       — Анастасия!       Девочка, позабыв обо всем на свете, сидела на краю фонтана и наблюдала за старшей сестрой. Ее украшение-цветок лишилось почти всех лепестков — осталось только семь. Герцогиня контролировала четыре вспышки света, сделав их похожими на бабочки, она заставляла огоньки кружиться и танцевать, переплетаясь друг с другом.        — Учитель…       Взгляд дочери Грифона наполнился ужасом. Она посмотрела на Уриэля, затем на свой посох, виновато потупила глаза в землю, встала на ноги и склонила голову.        — Это что за безответственность? — Не замечая ничего вокруг негодовал ангел. — Тебе скоро в походы ходить, армию вести, как можно доверять жрице, которая даже за своим оружием уследить не может? Вячеслав в твоем возрасте уже помогал регенту, у тебя же одни прогулки в голове.        — Простите, пожалуйста я…        — Она не виновата! — Закричала Ирина. — Никто не проводит столько времени за уроками, а ты ведешь себя так, словно это игрушка твоя. Отец доверил свою младшую дочь ангелам, чтобы вы заботились о ней и берегли как зеницу ока, а не загоняли до смерти!        — Наглая девчонка, неужели ты будешь учить меня, как воспитывать?! — Рука машинально легла на рукоятку меча, но тут же вернулась на пояс — если Герхард снова лишиться невесты, придется отдать герцогство Волка его безмозглому племяннику.        — А ты боишься, что я тебя одолею? Смотри ведь, не буду жалеть, как Настя, все кости пересчитаю! — Ирина же напротив выставила посох вперед, стала в боевую стойку, да еще и поманила к себе рукой.        — Непослушный ребенок, я не стану убивать тебя, но заставлю пожалеть о своей дерзости.        — Не надо, прошу… — Прошептала Анастасия, но ее возмущений уже никто не слышал.       Стражи, стоявшие в ту пору в саду, не могли вмешаться, правда, один из них бросил арбалет и побежал во дворец. Младшая дочь Грифона, понимая, что сейчас ни сестра, ни учитель никого не замечают, отошла за фонтан, ее посох так и остался лежать на земле.       Тем временем Уриэль налетел на Ирину, обнажив меч, но замер в воздухе — порыв ветра оттолкнул его. Небесный воитель попробовал сделать второй замах — ситуцация повторилась.        — Магия ветра… Кто тебя научил? Тот безбожник Ула, или грязная тетка-нежить?        — Сама. Я умею учиться без наставника.        Ангелу пришлось спуститься на землю. Он обошел соперницу и ударил по ее посоху, но она сумела удержать оружие. Разве наставник не сказал молодой герцогине, что сталь сильнее дерева, и что когда посох сломается, лезвие может ее ранить? Наверно, не говорил, или девушка не слушала, потому что, упершись ногами в землю, стояла на своем, не думая отступать. Вскоре дерево должно было треснуть, но тут их прервали.        — Ирина, Уриэль, прекратите! — Кричал Вячеслав. Он как раз пригласил к себе цирюльника, так что волосы герцога были неровными и мокрыми, однако, от того он не терял величия и правителем быть не переставал.        — Твоя дочь позволила себе дерзость, я принял ее вызов, чтобы защитить честь. — Отступая от сражения сказал Уриэль.        — Неправда! Я защищала сестру, разве это дерзость? Он держит ее в клетке с утра до ночи, все время заставляет учиться, но Анастасия ни разу не показывала нам ничего, так чем они занимаются целыми днями?        — Если Анастасии нужно больше времени, чтобы научиться, нам тем более стоит благодарить наставника, поскольку он не бросил ее обучения.        Смирение. Уриэль много знал о нем, все же давно следил за чистотой династии. Некоторые люди рождаются очень дерзкими, ни вступление в права правителя, ни женитьба или замужество не меняют их норова. Однако, с появлением детей все становится иначе. Если ты посмеешь побежать за давно оставленной любовью, спутаться с изменниками или пойти против воли императора, детей могут казнить — особенно маленьких, а если и нет, на них всю жизнь будет стоять клеймо потомков предателя.       Только из-за милости Михаэля четырем отпрыскам Грифона удалось избежать ужасной участи порождений предательницы (Кейт, наверное, унаследовала каплю безумия от сестры, раз не думая о них кинулась в объятия Малассы). Во второй раз такой радости не будет, Вячеслав, являясь не таким уж древним, как ангелы, успел усвоить эту вещь.        — Отец, — заговорила наследница чуть помягче, звучала она почти как мать, и все же немного душевнее, будто сердце Грифона и дерзость герцогини Оленя смешались воедино, — ведь ты знаешь наши обычаи. Всего четыре года и твоя ненаглядная принцесса пойдет патрулировать земли герцогства, а может останется помогать с приказами, потом ее выдадут замуж, так когда же маленькому Ангелочку познавать радости детства? Знаешь, я ей завидовала, думала, вы с мамой любите Настю, а ко мне всегда требовательны, теперь мне ее жалко.       Заметив, что Уриэль тоже хочет что-то сказать правителю, герцогиня ушла. В этом Ирина сильно отличалась от матери: Кейт до последнего стояла бы рядом, убеждая мужа в своей правоте, дочь сказала только раз, повторять свои просьбы было бы унизительно для нее.        — Дети, — не обращая внимания на истерики подростка продолжил пернатый, — у них только песни-танцы в голове. Между прочим, твоя дочь забыла посох, сегодня ты пожалеешь ее, а завтра какой-нибудь одичавший упырь раздерет безответственную девчонку в клочья. Потомки правителей взрослеют рано.        — В твоих словах есть смысл…       Вздохнув, сын Павла подошел к дочери. Она давно уже ничего не слышала и не видела — сидела за фонтаном, закрыв голову руками, вся в слезах. Если старшая пошатнула уверенность Грифона в словах Уриэля, то младшая разубедила окончательно, без единого слова.        — Только вот для меня Анастасия в первую очередь ребенок, а потом уже герцогиня. Отныне вы будете заниматься как остальные — не больше пяти часов в день. Настя, — он отвлек девочку от плача, после чего заглянул в ее ясные глазки, — не переживай, мы обо всем договорились. Не думай больше об этом.       Уриэль пробовал оспорить это решение, поговорив с братом, но, на удивление, тот поддержал Вячеслава. Тогда младший осмелился заявить, что старший опять идет на поводу у людей, сразу двух — Павла и его сына.        — Тебе не помешает научиться понимать человечность. Ученики — не рабы, если тебе не хватило стольких лет, чтобы ее обучить, это уже твой промах, а не маленькой девочки. Хочешь проводить с Анастасией больше времени, бери пример с Сары — попробуй общаться с ней не как учитель, а как друг. Настоящий наставник не только на уроке учит.       Хоть он и не хотел следовать совету, другого выхода не оставалось — пяти часов было не достаточно, сколько просторов оставалось для мятежных мыслей! Три дня ангел обучал герцогиню как полагается, на четвертый подождал час после урока. Не сдержавшись, пернатый позвал к себе служанку.        — Где сейчас находится моя подопечная?        — Около получаса назад отправилась в библиотеку. — Сказала та.       Библиотека! Сколько мыслей роилось в голове воителя: книги с темной магией, старые рукописи, лишенные всякой цензуры, слишком откровенные и жестокие романы — они могут развратить ребенка, столкнуть с пути истинного. «С другой стороны, — успокоил себя ангел, — лучше пусть думает о книгах, чем о молодых баронах».       Настя сидела на подоконнике, кроме нее и слуг никого в помещении не было. Заметив учителя, девочка прижала книжку к груди, спрятав обложку ладонями. Губы ее задрожали, после чего дочь Грифона тихо спросила:        — Чем могу быть полезна, учитель?        — Я просто хотел узнать, чем ты занимаешься в свободное от уроков время. — Прозвучало это фальшиво, но она никогда не сказала бы ему об этом, если заметила фальшь.        — Ничего такого, что могло бы вас обидеть. Признаться, отец думал, я продолжаю заучивать молитвы, вместо того, чтобы отдыхать.        — А что ты читаешь помимо молитв?       Герцогиня заметно побледнела. Она хотела спрятать книгу, словно от этого судьба всего рода зависела, но раз уж наставник потребовал, как могла будущая жрица отказать слуге Эльрата?       В руках Уриэля оказался любовный роман — не особо умная и запутанная история, где повороты угадывались довольно быстро. Судя по иллюстрациям, она рассказывала о барде, который полюбил баронессу, а тогда похитил ее из-под носа навязанного родителями жениха. В конце главные герои целовались, стоя на фоне маленького деревенского домика.        — Эту книгу нам мама читала в детстве. Я подумала, раз уж она нравится детям, в ней не должно быть ничего пошлого или неподобающего леди.        — Девочки твоего возраста обожают читать любовные истории, в этом нет ничего плохого, пока ты отличаешь вымысел от реальности. — Стараясь говорить без привычного нравоучения заметил Уриэль.        — Да я и не собиралась ни с кем сбегать! — Немного успокоившись, Анастасия даже позволила себе скорчить гримасу. — Мне просто интересно, как это — полюбить. Ведь монахиням и послушницам запрещено вступать в брак, так хоть по книгам узнаю.        — Надо же, ты не забываешь ничего из тех лекций, что я тебе рассказывал. — Возвращая книгу ученице сказал ангел. — И мне отрадно слышать о твоей осознанности.       «Хотя, она была бы хорошей невестой, герцоги могли бы биться за нее едва ли не насмерть» — подумал небесный воитель. Кроткая и покорная — никогда не накричит, не устроит козней, но в то же время не дура — если случиться какая-то беда, может посоветовать и подсобить.       Пару дней спустя он встретил ее в башне грифонов — девочка гладила одного из самых старых воинов, а тогда забралась ему на спину. Птица, к счастью, была привычна к людям, да и войны давно оставила — по большей мере ела зерно из рук детей и была талисманом столицы на ярмарках. Однако, полет юной герцогини, к тому же без седла, показался Уриэлю поступком необдуманным и опасным. Он хотел выругать ее, но вспомнив слова брата, попробовал начать с вопроса.        — Зачем?        — Мне просто захотелось побыть ближе к небу, учитель. Конечно, людям не бывать в городах ангелов, но увидеть сияний и других грифонов — это как прикоснуться к крылу самого Эльрата!        — А падение с небес и сопутствующие травмы подобны пыткам в Шио. Если тебе еще раз вздумается рисковать своей жизнью, спроси сначала меня.       На самом деле он хотел сказать «я мог бы просто взять тебя на руки, так безопаснее», просто в привычной для себя манере. После того случая прошел месяц, но герцогиня к грифонам больше не подходила. Тогда ангел сам напомнил ей о своих словах и сказал, что мог бы устроить полет над столицей. Радости Анастасии не было предела.       Небеса казались Уриэлю скучными — все красоты родных городов слишком далеко, а людские дома размыты, как рисунок после дождя. Он быстро передвигался от замка к замку, не замечая ничего внизу (разве шум какой был, дым или следы темной магии). Однако Настя, видя их всего второй раз в жизни, не могла перевести дух — восторженные глаза метались от облака к облаку, от одного шпиля к другому. Родные края показались ей совершенно чужими, в них снова появилось нечто неизведанное.       Тогда Уриэль понял еще одну вещь. Герцогиня так крепко держалась за него и так доверяла, словно он был ей вторым отцом. Он вспомнил мятежную мать молодых Грифонов, ее кровь могла опорочить даже «Ангелочка», но почему-то, как бы он не пытался себя убедить, небесный воитель попросту не мог представить картину, где она нападает на него, даже в порыве гнева.       «Я для нее высшее существо из другого мира, учитель, совершенство, авторитет» — не без гордости размышлял пернатый.       Чтобы окончательно показать девочке свою благосклонность и перейти на более дружеские отношения (действительно, так учить ее было легче и продуктивнее) ангел попросил Вячеслава допустить его на день Рождения двойняшек.        Виновники торжества сидели в оранжерее, окруженные волшебными светлячками за небольшим круглым столом. Ангел слышал, что Антон всегда звал на свой праздник Йоргена, на остальные же его приглашал лично герцог. Сегодня странный советник сидел около тетки-некроманта, они отказались от торта и неспеша распивали вино, о чем-то беседуя.       Сандор тоже затесался в ряд ненужных гостей — умостился меж детьми правителя, словно и сам имел право на трон. Конечно же, больше всего с ним разговаривала Ирина, хотя и отец периодически о чем-то спрашивал. Наследник сидел у правящего герцога, виновники торжества — во главе стола. Слуги как раз принесли торт, а вот пришедший ангел (тут ему пришлось спешиться, потолок был слишком низкий) нарушил идилию.        — Эй, это несправедливо! — Тут же закричал Кирилл. — Сара так и не пришла, улетела по каким-то делам, она вечно находит оправдания, лишь бы не появляться на моем дне Рождения. Тогда почему вы здесь?        — Тише, — успокоила Настя, — если учитель сам захотел, я с радостью приглашу его к столу, ведь это и мой праздник тоже.       Вообще-то еще утром было большое торжество во дворце, и там Сара присутствовала, но это — более закрытое, семейное, для нее оставалось табу. Уриэль же наоборот решил сделать сюрприз и не приходить вместе со всеми, потребовав от Грифона особое приглашение. Тем не менее, как и полагается он подарил двойняшкам подарки.       Младшему наследнику достался перстень с хрусталем — навряд л Кирилл стал бы носить такую старую вещь, но отец все равно заставил его поблагодарить почетного гостя. Анастасии же досталась брошь, изображающая ангельские крылья, ее не пришлось уговаривать.        — Спасибо, я всегда буду носить ее под одеждой, пусть будит моим талисманом! — Заявила девочка.       В тот день, наблюдая за ней, воитель понял окончательно — Анастасия восхищалась им, и делала это не из почтения, не из страха, а просто потому, что так захотела ее сердце — вот уж точно дочь своего отца. Ах, если бы Аврора была такой же заботливой, и любила бы сына просто за то, что он есть — по зову сердца, а не за боевые заслуги.       Но если Анастасия станет монахиней, у нее не будет ни супруга, ни детей, кто станет возражать? И его брат, наконец-то он пригодился, став первым прототипом слияния двух душ. Даже если Михаэль не признает этого, Павел влияет на него — чего только стоит та поблажка, дарованная детям Грифона.       Аврора всегда говорила — любовь надо заслужить, что ты сделал, чтобы быть любимым? Ну, моя дорогая матушка, я нашел для тебя подходящее тело, готовил его к слиянию, хранил от пороков и увечий, теперь то ты будешь меня любить? А даже если нет, я взрощу в НЕЙ такую любовь, которая растопит лед твоего сердца, у тебя просто не будет выбора — ты обязана будешь лелеять своего младшего сына, если хочешь жить и служить Эльрату.       Сложно сказать о мире, но вот Уриэль долгов не любил. Раз уж любовь полагалась ему по праву рождения, она и должна была быть с ним, никаких «но» никаких «не хочу», никаких «в пророчестве был брат, а не ты». В конце концов род ангелов — все та же династия, все необходимое в них можно взрастить воспитанием.