Подорожник

      Арбенина за ней сама не приехала, но зато прислала машину с водителем. И встретились они уже перед входом в Мариинку. Диана Арбенина выглядела совершенно не так, как в их первую встречу. Одета строго и со вкусом: в белый брючный костюм тройку под вязаным пальто цвета мокрого асфальта. В руках она сжимала букет кремовых роз. Света, посмотрев на свой видавший виды пуховик, тут же почувствовала себя не в своей тарелке. Для встречи она достала из глубин шкафа свое единственное платье — то самое, в котором защищала кандидатскую. Чёрное, без рукавов, чуть выше колен — ей казалось, что своей универсальностью именно оно максимально подходит для первой встречи, а не привычные брюки или джинсы.       Вот только Диана, кажется, даже не обращала на это внимания. С трепетом, будто норковое манто, она помогла снять пуховик, окинула Сурганову восхищённым взглядом, вручила букет, и тут же умчалась в гардероб. Светлана огляделась и слегка успокоилась: вокруг мелькали как стильная дизайнерская одежда и драгоценности, так и потёртые джинсы. Вернувшись, Арбенина тут же согнула руку колесом и подмигнула:       — Предлагаю для начала буфет…       Сурганова кивнула и несколько неуверенно уцепилась за подставленный локоть. Было видно, насколько фронтвумен «Ночных снайперов» напряжённая, словно костюм заковал ее в некие доспехи. Она совершенно не походила на ту безбашенную рок-звезду, которую Светлана видела на экране.       Первый бокал коньяка был выпит в полном молчании. Диана катала его в ладонях, пялилась в стол, кусая бледные тонкие губы, кажется, даже не смотрела на неё, но стоило Сургановой отвернуть голову, как чувствовала скользящий по ней жадный взгляд.       Второй бокал пошел легче — обе слегка раскрепостились, перешли на «ты». Диана даже немного рассказала о своей жизни до Питера. Как оказалось, она выросла в продуваемом всеми ветрами Магадане. Приехала учиться в северную столицу, на филфак, но любовь к музыке, особенно рок-н-роллу, перевесила тягу к знаниям. И потому она сейчас не переводчик, а солистка «Ночных снайперов».       Первый звонок прозвенел, когда бокал был допит. Тяжело вздохнув, Арбенина поднялась из-за столика и протянула руку Светлане.       Было видно, что Диана стоически терпела представление. В отличие от тех, кто действительно пришел сюда из любви к искусству и внимал всему, что происходит на сцене, девушка явно из последних сил боролась со сном.       — Диана, если тебе настолько не нравится, то давай уйдем? — предложила Сурганова во время антракта.       Диана мотнула головой. — Нет. Тебе же нравится…       В качестве компенсации, в начале следующего акта, Светлана накрыла ее пальцы своими. По лицу Арбениной тут же расплылась довольная улыбка.       Свидание продолжилось в «Профессоре Фрейде» под бутылочку красного полусухого, бифштекс из мраморной говядины и разговоры о Питере. Диана рассказала, как она впервые увидела его и влюбилась, а Светлана о необычных уголках, о которых знают даже не все старожилы.       По окончании, основательно подхмелевшая Арбенина, проводив Светлану до ее дома на Кавалергардской, даже не попыталась сорвать поцелуй, а только осторожно поднесла ее пальцы к своим губам.       — Спасибо, это был классный вечер… — пробормотала девушка, резко развернулась и двинулась к ожидающему такси. Сурганова, разочарованно закусив губу, смотрела ей вслед.       Затем последовало полное молчание. Несколько дней Светлана поминутно поглядывала на телефон в ожидании сообщения и сама себе напоминала влюбленную по уши девчонку. Даже мамулечка заметила, что с дочерью что-то происходит.       — Последний раз я тебя такой видела когда ты в первый раз влюбилась. Тебе было лет шестнадцать, по моему… — усмехнулась она, разливая по чашкам чай и выставляя на стол ещё дымящиеся сырники. — Как его звали?       — Мам, это было настолько давно и неправда, что история не сохранила даже имени, — слукавила Светлана. Она прекрасно помнила хулиганистую Сашку из параллельного класса. Интересно, где та сейчас?       Сообщение от Дианы пришло через пару дней. Сурганову приглашали в Санкт-Петербургскую академическую филармонию на концерт Берлинского симфонического оркестра.       В этот раз Арбенина была более раскрепощённая, и даже позволила себе немного вздремнуть на плече Светланы под гром литавр и неодобрительные взгляды прочих зрителей, которые ей ничуть не мешали. А после, отказавшись от очередного пафосного ресторана, Сурганова предложила просто прогуляться. Было видно, с какой радостью согласилась Диана. Они прошлись по Невскому, периодически замерзая и заскакивая в небольшие кафе — и говорили, говорили, говорили. Арбенина оказалась совсем другой, нежели на сцене или в Мариинке. И даже несколько часов назад, на концерте. И Света сама не поняла, когда ей успела понравиться эта взбалмошная девочка, даже немного жалела, что ещё одно-два свидания — и Диана охладеет к ней. Пребывая в таких раздумьях, женщина не заметила, как они нырнули в арку. Там Арбенина прижала ее спиной к стене.       — Свет, можно я тебя поцелую? — жалобно попросила она, поглаживая плечи Сургановой пальцами. В противоположность ее бережным движениям, в глубине зелёных глаз пульсировало какое-то дикое, почти животное желание. Не в силах смотреть в эту засасывающую глубину, Светлана молча прикрыла глаза, слегка приподнимая лицо.       Прикосновение было осторожным, невесомым, почти неуверенным, словно обладательница губ напротив впервые касалась ими чужих. Затем они осмелели, и уже через пару минут обе женщины целовались с такой яростью, что пространство вокруг них наэлектризовалось настолько, что хватило бы на десяток ламп. Отстранившись, Диана на несколько мгновений уткнулась длинным носом в шею Светланы и довольно вздохнула.       — Динь… — позвала Сурганова.       Девушка вскинула голову, глядя на нее немного испуганно, чуть удивленно, и с отчетливой надеждой в глубине зеленых глаз. Теперь уже Сурганова сама подалась вперед за поцелуем — глубоким, изучающим. Когда они с огромным усилием снова оторвались друг от друга, Диана выглядела полностью дезориентированной.       — Пойдем? — с хитрецой во взгляде поинтересовалась травматолог. Арбенина лишь кивнула, все еще находясь в некой прострации. У парадной Кавалергадской солистка «Ночных Снайперов» урвала еще один поцелуй на прощание. И опять наступила тишина. Нет, Диана стабильно каждое утро присылала ей пожелания хорошего дня, они регулярно перекидывались сообщениями, но новых предложений встретиться не поступало. Зато позвонила Пальцева, она тоже выполнила свою часть сделки — и Сурганову уже ждали в новой клинике, на новой должности.       — Не будешь против, если я вернусь домой насовсем? — как бы между прочим поинтересовалась Света за завтраком, с улыбкой поглядывая на мать. Та мгновенно бросила перемешивать тесто на новую порцию оладьев и повернулась к дочери.       — Светочка! Ну наконец-то! — радостно воскликнула она…

***

      …Жизнь Светланы круто развернулась на 180 градусов: любимый город, новая работа. И… странное дело — новая любовь, несмотря на то, что отношения между ней и Дианой развивались на редкость своеобразно. Они постоянно переписывались, иногда встречались, но дальше поцелуев дело не заходило. Арбенина, проводив ее до дома, отвешивала контрольный поцелуй и исчезала. Такие отношения несколько озадачивали Сурганову. Она предполагала, что скорее всего является неким спортивным интересом для певицы, но в таком случае, почему та не предполагает более активных действий, чтобы затащить ее в постель, и на этом успокоиться? Этого Света не понимала, так же она не понимала, как будет жить, после того, как всё произойдет. Потому что сама успела влюбиться! Как идиотка следила за Арбениной в соцсетях, и ждала ее сообщений и звонков. И дождалась. В этот раз та позвонила с приглашением в Михайловский театр, на балет «Баядерка».       Вот только встречаться в очередной официальной обстановке Сургановой как-то не очень хотелось. Она посмотрела достаточно записей с концертов «Ночных снайперов», видела, как Диана мечется по сцене, с яростью терзает гитару, и даже сквозь экран чувствовала бешеную энергетику, которой та щедро делилась со зрителями. И теперь она уже сожалела, что не согласилась в самом начале сходить на ее концерт. Ей хотелось прочувствовать этот драйв лично, и только для нее одной!       «А можно вместо двух с половиной часов «Баядерки» один часик Дианы Сергеевны?» — нервно кусая губы, подрагивающими пальцами напечатала Светлана, и замерла в ожидании. Ответ прилетел незамедлительно:       «Завтра в 19 в нашей студии. Сможешь?»       «Да»       «Я пришлю машину!» — в сопровождении множества сердечек.       В этот раз с цветами была Сурганова, по дороге попросив водителя остановиться у цветочного магазинчика и купив букет темно-бордовых роз. Арбенина ее ждала, и судя по взъерошенности, заметно нервничала. В студии был приготовлен легкий фуршет, состоящий из сырной и мясной нарезки, фруктов, вина. Сама Диана выглядела совершенно не так, как за время свиданий привыкла видеть ее Света — в этот раз на ней был голубой спортивный костюм и белые кеды, и вновь походила на ту самую испуганную и одновременно наглую девушку, которая впрыгнула к ней в кабинет в Псковской травме. Вручив букет и нежно поцеловав певицу в губы, Сурганова забралась с ногами на тахту и в предвкушении посмотрела на Диану. Та нервно взъерошила и без того торчащие во все стороны волосы, подхватила гитару и устроилась на высоком табурете напротив.       — Есть предпочтения? — облизнув сухие губы, поинтересовалась Арбенина.       Света мотнула головой.       — На твой вкус…       Диана немного покусала губы, глядя на гитару, провела пальцами по струнам и запела. Низкое, чуть сипловатое сопрано вопреки ожиданиям зазвучало совершенно настолько по иному, что Светлана даже вздрогнула от неожиданности. Вместо бешеного темпераментного исполнения — тихая грусть, наполняющая душу нежностью. Неизвестные песни — не те, что звучали со сцены. Должно быть Диана исполняла свои личные, избранные, произведения, которые никак не вписывались в рок-н-ролльные концепции ее концертов.       Сейчас перед ней сидел совершенно другой человек. Словно волк сбросил шкуру и вместо дикого зверя перед ней возник абсолютно беззащитный щенок, которого хотелось приласкать, налить в миску молока, окружить любовью. А иногда и отшлепать за погрызенные тапки или наведенный в доме кавардак.       Все также, не отрывая взгляда от гитарной деки, Арбенина пела ещё, и еще, и Сургановой почему-то казалось, что именно эта ранимая девочка скрывается за всеми масками, что ей довелось увидеть.       — Динь… — Светлана сползла с тахты, подошла к Арбениной, накрыла ее руку на струнах своей, заставив замолчать гитару. — Динечка…       Диана подняла голову, в зелёных глазах осторожно трепетал огонек не то ожидания, не то надежды.       — Динечка… — повторила Света, обхватила ладонями ее лицо и поцеловала. Нежный, легкий поцелуй очень мгновенно трансформировался в яростный, откровенно намекающий на более страстное продолжение. Гитара соскользнула с колен девушки, и с бряком свалилась на пол, но та даже не обратила внимания, поднялась, обхватила Свету за плечи, направляя к тахте. Там Диана отстранилась, опустив руки и замерла, словно ожидая дальнейших действий женщины.       Мысли Сургановой путались, все тело уже горело, хотелось чувствовать Диану ближе — кожа к коже. Судорожно, нервно она первая сделала шаг навстречу, расстегивая молнию олимпийки девушки и ныряя ладонями под футболку. Гладила и гладила каждый участок кожи, куда могла дотянуться. И одновременно с этим чувствовала руки Арбениной на своем теле. Оторваться друг от друга, даже для того, чтобы стянуть одежду было крайне сложно. Как можно было отстраниться, разъединиться, даже на короткое мгновение, если это может закончится зудящей неудовлетворённостью?! Но Арбенина все-таки смогла первая, толкнула ее на тахту, и тут же рухнула на колени рядом. Пальцы отказывались слушаться, когда она пыталась расстегнуть пуговицы на джинсах Светы, а та тем временем торопливо избавлялась от спортивного топика. С утробным рычанием Диана наконец-то содрала с нее брюки, и отшвырнула в сторону, следом последовали и трусы. А затем стянув и собственную одежду, она нависла над Сургановой, и та замерла — под голодным, плотоядным, почерневшим взглядом кожа покрылась мурашками.       — Какая ты красивая… — просипела девушка, — Неземная… — В глазах ее полыхало безумное желание обладать…       … Руки, губы, горячие влажные прикосновения. Света цеплялась за плечи Дианы, обнимала ногами за бедра, пыталась прижиматься ближе и принять глубже, тихонько постанывала. Она млела и плавилась в горячих руках, но при этом ей казалось, что Арбенина сдерживается, словно чего-то боится. Светлане поняла, что именно от нее хочет большего, чем то, что происходит сейчас. Она была согласна на что угодно, лишь бы оказаться в том безумном водовороте, что скрывается внутри этой худенькой невысокой девушки.       — Динечка… — прошептала Света, обдав горячим дыханием ухо той, — Динечка, отпусти себя…       Арбенина поймала ее взгляд, неуверенно заглянула в глаза, словно ожидая подтверждения. Получив его, она, полыхнув почерневшей глубиной глаз, коротко рыкнула, ощутимо прикусив плечо, и резко полностью отстранилась, выдергивая пальцы. Света мгновенно почувствовала пустоту внутри и всхлипнула, не понимающе глядя на Диану. Взгляд девушки казалось стал еще глубже, превратившись в бездонную засасывающую трясину, и нервно облизнувшись, она болезненно сжала запястье Сургановой, рывком переворачивая ее на живот. Так же резко и больно, сжала бедра, заставляя согнуть колени и опереться на них.       — Да… — выдохнула она, наклонившись прикусила правую ягодицу, — Да… Твоя задница свела меня с ума в нашу первую встречу… Такая аппетитная… — и снова прихватила зубами. Света сильнее прогнулась в спине и глухо застонала, внутри все горело и пульсировало. И остро вскрикнула когда Арбенина без особых церемоний вошла в нее сразу двумя пальцами и на всю длину.       — Да… — снова выдохнула девушка, быстро двигая рукой, чуть прихватывая зубами влажные волосы на затылке, второй ладонью вжимаясь в живот Сургановой. Женщина запрокинула голову, тяжело дыша открытым ртом, чувствуя приближение оргазма. Еще немного… Но пальцы Дианы неожиданно остановились, и Света глухо, болезненно, застонала, не понимая, и сама подалась назад, пытаясь насадиться на них. Но Арбенина остановила все ее движения, и только пальцы внутри слегка шевелились, оглаживая внутренние стеночки. И неожиданно резко шлепнула ладонью по заднице. Женщина вскрикнула, не ожидая этого. Арбенина же почти полностью вытащила пальцы, добавила третий, медленно продвигая их обратно. Еще один ощутимый шлепок. Сурганова всхлипнула — возбуждение было уже почти болезненным. Она чувствовала как ее влага медленно стекает по Дианиным пальцам, по внутренний стороне бедер. Вскоре, когда пальцы начали двигаться свободнее, Арбенина снова увеличила темп, то нежно оглаживая ягодицы, то шлепая их, и при этом немедленно замедляясь, не давая оргазму наступить. Пытка то подступающим, то угасающим наслаждением, казалось, длилась вечность. Света почти потеряла счет времени — весь мир сузился до ощущения Дианиных пальцев внутри и предвкушения шлепков. Когда наконец, с последним глубоким толчком Арбенина прижалась к ее спине грудью и снова больно прикусила плечо, Света кончила с громким криком, и кажется на мгновение даже отключилась. В себя она пришла уже лежа на спине, все тело ещё подрагивало, внутри прокатывали волны тепла, постепенно затухая. Диана нежно поглаживала низ ее живота, указательным пальчиком периодически спускаясь ниже и проводя между влажных складочек. Сурганова облизнула сухие губы.       — Динечка… — хрипло, тихо позвала она. Арбенина мгновенно прижалась ближе, и сразу же накрыла ее губы своими. Поцелуй был долгим и глубоким. Диана основательно изучала ее рот языком. С трудом оторвавшись от ее губ, она начала сползать ниже. Света закусила губу, чтобы удержать в себе стоны, когда Диана коснулась ее сосков втягивая то один, то другой во влажную, жадную глубину рта, а пальцы болезненно сминали грудь. Затем губы пробежались по животу и замерли в самом его низу, словно ожидая приглашения. Закусив костяшки пальцев, чтобы заглушить рвущийся из себя стон, Светлана сильнее развела бедра. Желание снова захватило разум. Безумный танец жаркого языка по плоти, вокруг нее, в глубине ее не прерывался ни на секунду, пока, вцепившись в короткие волосы девушки, Сурганова не обмякла. Этот оргазм хоть был и не таким интенсивным, как первый, но более длительным, наступая волна за волной, все угасающими, пока не затихли окончательно. Дослушав до конца хриплый протяжный стон, Диана ещё раз широко, размашисто провела языком там, где все ещё подрагивало и с довольным вздохом замерла, уложив голову на бедро Светланы. Снова провела пальчиками между складочек, жадно, причмокивая, облизала их.       — Какая ты вкусная… — просипела она. После подползла повыше и прижалась щекой к мягкому животу, рука снова скользнула между Светиных ног, снова собирая влагу на пальцы. — Тебе понравилось? — глухо промурлыкала Арбенина, целуя живот в самую середину.       — До безумия… — отозвалась ещё не до конца пришедшая в себя Сурганова. Пальцами провела по коротким волосам девушки, спустилась к влажной шее. Слегка помассировала напряжённые плечи.       — Динь… — та приподняла голову, яростный огонь желания обладать, ещё не так давно полыхавший в ее глазах, исчез. Вместо жадного зверя на Светлану смотрел домашний уютный котик, которого хотелось погладить, почесать за ушком. Света улыбнулась. — Иди ко мне…       — Иди ко мне… Иди ко мне… — Диана замерла, глядя пустым взглядом в никуда, губы беззвучно шевелились, и женщина вздрогнула, когда та резко подорвалась с тахты.       Света, совершенно не понимая причины, проводила взглядом девушку, когда та бросилась к письменному столу в углу, захлопала ящиками. На свет появилась стопка бумаги и карандаш. Бормоча себе под нос, приплясывая босыми ступнями по полу, не обращая внимания на стоящий рядом стул, Диана торопливо строчила слова, фразы, зачеркивала их. Снова писала… Затаив дыхание, словно боясь посторонними звуками сбить ее вдохновение, Светлана наблюдала за рождением песни. Когда последнее слово легло на бумагу, Арбенина словно сдулась, и рухнула таки на стул. Затем снова сорвалась, исчезла в соседнем помещении, вернулась оттуда уже с покрывалом. Зевая во весь рот, она укрыла им Свету, нырнула ей под бок, и пробормотав:       — Давно так легко не писалось, — прижала женщину к себе и сразу же отключилась. — Спасибо тебе…       Света же нежно обнимала девушку, легонько касалась губами взъерошенных коротких каштановых волос. Сна не было, а сердце в груди ныло, в памяти сразу всплыли слова Пальцевой о непостоянности ее подопечной. Что ж, она и не сомневалась, что добившись своего, Диана скорее всего просто исчезнет из ее жизни. Но почему уже сейчас было так больно? Как она позволила себе так глупо влюбиться? Идиотка! Вздохнув, Света закрыла глаза. Но как бы ей не хотелось остаться, уснуть в объятиях Дианы и проснуться утром, чувствуя сильные руки вокруг себя — надо было уйти. Лучше так самой… Вряд ли Диана сильно расстроится, так она сэкономит время солистке «Ночных снайперов», избежит утренней неловкости. Осторожно выбравшись из объятий, Света нежно погладила, неожиданно недовольно наморщившуюся во сне Арбенину, наклонилась поцеловала ее в уголок губ. Быстро одевшись, Сурганова уже двинулась к двери, но замерла… После коротких раздумий, она все-таки подошла к столу, и забрала листок с новой песней — Диана сможет воспроизвести ее снова, а вот у Светы останется такое невероятное сокровище. Аккуратно сложив листок вчетверо и спрятав его в бумажник, женщина вышла в мокрое Питерское утро.