Тайны на трибунах

Элизабет нежно потянулась, пробуждаясь от сна. Чувство тяжелой руки на своей талии заставило по всему телу пробежать целый табун мурашек. Она мягко улыбнулась и перевернулась на другой бок, оказываясь лицом к спящему Пабло. Сейчас ей было плевать на все вокруг; ее волновал только этот миг, в котором существовали только она и умиротворённый Гави. Получив вчера поздно вечером звонок от него, Элизабет удивилась, но всё же ответила. — Пабло? — недоуменно произнесла она. — Пожалуйста... ты можешь приехать? — тихо спросил футболист. Девушка прикусила губу, борясь с желанием немедленно броситься к нему. — Зачем? У тебя что-то случилось? — настороженно спросила она после паузы. — Просто... просто приедь, ладно? Элизабет тяжело вздохнула, и та часть её, которая так отчаянно нуждалась в его тепле, всё-таки сдалась. — Я скоро буду. Сейчас, глядя на приоткрытые розовые губы Гавиры, она чувствовала себя как никогда счастливой. Её кожа все ещё помнила его прикосновения и поцелуи, которые сводили её с ума и заставляли забыть о проблеме по имени Педри. Улыбнувшись, Элизабет закусила губу и провела пальцами вдоль его руки, доходя до сильной груди. Она, словно художник, рисовала непонятные узоры на его теле, замечая, как парень стал дышать чаще. — Если ты хочешь, чтобы я прямо сейчас кончил, продолжай в том же духе, — не открывая глаз, произнёс он. Элизабет вздрогнула от неожиданности, но сразу же звонко рассмеялась. — Может, и хочу, — закусила губу она, не убирая пальцы с его груди. Пабло раскрыл глаза, резко перехватывая её запястье, поднимая его наверх и нависая над ней. Его глаза сузились, а зрачки расширились. — Я знаю более действенный способ, как ты можешь помочь мне это сделать, — произнёс он, прожигая взглядом в её губы. — И какой же? — блондинка невинно посмотрела ему в глаза, проводя свободной рукой по его прессу и спускаясь ниже, к его лобку. Футболист тяжело выдохнул и жадно впился в её губы, продолжая удерживать её запястье над головой. Вторая рука Элизабет скользнула за его спину, аккуратно проводя по бедру. Гави начал спускаться ниже, целуя ключицы и заставляя девушку сдавленно простонать. Но продолжить свои действия ему не удалось: раздался звук входящего вызова. Пабло недовольно отстранился, переводя взгляд на мобильник. «Амбассадор бананов» — прочитали оба. Чёрт. Пабло резко отдернулся от блондинки, осознавая, что он творит. Элизабет тоже быстро накинула на себя одеяло, словно это спасло бы её от неловкости. Пальцы судорожно приняли вызов, поставив на громкую связь. — Доброе утро, Пабло. Тут такая проблема, я немного опаздываю, Фернандо неожиданно заехал ко мне, и мы заболтались. Предупреди Флика, что я задержусь на минут пятнадцать, и мне очень стыдно, — произнёс Гонсалес на том конце трубки. Так, а сколько времени? Гави перевел взгляд на часы, замечая, что не только Педри придётся отрабатывать свою непунктуальность. — Чёрт, похоже, я тоже опаздываю, — он выразительно посмотрел на сидящую рядом девушку, которая выпучила глаза. Гонсалес усмехнулся. — Класс, тогда давай я за тобой заеду. — Нет-нет, не стоит. Я, наверное, опаздаю больше чем на пятнадцать минут. — Гави стал всеми возможными жестами показывать Элизабет, чтобы она начала собираться. Девушка кивнула, однако судьба оказалась не благосклонна к ней. Блондинка попыталась выбраться из мягкого одеяла, но застряла в нём и с грохотом упала на пол. Гави зажмурился, пытаясь скрыть то ли смех, то ли раздражение. — Паблито, ты там с девушкой что ли? — хитро спросил Педри, услышав посторонние звуки и сложив два плюс два. — Нет, это я решил покончить с собой, пока это со мной это не сделал Флик, — закатил глаза он, а Педри звонко рассмеялся. — Так что не отвлекай меня, адьёс. Гави сбросил вызов, переводя взгляд на пол, где Элизабет потирала ушибленный бок. — Ты в порядке? — спросил он. — Лучше не бывает. Поднимай свою задницу и бегом собирайся, пока тебя не выгнали из команды, а меня не уволили, — девушка накинула на себя одеяло и пошла умываться, оставляя одного Пабло с улыбкой до ушей.

***

Кепка была надета, а длинные волосы собраны в низкий хвост и спрятаны в капюшон толстовки. Все меры безопасности были соблюдены, лишь бы Элизабет не заметили папарацци в одной машине с Пабло. Футболист мчал изо всех сил, надеясь сократить время их опоздания. — Надеюсь, ты нас не убьёшь, — усмехнулась она, вспоминая поездки с Истоном, который очень любил скорость. — Я, между прочим, искусный водитель. — А Педри говорит обратное, — ляпнула она, не осознавая, что говорит. Элизабет и Пабло замолчали, вспомнив о своей главной «проблеме». Гонасалес всё ещё ничего не знал и, похоже, даже не догадывался. Но время шло, и он наверняка захочет развивать свои отношения с Элизабет. И что тогда? Признаться во всём? Невозможно же скрывать это постоянно. Да и обманывать брюнета не хотелось, но Гави манил её, словно наркотик, от которого девушка уже не могла отказаться. Дорога была неблизкой, и Пабло иногда жалел, что не купил дом рядом с тренировочным комплексом. Зато хороший элитный район почти в центре города оказался по приятной цене. Но мысли о доме быстро улетучились, когда машина прокатилась мимо очередного светофора. Элизабет чувствовала, как напряжение нарастает. Она много думала обо всём случившемся, но сейчас её захлестнула тревога. Слишком много на кону. — Ты уверен, что нас никто не заметил? — спросила она, оборачиваясь к Гави с испугом в глазах. — Не переживай, — ответил он, стараясь говорить уверенно, хотя и сам чувствовал риск. — Я знаю все задние дороги. Веду тебя как по своей ладони. Элизабет усмехнулась, но этот смех не был искренним. Они оба понимали, что их связь была хрупкой, словно стекло — стоит лишь нажать на правильное место, и оно может разбиться на тысячи осколков. Они выбрали опасный путь, и теперь им нужно было как-то его пройти, не попав в ловушку собственных чувств. Пабло перестроился в другой ряд, чтобы объехать пробку. Его рука легла на колено Элизабет, и она не отодвинула её, хотя внутри неё боролись противоречивые чувства. С одной стороны, она ощущала себя живой и свободной, а с другой — страх того, что всё вскоре может закончиться, делал её ещё более настороженной. — Мы ужасные люди, — произнесла она, удивлённая тем, насколько легко это прозвучало в их непринужденной обстановке. — Почему? — спросил он, подкатываясь ближе. — Нам хорошо вместе, не так ли? — Да, но... Педри. Я удивляюсь тому, как ты спокойно на это реагируешь. Гави чуть нахмурился, осознав всю тяжесть положения. В его голове закружились мысли о том, что они действительно ведут опасную игру. Но в то же время он не мог избавиться от желания быть рядом с Элизабет. — Стараюсь контролировать себя; получается не просто. Он мой лучший друг, Лиз. Но что-то внутри меня заставляет поступать так, как я поступаю, — он посмотрел ей в глаза. — По крайней мере, пока ты рядом, я не чувствую себя настолько плохо. Элизабет усмехнулась и отвела взгляд к окну. Хотелось хотя бы на время избавиться от всей этой ответственности и напряжения, которое целиком накрывало её. — Забавно слышать это от человека, который ещё несколько месяцев назад хотел мне подсыпать в еду яд. — Времена меняются. Видимо, кто-то умеет хорошо меня удовлетворять, раз я стал меньше на тебя срываться, — с ухмылкой произнёс футболист и сразу получил толчок в ребро. — Придурок! — закатила глаза она. — А если серьёзно, почему ты так себя вёл? Пабло вздохнул. — Я не скажу, что все мои слова были ложью. Я действительно считал тебя охотницей за кошельком и популярностью футболистов. Элизабет злобно посмотрела на него. — В оправдание могу сказать только одно: все карты были против тебя. Сама подумай: ты крутишь сразу несколькими парнями. А ещё твой мажорный друг, с которым ты живёшь. Да и история о том, что ты не знала кто мы такие, особо уверенности не придавала. Знали мы таких «не фанаток», причём не одну. — То есть ты просто оберегал кошелёк своих друзей? — подняла брови девушка. — Скорее их моральное состояние. Не хотел, чтобы кто-то угробил себя и свою карьеру из-за несчастной любви. Только вот жизнь сыграла злую шутку, — усмехнулся он. — Но если быть откровенным, это не единственная причина. В нашу первую встречу, когда я отдал тебе кофту, я почувствовал нечто невообразимое. Тогда я сам не понял, что это было, но на следующий день забил семь мячей на тренировке. Когда я увидел тебя в следующий раз, это ощущение вернулось. Но ты начала вести себя как сука, и я не знаю почему, но при виде тебя у меня начинала кипеть кровь. Такое сильное напряжение я испытывал только на поле. — Истон говорил, что ты просто хочешь меня. Гави усмехнулся. — Это я понял только пару дней назад, когда ты завалилась ко мне в номер пьяная. Если твоё присутствие было для меня словно матч, то секс — это эйфория от победы. Элизабет закусила губу. Такие откровения задевали что-то глубоко внутри, заставляя её сжаться. Вдруг позади послышался автомобильный сигнал. Пабло перевёл взгляд в зеркало и заметил до боли знакомую машину. За рулём сидел Гонсалес и радостно махал. К счастью, Элизабет пока не была замечена. — Не двигайся, сзади едет Педри, — быстро произнёс футболист. — Что?! — воскликнула она. — Что слышала. Нам нужно срочно ускориться и приехать раньше него, чтобы всё выглядело достаточно убедительно. Элизабет вжалась в кресло, чувствуя, как тревога расползается по всему телу. Ей было жаль Педри. Жаль, что он не знает правды, жаль, что им приходится так хитрить. Но она понимала, что иначе они рискуют потерять всё, что у них было. Девушка зажмурилась, будто это помогло бы ей. — Всё будет хорошо. Он тебя не увидел, а если увидел, то мы что-нибудь придумаем, — успокаивал Пабло, обгоняя передние машины. Элизабет кивнула, открывая глаза и внимательно следя за дорогой.

***

— Ты опоздала, — Кубарси перепрыгнул через нижний ряд трибун. — Небо синее, — усмехнулась Элизабет, на что Пау вопросительно поднял брови. — Что? Я думала, мы обмениваемся общеизвестными фактами. — Ты сегодня злая какая-то. Блондинка вздохнула и подняла взгляд на парня, который нервно закусил губу. — Прости, просто забегалась. Это опоздание испортило мне целый день. — Ничего-ничего, не извиняйся. Проспала? Элизабет кивнула, стараясь выглядеть убедительно. Вся эта нервозность и утренний побег от Гонсалеса забрали все её силы. Она отвела взгляд. — Тебе стоит ложиться раньше. Педри мог бы быть более терпеливым и давать тебе высыпаться. Девушка резко посмотрела на него, не скрывая раздражения. — Прости, это не моё дело. — Ты прав, это не твоё дело, — холодно ответила она. — И к слову, если тебя это интересует, мы не спали. — Элизабет встала со своего места и направилась к выходу с трибун. Пау последовал за ней. — Не обязательно было мне этого говорить. Это ваше личное дело, — продолжал тараторить футболист, хотя в глубине души почувствовал облегчение, сам не понимая почему. Элизабет резко остановилась и развернулась к парню. — Прости, Пау, что веду себя так. Ты этого не заслуживаешь. В последнее время в моей жизни всё идёт через одно место, поэтому я как на иголках. Вот и срываюсь на всех подряд. — Перестань просить прощения, Лиз. Я же уже сказал, что всё нормально. Но если не секрет, что с тобой происходит? Из тебя за последние дни будто все соки выжали. Они стояли совершенно одни посреди пустого коридора. И будь здесь Гонсалес, он бы точно распереживался на этот счёт. Но сейчас Элизабет думала о другой проблеме: о той, что не умеет самостоятельно завязывать шнурки. — Да так, девичьи мелочи, — отмахнулась она. — А если серьёзно, это не касается ваших отношений с Педри? У вас всё хорошо? Прямо в точку. Элизабет поджала губы, стараясь придумать, что ответить. Но как на зло в голову ничего не лезло. — Все не так просто, как кажется, — наконец произнесла она, не в силах больше скрывать свои чувства. — Просто у меня много на душе сейчас. Пау внимательно смотрел на неё, пытаясь понять, какие эмоции скрываются за её словами. — Может, стоит поделиться? — предложил он, уловив тревогу в её голосе. — Нет, не переживай. Всё в порядке. Просто много работы, вот и всё, — старалась отмахнуться Элизабет, хотя внутренне чувствовала, что уклоняется от честного ответа. Чувство стыда за правду терзало её. Не может же девушка просто так рассказывать о том, что изменяет своему недопарню с его лучшим другом. И при этом они все близки с Кубарси, который был слишком хорошим, чтобы скрывать этот секрет. Парень, казалось, не совсем верил её словам, но предпочёл не настаивать. «Скорее всего это действительно имеет отношение к Педри. Стоит с ним поговорить», — подумал он. — Лиз, работа — это важно, но не стоит забывать и о себе. Ты даже не замечаешь, как изматываешься. Она слабо улыбнулась. — Согласна, но у всех бывают такие дни. Быстро пройдёт. Я знаю, как справиться. Пау подошёл ближе; его голос стал мягче. — Так может, тебе стоит взять выходной? Расставить приоритеты? Элизабет покачала головой, словно стараясь вытряхнуть из себя все тревожные мысли. — Не-не, это не то, что мне нужно. Просто иногда надо переключиться. Ничего серьёзного, — сказала она, хотя внутри чувствовала, как всё это копится. — Если нужно, можем пойти куда-то вместе, развеяться. Я могу отвлечь тебя, — предложил он искренне желая помочь. — Прости, не думаю, что сейчас подходящее время для этого,— попыталась отмазаться блондинка. — Без проблем,— чуть грустно ответил он и продолжил свой путь вслед за девушкой.

***

Педри делал глоток воды, когда к нему подошёл Кубарси и присел рядом. — Привет, — начал он. — Привет, мы виделись тридцать минут назад, — усмехнулся Гонсалес. — Да, просто хотел поговорить. Педро заинтересованно посмотрел на парня, который смотрел в одну точку. Пау нужно было собраться с мыслями, чтобы задать интересующий его вопрос. Они были однокомандниками и достаточно близки в футбольном плане, но Кубарси никогда не лез в личную жизнь Гонсалеса. Поэтому сейчас он беспокоился о том, как тот отреагирует на его вопрос. — Это связано с Лиз. Я в курсе, что между вами что-то есть. Гонсалес сразу напрягся, услышав имя блондинки из уст Кубарси. — Это уже все знают, — его голос стал чуть ниже. — Да, поэтому я пришёл именно к тебе. С ней последние дни происходит что-то неладное. Может, ты знаешь, в чем дело? Я беспокоюсь. — Я не замечал ничего особенного, — Педри прикусил губу. Ему было стыдно, что он действительно ничего не заметил, в отличие от Пау, к которому Гонсалес так ревновал. Элизабет правда последнюю неделю была сама не своя: нервная и беспокойная. Педри обязан был обратить на это свое внимание, но для девушки такое состояние время от времени было нормальным, и футболист просто не обращал внимание на это. — Поговори с ней. Может, она тебе откроется, — Кубарси искренне переживал за Элизабет, что Педри не мог не заметить. Возможно, Пау действительно был достойнее его? Мысли начали заполнять его голову, терзая самооценку. Гонсалес считал, что такая прекрасная девушка заслуживала всего самого наилучшего, и старался стать именно таким. Но сейчас казалось, что восемнадцатилетний мальчишка больше подходил на эту роль. Вдруг где-то послышался оглушительный удар, заставляя парней вздрогнуть. По коже пробежались мурашки — что-то было не так. Чувство тревоги медленно расползалось по всему телу. На подсознательном уровне у обоих возникла мысль о том, что ничего хорошего сейчас не случилось. Футболисты переглянулись беспокойными взглядами, обмениваясь тревогой. — Что за черт? — произнёс Пау. — Не знаю, — ответил Педри, поворачиваясь к источнику шума. — Может, авария? Кубарси поджал губы, раздумывая над произошедшим. И хоть чувство тревоги всё ещё не отступило, сейчас его волновало кое-что другое: — И ещё насчёт Лиз: позаботься о её режиме сна. Она проспала сегодня. Педри приподнял брови. Почему он должен слушать советы Кубарси? Парень начал чувствовать раздражение, но больше на себя. — Видимо, сегодня день такой. Гави тоже проспал. Кубарси пожал плечами и встал со своего места. — Моё дело предупредить. Позаботься о ней, пожалуйста. Она этого заслуживает,— сказал он и удалился. Педри поджал губы, потирая ладонями лицо и тяжело вздыхая. Теперь он точно будет более внимательным.

***

Элизабет прилегла на диванчик в коридоре. Неделя действительно выдалась изматывающей. Ей не хотелось скрываться от Пау, но нервы были на пределе. Она закинула ноги на мягкий подлокотник и прикрыла глаза. Сейчас она могла отдохнуть, стараясь избавиться от мыслей о Пабло, Педри и Кубарси. Поздняя поездка к Гави давала о себе знать, поэтому девушка быстро погрузилась в сон. Элизабет резко раскрыла глаза от громкого звука, по всему телу пробежала холодная дрожь. Она вскочила на ноги. Звук сирены звучал эхом по всему зданию. Блондинка бросилась к ближайшему выходу, надеясь встретить хоть кого-то, но, как на зло, коридоры были пусты. Сердце Элизабет бешено колотилось в груди, словно стремясь вырваться наружу. Адреналин стучал в висках, и она почувствовала, как ноги стали ватными. Стены казались угнетающими; каждый шаг отдалял её от безопасности, которой она так отчаянно старалась достичь. В ушах всё ещё звенело от пронзительного ревущего звука сирены, который нарастал, как нестерпимый крик тревоги. Блондинка зажала руки в кулаки и в панике отвела взгляд к единственному окну, где, как ей казалось, она могла увидеть спасение. Но вместо этого в глазах замелькали лишь темные силуэты деревьев, покачиваемых ветром, отражая её внутренний хаос. Каждая тень вызывала у неё тревогу, и она понимала, что в этот момент никого поблизости не было. Она бросилась через коридор, осматриваясь в поисках хоть каких-то движений, но тишина сгущалась вокруг, как туман. Повсюду были фотографии футболистов, формы разных годов и кубки. Элизабет пыталась заставить себя успокоиться, глубоко вдыхая, чтобы не поддаться панике. В этот момент, когда реальность исказилась, она осознала, что редко была в такой уязвимой позиции. Она поняла, что нужно двигаться дальше — просто убежать — как можно дальше от этого места, где страх стал её единственным спутником. И она снова рванулась к выходу, полная решимости, несмотря на трепет внутри. — Лиз! — послышался крик справа от неё. Девушка резко повернулась и увидела Пабло, который бежал ей навстречу. — Пошли за мной! Она схватила его за руку, и они вместе кинулись к выходу. — Что произошло? — в панике произнесла она, задыхаясь от усталости. Футболист был в разы быстрее. — Сам пока ещё не понял, но судя по всему — ничего хорошего. Точно не учебная тревога. Наконец добравшись до выхода, он повёл её к парковке, где суетилось множество людей. Отыскав взглядом свою машину, парень выругался: её перекрыли. — И что мы будем делать? — закусила губу Элизабет, стараясь сдержать слёзы испуга. Но ответа она не успела получить. — Лиззи, вот ты где! Слава Богу, я тебя нашёл! — Педри втиснул её в объятия, крепко сжимая. Гави поджал губы от увиденной картины. Ему хотелось, чтобы он сейчас держал Элизабет рядом с собой. Но ничего не поделать. — Или лучше сказать «Слава Пабло». Спасибо, что вывел её, — улыбнулся он другу и поцеловал девушку в лоб. Элизабет уткнулась лбом в грудь Гонсалеса — то ли чтобы скрыть слёзы, то ли чтобы скрыть стыд. Гави молча кивнул. — Я уже завёл машину. Пойдёмте! — потянул девушку за руку Педри. — Что произошло? — спросила Элизабет. Гонсалес открыл ей дверь на заднее сиденье автомобиля и сам сел вперёд вместе с Пабло. — Несколько террористических актов практически одновременно по всей Барселоне. Уже сообщают о множестве погибших, и, как говорят, это ещё не конец. Всех срочно эвакуируют. — О, Господи... Есть ли какие-то дополнительные сведения? — произнёс Гави, переглядываясь с испуганными глазами с Элизабет, которая обхватила себя руками. — Это как-то связано с парламентом Каталонии, но точно не вникал. Мы просто должны уехать отсюда, подальше от всего этого, — произнёс Педри, стараясь звучать уверенно, хотя его голос выдал нервозность. Он завёл машину, и двигатель загудел, словно приглашая к побегу. Элизабет смотрела в окно, пытаясь осмыслить происходящее. Она не могла поверить, что обычный день превратился в хаос. Витки истории, трагедии и неразбериха закручивали её в своём водовороте, не оставляя шансов на спокойствие. Лица людей, которых они проезжали, тоже были испуганными и растерянными — все искали укрытие, безопасность и тепло в этих бушующих обстоятельствах. — Элизабет, соберись, — напомнила себе девушка, вспоминая о том, как важно сохранять хладнокровие. Внутри неё всё ещё бурлили страх и паника, но она знала, что в такой ситуации нужно поддерживать друг друга. Пальцы потянулись к телефону, набирая номер Истона. — Мы должны поговорить с остальными, — произнёс Гави, выравнивая машину на дороге. — Может, в клубе уже что-то известно. — Верно, — согласился Педри. — Я уже позвонил Фернандо, у нас в районе всё спокойно. Элизабет достала телефон, но на экране горел значок «нет сигнала». Она нервно стукнула по экрану, и сердце снова забилось чаще. Полная безысходность накрыла её, и она ощутила, что не может больше оставаться беспомощной. — Есть ли возможность добраться до другого района? — спросила она, стараясь не паниковать, но страх всё же пробивался в её голосе. — Попробуем — главное, не застрять в пробке, — ответил Педри. Он увеличил скорость, словно пытаясь вырваться из этого ужасного сценария, который внезапно разворачивался вокруг них. Брюнет решил не упоминать о том, что одну пробку уже подорвали. — Поедем по платной дороге. Мужчины переглянулись. Пабло всё понял без слов. Элизабет вновь зажала руки в кулаках и уставилась в окно, наблюдая за тем, как мимо проносятся огни и тени. Дорога, по которой они следовали, постепенно заполнялась другими автомобилями, и Педри приходилось изменять курс, чтобы избежать заторов. Элизабет продолжала смотреть на людей, которые спешили в укрытие. Её сердце сжималось при виде тех, кто был напуган или не мог сдержать слёз. Наконец они выехали на полупустую трассу; машин здесь было значительно больше, чем в другие дни. — Сейчас отвезём тебя до дома, Паблито, потом разберёмся с тобой, Лиз. Всё будет хорошо, — успокаивал сам себя Гонсалес. Элизабет молча кивнула. — Стой! В сторону моего дома нельзя! — воскликнул Гави. — Чёрт! Рядом с ним только что расстреляли несколько машин. Педри резко выдохнул, замечая напуганный взгляд Элизабет. — Ничего страшного, поедем все ко мне, — старался успокоить он. — Это ведь около моего дома тоже... — нервно произнесла девушка. До этого Элизабет точно бы отругала себя за такую оплошность; откуда ей знать, где живёт Пабло? Но сейчас было всё равно. Она снова попыталась набрать номер телефона лучшего друга и вновь безрезультатно. На глазах начали выступать слёзы. Девушка быстро смахнула их и включила звук на полную громкость, чтобы точно не пропустить звонка. — Всё будет хорошо, — повторял Педри, хотя сам абсолютно не был уверен в этом. Элизабет зажмурилась и уткнулась лбом в переднее кресло. Остальную часть поездки она провела молча, лишь изредка улавливая краем уха разговоры футболистов. Машина припарковалась в тихом районе у до боли знакомых дверей. Элизабет вышла из автомобиля, вытирая под глазами размазанную тушь. Гонсалес подхватил её под локоть, позволяя ей облокотиться на себя. Спустя несколько минут компания наконец оказалась внутри тёплого коридора. Элизабет глубоко вздохнула, чувствуя, как тепло виллы немного успокаивает её бурлящие эмоции. Но в голове всё равно царил хаос. Она огляделась: знакомые стены, фотографии на полках, уютные детали — всё это теперь казалось таким далеким от реальности, в которой они только что оказались. Находиться здесь с Пабло было невозможно. — Мы должны что-то сделать, — произнесла она, всё ещё не веря в то, что произошло. — Нужно узнать, что происходит. Педри обернулся и посмотрел в глаза Элизабет. — Мы сделаем всё, что в наших силах, — сказал он. — Но сначала давай успокоимся. У нас есть время, чтобы всё обдумать. Гави кивнул в знак согласия и подошёл к телевизору. Он включил его, и экран заполнился новостями. Ведущий с серьёзным лицом сообщал о происходящем в городе: террористические акты, разрушенные здания, пожары, эвакуация людей и паника. Каждое слово вызывало в Элизабет новые волны страха. — Это ужасно... — прошептала она, не отрывая взгляда от экрана. — Пойду закажу еды. Я жутко голодный, — мягко улыбнулся Гонсалес, выходя из комнаты. Пабло плюхнулся рядом с девушкой, тяжело вздыхая. Элизабет схватила телефон и снова набрала номер Ромеро. Гудки медленно шли и наконец парень ответил. — Алло, — послышался тихий голос. — Ну наконец-то! — воскликнула девушка. — Ты почему не отвечал?! Я же волнуюсь! — А что случилось? — Ты серьезно? — Абсолютно, — непонимающе протянул он. Девушка тяжело выдохнула. — Не выходи из дома и почитай новости. Жди меня завтра, целую. — Быстро произнесла она и скинула трубку. Провела ладонями по лицу. — Да уж, ну и денёк сегодня, — протянул Гави. Элизабет повернулась к нему, заглядывая глубоко в глаза. — Спасибо, что был рядом. — Я не мог оставить тебя одну, — прошептал он, приближаясь к её лицу. Они коснулись лбами, пытаясь сбросить напряжение. Футболист приподнял голову и провёл носом по её щеке, от чего у блондинки вырвался смешок. Пабло воспользовался моментом и притянул её губы к своим. Девушка ответила на поцелуй, перекладывая свою ладонь на его щеку. Парень сжал её талию, притягивая ближе. Сейчас не существовало ни одной проблемы, только они вдвоём. Парочка наслаждалась вкусом губ, растворяясь друг в друге. Пабло отстранился от Элизабет, его дыхание было прерывистым. Он смотрел на неё, как завороженный, словно пытаясь ухватить каждую деталь её лица и каждый оттенок её эмоций. — Ты так красива, — прошептал он, его голос был хриплым от возбуждения. Элизабет покраснела, чувствуя, как тепло разливается по её лицу. Она отвела взгляд, не зная, что сказать. Но в глубине души понимала: эти слова были искренними. — Ты тоже, — произнесла она едва слышно. Гави снова приблизился к ней; его рука скользнула по спине. Он осторожно провёл пальцами по её позвоночнику, заставляя девушку содрогнуться. — Я не могу перестать думать о тебе, — прошептал он, и его дыхание коснулось её уха. Элизабет зажмурилась; её тело реагировало на его слова. Она знала: они оба виноваты и всё это неправильно, но в этот момент хотела забыть обо всём. — Я тоже не могу, — призналась она. Пабло вздохнул; его взгляд стал серьёзным. Он убрал руку с её спины, и Элизабет почувствовала пустоту. — Знаешь, Элизабет, мы не должны так делать,— сказал он, словно пытаясь убедить себя больше, чем её. — Да, я знаю,— ответила она с грустью в сердце. — Но черт возьми, как же плевать,— произнес Пабло, снова притянув её к себе. Элизабет не смогла сопротивляться. Она вновь ощутила тепло его тела, вкус его губ. В этот момент ей было все равно на скрип двери; всё её внимание было сосредоточено только на той искре, которая разгоралась между ними. Но быстро отстраниться друг от друга заставил резкий и грубый голос: — Какого черта?