Терпение приносит самый сладкий урожай

Эпплджек никогда не представляла, что когда-нибудь испытает то, что испытывала к плаксивой диве, но это не остановило переполнявшие её чувства. Они поглотили её всю, пока единственным, что имело значение, не стал сладкий цветочный аромат девочки по имени Рарити. Того, как она двигалась, как танцевали её волосы, когда она поднимала всего один проворный палец, было достаточно, чтобы у Эпплджек потекли слюнки, а сердце заныло от тоски по тому, чего у неё никогда не будет. Улыбка Рарити и её прекрасные тёмно-фиалковые глаза заставили деревенскую девушку влюбиться так сильно, что не было выхода из пустоты «никогда и ничего». Эпплджек вздохнула, наблюдая за звёздами с крыши своего семейного дома, чувствуя, как тяжесть душевной боли проникает глубоко в её кости. Для неё было слишком поздно засыпать, так как всего через несколько часов ей нужно было вставать в школу. Солнце никогда не вставало, когда ей нужно было вставать, будь то из-за учебы в средней школе или работы на ферме. Она хотела закричать, но петух опередил её, заставив подпрыгнуть от неожиданности: она чуть не упала с крыши от резкого крика. Она взвизгнула и быстро схватилась за подоконник, удерживаясь. Очевидно, Макинтош тоже встал до крика петуха, потому что он вышел через заднюю дверь в рабочей одежде, насвистывая соломинкой, свисающей с губ. Эпплджек действительно пыталась вернуться внутрь через окно своей спальни, прежде чем её заметил старший брат, но ей это не удалось. Она съежилась, когда Макинтош закричал: — Эй! Слезай с крыши, Эй-Джей! Ты можешь упасть, и что тогда сделает Грэнни Смит! Он закричал на сестру, его глаза были злыми и обеспокоенными. Эпплджек чувствовала себя неловко, но она не хотела объясняться: не тогда, когда ей нужно было столько всего подавлять. — Она бы надрала тебе задницу, Эй-Джей! Вот что бы она сделала! — энергично добавила Эппл Блум, получив лёгкий удар палкой по голове от Биг Мака. Он крикнул ей, чтобы она следила за своим языком, в то время как Эпплджек выскользнула через окно, закрыла его за собой и направилась к гардеробу, чтобы одеться. Через несколько минут она была полностью готова и направилась в ванную, чтобы почистить зубы и причесаться. Она собрала волосы в стандартный хвост и посмотрела в зеркало, заметив тёмные круги под глазами, и съежилась. На самом деле ей было всё равно, как она выглядит, но она чертовски не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что она не спала всю ночь, мечтая о Рарити. Однако, зная её друзей, они наверняка уже знали, особенно Сансет-Шиммер. Казалось, что она всегда знала, что чувствуют все и когда, но это было из-за их новообретенных способностей в лагере, поэтому не было большой неожиданностью, когда Эпплджек столкнулась лицом к лицу со своими чувствами. Сансет-Шиммер была единственным человеком, который знал, и Эпплджек нисколько не сомневалась, что кто-то ещё будет проинформирован. Она схватила свою сумку и сбежала вниз по лестнице, прихватив сумку Эппл Блум как раз в тот момент, когда её младшая сестра доедала свой яблочный пончик. — Поторопись, Эппл Блум, мы опаздываем. — Я иду, я иду! Эппл Блум взяла сумку из рук Эпплджек, надела её и пружинистой походкой вышла за дверь. Она оглянулась и сказала: — О, и Эй-Джей, возможно, ты захочешь признаться Рарити. Я могу сказать, что это съедает тебя заживо. — О, пух, с каких это пор ты стала такой мудрой? — возразила Эпплджек, покраснев краснее любого яблока на ферме. Эппл Блум хихикнула, и они сели в семейный грузовик, чтобы ехать в школу. Всю дорогу они слушали старые рок-диски, которые были у их отца перед смертью. На диске были некоторые из любимых песен Эпплджек, и она бы никогда не допустила, чтобы с ним что-нибудь случилось. Эппл Блум была слишком мала, чтобы знать его и их мать, но музыка нравилась ей почти так же сильно, как и её старшей сестре. Эппл Блум молчала до тех пор, пока они не заехали на школьную парковку, ожидая, пока Эпплджек вытащит ключи из замка зажигания. Ни одна из них не вышла, и ни одна из них ничего не сказала. Эпплджек крепко вцепилась в руль, ожидая, когда Эппл Блум скажет то, что она так явно хотела сказать: судя по энергии в побитом грузовике. — Э-э, Эй-Джей? — Да? — Просто скажи ей, что ты чувствуешь, честно. Эпплблум говорила с раздражением в голосе, скрестив руки на груди, как она делала, когда была раздражена и сыта по горло. Эпплджек вздохнула и посмотрела на сестру, не видя от Эппл Блум ничего, кроме уверенности и искренности. — Я... Я подумаю об этом. — Да, тебе же будет лучше.

* * *

Рарити не могла до конца понять, почему Эпплджек была такой отстранённой, и она была глубоко обеспокоена тем, какой забитой выглядела девочка. Под её обычно яркими и бодрыми глазами были глубокие круги от усталости, и Рарити захотела узнать почему. Конечно, остальные члены их группы друзей тоже заметили это (и спросили, в чём проблема). Сансет-Шиммер была единственной, кто не задал ни единого вопроса о том, почему их подруга Эпплджек выглядела такой… ну, подавленной. Рарити убирала вешалки со своей одеждой в музыкальной комнате, когда вошли Флаттершай и Пинки Пай — более сдержанная девочка нянчила крылышко маленькой красной птички. Рарити фыркнула в знак сочувствия к существу и вернулась к своей одежде, когда они вдвоём уселись на вращающиеся стулья. Две её подруги перешептывались, пока она работала, и она с писком подпрыгнула, когда дверь с грохотом распахнулась и на экране появилась Рэйнбоу Дэш. — Привет, девочки! Я просто беру свою гитару, потому что новички хотят послушать, как я играю! Я сведу их с ума! Она закричала, подходя к стойке с гитарами, чтобы взять свою любимую. Она попрощалась перед уходом. Рарити раздраженно вздохнула: она не могла вспомнить, какой цвет она должна была сортировать. — Эмм, Рарити? Робкий голос Флаттершай пробился сквозь её разочарование, и она сдвинула очки на макушку, полностью сосредоточив внимание на чувствительной девочке. — Да, дорогая? Рарити всегда следила за тем, чтобы её друзья знали, что она полностью уделяет им внимание. — Может быть, у тебя найдется какая-нибудь ткань и бечевка, которыми я могу обернуть крылышко этой птичке? — Конечно, дорогая, — сказала она, подходя к своей вешалке с тканями. Она взяла тонкую зелёную ткань и отрезала кусок, прихватив с собой несколько прочных ниток. Зелёный цвет будет приятно контрастировать с изумительными красными перьями птицы. — Вот ты где. — Спасибо тебе, Рарити, — тихо пробормотала Флаттершай, приступая к заворачиванию крыла. — Не за что, дорогая. Всё, что угодно для друга. Когда Рарити вернулась к работе, её мысли снова вернулись к Эпплджек. На протяжении всего первого урока девочка смотрела вдаль, её плечи были ссутулены, а мышцы напряжены. Рарити отчаянно хотела помочь, но, не имея никаких знаний о проблеме, она ничего не могла поделать. Мало того, Эпплджек всегда неохотно делилась своими чувствами или позволяла оказывать большую помощь во всем, что она делала. Рарити находила это ужасно неприятным, но каким-то образом это добавляло привлекательности деревенской девушке. Непреодолимое чувство обожания всегда раздражало девочку, поскольку она понятия не имела, почему её сердце замирало всякий раз, когда Эпплджек входила в комнату. Она некоторое время размышляла о значении этих слов, и когда тихий шепот “влюблена" промелькнул у неё в голове, она прекратила то, что делала, и ахнула. Она не могла до конца в это поверить, но у неё не было причин отрицать правду: у неё были чувства к Эпплджек. Это ни в малейшей степени не успокоило её: это только заставило её чувствовать себя ещё более неловко. Дело было не только в том, что она была более или менее влюблена в одну из своих лучших подруг — дело было в том, что бедняжка была так расстроена. Её сердце болело намного сильнее, чем несколько минут назад, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы взять себя в руки (чтобы, конечно, не размазать макияж глаз). Она покачала головой и вернулась к своей работе, пытаясь завершить задачу по маркировке и сортировке костюмов для школьной постановки «Ромео и Джульетты». Несмотря на её любовь к драмам и постановкам, она никогда по-настоящему не могла оценить трагедию, которой были Ромео и Джульетта. Это было слишком грустно и имело ужасный конец, не говоря уже о том, что Меркуцио явно не был гетеросексуалом (во всяком случае, не совсем так, как она сама). Прозвенел звонок к обеду, и она со вздохом сняла очки и положила их на ближайший столик. В комнате с ней больше никого не было, и она перевела дух, отбросив все тревоги, которые у неё были: она не собиралась никому сообщать об этом секрете. Рарити никогда по-настоящему не нравилось приходить в довольно шумную столовую, но ей нравилось находиться среди своих друзей, и именно это подтолкнуло её пройти весь путь до дальнего угла переполненного зала. На самом деле она не хотела обедать. Очевидно, Эпплджек тоже. Остальные её друзья присутствовали за столом, и Рарити села последней, прямо рядом с Эпплджек. Она чуть не фыркнула, когда в нос ей ударил земляной аромат яблок и свежего воздуха. Она не могла поверить, что так долго не знала о своих чувствах. — Привет, Рарити, — пробормотала Эпплджек, даже не пытаясь придать своему голосу больше жизнерадостности. Атмосфера за столом была ужасно тяжёлой, и Рарити предположила, что все устали от кислого настроения Эпплджек. — Ах... с тобой всё в порядке, дорогая? Ты была немного... вялой, — осторожно сказала Рарити, наклоняясь вперед, чтобы мельком увидеть зелёные глаза девочки. Эпплджек поймала её взгляд и резко отвела глаза, светлые волосы упали ей на глаза. Рарити задумалась, не сделала ли она что-то не так. — Отлично, Рарити. Я просто не очень хорошо спала прошлой ночью. Ничего особенного, — сказала деревенская девушка, довольно неубедительно, как подумала Рарити. — Конечно, Эй-Джей, — добавила Рэйнбоу Дэш, — как будто это всё, что есть. Ты была в таком состоянии несколько недель! — Хм, да. Мы все волновались, Эпплджек. Голос Флаттершай, казалось, ослабил напряжение, хотя оно всё ещё присутствовало. — Ну, я не спала неделями, — защищаясь, сказала Эпплджек. Рарити посмотрела на Сансет Шиммер, надеясь на какое-то объяснение или утешение. Рыжая просто пренебрежительно покачала головой. Рарити раздраженно обняла её. — О, чушь собачья, — прервала Рэйнбоу Дэш довольно взъерошенная Твайлайт. — Прекратите это, вы обе. Сейчас не время и не место орать друг на друга, не то чтобы их было много, — голос Твайлайт звучал твёрдо, но по-доброму, как и всегда, — Эпплджек, тебе придется кое-что объяснить. Мы не храним секретов, и ты знаешь, что мы поддержим тебя в чём угодно. — Да, я знаю. — Тогда почему бы тебе не рассказать нам, что это такое. Это был не вопрос, а скорее требование. Эпплджек тяжело вздохнула и оторвала взгляд от своего салата. — Это... я... я не уверена, что вообще могу что-то сказать по этому поводу, Твайлайт. Это то, с чем я должна справиться сама. — Ну, если ты передумаешь... — Да, — сказала Эпплджек, вставая, чтобы уйти. Все смотрели ей вслед с беспокойством в глазах, но ни один человек не встал, чтобы последовать за ней. Кроме Рарити. Её друзья окликнули её, сказав, что Эпплджек лучше оставить в покое, но Рарити этого не потерпела и продолжила следовать за своей светловолосой подругой из кафетерия в коридор. — Эпплджек, дорогая? Рарити позвала, надеясь, что Эпплджек остановит её, но этого не произошло. Вместо этого блондинка продолжила идти. Рарити вздохнула и сделала пометку простить себя за то, что бегала на каблуках, когда перешла на бег трусцой. Эпплджек не сбавляла темп, она просто шла всё быстрее и быстрее: к этому моменту обе девочки уже бежали, и Рарити поняла, насколько она на самом деле не в форме. Казалось, Эпплджек понятия не имела, куда она клонит, потому что вскоре Рарити загнала блондинку в тупик, та тяжело дышала и обмахивала вспотевшее лицо. Эпплджек была похожа на оленя, попавшего в свет фар, когда она сползла по стене в сидячее положение, обхватив голову руками. Рарити подавила желание отругать её и вместо этого разгладила юбку, чтобы сесть рядом со своей подругой (в которую она была влюблена). — Эпплджек, что бы ни заставило тебя убежать от меня — это требует решения. Ты знаешь, что твои лучшие друзья никогда бы тебя не осудили, — сказала Рарити, пытаясь скрыть раздражение в голосе, но на самом деле это не сработало. Эпплджек глубоко вздохнула и посмотрела на брюнетку, её глаза были печальны и окутаны темной аурой. Рарити почувствовала, что любые резкие чувства мгновенно улетучились, когда она увидела, как расстроена блондинка. — Я лгу себе, Рарити. И я лгу вам всем. — Что это значит, дорогая? Вряд ли ты способна хорошо врать, — попыталась утешить Рарити, но это прозвучало более снисходительно, и она постаралась не поморщиться, когда Эпплджек снова опустила взгляд на свои веснушчатые руки, — Я не это хотела сказать. — Тогда что ты хотела сказать, Рарити? — Послушай, дорогая, я хочу помочь тебе с любой твоей проблемой. Расскажи мне, о чём ты лгала. Хотя Рарити и не думала, что Эпплджек когда-нибудь скажет убедительную ложь, она всё равно согласилась, нуждаясь в ответе на страдания своей подруги. — Ты когда-нибудь любила кого-то, кого не должна была любить? Вопрос застал Рарити врасплох, и, прежде чем она смогла остановить себя, она ответила: — Да, конечно. — Тогда ты знаешь, как это больно. — Да. Ты понятия не имеешь, дорогая… Рарити остановила себя прежде, чем эта мысль прозвучала, потому что, очевидно, у неё действительно была идея. У неё был нервный срыв из-за неразделенной любви, так что, конечно, у Эпплджек появилась идея. — Кто это, Эпплджек? — Боже, я… Эпплджек резко замолчала и посмотрела на Рарити с решимостью в глазах. Блондинка двигалась вперед быстрее, чем Рарити могла осознать, и в следующую секунду горячие, мягкие губы оказались на её собственных. Её разум буквально покинул её, когда она попыталась осознать происходящее, но всё закончилось слишком быстро, и у неё не было достаточно времени, чтобы ответить на поцелуй. — Прости! О боже, я... я не должна была... Рарити бросилась вперед точно так же, как Эпплджек за несколько секунд до этого, крепко прижавшись губами к губам Эпплджек. Блондинка ахнула и упала назад от силы удара, увлекая диву за собой. Они разошлись и некоторое время смотрели друг на друга, ошеломленные и не верящие своим глазам. Рарити пришла в себя первой, села и осознала, что сидит на Эпплджек. Несмотря на то, что она знала о последствиях их положения, она не двинулась с места. Эпплджек встала и оперлась на локти, всё ещё ошеломленно глядя на модницу. Она несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем спросить, «было ли это на самом деле», на что Рарити ответила «да». Они смотрели друг на друга ещё несколько секунд, прежде чем Эпплджек покачала головой и снова притянула Рарити к своим губам. Они целовались дольше, чем можно было бы считать уместным, но никого это особо не волновало, даже когда Пинки Пай крикнула «Я так и знала!» с другого конца узкого коридора. — Ребята, перестаньте сосаться и поднимитесь с пола! Рэйнбоу Дэш воскликнула, издав звук отвращения и пробормотав слабое “вши”. Наконец они разошлись и рассмеялись, вставая и отряхивая одежду. — Ну, мне неприятно говорить, что я тебе это говорила, — пробормотала Сансет Шиммер Твайлайт. Другая девочка просто пожала плечами и сказала: — Нет, ты не понимаешь. — Нет, я очень даже понимаю.