Учихи любят лишь раз

PovAvtor

Итачи вместе с другими членами АНБУ стоял в кабинете Хокаге-доно, отводя виноватый взгляд от ходящего вдоль по кабинету явно напряженного Минато Намикадзе с непривычно острым и пронизывающим до костей взглядом, которым он переодически сверлил стоящих подчиненных и одновременно этому старался успокоиться, читая доклад снова и снова, меча напряжением в расплоставшейся по помещению неконтролируемым потоком чакры, выходящей из него в виде Ки. Об этом вскоре узнала и его жена, явившаяся на работу к мужу, когда любимая дочка не вернулась к ужину на спине Какаши, и в отличие от мужчины, Кровавая Хабанера разносила практически всё, что только видела, громко кричала и истерила, и как любая другая мать потерявшая ребёнка, непрерывно рыдала в плечо одного из учеников её мужа, безуспешно пытаясь успокоиться. Напуганные, напряженные родители старались успокоиться, но каждый из них делал это по своему. Что касается Какаши, в начале он впал в глубокий ступор в перемешку с шоком, а после взял какую-то старую игрушку из комнаты Наруто-химе и дал её псу Пакуну. Пёс не сразу напал на след, а когда нашёл его среди более сильных, вместе с хозяином вызвал команду ИноШикаЧо в комплекции поколения Йондайме, за одно и бывшего сокомандника Обито Учиху прихватил. Шисуи, как только узнал об похищении, ходил темнее самой темной ночи, давя окружающих сильнейшим давлением, которое практически уже превышало Ки Минато-сана, позже присоединившись к команде поиска принцессы двух вымирающих кланов, выдвинулся прямо за заметно мрачным сыном Белого Клыка, который уже излучал мощные флюиды гнева на похитителей, обещая неминуемой беспощадной расправы. Резко посерьезневший потомок клана Учих без б выполнял все поручения капитана миссии (Шикаку Нара назначили главным в миссии ранга SS+), так как времени у них особо не было на какие-либо прирецания. Наруто едва 14 исполнилось и только недавно она вернулась из годовалого путешествия с крестным отцом Джираей-сан. К привеликому сожалению родителей, оного небыло в деревне дабы тот мгновенно присоединился к миссии по поиску солнечной девочки. Принцесса слизней Цунаде Сенджу также отсутствует, а змеиный санин уже подал заявку на розыск Нару-чан, но её не стали рассматривать по понятным причинам. Все были как на иголках. В особенности приближенные достопочтенного Йондайме Хакагэ-доно. Вы у меня спросите, а где же братец Наруто? Хашигиро Узумаки-Намекадзе совершеннолетний парень, который женился по старому договору Минато и Рассы на Темари. Сейчас он проживает там со своей женой и ждёт пополнения, и чтобы братец не помчался искать её сломя голову уже в стране Песка, об этом ему умолчали. А то знаем мы Узумаки, узнают, и человека навредившего их родственника врядли оставят в покое…

***

Наруто сидела в темном помещении с ограничевающими чакру кандалами на кистях рук, и помимо чакры ограничивали они и движения девочки в целом, приковая её к стене. На языке была вязь несложного фуина, дабы Наруто молчала, не имея возможности и пикнуть и издать даже тяжкого звучного вздоха. Сама блондинка выглядела измотанной, истащенной, уставшей от жизни и походила на куклу для битья. Ранее прекрасная золотистая коса была распущена и спутана, и теперь волосы были испачканы не только сальновыделениями, но и грязью от нахождения на полу подземелья. В комнату вошла старая седая женщина в юкате синего цвета с серыми глазами, которые горели ненавистью к химе, и сверкали на тусклом свете похабщиной похуже чем в книгах одного из санинов. То, что происходило на протяжении нахождения здесь девочки нельзя описать обычным похищением, ведь попытки надругательства, содержание в подвале на земле с 50 граммами хлеба и воды в кандалах и жестокое обращение в целом, ограниченным во всем что касается социального характера точно нельзя таковым назвать.

***

Команда почти достигла цели, когда Пакун учуял не только слабеющий след химе, но и запах крови группы B (мы все знаем что это значит). Всей группе он этого озвучивать не стал, но как только Какаши и Обито узнали о предположениях пса, аура над ними стала сгущатся с каждой секундой, давя своей тактичной осязаемостью всех киллометр за киллометром пробежанным за доли минуты. Любая живность в радиусе киллометра отбегала от греха подальше, а если не успевала пряталась где угодно, лишь бы не ощущать Ки двух действующих джоунина. Остальная часть отряда, включая Шисуи, понимала, что времени у них в обрез, и если её не станет, Хатаке и старший Учиха этого точно себе не простят. Шисуи решил посмотреть, что так напрягло бывших коллег с помощью монгеку и после над брюнетом Ки душила, рвала и металась как зверь в клетке, выделяя яд злости и гнева на тех существ, которые посмели издеваться так отвратно над ребёнком. Остальная часть отряда по высвобождению принцессы едва поспевала за угрюмыми и сверепыми соотрядовцами, Ки которых влились в одну из самых ужасающих, которую они чувствовали за жизнь, и эта Ки казалось уже превышала Ки самого Кьюби (если уже не Джуби) тысячикратном размере в полную её мощность…

***

Наруто кинули в ванную, запретив вход посторонним, кроме одного человека — Мигасо Намикадзе, та самая старая сероглащая женщина в богато расшитой синей юкате. Девочка едва не утонула, захлебываясь в воде, пока её грубо вытянули за локоть и кинули на пол об каменную кладку, разбивая голову в кровь. Мигасо не старалась её нормально мыть, но этого требовал способ её заработка, и через пучину неприятия к внучатой племяннице помыла её. Но кто сказал, что она не бросала её в глубокую ванну и аккуратно терла ей спину и с массажом мыла ей её голову? Правильно, никто, и она этим нагло пользовалась, как и тем, что Наруто и звука издать не могла, выплакивая слезы, которых после стольких часов будто и не должно было остаться и вовсе, суша ей глаза солью и безысходностью от боли, причененных за эти несколько часов, а под фуином времени и нескольких дней. Счёт времени для химе был потерян ещё в первые несколько часов прибывания здесь. Минуты становились часами, длясь, казалось, вечность. Все страдания исходили от этой самой женщины. Белобрысая старая женщина, похабно игралась с жертвой насильственных действий, которые она и совершала. Она самолично выкрала Наруто прямо на глазах у АНБУшника. Каждый раз с такими недолгими «гостями» перед выкупом или торгами в аукционах она игралась как хулиган с мёртвыми птенцами, мучала их до изнеможения и принуждения к мысли, что так и надо, отдавала богатым, часто старым и похабным жирным толстосумам на несколько часов, и после продавала им как раба/рабыню. Богатые одежки и украшения старухи показывали всё кого она успела продать подобным способом. После того, как она отмыла Наруто от грязи и собственной крови девочки, одела в белое бедное платьице которое ничего и не прикрывало толком, нацепила на шею кандалы с фуином удушения при непослушании и направила её в соседнюю комнату которые внушали страхи от одного только вида. Старикан посмотрел на миниатюрную белокурую девицу перед собой и тут же всучил рядом стоящей женщине огромную стопну с рю и потащил ребёнка за собой в темный угол комнаты, где лежал богатый тотами… Мигасо закрыла за собой с виду хилую дверцу, закрепив её закрытое состояние мощной фуинпечатью чистокровного Узумаки, который лежал в соседней комнате и едва дышал от истощения. Огромный подвал под небольшим заведением был заполнен подобными этой комнатами, и часто сюда приходили хоть и не особо, но богатые наниматели. Ещё чаще просто крестьяне, которые просто искали хорошенькую бабенку для удовлетворения своих потребностей в близости. И вот, старикан зажимает с привычки рот девочки своей сварливой грубой и моршинистой рукой с многочисленными волдырями, стал тянутся в её розе, как послышался ушасающиий грохот и громкие отчаяные крики. Разгромился взрыв базы по всему лаберинту каридоров, который вызвал землятрясение и обвал потолков. Какаши быстро нашёл именно ту дверь и попытался снять фуин на барьере, что у него, хоть и не сразу, но вышло. После падения маскировки, Мигасо схватила девочку под локоть и мгновенно попыталась сбежать, но под давлением Ки уже всей группы мужчин, старуха сдалась, отдавая едва стоявшую на ватных от истощения и недоедания ногах Наруто Шисуи. Миссия выполнена, но ранг был повышен до 2SS+ из-за состояния девочки: ментальное здоровье было позабыто, физически девочка была похожа на куклу для битья и использования на ней эксперементальных дзюцу. Есть риск того, что девушка больше никогда не будет шиноби из-за апатичности, которая сквозила в обычно ярких фиолетовых глазах, которые залились серостью и бренностью мира. Казалось, даже волосы потемнели и посерели. Теперь когда-то невинное нетронутое шрамами и другими любыми изьянами кроме полосок-шрамиков на лице тело девочки прямо хвастало обилием того, чего даже при порки во времена детства Шодайме не было. Шрамы покрывали руки и ноги, задевая живот и покрывали всю спину. Грубые шрамы на маленьком теле, который мягко тронул загар казались настолько отвратительными, что казалось, это самый настоящий гримм. Но увы и ах, спина, как и конечности с шеей покрывали уродливые грубые и жестокие шрамы, задевая даже лоб. От поднявшегося напряжения у девочки начался жар и она сдавленно попросила воды высыхающим от обезвоживания голосом. Худоба — это следствие её отвратной диеты, а голод который её накрыл, ужасал маштабами своей мощи и дрожью подпитывал летальность ее простуды. Какаши снял свой жилет, и забрал у Шисуи свою дрожащую, как лист на ветру, названную сестренку, одел на неё жилет, прижимая к груди и поглаживая, прибавил концентрированного давления Ки на женщину в добавок того, что сочился их монгеку Обито, и дал намек Шикаку, чтобы тот дал приказ на то, что больную на голову старуху нужно дать под стражу Корню и рваведовать обстановку на месте преступления.

***

Наруто постепенно стала возвращать себе былую яркость и бодрость, хотя ужасающие глаз и представление о пережитке прошлого дочери Кровавой Хабанеры шрамы на открытых участках кожи наводили на оных приступ ужаса и откровенного страха. Младший сын Минато Намекадзе, Акира Намекадзе, 7 с половиной летний лусик солнца уже для всеобщего Тао но Конохагакуре, а именно Наруто-химе. Возле девочки постоянно крутились разные люди, которые пытались вывести ту из апатичности, но удавалось это только семье, в которую она приписала Какаши Хатаке и Шисуи Учиха, который после случая поселился у неё прямо напротив её комнаты, теснясь с Какаши.

TimeSkip ≈ 1year

PovАкира

Наруто-оне-сан снова грустит, и как бы Какаши-сан или Ши-они-чан не старались, она не улыбается так широко как на этом фото. Может, если я подарю ей все свои дорогие игрушки, она улыбнётся, для меня. Да, она улыбнулась когда я принёс ей свои любимейшие игрушки, часть из которых были раньше её. Например, тот миленький маленький лисенок, за которого она сейчас играла или же та жабка, за которую играл уже я. Вскоре появился и наш плюшевый Тоо-сан, и в руках сестры он становился настолько могуч и силен, что я восхищался им ещё больше, и хотел бы однажды стать таким же или даже превзойти его по силе. То, как Оне-сан играла с ними, восхищало, и я вставлял громкими репликами любимые фразы или Наруто или папы. От этого она так звучно и искренне смеялась, что я присоединился к ней, и наровне с нею звенел колокольчиками счастья. О таких Ока-сан(Као-сан) рассказывала. Она говорила, если я хочу развеселить кого-то, то мне нужно привлечь его внимание и после искренне улыбнуться и сказать что-то смешное, чтобы люди улыбались в ответ искренне, как это делала сестра. Тогда, когда этот человек смеялся, звенели те колокольчики счастья, и я звенел также громко и звонко, заставляя их улыбаться шире, искреннее. Хотя, так искренне улыбаться и смеяться умеет только Наруто-оне-сан. В комнату на наш смех зашёл Какаши-сан, и когда сестра заметила его, она вытерла выкатившееся слезы. Слезы… Нет!!! Как я их не заметил?!!! Почему Оне-чан плачет?! Но при это она продолжает смеяться…? А, вспомнил, Ока-сан говорила и про то, что слезы бывают не только от грусти, они бывают и от счастья. В ответ на жест сестрички Наруто, Какаши-сан зашёл в комнату и раставил руки в стороны, на что Оне-чан тут же напрыгнула на него, живо смеясь, звонко, словно колокольчики, которые так и заставляют улыбнуться. Я так и сделал. Я улыбнулся шире щёк, и также напрыгнул на Какаши-сана, обнимая его и сестру. Наруто слезла с него и когда в проёме появился Ши-они-чан, она налетела на него, сбивая с ног. В коридоре они пролежали друг на друге некоторое время, а после Какаши-сан закрыл дверь, а я заметил в его глазах груз сметения и смущения в перемешку с какой-то странной завистью, когда он смотрел на Они-сана. — Эээ! Какаши-сан!!! Пустиии!!! Там Наруто-оне-сан и Ши-они-чан!!! Я видел как она ударилась об него!!! Ей может быть больно!!! — я прокричал ему это практически в ухо, от чего он нахмурился, оглянулся на дверь, подумал что-то, но отпускать меня не стал. Через минуту он просто присел на кровать сестры и таки меня отпустив рядом, когда я более или менее успокоился, он взял какую-то из её старых игрушек, которые были даже старше меня. На вид это была его плюшевая версия, и это была одна из самых старых игрушек, но и одна из самых опрятных, штопанных и мимимишных. Какаши-сан взял ручку куклы и стал водить её вверх-вниз, имитируя приветствие, от чего он как-то грустно улыбнулся там под маской, а его взгляд стал воспроизводить воспоминания. Неосознанно у него скатилась слеза. Другая. Третья. После он внезапно и как то удивленно посмотрел на меня и тут же отвёл взгляд, неловко встал с кровати, вытирая дорожки слез рукавом водолазки, оставив игрушку у меня в руках и беря одну из её многочисленных подушек, он вышел из комнаты и что-то там бормоча под нос, пошёл в комнату напротив. Послышалось смущенное кряхтение и утяжеленная аура Какаши-сана, которая обещала кого-то прикончить… Хотя Какаши-сан и был миролюбив, но когда дело касалось Оне-сан, он не жалел ни себя, ни других. В частности Ши-они-чана. И сейчас, когда я услышал трекотание птиц под окном, я решил посмотреть, что происходит. В окне отражалась синяя молния в руках Какаши-сана, и с молнией он бегал за Ши-они-чаном, который выглядел сметённым и растрепанным, и он чего-то красный и утяжеленно дышал, хотя бегать он стал относительно недавно (где-то с пяти минут). Вскоре всё затихло и в комнату зашла от чего-то растроенная Оне-сан. Она тоже была растрепана, но почему, я не знал. Ведь за ней не бегал Какаши-сан с чидори, или я что-то упустил… После сестры зашёл и Ши-они-чан. Он выглядел более растрепанным, а волосы стояли дыбом, одежда в некоторых местах или сожглась, или порвалась. По покрасневшему лицу шёл пот, а когда он увидел Наруто-оне-чан, то сразу развесилился и обнял её со спины, на что она повернулась к нему и также улыбнулась. В комнату следом зашёл Какаши-сан, и взяв меня за руку стал выводить из комнаты. Перед тем как закрыть дверь он посмотрел на Шисуи, готовясь просверлить в нем дырку от какого-то недовольства. Когда же дверь закрылась, послышался щелчок замочной скважины и Какаши-сан стал что-то старательно вырисовывать на двери. Готовые закорючки быстро расползлись по всей стене вдоль комнаты сестры, чуть выходя за край, а после вжились в неё. Ещё более угрюмый, чем при виде Ши-они-чана Какаши, пошёл вниз со мной на руках, и когда я попросился на спину он сначало как-то неверяще на меня уставился, а потом кивнув, я перелез ему на спину. Аура Какаши-сана стала спадать на нет и я не слезая с его спины попросил понести меня к маме на кухню, чтобы обнять её и мою сестрёнку, которую она носит в животике уже второй месяц, хотя я и не понимаю, как она там уместилась. Попросив у мамы рамен, в ответ я получил деревянной ложкой по лбу и причитания о том, что рамен нужно есть только пару раз в неделю. За что? Сегодня ведь и есть день рамена, так что я решился ей об этом напомнить. Као-чан (мама на японском будет "хаха", так что будем использовать это вариант) успокоилась и сказала что после обеда я могу поесть домашнего рамена от неё. Я обрадовался, слез с рук Какаши-сана и пошёл к столу к папе, который взял отпуск на месяц. Тоо-сан очень редко был дома, и когда я уже через месяц 3 апреля должен был пойти в академию на 2 год обучения, он решил, что проведёт его в кругу семьи. Я не знаю, как Какаши-сан и вообще Ши-нии-чан стали членами нашей семьи, но знаю, что в случае с первым это случилось ещё до моего рождения: я слышал от крестного Фугаку-сана, что Какаши-сан был тут ещё тогда, когда Наруто-они-чан только-только родилась, а вот Ши-нии-чан стал жить с нами с прошлого года. Кстати, о Ши-нии-чане. Я часто вижу, как он смотрит на Они-чан. Очень похоже на то, как Тоо-сан смотрит на Ока-сан. И меня озарило. Ши-нии-чан любит Наруто-они-чан! Я счастлив за сестренку Наруто, так как Ши-нии-чан хороший парень, и зная Хидео Учиху, они и вправду однолюбы… Но сейчас не об этом! Скоро должен приехать старший братец Хашигиро со своей женой и сыном Ичиро. Моим племянником, получается. И я стал ждать семейного ужина в кругу семьи. Прошло около четырех часов, и Хашигиро-нии-сан стоял на пороге, от чего-то мрачнел, когда он смотрел на Какаши-сана… А Какаши виновато отводил взгляд, а за его спиной выросла оооочень счастливая Наруто, которая была на спине Ши-нии-чана. Он светился, как лампочка и таак широко улыбался. Со стороны мамы послышался смех, как и со стороны Темари-сан, и после стройный звон хохота разнёсся по всей кухне, и я широко улыбнулся, подходя к сестре и обнимая её. Ужасающие шрамы, которые покрывали всё ещё тело, оставили после себя белые полосы и небольшие рубцы. От чего-то её регенерация была даже быстрее, чем у брата, но мне этого не объяснили… И думая, я узнаю это позже, а сейчас я сел около Ши-нии-чана и Наруто-они-чан. Продолжение следует…