Наказание для судьи

      Темное ночное небо было усыпано горошками белоснежных звезд, прогоняя жуткую и «пустую» атмосферу. Улицы Фонтейна давно опустели, и город будто заснул: кромешная тишина, черные окна у домов и отсутствие мелюзин на постах упрямо утверждали об этом. Только изредка можно было услышать гудение аквабуса и возможное лепетание пьяниц. Однако одно окно продолжало излучать желтоватый свет.       Это было окно кабинета месье Нёвиллета, которое исполняло роль «белой вороны» среди всех окон Фонтейна. Даже дворец опустел, и только окошко кабинета месье продолжало упорно излучать свет. Иногда малое количество мимо проходивших людей уделяло этому объекту большое внимание. «Бедный месье Нёвиллет: с ног до головы занят работой и совсем не думает о своем здоровье» - думали прохожие, и также неоднократно говорила Сиджвин. Однако Нёвиллет не был занят работой, он был занят одним человеком. И если бы эти зеваки сейчас зашли в кабинет, они бы изумились и осудили Нёвиллета, зная о том, что они не имеют на это право с моральной точки зрения.       В кабинете месье Нёвиллета горел светильник, испуская блеклую струйку света, но при этом каким-то чудным образом, освещая весь кабинет судьи. На столе беспорядочно лежали листья бумаги, являющимися либо приказами, либо запросами. Некоторые из них лежали на полу. Нёвиллет хотел их поднять и привести рабочее место в порядок, но его клиент мешал ему это сделать. Однако, это «препятствие» было очень приятным, и сам судья не решался его «одолеть».        Напротив стола стояло два дивана, на одном из которых расположились клиент и Нёвиллет. Клиентом являлся герцог Ризли, пришедший к судье для обсуждения важного вопроса о крепости Меропид, но их беседа, как и во многих других случаях, зашла не в то русло, однако оно было очень приятно им обоим. Сейчас Ризли сидел на мягком голубом диване, обнажив торс и показывая на нем многочисленные шрамы, которые безумно нравились Нёвиллету, при этом широко расставив ноги, принося неудобства судье. Сам Нёвиллет лежал на коленях герцога, открывая «прекрасный» (по мнению Ризли) вид на свои ягодицы, покрытые пунцовой пеленой от частых шлепков Ризли. Герцог рассматривал красные ягодицы судьи и довольно облизывался, в глубине душе хваля себя за проделанную работу.       -Месье Нёвиллет, признаете ли Вы свою вину в причинении физического вреда здоровью юридического лица? - игриво и в то же время хрипло спросил Ризли, проводя шершавой ладонью по горячей левой ягодице судьи.        Ответа не последовало.       Ризли нахмурился, издав тихий звериный рык, замахнулся и со звонким шлепком опустил руку на истерзанную левую ягодицу. Нёвиллет от неожиданности и от тягучего удовлетворения вскрикнул, изогнувшись, словно змея и вновь опустил голову, дрожа всем телом. Герцог ощутил дрожь судьи и зверино ухмыльнулся:       -Вам больно? Почему Вы тогда не сознаетесь в своем преступлении, а продолжаете терпеть боль?       Нёвиллет завилял бедрами, будто просил его продолжить наказание. Был бы у него хвост, он бы рьяно завилял им.       -Или Вам это нравится… - скорее заключил Ризли, чем спросил и снова ударил шершавой рукой по мягкой белоснежной ягодице Нёвиллета. На этот раз Нёвиллет зажал рот рукой, но, тем не менее, позволяя услышать Ризли протяжный стон удовольствия. Ризли хмыкнул.       -Месье, Вам не следует скрывать своего божественного голоса, - сладко прошептал герцог - нас никто не услышит, если Вы переживаете из-за этого.       -Но ведь Седэна сегодня на ночной смене… - пробормотал Нёвиллет, пытаясь отдышаться.       -Она ушла в столовую - бросил, будто скептично, Ризли, проводя по пульсирующей ягодице Нёвиллета теплой рукой, заставляя промычать судью - не думаю, что эта малышка может нам как-то помешать.       Услышав то, как Ризли назвал мелюзину, Нёвиллет возмутился, поднимая корпус своего тела, злобно уставившись на ухмыляющегося герцога. Теперь в глубоких глазах Нёвиллета засверкали капли скептицизма и вполне четкой злобы. От нахлынувших грузной волной эмоций, полосы рог судьи и бусинки чешуек на теле стали излучать яркий свет, заставив смыть с лица герцога наглую улыбку, заменив ее эмоцией не поддельного интереса.       -Господин Ризли, насколько я помню, я требовал Вас не относиться столь вальяжно к мелюзинам и ко мне - в голосе Нёвиллета ярко выделялись нотки раздражения и обиды, скрываемые за пеленой бесчувствия и похоти.       -Вау,месье, меня всегда удивляло то, как Вы способны быстро менять свой тон, в зависимости от характера ситуации - смеясь, сказал Ризли - но я не знал, что помимо голоса, у Вас происходит волшебство под материей Вашей одежды и на поверхности волос - прошептал у самого уха судьи Ризли, заставляя того невольно вздрогнуть.       -А меня всегда удивляло то, как Вы ловко можете менять тему разговора, при этом, не показывая в своей интонации явную неприязнь поддержки первой темы - хрипло ответил Нёвиллет, стараясь показать язвительную улыбку, обнажая мелкие белоснежные клыки.         -Сочту это за комплимент.       -Так и еcть.       Ризли издал короткий смешок, повернул голову Нёвиллета в свою сторону, взяв того за нежный подбородок, и накрыл мягкие губы Нёвиллета своими шершавыми губами, начиная глубокий и мокрый поцелуй. Ризли, словно волк, рьяно сминал и покусывал губы судьи, карая себя при каждом движении мышц. Нёвиллет был слишком красивым: бледная и чистая кожа, длинные и прямые волосы, искренняя любовь к этикету. Ризли не был таким: слегка бледная и грязная кожа, короткие и «разбросанные»волосы, пренебрежение к этикету. Ризли не хотел портить Нёвиллета, он считал себя не достойным такого золотого богатства как сам Верховный судья Фонтейна. Но Нёвиллет хотел быть испорченным руками Ризли. Он требовательно углублял поцелуй, заставляя Ризли тонко стонать. Язык судьи свободно блуждал по небам Ризли, приятно щекоча их. Но Ризли это не нравилось. Он грубо пытался оттолкнуть «голодного» судью, но тот был сильнее и только прижимал к себе Ризли. Кислород начал постепенно заканчиваться, заставляя Ризли ерзать  на диване и тяжело стонать, одновременно пытаться оттолкнуть от себя Нёвиллета. Нёвиллету не понравились грубые толчки со стороны Ризли, и тот схватил руки герцога и прижал их к его вспотевшей спине, тем самым обездвижив Ризли.       Мир словно разрушился под ногами герцога. Он распахнул мокрые глаза, тупо уставившись на закрытые веки судьи, края которых были покрыты длинными и тонкими ресницами. Задохнись бы сейчас Ризли, он бы умер позорной, но счастливой смертью, как ему самому показалось. Однако, Нёвиллет, наконец, открыл свои глаза, и, увидев слега фиолетовое лицо Ризли, резко оторвался от губ Ризли, оставив после себя тонкую и прозрачную струйку слюны, одиноко свисавшую с их губ.       -Господин Ризли, извините, я не хотел… - пробормотал, на удивление Ризли, холодным голосом Нёвиллет, поглаживая мягкой подушечкой пальцев щеки Ризли, будто пытался загладить невидимую рану на щеке герцога.   -Хах, месье, Вы меня здорово напугали, - с улыбкой сказал Ризли, пытаясь отдышаться - но это является причиной ужесточения наказания. Вы ведь понимаете, почему? - Нёвиллет уверенно кивнул - отлично, тогда ложитесь на живот.       Нёвиллет, словно послушный пес, лег на живот, приподняв ягодицы, тем самым ярко выделяя покрасневшие ягодицы и мелкую дырку анального отверстия, из края которого тонкой струйкой стекал предэякулят. Ризли это зрелище заворожило: перед ним сейчас лежит раскрепощенный Верховный судья Фонтейна, выпятив ягодицы и, умоляя взглядом «войти» в него. В такие моменты Нёвиллет не был похож на себя «обычного»: привычная холодность и легкая жесткость испарялась, словно лужица под солнцем, и заменялась ярой похотью и «нежной» страстью.        -Господин Ризли, что-то не так? - бархатно спросил Нёвиллет, пробуждая Ризли от сладких фантазий и рассуждений, которые явно были лишними.        -Нет-нет, все в порядке - растеряно промямлил Ризли - просто, ты такой красивый сзади, хочется смотреть на тебя целые сутки, не отвлекаясь ни на секунду.       Нёвиллет явно смутился: его выдавали кончики заостренных ушей и мягкие щеки, покрывающиеся пунцовой пеленой. К тому же его драконьи чешуйки вновь начали излучать белый свет.       -Можете поторопиться? - не выдержал судья, еле заметно шевеля ягодицами.       -Вы куда-то торопитесь? - с явным сарказмом спросил герцог, проводя шершавой ладонью по бледной ягодице.       -Нет, но вдруг Седэна уже стоит за дверью?       -Месье Нёвиллет, тогда Вам стоит вести себя тише, если Вы не хотите, чтобы нас услышали - Ризли ядовито улыбнулся - а может наоборот…       Нёвиллет собирался ему возразить, резко развернувшись, но его остановил резкий шлепок по ягодицам, затронувший дырочку анального отверстия, позже ставший протяжным стоном удовольствия       -Месье, Вы сейчас играете не роль судьи, а роль преступника - напомнил ему герцог - Вы не можете контролировать весь процесс наказания.       -И сколько будет длиться этот «спектакль»? - тихо спросил Нёвиллет, приняв первоначальную позу.       -Сколько я захочу - практически прорычал Ризли на ухо судье.       С этими словами Ризли грубо протолкнул свои шершавые пальца в «нежный» рот Нёвиллета, приказывая ему тем самым облизать их. Хоть и такие «спектакли» были жестки по содержанию, Ризли не желал причинить боль своему возлюбленному. Пока Нёвиллет тщательно смачивал хладные пальцы герцога, пахнущие неприятной грязью, Ризли водил рукой по торсу Нёвиллета, лаская набухшие соски на белоснежном теле. Нёвиллет водил своим длинным, скользким и теплым драконьим языком, выделяя как можно слюны, заставляя кожу на пальцах герцога сморщиваться от обилия влаги. Сам герцог нещадно сжимал горошину левого соска Нёвиллета, заставляя его легко постанывать через мокрые пальцы. Герцог ощутил невесомое трение в районе паха.       -Месье Нёвиллет, не ерзайте - мягко сказал Ризли, целуя раскрепощенного судью в висок - я ведь Вам говорил не торопиться, но теперь Вы решили заставить меня изменить решение? Знаете, у меня железная выдержка, так что Ваши старания абсолютно бесполезны.       Нёвиллет угрюмо промычал что-то в пальцы, вызывая легкую дрожь внутри горла. Однако он не перестал ерзать, но старался не задевать пах герцога. Но эти движения не скрылись от юрких глаз Ризли, и он схватил одной рукой тонкое бедро Нёвиллета, заставив того испустить удивленный стон и мгновенно остановиться.       -Помогать себе я тоже запрещаю - пояснил Ризли, высовывая пальцы из горячего рта Нёвиллета.         -Может, уже завершите комедию? - с милой улыбкой спросил Нёвиллет.       -Скоро будет конец, и он Вам должен понравиться, месье - прошептал Ризли и вставил указательный палец в пульсирующее колечко мышц анального отверстия судьи.       Ризли размашисто начал двигаться внутри Нёвиллета, заставляя того изгибаться, подобно змее, в ожидании собственной жертвы и прятать голову в нежных подушках, подаренных ему Седэной. Сухая, слегка влажная, кожа палец касалась мокрых точек анального сфинктера, ища заветную точку. Герцог решил ускорить действия «спектакля» и добавил еще один палец, раздвигая их словно ножницы. Нёвиллет тихо стонал, зажимая рот рукой, и молил о большем, но Ризли упрямо продолжал растяжку, боясь ранить судью большими размерами своего полового члена.       -Вы довольно хорошо принимаете мои пальцы - подбодрил Нёвиллета Ризли.       -Спасибо Вам… - несвязанно пробормотал Нёвиллет из подушек, не в силах поднять голову, но понимая, что нарушает этикет. Однако Ризли ничего ему не сказал и лишь добавил третий палец.       Спустя несколько минут растяжки, влажные пальцы добрались до простаты и давили не нее, заставляя Нёвиллета громче стонать и самим насаживаться на них, требуя больше приятных ощущений. Но Ризли хотел, чтобы его милый «преступник» испытал оргазм не от его пальцев, а от полового члена, поэтому он резким движением вынул пальцы из отверстия. Нёвиллет как-то печально простонал, ощущая неприятное чувство пустоты внутри себя. Судья приподнялся на коленях, которые соскользнули в разные стороны от напора приторного чувства наслаждения, и повилял бедрами, призывая Ризли вернуться к его дырке. Но вместо пальцев Нёвиллет ощутил теплую плоть, легшую меж розоватых бедер.       -Месье, Вы такой нетерпеливый… - лениво протянул Ризли - неужели Вам так хочется ощутить внутри себя мой член?       -Я хочу, чтобы правосудие свершилось - холодно ответил Нёвиллет, слегка ошарашив Ризли своим «обычным» голосом - так что требую вставить в себя Ваш половой член.       Ризли стало неловко от такого тона голоса судьи, заставляя его вспоминать тот судебный процесс, в котором он и был осужден. Он понимал, что Нёвиллет требовал правосудия по его грозному взгляду и его манере речи. Но сейчас Ризли не хотел вспоминать тот случай и чувствовать себя на ступени ниже, как было для него привычно и порой желаемо. Сейчас он будто не мог контролировать собственные эмоции и чувства. Ризли схватил Нёвиллета за ягодицы, вызвав у него удивленный стон, и одним движением «вошел» в «сладкое» нутро судьи полностью. Невиллет протяжно простонал и сжал в руках голубую подушку, пряча в нее покрасневшее лицо.       -Месье, можете меня так больше не пугать? - ядовито спросил Ризли, жестко толкаясь вовнутрь судьи - мне начинает казаться, что не Вы преступник, а я.       Ризли был преступником, но сейчас он хотел бы быть хоть на малый промежуток времени правосудием. Ему нравилось ощущать власть над самим Нёвиллетом, иметь его тело жестко, но в тоже время аккуратно, стараясь не навредить ему. Ризли пытался держаться, но Нёвиллет не знал, с каким пламенем он затеял эту игру. Сейчас он стонал в подушки от яркого удовольствия в области анального отверстия, иногда прикрывающегося четкой болью. Ризли всегда обращался с Нёвиллетом как с редким красивым цветком, но теперь он относился к нему как к сорняку, приносящему боль его цветку. Но этот сорняк в то же время привлекал Ризли своим видом, напоминая собой тот редкий цветок.         Ризли яро толкался в Нёвиллета, заставляя судью извиваться и стонать громче и слаще. Кабинет судьи наполнился букетом влажных шлепков кожи о кожу, томным дыханием и рыками со стороны Ризли и стонами Нёвиллета, сопровождаемые тихими всхлипываниями. Однако внимание Ризли привлекло шуршание дождя за окном, сопровождаемое тихими ударами грома где-то вдали. Услышав это, Ризли мгновенно остановился и усмехнулся.       -Неужели я чем-то разозлил Вас?       -Вы меня ничем не разозлили, - сипло ответил Нёвиллет, показывая свое красное и заплаканное лицо - продолжайте, пожалуйста.       Ризли приблизился к лицу возлюбленного и мокро поцеловал, слизав мокрые дорожки от слез.       -Гидро дракон, гидро дракон, не плачь… - мягко прошептал Ризли на ухо Нёвиллету - знаете, я хоть и жесток, но не смею ранить Вас, даже если Вы совершите ужаснейшее преступление во всем Тейвате.       -Но Вы ведь совершите надо мной суд? - уже не так холодно поинтересовался Нёвиллет.       -Я сделаю все, чтобы удовлетворить Вас.       -Вы ведь противоречите сами себе, господин Ризли: жесткое преступление должно караться смертной казнью, в моем случаи - это обязательно, - сказал Нёвиллет, показывая в своем голосе что-то вроде осуждения - и что Вы скажете тогда?       Ризли мягко ухмыльнулся, смотря на странную улыбку Нёвиллета.        -Тогда я запру Вас у себя в подвале крепости Меропид и скажу всем, что Вы совершили самоубийство, а я тайно похоронил Вас.       -А где же Вы возьмете мое надгробие?       -Сам сделаю.       Гром за окном ударил громче. Нёвиллет был в бешенстве. Так оскорбить его он никому не позволял, изредка Ризли это делать можно было. Но сегодня судье было не по себе от этого, из-за чего ему хотелось вновь почувствовать движения внутри себя. Он злился на себя из-за Ризли: он не был идеальным в его глазах, но приятным человеком, с холодной натурой, но обжигающим сердцем. Нёвиллет хотел находиться рядом с ним вечность, но это были лишь его сладкие мечты, которые вмиг рассеивались рутиной в пыль, забываемой судьей на долгое время. Нёвиллет в какой-то степени хотел быть похожим на Ризли - таким же простым человеком - но судейский долг и собственная натура мешали этому. К тому же их добавляли драконьи повадки. В особенности период гона, который шел у Нёвиллета прямо сейчас полным ходом.        -Мы можем продолжить Ваше наказание? - спросил Ризли своим привычным хрипловатым голосом.       -Да, конечно - вяло ответил Нёвиллет.       Ризли окутал своими волосистыми руками нежную и тонкую спину Нёвиллета и начал размашисто двигаться, стараясь чаще задевать простату судьи. Тот в свою очередь не пытался скрыть свои сладкие стоны, ласкающие слух Ризли. Гроза за окном закончилась, оставив только мелкий дождь. При каждом движении Ризли рычал, словно волк и покусывал бледную кожу Нёвиллета. Тот же только шире раздвигал ноги и прогибался под весом герцога, давая ему больше пространства для мелких укусов. Но только Ризли не желал этого. Этого желал Нёвиллет, высунув длинный драконий язык, словно пес в ожидании корма. На правую лопатку Нёвиллета попал более сильный укус, из краев которого тонкой струйкой потекла кровь. Нёвиллет удовлетворенно вскрикнул, испуская не такой яркий свет из чешуек и полос рогов. Заметив это, Ризли поспешил слизать свежую кровь со спины судьи, который плакал от накатившего чувства приятной, в то же время сильной, боли. Дождь за окном начал усиливаться.       -Простите, простите, простите - шептал нежно герцог, обжигая язык неприятным привкусом «кровавого металла» - я случайно…       -Не извиняйтесь - остановил его Нёвиллет - мне это нравится. Можете делать это быстрее?       Услышав это, герцог приятно удивился и стал быстрее входить в анальное колечко, заставив Нёвиллета задыхаться в собственных стонах.       -Ах, Ризли, я скоро кончу… - отрывисто простонал Нёвиллет.       -Хах, я тоже… - хрипло ответил Ризли.       Через пару толчков Ризли, с громким рыком, излился вовнутрь Нёвиллета, вынуждая его удовлетворенно простонать имя герцога. Семенная жидкость обжигала изнутри судью, но ему нравилось это ощущать. Ему нравилось ощущать Ризли. Сам герцог вынул член, испачкав спермой ноги и диван Нёвиллета, и устало рухнул на диван ближе к Нёвиллету. Тот прижался к волосатой и твердой груди Ризли, укрыв себя и Ризли накидкой самого же герцога.       -Месье Нёвиллет, Вы, все же, признаете свою вину в совершении преступления? - хрипло спросил Ризли, пытаясь изобразить на своем лице что-то вроде улыбки, но накатившая усталость помешала этому.             -Нет, господин Ризли - тихо ответил судья, поцеловав один из шрамов на жилистой шее Ризли.