Six peculiar things about Chuuya Nakahara according to Dazai

Чуя, пожалуй, был одним из самых упрямых людей, которых Дазай когда-либо встречал. Конечно, его многочисленные эмоции шли рука об руку: упрямство и дерзость могли звучать как одно и то же, хотя они были совершенно разными. Дерзость была эмоцией, которая овладевала Накахарой, когда он не думал, а упрямство было чем-то, что он всегда носил, как пальто. Он был непокорным миру. Упрямство всегда было защитным механизмом Чуи. Исполнитель не одобрял тупоголовость своего напарника, это было отрицательным качеством для тактиков, но, к счастью, Чуя не был мозгом их дуэта. Но, возможно, временами это было плохо, потому что без третьего лица, которое могло бы урегулировать их ссоры, им приходилось полагаться только друг на друга, чтобы выбраться из передряги, даже если они были в серьезных разногласиях. — Мы собрали достаточно информации, — прошипел Осаму себе под нос прямо рядом с ухом Чуи, но его напарника, похоже, не слишком заботила его громкость, потому что он во всю скакал по компьютерной комнате после того, как оттолкнул от себя лицо Дазая. — Нет, — прорычал он в ответ, надавив большим пальцем на кнопку питания одного из больших компьютеров, но этот кусок хлама только издал шипящий звук, прежде чем его экран вспыхнул. Теперь он уж точно был бесполезен. — Да, — возразил Дазай, наблюдая со стула, — мы достаточно услышали об этой организации, чтобы передать информацию боссу. Он сможет спокойно использовать детали, которые мы ему расскажем, и их будет достаточно. — Ага, как хочешь, — проворчал парень в ответ приглушенным голосом, потому что сейчас он склонился над ящиком, его лицо было закрыто множеством инструментов, которые он отбросил в сторону. — Но это всего лишь детали, половина из которых — ебаные гипотезы. В этом Чуя был прав, но не было никакого смысла в том, чтобы быть разорванными на кусочки здесь, когда позже они будут страдать от руки Мори. Дазай посмотрел на часы. — У нас есть одна минута, прежде чем это место взлетит на воздух, Чуя, пошли сейчас. Плечи Накахары тряслись от разочарования, когда он возвращался из-за шкафа с пустыми руками. — Нам просто нужны чертовы улики или план этой адской дыры, этого будет… — Они не собираются скрывать жизненно важную информацию об их организации в компьютерном зале, только дураки… Чуя остановился, взглянув на единственный шкаф, который ему еще предстояло открыть, а затем рывком распахнул его, сбив с петель. Он был заполнен флешками. Юноша усмехнулся, быстро начав распихивать их по карманам. — Ну, Дазай, похоже, они дураки. Во рту Осаму пересохло. — … возможно, так оно и есть. — Сколько у нас времени? — спросил Чуя, схватив все флешки, которые смог найти, и стараясь идти поближе к спине напарника на случай, если кто-нибудь попытается выстрелить в них сзади. — Двадцать один, двадцать два, двадцать… — Все, теперь заткнись! — Накахара хмыкнул, толкая Дазая дальше по коридору. Выход должен быть всего через несколько поворотов… Но, конечно, дела у них никогда не шли по изначальному плану, потому что выход, который должен был быть открыт — гараж, ведущий наружу — оказался наглухо заперт. Они оба остановились, и взгляд исполнителя пробежался по комнате. У них не было времени перенаправиться к главному выходу, хотя, по идее, оно должно было быть у них, если бы Чуя не потратил столько времени на поиск улик. Флешки сгорели бы вместе с ними, если бы Дазай не смог найти решение за десять секунд. К сожалению, это было бы невозможно. — Чуя! — позвал Осаму, указывая на большой кусок металлолома, найденный на полу, как оказалось, в гараже проводилась сварка. Чуя достаточно хорошо понял. Он бросился к металлу, оскалив зубы, когда пробил в нем углубление и поднял его, гравитация помогла через несколько коротких мгновений. Затем он бросил дикий взгляд на Дазая. — Иди сюда, придурок! Если Дазай пойдет туда, то его способность нейтрализует способность Чуи. Но Накахаре, похоже, было все равно, потому что в последние секунды он схватил Дазая за запястье и притянул к себе, приняв на себя всю тяжесть металла и взвалив его на плечи, чтобы защититься. В конце концов, план Осаму сработал. Огонь взрыва коснулся металла, нагревая его и обжигая их кожу, но тот сделал свою работу, защитив их от смертоносного огня. Земля опасно содрогнулась, и взрывная волна отбросила их назад, швырнув в дверь гаража, прежде чем даже она сломалась под давлением. Как только обстановка, наконец, утихла после шума, Дазай приоткрыл глаз и тут же почувствовал давление на грудь. Ночное небо было практически светлым со звездами над ними, пока он мог только моргать, глядя на точки в небе, прежде чем попытался дышать. Вес на его груди сместился, и Чуя застонал. — Пес, теперь ты можешь вставать, — Дазай позаботился о том, чтобы его голос был очень громким, чтобы окончательно растормошить Чую. Лежать так было не очень удобно. — Что нахуй? — Парень пробормотал, прежде, чем закашляться и еще немного пошевелиться. Кусок металлолома давил на его спину, прижимая его к напарнику. — Ты не мог бы встать? — Осаму поднял бровь, и Чуя, наконец, полностью открыл глаза. Возможно сотрясение мозга, хотя это ничто по сравнению с тем, что было бы, не найди они тот лист металла на полу. — Да, да, — проворчал Накахара, упираясь локтем в металл и отталкивая его от себя, а затем скатываясь с Дазая. — Флешки? — с надеждой спросил исполнитель, и Чуя закатил глаза, прежде чем вытащить их из карманов. — Они здесь. — Кстати, ты в курсе, что они, скорее всего, являются приманками или в них не хранится никакой информации. Лицо Чуи покраснело от ярости, и он проверил свои карманы, как будто мог отличить настоящие от подделки. — Почему ты мне не сказал! — завопил парень в ярости, и Дазай хихикнул. — Было смешно наблюдать за тем, как ты суетишься. — Я ненавижу тебя и эти чёртовы флешки, — Чуя сунул руку в карманы и кинул их Дазаю. — Пошли, вернемся к боссу. Осаму смотрел, как Чуя уходит. Той ночью он просмотрел все флешки, чтобы отсеять важную информацию. Ее было не много, но хватило, чтобы уничтожить вражескую организацию без больших междоусобиц.

***

Похищения. Они случались почти каждый второй месяц. Обыкновенное происшествие, которое эти двое никогда не воспринимали всерьез, потому что… они все еще были живы. Однако, возможно, им следует начать относиться к своим похищениям более серьезно. Особенно учитывая, что босс никогда никого не посылал за ними, как только понимал, что их схватили, и он никогда этого не сделает, потому что им нужно было находить способ сбежать самим. «Все, что не убивает, делает тебя сильнее» — однажды сказал Мори, и Чуя тогда изо всех сил постарался не заржать над цитатой, он реально пытался. Что ж, теперь им было не до смеха. Вместо этого Чуя был расстроен самой перспективой оказаться здесь, а Дазай… Ну, обычно Накахаре было наплевать, что чувствует Дазай, но сейчас он мог бы сказать, что ему было скучно, и одновременно с этим его всё бесило. — Зачем мы им вообще нужны? — спросил Чуя, в отчаянии пиная ножку стула. Это ничего не дало, учитывая, что его руки были скованы с руками Осаму, а их кожа соприкасалась. — У тебя нет чёртова ножа или чего-то в этом роде? — спросил Чуя, дергая веревку. — К сожалению, меня разоружили, когда нас поймали. Так что нет, сейчас у меня нет острых предметов, хотя я уверен, что клыки Чуи достаточно острые, чтобы разорвать… — Сука, заткнись! — Накахара выругался, снова пиная стул. Слишком крепкий. — Сейчас не время! — Ну, я не вижу лучшего времени. Не похоже, что мы найдем выход без дополнительной информации, особенно, с тем веществом, которое они тебе вкололи. Чуя сделал паузу, повернув голову вбок, чтобы увидеть хотя бы профиль партнера. — Прости, вещество? — Да! Когда Чуя еще был без сознания, они воткнули ему в шею иглу и влили в вену неизвестную жидкость! — …почему ты так чертовски воодушевлен этим? — подросток покачал головой. — И что оно делает? — Сводит на нет способности. Чуя напрягся на стуле. Он не был уверен, что собирается сделать первым, как только выберется: вдарить по лицу Осаму или их похитителям. — Как будто в этом была необходимость, — прорычал Накахара. — Твоя способность отлично отменяет мою и без всяких веществ. — Да, но это просто предосторожность. Подумай, Чуя, разве ты не чувствуешь себя немного иначе, чем обычно? На этом они закончили свой разговор. И, думаю, Чуя понимал, потому что, кто же знал, как долго он будет прикован к стулу, и его руки будут связаны с руками Дазая. Эффект от жидкости действительно ощущался по-другому, и Чуя почти заскучал по эффекту от способности Дазая, потому что всякий раз, когда напарник касался его, это было похоже на прохладную волну, проходящую через его организм. Что бы ни дали ему эти идиоты, у него разгорячилась и закружилась голова, и оно просто заглушило Арахабаки, но Чуя все еще мог слышать, как его гнев бушует под кожей. Довольно скоро их похитители вошли в комнату. В них не было ничего примечательного. — Вы здесь за информацией, верно? — спросил Дазай, вырывая Накахару из мыслей. Мужчины ничего не сказали, но Чуя достаточно доверял Осаму, потому что то, что он сказал, было больше для Чуи, чем для мужчин. Они хотели что-то получить от них, но, к сожалению, не смогли. Чуя свирепо посмотрел на мужчин, вытащивших плоскогубцы, а Дазай просто бросил на него скучающий взгляд, или, по крайней мере, Накахара так решил, потому что не мог видеть его чертово лицо под таким углом. Он мог только чувствовать прикосновение своего затылка к его волосам и сухожилия на руках, когда он двигался. Не было способа сбежать. Обидно, потому что Чуя действительно был не в том настроении, чтобы его пытали. — Босс вашей организации, — начал самый крупный мужчина, выдвигая стул перед Чуей. Он мог видеть, как другой идет к Дазаю, повторяя за первым. — Да, давай начнем с него, — прорычал Чуя. — Не умничай тут со мной, на этом далеко не уедешь. — Ага, посмотрим, — парировал парень. Мужчина ухмыльнулся всеми своими шестью зубами, когда потянулся к ноге Чуи, поднимая ее к себе на колени. Накахара уже знал, что будет, и он мог отдаленно чувствовать, как Дазай ерзает рядом, и, если его догадки верны, то с ним обращались так же. Исполнителя не допрашивали, никогда. Очевидно, Чуя выглядел легкой мишенью, или репутация Дазая, как человека, держащего язык за зубами, просто ушла далеко вперёд него. В любом случае, Накахара мог только недовольно смотреть, как мужчина снял ботинок и поднес плоскогубцы к ногтю на мизинце. — Старайся, блять, изо всех своих ебучих сил, — ухмыльнулся Чуя в ответ, все его зубы были целы, в отличии от зубов человека напротив, а затем плюнул в лицо мужчины слюной, которую предварительно собрал у основания языка. И похититель постарался. К несчастью для него, это ни к чему не привело. Осаму был столь же бесполезен. Более того, этот идиот все время по-уебански хихикал, и этого было достаточно, чтобы напугать и их похитителей, и Чую. Вскоре мужчины ушли, чтобы подкорректировать свои планы. Чуя посмотрел на свои горящие ноги. Они облили их алкоголем, а затем пригрозили разрезать его глазные яблоки на слои, но перспектива этого лишь вызывала у него желание вмазать им. Это не заставило его съежиться от страха. — Итак, план? — спросил Накахара, его губы потрескались, а во рту пересохло. — Вкратце, — отозвался напарник, — если я не ошибаюсь, они собираются разделить нас, это даст некоторую маневренность, но вряд ли ты сможешь многого достичь со своими разодранными ногами. — Я уверен, что даже так смогу сделать гораздо больше, чем ты, — парировал Чуя, ударив Дазая по затылку своей собственной головой. Вскоре мужчины вернулись. Осаму был прав. Без каких-либо объяснений наручники на их запястьях были расстегнуты. Один схватил Чую за локоть и грубо потянул его вверх, заставив встать лицом к Дазаю, все также сидящему на стуле. Ходьба заставляла кровь щипать разодранную кожу на ногах. Исполнитель выглядел не лучше, чем он, но при этом был все так же невозмутим. Это взбесило Накахару. Внезапно в руку Чуи сунули пистолет, и он вздрогнул от неожиданности. Раньше такого не происходило. — Что за черт? — он уставился на оружие в своей руке и почти сразу же прицелился в человека позади него, но нож был прижат к его шее прежде, чем он успел нажать на курок. Чуя сглотнул, прижавшись кадыком к лезвию. — Скажи нам, что мы хотим услышать, или ты пристрелишь здесь своего маленького друга. Дазай нахмурился. — На самом деле Чуя меньший из нас двоих… — Заткнись! — Чуя закричал синхронно с охранником. Он нацелил пистолет в голову Осаму. — Я могу застрелить тебя прямо здесь, идиот, так что, по крайней мере, притворись, что пытаешься задобрить меня. Дазай посмотрел на него большими глазами, он чертовски хорошо знал, что Чуя не сможет выстрелить в него. Даже с ножом, прижатым к горлу. — Почему вы вообще позволили мне держать пистолет? — спросил Чуя человека позади него. — Чертовски глупое решение. — В ногу, — просто сказал мужчина, обхватив Чую рукой, чтобы направить прицел в правую ногу Дазая. — Как насчет того, чтобы я прострелил твою блядскую ногу, — прошипел юноша, прижавшись шеей к ножу настолько, что потекла кровь, прежде чем он быстро отскочил от него и избавился от хватки мужчины. Он увидел свой шанс и воспользовался им, выстрелив мужчине в ногу. Не тратя времени на то, чтобы среагировать на громкий хлопок, эхом разнесшийся по комнате, Чуя низко пригнулся и оттолкнул мужчину от себя. Он также случайно заметил две другие вещи. Первым было разочарованное лицо Осаму. Конечно, Чуя мог бы решить ситуацию лучше, но выход был выходом. И второе заключалось в том, что нога мужчины не кровоточила. Дерьмо. Они использовали резиновые пули. Вероятно, он мог бы предугадать это. Двое других мужчин схватили Чую за руки, удерживая его на месте прежде, чем он успел прыгнуть на кого-либо из них. Он заметил, как резиновая пуля подпрыгнула на полу и закатилась в угол. Пистолет с грохотом упал на пол рядом с ногой Накахары, но он ничего не мог с ним поделать, так как в данный момент более крупный мужчина перед ним поднимал руку, чтобы ударить его прямо в лицо. Его голова отлетела в сторону от силы удара. Затем снова. И так до тех пор, пока все охранники не приложились по очереди. Ему в руку вложили новый пистолет. Он казался тяжелее, и подросток нутром почувствовал, что на этот раз в нем была настоящая пуля. Насколько глупо было, что эти идиоты дали ему пистолет во второй раз? — Теперь, когда тебя побили, делай, что мы говорим, — сказал один из менее угрожающих мужчин, и Чуя понял, что он должен был трястись от страха при мысли, что его снова побьют. Конечно, кровь текла из его носа и размазывалась по коже, а на его вздымающейся груди расцветали синяки, но он не собирался стрелять в Осаму. — Да хуя с два я это сделаю, забудь вообще об этом. Стреляй в него сам, — Накахара попытался бросить пистолет одному из мужчин, но вместо этого его снова ударили ногой сзади, отправив на пол. Его лицо впечаталось в жесткий металлический пол, и он мог слабо чувствовать сотрясение сквозь закрытые веки. Каждый раз, когда его пинали, под веками вспыхивал яркий свет, пока он не начал кашлять кровью, и даже в этом случае, когда пистолет снова оказался в его руке, вместо повиновения он показал мужчинам средний палец. Он не мог сдержать мрачного смешка, глядя на выражение их лиц, даже когда его тут же заткнули ногой в лицо. И когда ему снова предложили шанс, он отказался. Дазай может раздражать, но Чуя не хотел, чтобы его застрелили. (Ему также не хотелось в одиночку нести свою ленивую задницу обратно в штаб, чтобы встретиться с боссом). Как только ему наконец удалось приблизиться к пистолету, он подтолкнул его к Осаму, который с надеждой наблюдал за жестоким избиением. Ну, по крайней мере, они были на одной ебаной волне. Он наблюдал, как Дазай высвободил руку из наручников (Чуя догадался, что он не мог проделать этот трюк, когда с ним был скован кто-то другой) и схватил с пола пистолет. Он достал оставшиеся резиновые пули и заменил их настоящими. Позволим этому идиоту выставлять Чую идиотом. Он застрелил всех троих прямо в лоб. Они даже не успели произнести последние слова, как рухнули на пол вокруг Накахары, образуя своеобразное кольцо. — Да уж, это было долго, — Чуя выплюнул выпавший зуб, коренной из нижнего ряда, и сел, не обращая внимания на волну головокружения. — Да, порядком, — Осаму освободился от оставшихся наручников, а затем низко наклонился, чтобы обвить руку партнера вокруг своей шеи, поднимая его, помогая встать. — Чуе потребовалось достаточно много времени, чтобы достать мне пистолет. Возможно, если бы ты не был таким гордым упрямцем, тебя бы так не побили. — Так или иначе, — Накахара почувствовал еще больше крови на языке, когда они наконец вывалились из комнаты. — Где ты взял настоящие пули? — Фокусник никогда не делится секретами своих фокусов, мой пес, — подмигнул Дазай, и Чуя уставился на него, явно не впечатленный. — Ты держал их в своих бинтах, не так ли? — В яблочко!

***

Чуя продолжал демонстрировать свою упрямую настойчивость на протяжении всех лет их напарничества. В действительности, это реально раздражало. Дазаю пришлось жить и страдать из-за рыжего в возрасте шестнадцати лет, когда он отказался оставить свое прошлое в покое. Он видел, как напарник обнаружил внутри себя Арахабаки и вооружил бога разрушений. Он видел, как тот все еще отказывался подчиняться правилам Мафии, потому что все еще упрямо следовал своему собственному моральному кодексу. В возрасте пятнадцати лет, через несколько месяцев их партнерства, Чуя подобрал на улице кошку и отказался бросить ее, пока Хироцу не застукал его с ней. Но, по какой-то причине, к большому огорчению Осаму, мужчина разрешил напарнику оставить ее себе и ничего не сказал боссу. В возрасте семнадцати лет они пережили слишком много, чтобы Дазай и дальше беспокоился о его упрямстве, более того, он научился полагаться на него в особенно трудных миссиях. (Хотя он предпочел бы жить вечно, чем сказать это вслух). Накахара всегда был занозой в его заднице, особенно, когда он отказывался оставить исполнителя в покое. Вот почему это была такая тяжелая перемена — остаться в одиночестве в восемнадцать лет. Дазай помнил, как он вышел из квартиры Чуи, едва успев попрощаться, оставив простое прикосновение ко лбу. И вот, спустя четыре года, Осаму узнал, что даже во взрослом возрасте его упрямство не уменьшилось. Он был навязчивым, как маленький ребенок, однако, в конце концов, судьба снова свела их. После их ссоры с Лавкрафтом Чуя не давал ему забыть о своем гневе на то, каково это было остаться в одиночестве. Дазай предполагал, что он тоже был бы в ярости. Время было около обеда, когда в дверь Агентства сильно постучали. Дазай узнал бы этот стук из тысячи, и поэтому он тут же принялся осматривать комнату в поисках лучшего укрытия, но Ацуши уже открывал дверь, прежде чем он, как обычно, долетел до мусорного бака. Лица членов Агентства исказились от удивления, когда исполнительный директор Накахара Чуя протопал через офис, по-видимому, совершенно не заботясь о том, что он вошел на территорию вражеской базы (даже если бы они были во временном союзе, термин «союзники», вероятно, был бы слишком громким для двух организаций, что не упускали возможности воспользоваться друг другом). Куникида уже потянулся за своим блокнотом, когда исполнитель остановился перед Осаму, но это не беспокоило детектива, поскольку его глаза были сосредоточены исключительно на человеке перед ним. Он изменился. Конечно, он знал, прошли годы, и Дазай успел изучить внешность своего партнера, как только тот потерял сознание без шансов проснуться после порчи. Он наблюдал за лицом Накахары и внимательно следил, как его ресницы трепетали о скулы. Чуя отрастил волосы, но все еще носил чокер, который Дазай подарил ему на шестнадцатилетние, и оставался прежним. По-прежнему мелкий и по-прежнему легко раздражающийся. Дазай даже был уверен, что он до сих пор подкармливает тех бездомных животных, которые завелись за его жилым комплексом. Единственное, что изменилось — это сам Дазай. И, возможно, это было к лучшему. — Как я могу помочь Чуе? — Не строй из себя святошу при мне! — взревел Накахара, практически сотрясая все Агентство, заставляя его членов схватить оружие. Дазай поднял руку. — Вам не нужно быть настолько враждебными. Он здесь просто для того, чтобы поговорить о нашей последней совместной миссии, не так ли? Дазай мог слышать, как Чуя скрипит зубами. — Да. Ты ждал меня, конечно, из-за того, что оставил меня лежать на земле. На поляне. Чтобы враги схватили меня. Осаму моргнул, а Чуя продолжал хмуриться. Совсем как в старые времена, как будто и не было между ними этой пропасти времени. — Но Чуя знает, что я бы не бросил его, если бы знал, что он в опасности, верно? — честно сказал Дазай, потому что никогда не делал этого раньше. По тому, как поникли плечи Накахары, Дазай понял, что бывший напарник хотел другого ответа. Возможно, он хотел, чтобы Осаму относился к нему враждебно, как предлог, чтобы вытеснить его из своей жизни. На пользу. Но Дазай также знал, что Чуя упрям ​​и будет бороться за то, чего он хочет. Вот почему он был здесь. В офисе Агентства. — Тогда почему ты бросил меня? — спросил Чуя, кладя обе руки на стол Осаму и наклоняясь вперед. Вопрос был с двойным дном. У любого другого он бы спросил, почему тот оставил его в поле. Дазая он спрашивал про события около четырех лет назад. — Как грубо с твоей стороны спрашивать меня об этом здесь и сейчас, — ухмыльнулся Дазай, откидываясь на спинку стула. Это дало Накахаре возможность наклониться дальше. — Ну так? — он поднял бровь. — Ответь на чертов вопрос. Осаму тщательно задумался. Он чувствовал, что на них смотрит все агентство. — Как ты знаешь, в моей жизни произошли события, которые целиком изменили её. Они весьма настойчиво давили. Чуя сузил свои сапфировые глаза, и Дазай не мог не заметить, насколько острыми они стали. Они были недоверчивой тенью, но никогда не теряли своего блеска с годами. Они не потускнели. — Неотложные дела, — пробормотал он себе под нос, и Дазай был уверен, что не должен был это слышать. — Более настойчиво, чем я? — Нет, — поймал себя Дазай, прежде чем успел подумать, — конечно, нет, Чуя. — Хм, — Накахара оттолкнулся от стола, по-видимому, довольный полученным ответом. — Мне нужно идти, но это еще не конец чертового разговора. Жду тебя в субботу вечером, сам знаешь, где. И с этими словами Чуя вышел из помещения, оставив за собой зияющее Агентство. Дазай был искренне удивлен, что пошел на встречу и не стал раздражать Чую, пока они не смогли восстановить связь. Но он также знал, что Чуя хочет — Чуя получит. И если он хотел Дазая, то он его получил. — Э… — пробормотал Ацуши, переводя взгляд с Осаму на дверь. — Исполнительный директор Накахара только что пригласил Дазая на свидание? Дазай рухнул на стул. Похоже, он не был настолько умным, как считал.