Первая брачная ночь всегда тяжка и особенна

–Можешь делать со мной всё, что душа пожелает–сказал Джон , который рассчитывал получить чего-то нового и особенного , сидя на кровати вместе с Йоко , его нынешней женой, которой она стала сегодня днём. Конечно, у Джона с Йоко было всякое до свадьбы, но это же первая брачная ночь, одобренная общество, поэтому почему б не оттянуться на полную? Так вот. Проторчав в той конторе час, их наконец зарегистрировали ,как мужа и жену. И они первым делом решили уединиться у себя в номере отеля, так как решили зарегистрировать брак во Франции, что показалось для Джона чём-то романтичным Сама Йоко была миниатюрной художницей, которая в добавок ко всему была феменисткой. С длинными, чёрными волосами, немного прищуренным взглядом. Поэтому не давала вытереть об себя ноги, как это делал Джон с Синтией. Так вот. Джон сидел на большой двухспальной кровати рядом с Йоко. Она улыбнулась и встала, направившись к окну, цокая каблучками по полу. Оно задернула окно толстыми шторами. В комнате сразу же стало темно. Шторы были фиолето-малиновыми , и свет, который проходил через толстую ткань освещал комнату фиолетово-милоновым цветом. Леннон продолжал сидеть на кровати и выжидать, что же будет делать его нынешняя жена. Тут в его сторону полетела белая,короткая юбка,вместе с белым, шерстяным свитером Йоко. Она стояла перед женихом в бюстгальтере, трусишках, большой белой шляпе с мягкими полями и в сапожках на каблучках. Она дерзко, с японским акцентом скомандовала Джону снимать с себя всю одежду. Леннон всё ещё пребывал в размышление на тему, что же его дорогая Йоко собралась делать? Через минуту она снова скомандовала Джону не делать этого. Она веляя бёдрами, пошла в его сторону и повалила на кровать. Его дыхание участилось, поэтому Йоко лежала на муже и то поднималась, то опускалась. Она начала медленно снимать с него белый пиджак. После того как вещь из гардероба была снята, она отправилась на пол. За то время, пока японка снимала с Леннона пиджак его очки вспотели. Она заметила это и сняла их с потного лица мужа. В ту же минуту зрение Джона стала плохим. Он начал щуриться, чтоб разглядеть жену. Это Йоко сразу поняла, поэтому протерев очки, одела их обратно, хихикнув. Потом Оно поползла вниз и стала стягивать с него такие же белые брюки. В то время Джон приуныл. Он хотел чего-то особенного. А минетов ему хватило ещё от брака с Синтией. Джон продолжил лежать на кровати , осматривая комнату отеля. Ничего особенного . Обычная просторная спальня. Посреди стояла двухспальная кровать, на которой он лежал вместе с Оно. Белый потолок, кирпичные стены , которые были заклеены обоями, на которых были изображённые пальмы и бирюзовые волны. Огромное панорамное окно, которое Йоко занавесила. У кровати была тумбочка из чёрного дуба, а на ней стояла лампа. Перед кроватью на другой стороне был такое же черно-дубовый стол, на котором ничего не стояло. Рядом со столом была дверь в отдельную маленькую комнатку –гардероб Тут Джон вспомнил про жену. Он почувствовал, что ничего не происходит. Она не ласкает языком его член, а продолжает раздевать его. Поэтому Леннон вновь воспрял духом. Он дальше продолжил ждать, что будет. Оно снова оказалась на его груди снимала его белый свитер., который был таким же как и у Йоко, только больше на несколько размеров Джон посмотрел на лицо японки. Она заметила это и пока что перестала снимать свитер.Тоже посмотрела на Леннона своими узкими глазками и улыбнулась. Но уже не так мило. Эта улыбка скорей предвещала беду. Потому как была похожа на улыбку Сатаны . Отправив на пол к брюкам и пиджаку свитер Леннон лежал на кровати лишь в трусах, очках и обуви. Обувь художница решила не трогать. Точно так же как и очки. Но вот трусы. Она стянула и их с мужа И он лежал перед ней в чем мать родила. Ну и ещё в ботинках) Джон смотрел на Йоко, ожидая чего угодно, а Йоко и виду не подавала, будто она статуя с каменным лицом. Вид был сосредоточены, но как слегка обескураженный Леннон смотрел на нее. Она улыбалась. Несколько минут Йоко сидела в ногах Джона и пыталась отдышаться. Так как она сильно умарилась раздевая такую шпалу. После трёхминутного перерыва. Оно снова полезла к мужу. Она достала из прикроватной тумбочки восемь метров аккуратно сложенной верёвки бирюзового цвета "Видимо, она готовилась"–промелькнуло в мыслях Джона. Она повернулась к Леннону. На этот раз не с каменным лицом. А с жуткой улыбочкой дьявола. Это заинтриговало Леннона. Йоко начала разматывать верёвку, связывая ей Джона. Она делала это узором ромб. Сперва были ноги, она связала их и начала спиралью с щиколоток , двигаться дальше стискивая ноги всё ближе друг к другу. Когда она дошла до паха, то аккуратно продолжила шибари на задевая при этом половой орган. Что было уже красным флажком. Дальше торс. Его Йоко достаточно быстро перевязала верёвкой, не загораживая при этом соски. Руки у Леннона были примотаны к телу, и он не мог шевелить ими. Бандаж был красив, практичен и самое главное не приносил дискомфорт Леннону. Добравшись до ключицы, Йоко завязала верёвку узлом. Вот у нее на кровати лежит связанный муж . И японку это очень возбуждало. Она хотела поскорей начать то, что продумывала с первого раза, как услышала о их планах на совместную жизнь. Джон всё же решил подать голос и спросил:"О ,Йоко, милая, что ты собралась делать? " Она лишь снова повернулась к Леннону и улыбнулась. "Такая таинственная особа"–мечтательно подумал Леннон , наблюдая, как Оно , повернувшись к нему спиной что-то делала у стола. Что-то щелкало, что-то гремело, иногда она бормотала себе что-то под нос. Грохот прекратился и художница,вульгарно, покачивая бёдрами, и держа в одной руке канделябр, на котором была длинная свеча, с подожженым фитилëм, пошла к кровати, на которой лежал связанный, японской техникой,муж . Это был единственный луч света, который освещал всю комнату и лицо Йоко, которое было не видно из-за длинных, чёрных волос и поля шляпы, которое тоже чуть прикрывало его. Полу, Ринго, Джорджу да и остальным Йоко не понравилась с первого взгляда. В тайне МакКартни окрестил еë Японской ведьмой, которая одурманила их Джона. Так вот, Оно шла медленно, покачивая бёдрами. Одна руками была уставленна в бок, вторая держала канделябр со свечей, по которой начал течь горячий воск. Дойдя до Джона, Йоко аккуратно села на его ноги и наклонила свечу, которая чуть не погасла. Она чуть подождать, пока пламя будет дальше греть воск. Первая капли капнула Джону на живот, от чего тот сжался и прикусил нижнюю губу. Это сразу заметила художница, поэтому продолжила. Первая капелька быстро застыла. А Йоко капала воск дальше вдоль торса. –Кап-кап-кап–приговаривала Оно, когда новая и новая капля капала на еë мужа. А тот только сжимался от боли. Тут садистическое удовольствие Йоко начала угасать. «Он не достаточно громко стонет, чтоб завести меня.» Поэтому она продолжила капать воск уже на его соски. Что было в разы больней для Леннона и приятней для Оно. Он уже начал постанывать, а всё туловище было украшено в крапинку из застывшего воска. Кроме того не только боль мужа возбуждала жену, но и его измученный вид вместе со стонами. До этого вечера она много раз кувыркалась с ним в кровати, только там Джон был жестоким доминантном, который все-таки стонал от удовольствия кончая в неё. Но стоны доминантного Джона и связанного пассива отличались. Очень даже. Когда доминирующий Леннон стонал, просто потому, что ему было хорошо. Пассивный Леннон стонал от боли, а не удовольствия . Тут она заметила, что еë похотлив разум быстро перестал возбуждаться даже от такого проявления пассивного Леннона. Поэтому она решила капнуть пару капель прям на его член. Она спустилась ниже и взяла его в руки. Джон сразу понял, что это будет перебор ,и он разрыдается от боли. –Йоко! Йоко! Милая! Не-не нужно так! –молил о пощаде Джон. –Я не слышу тебя–кошачьим, заводным тоном ответила Оно. Она вертела в своих руках его член как игрушку со всех сторон. Пока другой рукой наклоняла канделябр , с которого так и наровила упасть капля расскаленой боли прямо на его уретру . Он извивался и слёзно молил еë о пащеде. Только ради того, чтоб она убрала эту ненавистную свечу . –Я сделаю всё, что попросишь! –отчаянно просил Джон ,который был готов продать даже душу, только не это. –Всё, что попрошу? –переспросила японка –Да! Йоко была полна намерении вымотать своему мужу нервы до последней клетки. Поэтому начала раздумывать, хоть уже всё решила. Одна капля скатилась по свечи и начала падать. Джон уже принял свою смерть и вжался в кровать. А Оно в последний миг подставила свою руку. Она прошипела от боли, и дождавшись, пока воск застынет, отодрала его «Он же сделает всё, только б я не капала воск на его член» –раздумывала Йоко. Она убрала канделябр в сторону не потушив фитиль и начала подбираться к лицу Леннона. –Тебе нужно будет снять очки–оповестила Джона Йоко. Она сняла с него очки и положила их на тумбочку. –Будешь лизать мне! –приказала Оно. Джон нервно и тяжело сглотнул. Японка сняла бельё и на уселась на его грудь, растопырив ноги. Конечно, Джон и раньше видел клитор, но тогда его чуть не вырвало. Он был без очков, но воображение само дорисововала очертания половых губ. Он закрыл глаза и принялся лизать. Сначала обходил половые губы стороной вылизывая всё вокруг. Йоко уже была на небе от счастья. Только не на седьмом, так как ему было мерзко прикасаться языком до половых губ Йоко взяла Леннона за волосы и потянула ближе к детородному органу. Потом тягала его за волосы, давая подсказки , где лучше лизать. Дальше он перешёл на большие половые губы, которые начал слегка покусывать. Не в знак протеста, а потому что ему стало нравится это. Он начал получать какое-то извращённое удовольствие. Затем перешёл на малые половые губы и лизал их вместе с большими. Круговыми движениями вводил Йоко в экстаз. Потом он нащупал языком золотую середину. То месте, где у Йоко начали дрожать ноги, а она сама запрокинула голову назад, держась за его длинные волосы. Борода Леннона щекотала детородный орган и это ещё больше в расслабляло ,и ноги начали сжиматься. Он упёрся носом в еë лобок. И уже входил в неë языком круговыми движениями массируя всё,что было внутри.Тут сама Йоко не ожидая этого, кончила ему в рот. Он хотел отстраниться от неë, чтоб сплюнуть, но она сжала ляжками его голову, что означало «Глотай».И он проглотил. Через ком в горле , но сделал это Дальше он продолжал дрочить ей языком до тех пор, пока у него получилось сорвать с губ японки сладостный стон. Она отпустила мужа за волосы и расстеклась на нём же –Х-хороший мальчик –запинаясь, с одышкой похвалила она Джона. –Да, моя госпожа–ответил Джон. Но его воспитанность и подчинение продлились не долго –Джона вырвало на пол Эти истошные вопли рассеяли еë расслабление. Она встала и одев трусы , взяла из той же тумбочки плеть. Длинную плеть с деревянной рукояткой и чёрной, подвижной кожаной частью Насколько же у Йоко было всё продумано и плеть и свечи и бандаж и так далее и тому подобное. Она перевернула его на живот. И начала наказание с перевоспитанием Вся его спина была в узорах плети. От бёдер до шеи, ужасно жгучие раны заставляли его рыдать в подушку и просить прощения. –Ты вел себя очень плохо! Ты плохой мальчик! Джон старался держаться и не рыдать от сильной боли. Когда Йоко замахивалась и била сильно при сильно, Джон начинал стонать. Он вжался в кровати и кричал. Мысленно прося жену остановиться. По его телу прибегал холодок и мурашки, после удара плетью по его спине. В один момент из глаз мужа брызнули слезы. После этого он больше не мог терпеть, поэтому начал тихо плакать от отчаяния. Но эти действия жены лишь больше заставляли любить еë. Ему было хорошо, лишь потому, что ему осточертело быть доминантом. Он ненавидел Синтию за еë покладистый характер.За то, что она соглашалась со всем, что он предлагал. И так далее. Когда-то, Давным-давно у него были какие-то чувства к ней, но как только он встретил Йоко на одной из выставок в галерее . Он начал ненавидеть Синтию ещё больше. Бил еë почем зря . И издевался ещё и над сыном Сама девушка не была виной этого, но Джон считал, что именно "супружеский долг" тяготит его уходить от Синтии. Женился Джон на Синтии тоже не по любви, а потому что она была беременна. И оставить еë одну было бы слишком. К тому же жёлтая пресса и общество загрызли бы Леннона эа такой поступок. Так вот, каждый взмах плети, мимолётный звук и ужасная боль после, только о ещё больше заставляли любить еë. Наказание снова начало возбуждать Йоко. Но это был ещё не гвоздь программы. Наконец, японка остыла и оставила Джона одного со своими ранами. Вся его спина была в крови. В глубоких ударах плетью плоть была рассечена до мяса. Йоко начала жалеть мужа как ни как это его видимо первый раз с такими утехами. Она прекратила пытки и пошла за чём-то на кухню.Вернулась Оно с пакетом льда. Йоко аккуратно положила его на спину Джона в начала гладить его по волосам. Естественно, Йоко не хотела останавливаться ,ведь ещё не было самого интересного! Вот сейчас он успокоиться, придёт в себя, а дальше.... Так Йоко и сделала. Через пятнадцать минут она спросила Леннона «Всё хорошо? » Тот простонав,ответил «Да» Он захотел поднялся, но понял, что он всё ещё связан. Потом попросил Йоко отпустить его, но так лишь заливисто рассмеялась. Она положила мужа обратно на живот, гладя по волосам, пока другой рукой снова пытался зажечь новую свечу, которая была в форме. Подплавив еë со всех сторон. Она резко взяла Леннона за шею и уткнула носом в матрас. Заставив раздумывать его о всё, чем только он мог подумать. Сначала сильная боль в шеи и носу, но это стало не серьёзным, так как через секунду он почувствовал сильную боль уже в прямой кишке. Японка просто взяла и ввела горячую, плавленую свечу в анус Леннона. Тот начал верещать и дрыгать связанными ногами . Он не мог ничего делать больше. Всё внутри болело настолько, что даже крики, всхлипы и стоны не за что не помогли Йоко только толкала свечу всё глубже . Такая боль, будто его изнасиловала вся студия "Abbey Road "разом. Терзающие боль изнутри выводили Джона из себя, он рыдал и дальше молил Йоко А художница лишь делает так как лучше для неё. Вправо, влево, взад, вперёд . Иногда она загоняла свечу так далеко, что она так и хотела выскользнуть из ее пальцев и затеряться в Джоне. Один раз так чуть не произошло, когда в очередной раз Йоко проигнорировала просьбу мужа вытащить это из него, из-за таких странных ощущений мышцы начали сжиматься. На минуту улыбочка Йоко пропала,ведь она перестала чувствовать между пальцев восковой стержень. Джон оказался не дураком и понял, что случилось, он всё ещё чувствовал в себе свечу и то, как она упиралась в него. Йоко начала нервничать. Она не знала, что делать. Вставив в мужа указательный и средний палец японка ухватилась за свечу ногтями им потащила на обратно. Явно собираясь выводить на из прямой кишки мужа, но потом до неё снова дошло, что всё ещё жаждет таких утех. Поэтому продолжила. Воск уже остыл и вся процедура была похожа на приём у проктолога. Йоко поняла это, поэтому она вытащила из него стержень. Леннон ахнул и расслабился, думая, что его милая Йоко пришла в себя и перестанет так делать. Как бы не так. Он услышал какой-то щелчок. До Джона дошло, что это зажигалка, и через минуту снова будет этот ад. Оно долго щелкала зажигалкой. Как потом оказалось, зажигалка была бракованной. Оно увидила то, насколько муж был напряжен и в ее голову пришла садистская мысли–заточить свечу, как чистокол. В общем Оно так и сделала. Она оставила связанного мужа на кровати на едине с мыслями о то, что будет когда это садистская дюймовочка снова придёт сюда. Прошли три минуту и Йоко вернулась вооружившись свечой, которая была очень остро заточена. На этот раз она начала водить круговыми движениями вокруг сфинктера , демонстрируя Леннону на то, что с ней лучше обращаться как с королевой. Каждый круг стоил Джону нервной клетки, за это время до него дошло лишь одно –эта японка непредсказуема. На одном круге Йоко резко вошла в Джона. За счёт острого конца , даже сопротивляясь, Леннон не мог остановить её. На этот раз, она не хотела приносить какое-либо удовольствие мужу. Она нашла простату и тыкала в нее. Это было для Леннона и приятно и нет. Тем не менее он тоже смог хоть как-то насладиться. Его тело держал лишь бандаж , если бы не верёвки Джон давным-давно б растаял на кровати . В то время японка билась в экстазе , получала оргазм от того, что тыкала в простату мужа и была на седьмом небе от счастья (Ей-богу если бы было не только седьмое небо, а выше. Йоко взлетела на самое верхнее небо или даже в космос, где смогла б встретить Дэвида Боуи ) Ей никогда раньше не удавалось так расслабиться. А теперь, всё его вскрики, охи, ахи, стоны , мольбы и еë имя, которое он повторил за три минуты больше, чем за то время, пока рассказывал о ней другим битлам ,сливались в одну симфонию. Дальше Йоко вытащила из Джона свечу и положила еë на тумбочку. Джон долго стонал и всхлипывал, пока Йоко опять что-то делала. После этой пытки и боли, которую он испытал, Джон лишь хотел , чтоб его развязали. А те вещи , которые он говорил о Йоко то, что на самая лучшая и то, что он готов прожить с ней всю жизнь так и остались. С первого взгляда можно было подумать, что он безмозглый тупица, который ходит за ней хвостом только потому , что она ему нравится. Но... Так оно и было. Все пытки для него были ни чем. А в то время Йоко вернулась в комнату с кистью в руках, с которой капала чёрная краска. –Ты же знаешь, что я художник? –ласково спросила Оно. Джон только вдохнул, чтоб ответить, но она опередила мужа ответив за него. –Конечно, знаешь. Так вот, для того, чтоб твою работу не украли и не выдали за свою. Мы художники ставим на картинах подписи. Я не хочу, чтоб тебя кто-нибудь увел, поэтому–Йоко хихикнула и опять взгромаздилась на мужа. Она раздвинула его длинные волосы и на затылке начала что-то писать. Мокрая и холодная кисть скользила по его коже. Пока Оно делала это очень аккуратно и с сконцетрированым взглядом. В итоге как потом оказалось Йоко поставила на его затылке свою подпись. Такую же, как она оставляла после окончания написания картин Подув на «знак собственности» несколько минут, краска засохла и Йоко снова взяла волосы мужа и закрыла ими подпись. Она перевернула мужа обратно на спину. Тот застонал от боли. –Ты подарил самую лучшую ночь для меня, Джон Леннон –с этими словами японка чмокнула его в губы и развязала это горе–луковое . После освобождения, Леннон вообще не двигался. Он был сильно вымотан плетью, куни, свечами и бандажом. Ему было очень плохо. Всё болело. Его до сих пор воротило от воспоминаний про куни. Ожоги на туловище и в прямой кишке сильно болели. Если на живот можно было приложить лёд, то со вторым... А спина исполосованая плетью болела ещё, сильней. Порка в школе и близко не стояла с обычными утехами Йоко. В школе директор будто жалел хулиганов и бил не сильно нарочно, когда это была шпана ворующая, получающая лишь двойки и ведущая не подобающе оставалась безнаказанной. Йоко же со своими садистскими наклонностями избивала мужа только потому, что она могла так насладиться. Джон не провинился перед ней. Если только в том, что женился на Оно. Художница подвинула мужа на край кровати своими руками, которые пропахли парафином. На то месте, где Джон лежал минуту назад было пятно. Йоко догадалась, что это–сперма. Следовательно на каком-то моменте это начало нравиться даже мужу. И означало либо то, что он рождён геем-пассивом, либо то, что он мазохист. Сама японка легла рядом с мужем и заснула крепким сном, пока её муж не мог лежать ни на животе , ни на спине. Кое-как он всё же смог уснуть. Примечание : Не знаю будет ли это последняя часть иди нет. У меня есть какие-то мысли по поводу второй главы, но автор сам не понимает чего он хочет