Познай счастье

POV: Nagato Что такое счастье, любовь, семья? У меня была семья. Но отец умер в автокотострофе, мать скончалась в больнице. Я совсем не помню этого, так как мне был всего год, как это произошло. Я вынужден был жить в детском доме. Там меня часто избивали сверстники и воспитатели, я забивался в угол, дрожал, был готов отдать всё, чтобы прекратить дождь ударов. Почти каждую ночь я плакал под одеялом. Отсутствие друзей и родных сильно сказалось на мне. Мне было так больно, так тоскливо на душе… У меня была любовь. Но эта девочка мало того что не ответила взаимностью, так ещё и назвала жалким трусливым плаксой. Все ещё долго издевались надо мной. Подкалывали, тыкали пальцем и опять же били. Мне казалось мир рухнул второй раз. И он рушился каждый раз, когда я пытался признаться в любви кому-то. Меня отвергли, я плакал. Снова и снова. Каждый раз. Каждый… Козалось во мне не осталось ничего живого, человеческого. Во мне осталась только пустота и боль… А вот счастья я никогда не знал. Может быть и знал, но уже не помню, что такое есть счастье. Какого это «быть с семьёй», «быть любимым», «быть счастливым»? Я не имею ни малейшего понятия… После того как я стал совершеннолетним, я отправился на кладбище, искать могилы родителей. Я совсем не помню их лица, их голос, я был тогда очень маленьким. И конечно я не знал, где закопанны их уже прогнившие за семнадцать лет тела. Но я искал. Искал эти две несчастные надгробные плиты. С каждой минутой проведённой здесь, меня охватывало такое чувство… Философское. Кажется, за те все эти часы проведённые в поисках я придумал тысячу мудрых цитат. Я рассчитал, как далеко могут быть могилы родителей, всё же в жизни математика пригодилась. В нашем городе могилы на кладбище стоит ровными рядами, и простираются до самого берега небольшой реки. Возле неё похоронены самые старые жители города «Коноха». Я ходил между могил уже который час, бегал глазами по нодгробьям, патаясь отыскать свою фамилию. И наткнулся на неё. Гладкая, старая, местами потрескавшаяся стояла могильная плита, на которой чётко было выбито «Фусо Узумаки». Я был рад и груснен одновременно. В детском доме мне пару раз говорили имя моей матери. Фусо… Какое красивое имя. Я прошёл ещё пол метра и снова увидел свою фамилию. Исэ Узумаки. Это вероятно мой отец. По щекам покатились слезы, чувство грусти и одиночества поглатили меня с головой. Я думал, что навестив могилы родителей я отпущу все свои мысли и переживания, но оказалось, я сделал себе только хуже. Я упал на колени, раздирая совсем новые джинсы об асфальт, судорожно схаватился за голову. Она буквально разрывалась от всего того, что я пережил. Где-то в глубине черепной коробки всё болезненно пульсировало, я не слышал тогда свой собственный крик. Я вложил в него все свои страдания, свою боль и ненависть, хоть и живу один уже вторую неделю, я не могу отпустить… Я кричал, срывая голосовые связки. Мне было больно, слишком больно для того чтобы жить. Хотелось умереть, не оставив после себя ничего, чтобы обо мне никто не вспомнил… Я не помню что меня остановило тогда. Я просто успокоился, хотя моё состояние тогда сложно было назвать спокойствием. Скорее это было полное безразличие. Вот так вот резко я меняюсь. В приюте я часто плакал, но это не означает, что я не пытался бороться. Я боролся. Боролся за себя в первую очередь, да и в последнюю в принципе. Я настолько увлёкся своими мыслями, что даже не заметил, как вышел с кладбища и пошёл на остановку, будто всегда тут ходил. Автобус приехал почти сразу, ну или мне так показалось. Я зашёл туда обсалютно не замечая ничего. Других людей словно не существовало, я если и существовало, то они были отделены от меня невидимой стеной. Мы скорбим о прошлом, живем настоящим и гадаем о будущем. Такова природа истории… Умная цитата. А главное — моя, приятно осознавать, что ты хоть что-то внёс в этот мир. Я стоял и держался за жёлтый металлический поручень, он холодил мои и так холодные руки. Тонкие и холодные, я бы даже сказал ледяные. Это моё нормальное состояние. Будто я не проходил весь день на кладбище, будто не душераздирающе кричал. Будто всё хорошо. Но всё плохо… Я вышел на своей остановке, чуть не пропустив её. Я шёл домой так же затуманенно, словно неживой призрак… Окончательно я опомнился в своей новой квартире, которую выдают всем детдомовским. Я очнулся сидя за столом и жуя какую-то печеньку, пачку которых я купил с утра. Нет, так дело не пойдёт. Не буду же я есть в сухомятку. Надо бы чаю наверное. Надо отдохнуть и развеяться. Я включил газовую плиту и поставил на неё чайник, наполненный водой. Я опять начал думать. Вспоминать чуть ли не всё своё детство, как меня били, унижали… Как в подростковый период я заперался в кабинке туалета и тихо плакал там. Это было место в котором я мог уедениться, где меня никто не трогал. Там я сидел добрую половину своего свободного времени. Читал там, делал там какие-то уроки, удовлетворялся там. Это было лучшее, что я мог себе позволить. И снова я ловлю себя на мысли, что я думаю о чём-то не том. Всё. Прошлое осталось позади, и нечего об этом вспоминать. Всё равно ничего сносного из этого не выйдет. Ударяю кулаком по столу. Может быть, мне вредно думать, если каждый раз я думаю о своих неудачах, о своей боли, о том как меня… Стоп, всё, хорош. Я снова себя накручиваю. Никаких посторонних лиц, квартира на третьем этаже в новом доме, почти полная свобода действий. Это же идеальный шанс начать всё с начала! Надо радоваться, достигать цели… Я слышу как крышка чайника подпрыгивает на нём, вода судорожно кипит, и некоторые её горячие капли выплёскиваются в разные стороны. Я рефлекторно хватаю полотенце, складываю его пополам и убираю горячий чайник с кипятком на соседнюю плитку. Я уже наработал себе рефлексы. Как? Я просто ходил на курсы по готовке. Зачем? Я хотел проводить больше времени с девочкой, которая мне нравилась, но после её отказа в чувствах у меня пропало всё желание ходить на эти чёртовы курсы, так как в компании девчонок я ещё больше терял свой мужской авторитет, которого, к слову, у меня никогда и не было. Я достаю из «утреннего» пакета пачку лапши быстрого приготовления, открываю её и, всё так же рукой в полотенце, наливаю кипяток. Я уже совсем забыл, что изначально хотел сделать чай. Но раз уж на то пошло, надо бы поужинать. И, пока лапша заваривается, я подумал, что надо уже делать какие-то шаги в сторону достижения своей цели. Только… Какая у меня цель? На протяжении всей жизни моей целью было защищаться от других. От злых и ненавистных мне людей… Ай, ладно. Забыли. Я иду в свою комнату. Там у меня достаточно пусто и одиноко, но зато «мой дом — моя крепость». Стены просто покрашены белой краской, светлое окно, выходящее на юг, что значит, что у меня будет много солнца. Кровать около стенки, тумбочка и светильник. Я пока ещё не успел особо обустроиться в новой квартире, хотя переехал полторы недели назад. Достаю из тумбочки стопку бумаг А4 и маркером, лежащим там же, пишу на первом листе: «ПЛАН КАК СТАТЬ СЧАСТЛИВЫМ» Беру изоленту и приклеиваю лист почти под самый потолок на полностью белую стену. Я отхожу на пару метров назад, упираясь ногами в кровать, смотрю на лист. Вот она моя цель, и я буду её добиваться. Это моё окончательное решение. А пока нужно хорошо поесть, помыться и лечь спать пораньше, завтра мне в университет на перекличку. Буду знакомиться с новыми людьми. Некоторыми преподавателями. Я иду обратно на кухню и, доставая палочки, сожусь за стол. Думаю, завтра надо определённо завести друга, а лучше сразу несколько. Но как? Я ведь не умею этого делать. Ладно, на месте разберусь. Я доедаю остатки лапши и оставляя всё как есть, иду спать. Ах да, я же ещё хотел помыться, ну да ладно, обойдусь. Снимаю уличные джинсы и голубую водолазку. И ложусь прям так, даже расстилать не хочется, слишком устал за сегодня.