...– Смотри, у нас парные следы!

      Как только Хан попадает в уборную, он тут же забегает в кабинку и плюхается на унитаз. Сердце бешенно колотится, перед глазами всё плывёт, по телу проходит крупная дрожь, воздуха становится всё меньше и меньше, Джисон начинает задыхаться. «Нет, нет, почему именно сейчас, как я мог, надеюсь, ребята ничего не заметили… Успокойся, всё хорошо. Хватит.» — мысли беспорядочно кружатся в голове, заставляя хозяина потрясти ей пару раз, хотя это не сильно помогло. Становилось всё только хуже, Хан пытался успокоить себя, вспоминая советы врачаей и других разбирающихся в этом людей, но ничего не помогало. Паника накрыла с головой, из глаз полились неконтролируемые слёзы: «Надо отвлечься и выровнить дыхание» — проносится в голове. Он всеми силами заставляет себя посмотреть на вещи вокруг, но из-за пелены слёз это плохо выходит. Он гладит себя по голове и шепчет успокаивающие слова, но ничего не получается, язык не слушается, а мысли одновременно и исчезли, и их так много, что голова вот-вот лопнет. А атака становится только сильнее, Хан начинает бить себя по голове, рвать волосы и кусать руки, он до последнего держал себя, чтобы не закричать или завыть, но ещё чуть-чуть, и Джисон начнёт реветь на уже на весь туалет. Один глоток воздуха, слёзы немного отступают, тело расслабляться «Это конц?..». Тут резко будто молнией пронзило, Хан успел только слегка дух перевести, и его тут же накрыла вторая волна. От неожиданности Джисон падает на пол, всё повторяется, но сильнее, Хан открывает рот, чтобы крикнуть, показать себе, что можно выбраться из этого кошмара, но получается лишь полухрип, полустон. Он готов на что угодно лишь бы это закончилось.        — Хан, ты тут? — раздался неожиданный крик из-за двери — Эй, что-то случилось? — слышется около кабинки, до Хана звуки еле долетают, он всеми силами пытается быть тише, чтобы не доставлять лишних хлопот.       Но голос спокойно, хотя настойчиво продолжает звать и спрашивать о том, как самочувствие или не нужна ли какя-нибудь помощь.       — Ты меня слышишь — по дверке слегка постучали — открой, я хочу убедиться, что у тебя всё хорошо.       — У м-м-меня-я х-х-о-рошо… — еле слышно выдавил Джисон и сильно закусил палец.       — Что? Хан, отрой дверь, я слышу, как ты плачешь. — голос стал ещё более настойчивым.       — Быстрее, а то я сам её выломаю! — человек по ту сторону кабинки явно начинал злиться — ну же! ОТКРОЙ!       А Хан только сильнее забивается в угол и пытается заставить себя сделать хоть что-то, он не может ничего придумать, мозг не фильтрует никакую информацию, а телобуд то парализовано и только иногда содрогается от крупной дрожи.       — Хан Джи сон! — резко и громко рздалось за дверью — НЕМЕДЛЕННО ОТРЫВАЙ! Я считаю до трёх. Раз!… «Что делать?! Что же делать?!» Хан не мог и вздохнуть.       — Два!.. «Мне конец!»       — ТРИ!!!       Пара мощных ударов, небольшое ковыряние замка, и дверца с лёгкостью поддалась. Джисон от страха, паники зажмурил глаза со всей силой (которой мог), вжался в стенку и закрыл голову дрожащими руками, будто маленький котёнок, которого хотят избить за какую-то шалость. Но человек просто подошёл к Хану, наклонился: «Эй, ты как? –неожиданно ласково и дружелюбно спросил голос, садясь рядом на корточки — Почему ты плачешь? Что случилось?!» Но Джисон сейчас не в состоянии сказать хоть что-то, он просто плачет и трясётся. Тогда человек двигается ближе и начинает гладить Хана по спине, по голове, так осторожно, мягко, приятно.       Когда приступ чуть оставил парня, то он смог поднять голову, посмотреть на свого "спсителя". Это оказался… Чонин! Твою мать!.. Какого чёрта он тут делает, время почти час ночи, а он не спит?! Да, рядом с ним сидел Ян Чонин с мокрыми волосами, слегка красными глазами и не до конца восстановленным дыхание, будто он куда-то долго, быстро бежал.       — Т-ты чего ту-ут делаешь? — проговорил запинаясь Хан.

Несколькими минутами ранее

      Чонин уже в конце разговора хёнов заметил, что что-то неладное творится с Ханом, и, как только Бан Чан и Чанбин ушли, забежал в зал взять пару вещей, и тут же побежал за Джисоном. Всё было именно так, как он предполагал. У Хана случилась ПА. И вот сейчас он сидит и успокаивает его.       — К-как ты меня н-на-ашёл, и что ты вообще тут делаешь? — уже более твёрдо, но всё ещё слегка заикаясь, задавал вопросы Хан.       — Я тренировался — выпалил макне и тут же понял, что проболтался. Но Джисон похоже уже не слушал.       Он дрожал, как листок на ветру, хотелось плакать, но он не мог. Тогда Хан подполз ближе к Чонину и свернулся в комочек, он закусил палец. Его никак не получалось успокоить. I.N уже не знал, что делать, и тут его осинило, он вспомнил про вещь, которую прихватил из зала, когда бежал за хёном, Ян полез в карман штанов. Вот они! Салфетки с нашатырным спиртом! Чонин быстро справляется с упаковкой и пихает одну штучку Хану.       Спустя какое-то время Хан окончательно пришёл в чувства, он может говорить, ходить, тогда младший предлагает пойти куда-нибудь в другое место, так как в этой туалетной обстановке сидеть было не особо романтично и комфортно, к тому же он отморозил себе всю попу, сидя на холодном кафеле. Джисон был не против.       Пустой репетиционный зал, приглушённый свет, тишина, двое парней сидят на диванчике молча, они просто сидят и наслаждаються этой атмосферой. Из-за постоянной суеты, подготовки к комбеку, ребята уже и забыли о тишине и покое.       — Прости меня. Йена я снова доставил тебе проблем… — прерывает тишину извинениями Хан.       «Начинается, сейчас ещё пятьсот раз извинится» ― подумал про себя I.N, а в слух сказал — Не извиняться, я и другие участники знают, что ты болеешь, и всегда готовы прийти на помощь, за свои болезни не просят прощения. — Ты прав, но я заставил тебя волноватся, у тебя плечо небось болит от удара об дверцу. Прости. — начал Хан. — Пустяки, стой, говоришь сейчас, как Чан! — рассмеялся Ян. — Серьёзно?! — удивлённо воскликнул собеседник, но глядя на хихикающего лисёнка, тоже начал смеяться. — Кстати, — резко сказал Чонин я заметил, что ты стал более тихим в последнее время, сегодня, я случайно подглядел ваш разговор с Чаном и Бином, ты почти ничего не говорил, а когда пытался, то резко прерывался и начинал мять рукав худи или кусать губу, тогда на тебя переставали обращать внимание и ты просто стоял, ну к концу убежал в уборную из-за панички. «Так вот, как это выглядело со стороны» пронеслось у Джисона в голове.       — Я-я начал Хан — последнее время мне кажется, что меня никто не замечает. Это звучит эгоистично, но мне будто не уделяют и малейшего внимания или времени. После Хан поделился всеми своими переживаниями с Яном, ему было прияьно, что тот слушает и вроде понимает и переодически кивает головой.       Когда парень закончил, Чонин вдруг воскликнул: «Кошмар, что у тебя с рукой?!»       «Вот ведь… А что сказать-то?», но Ян уже не слушал, он сходил за аптечкой, что была в зале, и занялся руками Хана. Неожиданно, "пациент" схватил парня за руку: «А это что?!» спросил он, показывая на красные следы от укусов на палеце.       — Ой! — вырвалось у Яна.       –Я понял, ты тут по ночам репетируешь, и если не получается, «наказываешь» себя! — выпалил Хан.       — Не совсем… — начал I.N, пытаясь забрать у хёна свою руку и палец.       — Ладно, оба провинились…       — Смотри, у нас парные следы! — неожиданно сказал Хан, прикладывая свой палец к пальцу Чонина. Оба рассмеялись.       А потом долго сидели в обнимку вдвоём, в тишине, они так долго хотели объятий, но оба боялись сказать.       Эту ночь они надолго запомнят, а напоминать будут милые пластыри на указательных пальцах.