Лабиринт крови

На улице разбушевалось настоящее ненастье. Холодный ливень вперемешку с периодическим метанием молний и раскатами грома мог бы напугать какого-нибудь детективишку из полиции, но никак не Айу, детище тёмных переулков следственного комитета. Только в такую погоду она чувствовала себя по-настоящему свободной. Лживые крысы уползали в свои норы, трусы в испуге сбегали с её пути, людишки из мира смертных шарахались и спешили миновать неприятностей. Оставались только она и парочка верных союзников — дождь, луна и ночь. А если сократить общие множители, получится, что она находится в гордом одиночестве. Как тогда… Предвкушая блаженство, она вышла на крыльцо небольшой халупки, которая отныне служила ей персональным офисом. В обычный, дескать, солнечный день, коих в Сочи летом не сосчитать, она непременно начала бы причитать по поводу того, почему у её коллег кабинеты в самом сердце цивилизации, а она должна расходовать свою способность, чтобы не позволять комарам пить свою кровь. Но сегодняшняя непогода как никогда кстати успокоила её нервы. Она шла по дождливой улице. Казалось, что уже никто не сможет вывести её из равновесия. Но… Шаг влево, шаг вправо, большая искристая молния. Биение сердца. Черное и белое, как в домино. Или в шахматах. Шах и мат. Король уступает королеве… Раз, два, три, раз, два, три… Капли дождя танцуют вальс под музыку грома. Чёрно-белую музыку… Раз клетка, два клетка. Как в шахматах. Чёрное и белое. Ваш ход, госпожа… Шах и мат. Король здесь. Вы проиграли, госпожа. — Калисто?! — он самый. Преспокойно стоял на том же крыльце, только с восточной стороны, ведь хорошо знал, что Айа всегда занимает западную. Даже не здесь. Она ещё тогда ему не настучала, что на любом крыльце западная сторона принадлежит тебе. Ещё тогда… И он шёл за ней. — Хорошая погодка, не правда ли? — вполголоса произнёс он, а она понимала, что идти он будет до конца ливня. А если учитывать длительность типичного российского дождя в сезон грозы, молчать целый час точно не выход. — Замечательная, — как-то несвойственно бодро для своего настроения протянула та. Он как раз приготовился портить назревающую малину своим беспросветным нытьём, — Погодка-то замечательная, а настроение уже подпорчено. — Это ты о чём? — спросил он. — О красотах сезона дождей в портовом городке, в котором мы устроились работать на мафию. Точнее, только я, — она ещё раз взглянула на мрачное небо и отвернулась. — Не понял, — он нахмурился, впервые высказавшись настолько прямо. «Сегодня просто день крушения стереотипов!"-подумала она, продолжая свою тактику: — Я говорю, зачем ты припёрся? — А я и не уходил. — И чем ты можешь объяснить такое поведение? — Какое — такое? — Рефлекторное, самопроизвольное, нервное, если хочешь. -Ты не смотришь на меня, значит, боишься, — после трёхсекундной паузы подытожил он. — А вот и нет. Хватит считать, что все в этом мире должны преклонятся пред тобой. Я боялась, лет пятнадцать тому назад. Боялась накосячить, боялась не оправдать твои ожидания, боялась смотреть тебе в глаза… Но теперь ничего не осталось. В моей душе выжженный пепел. Я больше ничего не боюсь. И ты знаешь, что к этому причастен твой зверь. — Мой зверь? Он-то тут причём? — А вот это ты у него спроси. Небось, он снова решил поиграть без ведома папочки и устроить твой любимый реверс летом? — Перестань. Сколько можно издеваться?! — нервы Калисто были явно на пределе, что только давало ей стимул и дальше подливать масла в огонь: — Сколько потребуется. Скажем так, время возмездия наступило. Ты же не думаешь, что я все эти годы спокойно смотрела на то, как ты меня отвергаешь? Сколько слёз, крови, чая с глинтвейном было пролито из-за тебя! Но тебе эта боль была нипочём. Разве тебе и сейчас не всё равно? — Просто хочу знать, какого тебе сейчас. Ведь меня не было рядом, когда… — Тебя никогда не было рядом. Ты даже из кабинета моего убрался минут за пять, когда увидел всю ту нищету, в которой мне теперь приходится работать! Я всегда знала, что ты неженка, но ведь не думала, что настолько! Неудивительно, что ты ушёл из мафии из-за этого… — Кто тебе такое сказал? — его голос настолько помрачнел, что по её коже пробежали мурашки. Лучше не рисковать… — Все в нашем отделе только об этом и говорили. И правильно! Ведь… — И ты им поверила? — последняя фраза позвучала так, будто она в чём-то провинилась. Конечно, он всегда считал её виноватой… — А кому я должна верить? Тебе? Ты даже не позволял мне к себе приблизиться! Мало того, что… — Дура! Я пропал на те три месяца из-за тебя! — его последняя фраза была созвучна с большим громовым потоком, но даже он показался ей ничтожеством по сравнению с тем, что она только что услышала. — Что? Как?! Ты вообще… — Не удивляйся, — он опустил голову, — Я знал всё с самого начала. Знал про твои чувства ко мне, знал про то, что ты готова на всё ради меня, про то, что ты замечательный во всех смыслах человек. Но знал и то, что мы никогда не сможем быть вместе. Почему, говоришь? Это будет для тебя ещё одним ударом, но… Я люблю тебя, и всегда любил. Но ты не должна была об этом узнать. Мы диаметрально противоположны и не сможем ужиться вместе. Ничего, кроме горести и разочарования наши отношения не принесут. Но ты не смогла бы этого принять, поэтому я всячески скрывал свои чувства. Делал вид, что равнодушен, пытался казаться холодным, часто грубил… Ты не сможешь меня простить, но я больше не могу врать. И пришёл сюда, чтобы сказать это. — Но как же…?! — Элементарно. Я ушёл в мафию, чтобы не видеть тебя, чтобы не причинять тебе боль… Подлый поступок, понимаю. Отсюда и поползли разные слухи. Но разве ты когда-то обращала внимание на то, что говорят другие? Вот и не обращай сейчас. Живи и радуйся тому, что у тебя есть. — Тогда зачем ты вернулся?! — Не возвращался бы, если бы не появилось срочное дело. Босс сказал, что никто, кроме меня не сможет с ним справится. Не волнуйся, мы будем напарниками не больше двух недель. Встретимся завтра в офисе. Он развернулся, чтобы уйти. Уйти навсегда. Кому нужны эти две недели?! Но ты не могла этого позволить после того, как узнала правду. Такую долгожданную правду! Почему он не сказал этого раньше?!. Не важно. Главное сейчас — остановить, запереть, не дать возможности снова причинить себе боль… Айа быстро сообразила, что делать. Как тогда. На задании… Молниеносно подбежав к нему и схватившись за его спину обеими руками она прошептала, вытирая слёзы: — Идиот… Если ты думаешь, что нашему счастью есть помеха, то глубоко ошибаешься. Все помехи только в твоей голове. Сплетни, слухи, различия — всё это неважно. А насчёт различий могу сказать тебе только одно: я уже не тот жизнерадостный лучик солнца, которым ты меня знал. Из-за того, что мой напарник попросту меня бросил, меня, рядового специалиста, отделили от основной группы и перевели в эту глушь. Вся моя карьера загублена, друзья утеряны и сердце разбито. У меня больше ничего не осталось. Наверное из-за этого моя душа почернела, характер утвердился, а оптимизм исчез. Во многом благодаря тебе, но это даже к лучшему. Теперь я такая же, как ты… Калисто резко развернулся, и ей на мгновение показалось, что на его лице засияла улыбка. — Идиот… Действительно, теперь я уже никуда не уйду, — с этими словами он обнял её так крепко, что она почувствовала себя самой счастливой на свете. И пусть ливень прекратился, её снова ожидает череда ужасных дней под пылающим солнцем, под которым тебе предстоит работать в этой развалюхе, всё это не важно. Ей это нипочём, если рядом будет он…