Hot Papers

      Страшная жара поразила «Готей 13», с высоты Сокиоку опаляя казармы и всё вокруг безжалостными лучами дневного светила. Ренджи страдал над очередным отчетом в душном, пусть и проходном, кабинете и обмахивался свежим выпуском «Вестника Сейрейтея». Это почти не спасало от перегрева и капель пота, струившихся от загривка вниз под форму шинигами. Еще и заплетенная Рукией коса неприятно прижимала уже влажную одежду к спине, что совершенно не способствовало концентрации, поэтому лейтенант уже «предвкушал» дополнительную работу на вечер.       Пекло превращало мозги в кашу вторую неделю, но Абарай стоически придерживался дресс-кода, подражая своему капитану. Впрочем, тремя днями ранее он видел, как Бьякуя, воровато оглядываясь, стремительно заходит в свой кабинет без своего любимого шарфа. Однако пришедший следующим утром на службу в веселеньких сланцах лейтенант был послан начальством в пеший тур – разносить корреспонденцию по отрядам и собирать рапорта. К вечеру пальцы на ногах красноволосого грозились самоликвидироваться, потому больше экспериментировать с одеждой он не решался.       Чтобы отвлечься от надоевших цифр и бюрократических формулировок, Абарай развернул специальное (июльское) издание «Вестника...», подписка за который стоила почти вдвое больше обычного. В этом номере середины лета был бонус в виде пляжных открыток и огромный постер с групповым фотоколлажем всего командного состава. Сам себе он на постере не нравился, хотя сюжет оператор подобрал ему неплохой: Ренджи в одних шортах сидел на мотоцикле, а за спиной у него, балансируя на сидении, стояла Рукия в купальнике и сжимала в руках огромный надувной круг розового цвета. По мнению Абарая, кубики на его прессе могли быть и посолиднее, а шорты как-то слишком высоко и глупо задрались; лица лучше бы вообще не было видно, потому что суровое (как он думал) выражение и хмурый взгляд на деле казались озабоченной и усталой миной, будто лейтенант везет свою подругу не на море, а переписывать отчеты для главнокомандующего. Ну или как минимум разгружать ящики с надувными кругами. Впрочем, для этого наряд у Рукии был чересчур (опять же по мнению Абарая) откровенным. Да и для пляжа тоже.       Ренджи вздохнул. Постер он всё же повесил на стену, хотя и раздражался каждый раз, когда ловил себя на недовольном разглядывании своего изображения. Бьякуя, например, получился идеально: расположившись на шезлонге у самого берега, он аристократично потягивал что-то явно алкогольное из коктейльного стакана, скрывшись под большим фиолетовым пляжным зонтом. Конечно, кто знает, может, капитан доплатил фотографу за то, чтобы сделать пару дополнительных снимков поудачнее! Хотя вот у него прядь волос прилипла к щеке, а вот жидкость из стакана пролилась на грудь, и на порозовевшей шее отчетливо виден бледный след от шарфа. И лодыжки выглядят настолько хрупкими, что пальцы невольно сжимаются, будто заочно прикидывая, смогут ли обхватить их. Только выглядит это не смешно или странно, а даже как-то…       Абарай сглотнул. Чтобы получить дополнительный личный экземпляр, который не будет утащен Рукией с криками «братик тут такой красивый!», ему пришлось раскошелиться. Теперь покупка новой резины для байка откладывалась на месяц, если к тому времени не возникнет очередных внеплановых трат. Но Ренджи ни о чем не жалел: если постер был приятным бонусом, то самое ценное содержалось в открытках. Групповых снимков по два-три человека среди них было немного, в основном это были одиночные фото шинигами преимущественно женского пола (с выразительными формами, конечно же) в купальниках и с самых выгодных ракурсов. Сам лейтенант попал туда в компании Хисаги и Киры: Абарай разжигал мангал, Шухей и Изуру «фехтовали» шампурами у воды. Этот снимок Ренджи нравился – и за то, каким восхитительно непостановочным казалось фото, и как выгодно смотрится его прическа на фоне заката, и как сочетаются с костром его красные шорты.       Парным оказался и снимок Кучики старшего и младшей. Благородная чета совершенно по-простолюдински ковырялась в грязи, а точнее – лепила из пляжного песка очередную неведомую хрень. И хотя на фото архитектурный шедевр был только в стадии начала строительства, Абарай был абсолютно уверен, что в итоге у них всё равно получилась неведомая хрень – как и всегда, собственно. За годы, проведенные вместе, Ренджи так и не привык к тому, что художественный вкус у обоих представителей клана Кучики весьма специфический.       Однако процесс изготовления песчаной образины был запечатлен не ради сохранения высокого искусства, а ради простого и тупого фансервиса. Потому одежды на обоих героях было катастрофически мало: купальник Рукии превратился в какие-то шнурки, еле держащиеся на острых плечиках и осиной талии, а плавки капитана грозили съехать со стройных ягодиц, вызывая желание прикрыть это безобразие, и хорошо бы – руками…       Ренджи чертыхнулся, чувствуя, как щеки становятся горячее, чем окружающий его раскаленный воздух, и одернул хакама. Только в такую жару еще не хватало! Комбо из двух Кучики и так отключили его внутреннюю жабу и заставили взять лишний журнал. Ведь Хисаги обмолвился, что в следующем номере открытка, набравшая большее число голосов, будет издана в виде постера. А это значит, что Рукия отправит свою в качестве голоса, не оставив оригинал на память. И что покупка резины откладывается еще на месяц…       За то, кто победит, Абарай не переживал, потому что видел, как вчера к особняку Кучики подъехал фирменный грузовичок печатной компании, и оттуда выгрузили как минимум треть тиража. Не то, чтобы он постоянно подсматривал за капитаном, нет-нет, просто видеть технику на территории Готея не в пределах 12 отряда было всегда неожиданно, а потому приметно.       Ежемесячник, собственно, выписывала Рукия, потому что ее брат там вел до скупых мужских слез скучную колонку по этикету. Также она каждый месяц ждала продолжения сопливой романтической истории от Шунсуя и одно время даже увлекалась статьями от капитана Хицугайи (тот крафтил что-то изо льда), но потом то ли пыл ее охладел, то ли Тоширо взял паузу.       Бьякуя же, получая свой экземпляр, тут же въедливо перечитывал свое творчество на предмет опечаток, ожидаемо не находил оных, сдержанно радовался и переходил к колонке Изуру с хайку. Удивительно, что Кучики-старший постоянно изучал медицинские статьи от Куротсучи, а пару раз Абарай ловил его на чтении приключенческой новеллы от Укитаке, но капитан тут же делал вид, что просто перелистывает журнал.       Ренджи сам публиковался в «Вестнике…» несколько раз, но Шухей так пропиарил его статьи, что Абарай даже начал несколько переживать за несоответствие своего уровня заявленному, так что без особых сожалений наступил на горло собственной песне. Он предпочитал просматривать статьи от Иккаку, никогда не оставлял без внимая популярную интерактивную колонку Нанао Исе и просто обожал криминальные сводки. Возможно, сказывалось его босоногое детство, и чтение об ограблениях, убийствах и пожарах вызывало у него легкую ностальгию и что-то вроде умиротворения.       Вот и сейчас, чтобы успокоиться и разгрузить мозг от непрошенных образов, Абарай нашел ближе к концу знакомую рубрику и углубился в чтение. Новости были короткими, сильной мыслительной деятельности не требовали, отчего Ренджи, увлекшись, не заметил, как облокотился на верхнюю страницу отчета и смял ее.       «В последних числах июня дежурному шинигами по 37 округу поступило сообщение от краже в усадьбе семьи Канемочи. Преступников задержали по горячим следам. Ими оказались двое жителей Руконгая. Молодые души, имеющие уровень рейацу ниже среднего, нигде не работали и вели антисоциальный образ жизни. Также им помогал сообщник из прислуги семьи Канемочи. Все трое взяты под стражу».       Абарай с досадой цыкнул. С одной стороны, преступление раскрыто, с другой – босоногое детство же…       «В три часа ночи 27 июня бабочка с донесением о пожаре была получена на посту второго района Сейрейтея. Загорелось складское помещение производственного цеха по изготовлению деревянной мебели и циновок. Оперативная бригада выехала на место происшествия, возгорание удалось локализовать в кратчайшие сроки. Собственник помещения, появившийся на месте пожара к утру, заявил, что имущество было застраховано…».       Дальше шла реклама местной страховой компании, и Ренджи закатил глаза, перейдя к следующей новости.       «Два дня назад, прямо перед сдачей номера в тираж, было найдено тело погибшего при загадочных обстоятельствах офицера четвертого отряда Ямады Ханатаро. Он являлся помощником нашего постоянного автора Уноханы Рецу. При его непосредственном участии выходили в свет рекомендации для кондитерских, а также…».       Брови Абарая вместе с татуировками попытались скрыться в шевелюре, но пережив первый шок от удивления, он начал читать дальше, судорожно вцепившись в печатное издание.       «…Тело юного шинигами со следами удушения тонкой полосой ткани обнаружил один из рядовых одиннадцатого отряда рано утром, возвращаясь с территории чужих казарм. Поначалу приняв погибшего за товарища по похмельному несчастью, рядовой попытался привести лежащего в кустах в чувство с помощью излюбленного метода отряда под руководством капитана Зараки – пинком. Однако после нескольких неудачных попыток шинигами осознал, что бесчувственное тело на самом деле безжизненное, и обратился с докладом к руководству. Спустя 7 часов и 24 минуты тело было доставлено в четвертый отряд. Чем занимались всё это время служащие одиннадцатого отряда и куда носили тело и что делал в кустах их рядовой рано утром, редакция предпочитает умолчать.»       Ренджи отложил журнал и потер лоб, пытаясь расслабить мышцы и вернуть брови на место. Потом снова взялся за «Вестник…» и начал читать новость сначала.       – Ага, постоянный соавтор… Так, посмотрим, о чем же ты писал, Ямада Ханатаро… – пробормотал про себя шинигами, поднимаясь из-за стола.       Номера журнала за прошлые месяцы, вплоть до января, хранились у Рукии прямо в прихожей их общего дома со старшим Кучики. Ренджи об этом знал, потому что был самым частым гостем в их усадьбе и нередко спотыкался об стопку «Вестника…», получал нагоняй от подруги, после чего, виновато и тихо матерясь, собирал журналы обратно в кучку.       Клановая усадьба была не так уж близко, но Абарай даже забыл про жару и этикет, по которому без приглашения в чужой дом врываться было как-то не комильфо. Но от жары его спасло шунпо, с помощью которого он добрался до нужного места в считанные минуты, а этикет его не волновал вообще никогда в принципе. Нет, правда, что он, голую Рукию не видел? Или голого капитана?.. Поэтому уже через четверть часа он весьма довольный жизнью бодро несся обратно в кабинет со стопкой журналов подмышкой.       Грохнув стопку макулатуры на рабочий стол, Ренджи в предвкушении поплевал на пальцы и взялся за январский выпуск.

***

        Ямада писал скучно и немного нелепо. Его медицинские статьи отталкивали Абарая нагромождением научных терминов и неожиданных выводов, а заметки о еде сводились к подсчету калорий, белков и прочей химико-биологической лабуды. Новая рубрика полезных советов была до неприличия однообразной, настолько, что Ренджи насчитал четыре одинаковых статьи про вред перчаток и шарфов в летний период. Все они выходили каждый месяц начиная с марта, и в последнем номере ее повторили, отдавая дань памяти безвременно почившему автору.       Седзи отъехало неожиданно резко и громко, отчего Абарай подскочил чуть ли не до потолка, рассыпав многострадальную стопку журналов. В помещение вошел капитан Кучики, недовольно зыркнув на беспорядок на полу.       – Ренджи, – остановившись перед входом в свой кабинет, невозмутимо начал Бьякуя, и тут его взор уперся в постер на стене.       – Да, капитан?       Абарай никак не мог решить, что делать в первую очередь – собирать макулатуру с пола или начать усердно делать вид, что занимается отчетом. Потому завис, глядя, как Кучики рассматривает огромный фотоколлаж. Проследив за направлением взгляда, он с замешательством понял, что капитан смотрит на них с Рукией… Или на Рукию… Или на него… Ренджи почувствовал, как кровь прилила к щекам, надеясь, что цвет его лица не выровнялся с цветом волос.       – Прекращай читать эту чушь в рабочее время, – Бьякуя наконец сформулировал приказ. – И убери... это, – он указал на постер, – отвлекает.       Абарай был готов поклясться, что увидел, как скулы капитана приобрели нежно розовый оттенок, но тут он опустил глаза ниже.       – Капитан… А ваш шарф…       Бьякуя нервно обхватил изящными пальцами шею, прикрывая ключицы, и пробормотал:       – Он был запятнан… и не подлежит восстановлению, – казалось, мужчина о чем-то напряженно размышляет и не совсем отдает себе отчета, что произносит. – Я и это тоже хочу сменить на что-нибудь полегче…       Кучики медленно провел от яремной впадины вверх по скуле, словно заправляя прядь волос, и поправил кейсенкан. Ренджи неотрывно следил за его рукой и думал, чтобы еще порекомендовать снять… И тут он понял, что перчаток на Бьякуе тоже не было.       Окинув краем глаза другую руку капитана, Абарай удостоверился в этом, но тут заметил то, чем была занята вторая конечность Бьякуи. Побелевшие пальцы крепко держали нечто, завернутое в крафтовую бумагу, прямоугольной формы и небольшой толщины, отчаянно напоминающее тот самый пресловутый «Вестник Сейрейтея», который его шеф совсем недавно назвал чушью.       Ренджи поднял взгляд на капитана и не смог сдержать ухмылки. Кучики зарделся, теперь уж совсем очевидно. Порывисто развернувшись, так, что его волосы взметнулись вороным крылом, он скрылся за седзи.       Абарай постоял еще пару минут, глупо улыбаясь, а потом услышал шуршание бумаги в соседней комнате и попытался сдвинуть уголки своего рта руками, потому что испугался, что тот сейчас треснет от такого отскала. Весьма довольный собой и жизнью и совершенно забыв про несчастного Ханатаро, он вернулся на свое рабочее место и принялся за уборку, не подозревая, что под горой журналов бесповоротно «похоронил» свой недоделанный отчет, и теперь его придется переписывать…

***

      – …Какого, б%&#*, х%&?!. – единственное, что мог выговорить Ренджи, когда открыл августовский номер «Вестника Сейрейтея».       Он был так уверен, что фото Рукии и Бьякуи выиграет конкурс, что заказал личный экземпляр заранее. Обливаясь потом и едва не надрывая страницы, он открыл журнал и обнаружил, что выиграл совсем в другом смысле. На него с разворота смотрели Хисаги, Кира и он сам.       Минут десять он стоял и гипнотизировал взглядом постер с их совместной фотографией, будто надеясь, что сейчас тот поменяется на что-то более «горячее»… Не дождавшись, Абарай со злостью захлопнул журнал и бросил его в ящик стола. Даже читать любимые криминальные сводки расхотелось. Он направился к выходу, намереваясь зайти к Рукии, благо жара спала, и сейчас прогулка до усадьбы реально могла помочь проветриться.       – …Какого, б%&#*, х%&?!. – повторил Ренджи спустя полчаса, увидев, как из машины печатной компании «Рейши» выносят одну за другой пачки, завернутые в крафтовую бумагу, и разгружают у входа в особняк Кучики.       На крыльце стоял улыбающийся Бьякуя. Без шарфа, без перчаток и без кейсенкана.