Жизнь ломает

      В Стране Мороза было всегда холодно, о чем и говорило название этой страны. Хитоми не очень-то и любит холод. Правда выбора у неё особо-то и не было. Впрочем, жуткий холод не был столь неожиданным. Декабрь на носу, а люди из списка находились в разных странах. Это указывала на то, что ближайших несколько недель она будет следить за целями, а после убивать в подходящий момент. И соответственно мёрзнуть и скрывать следы на снегу.       Сложнее всего будет делать это тихо, учитывая, что эти люди не последние в обществе. У них полно охраны и слуг. Что не очень радовало Сенджу. Из губ вырвался тяжёлый вздох. Её глаза стали красными, а зрачок вытянулся. Она использовала чакру Курамы, подавая её в глаза, дабы хорошо видеть в темноте и следить за первой жертвой.       Климат желал лучшего, но поделать нечего. Её клоны, как и она, следили за особняком с разных позиций уже несколько дней. Изучая распорядок цели ночью и обход охраны. Дабы узнать, где слабое место, что бы проникнуть в дом, и с малой вероятностью быть обнаруженной. Старик ясно дал понять, что никто не должен знать, кто убил этих людей.       Вздохнув, она запрыгнула на крышу, тихо и не спеша прошлась к другой стороне дома. Бесшумно спустившись на балкон. У неё только пять минут, пока охрана не заметила открытую дверь балкона. Рука рукавиц тихо, со скрипом, открыла дверь, прошмыгнув в комнату цели. Поправив маску лисы, она села на спинку кровати лицо к жертве.       Достала танто, смотря на мужчину, который почувствовав взгляд, раскрыл глаза, увидев перед собой лезвие вздрогнул. Прищурившись, привыкая к темноте, он увидел маску лисы, а через прорез для глаз увидел красные глаза демона. Мгновение и лезвие перерезало горло, кровь хлынула фонтаном в разные стороны, запачкав и владелицу лезвия.       Тихо хмыкнув она вытерла танто о простынь, и засунув обратно в печать, поспешила удалиться из особняка. Развеивая клонов она слегка нахмурилась от стольких мыслей, воспоминаний, и действий. В этой стране ей делать больше нечего. Ей предстоит побывать ещё в Юи, Таки, Тани и Иши. А после она отправит отчёт уже в Амэ.

***

      Вечера в Конохе всегда прекрасны, идя по улицам в сторону древнего клана, мужчина был задумчив. Ему предстоял нелёгкий разговор со старейшиной. При упоминании того, что та недавно была в гневе, блондина передёрнуло. Но он должен знать, если это правда, дело рук демоницы, то он обязан знать, как она это сделала.       Большой дом показался перед глазами. Особняк главы клана Сенджу, одной из старейшин. Открыв ворота, он прошёл внутрь двора, отмечая, что давно здесь не был. Поднявшись по ступенькам, он постучал в дверь. Та открылась спустя три минуты, перед блондином предстала женщина с красными волосами.       – Я знала, что однажды ты прейдёшь, – кивнула она своим мыслям, и через несколько мгновений, мужчина лежал около ворот во двор, после удара сковородкой, – проходи.       Мужчина со стоном встал, Кушина делает это с меньшей силой. Встав, он потёр свой лоб, где уже образовалась шишка, и вошёл в дом, закрывая дверь. На глаза мужчины попадается рамка в прихожей. Девочка тринадцати лет, обнимает Джирайю, показывая язык, а Цунаде, как обычно, отвесила подзатыльник Отшельнику, сама Мито с улыбкой стояла рядом с девочкой, положив руку ей на плечо.       Сняв сандалии, он вошёл внутрь дома, сворачивая по старой памяти в гостиную, где уже расположилась Мито-сан, попивая чай. Выглядела женщина весьма расслабленно, но взгляд фиалковых глаз был внимателен. Похоже, разговор будет куда тяжелее, чем он думал.       – Так, что ты хотел, зятек? – спросила Мито, протянув гласные в последнем слове, – не беспокойся, Джирайя и Цунаде в больнице, а Хитоми ушла на задание несколько дней назад.       – Как вы сделали с неё шиноби? – спросил Минато, сев в кресло напротив старейшины. Красноволосая усмехнулась и сделала глоток чаю.       – Всего лишь запечатала третью часть Девятихвостого в ней, – ответила красноволосая, как ни в чем не бывало, вызвав у Намикадзе шок. — Чаю?       – Нет, спасибо, – быстро опомнился блондин. – Вы сказали третью часть Девятихвостого?       – Именно, – кивнула старейшина, – понимаешь ли, вторая беременность сильно ослабила печать моей внучки, – начала издалека глава Сенджу,- Лис понимал, что мы не дадим вырваться ему, поэтому ещё в утробе активно питал Хитоми своей чакрой, специально разделяя себя на две части. В теле Хитоми у него не было ограничений в виде печати, поэтому он специально ослаблял организм, дабы девочка не смогла сопротивляться, а после выйти в наружу и уничтожить Коноху. Нам с Цунаде понадобилось много времени, чтобы после запечатывания восстановить организм девочки.       Минато стал осмысливать все то, что рассказала Мито. Хитоми стала жертвой плана Девятихвостого. Он мог и раньше додуматься до этого, но он не хотел? Возможно. Тяжело вздохнув, он прикрыл глаза.       – Можно…       – Четвертая дверь справа, – ответила Мито, – я надеюсь, ты все исправишь. Даже, если она скажет:«Плевать, ненужные узы мне не нужны» она соврёт. Ведь до сих пор любит вас.       Минато кивнул, и встав с места он направился на второй этаж. Отсчитав четвертую дверь, он с тяжёлым вздохом открыл её. На сердце был большой груз. Ему было больно, от того, что он совершил. Зайдя в комнату, он осмотрелся. Много свитков, и книг. Подойдя к столу ближе, он увидел две рамки с фотографией.       На первой она была двенадцатилетним генином, и судя по всему рядом с ней он увидел её друзей с выпуска. Их было четверо, не считая её. Два близнеца, которые обнимали за шею с двух сторон, мальчишку Хьюгу, который делал вид, что недоволен, но еле заметная улыбка была. И Хитоми стоящею рядом с черноволосым парнем, который держал зелёное яблоко в руках.       На второй, были только Хитоми с Отшельником, которые грызли мороженое. Выглядели они счастливо. Хотя видно, что девушка была возмущена и недовольна. Но всё-таки грызла фруктовый лёд.       Взгляд голубых глаз упал на потрёпанную книгу на краю стола. Он помнил её, эту книгу он читал ей в детстве. «Повесть о совершенно бесстрашном шиноби». С грустной улыбкой взяв книгу в руки он раскрыл её. С книги тут же упала ещё одна фотография. Подняв её, он изучил фотографию.       Это было на третьем месяце беременности Кушины, Наруто. Они решили сфотографироваться, Хитоми сидела к него на шее смеясь, играясь с его волосами. Ичиро стоял рядом, держа мать за руку. Они все улыбались, правда, это фото, дома запрятано в самые глубины чердака. С другими фотографиями, где была Хитоми. Он впервые за столь долгое время пожалел о том, что сотворил…

***

      Амэкагуре но Сато, встретила блондинку дождём. Она скучала, за этой погодой, и местом. Идя по улочкам деревни девушка купила сладости для племянников и торт. Она давно здесь не была, полгода уж точно. Шла неспешно, улавливая изменившийся детали в деревне.       Через несколько минут она пришла к дому, он был обычным, ничем не примечательным среди остальных. Но для неё он был особенным. Зайдя за запор, она подошла к двери и постучала. Дверь открыл мужчина, тридцати лет, с красными, как кровь волосами и изумрудными глазами.       – Имото, – с улыбкой протянул Нагато, заключая девушку в объятия, вызывая у неё искрений смех, – рад, что ты приехала.       – Мне дали несколько дней выходных, вот и решила навестить, – улыбнулась блондинка, заходя в дом. Нагато забрал у неё пакеты закрывая двери.       – тетя Томи, – из глубин дома выбежало два красноголовых урагана, которые тут же повисли на ней, – ты приехала.       – Как и обещала, – кивнула Хитоми, взъерошивая волосы племянников на голове.       – Кими, Райто, я скучала, за вами.       Райто был шестилетним, красивым, красноволосым мальчиком. С изумрудными глазами и привлекательной улыбкой. Кимико же была длинноволосой красавицей, с красными волосами и малиновыми глазами, на которых уже были очки. Если Райто пошёл в отца, то Кими в мать.       – Хитоми, – из кухни вышла красивая девушка двадцати шести лет. Её малиновые глаза горели счастьем, даже очки не мешали увидеть это. А красные волосы были собраны в высокий хвост, – рада тебя видеть.       – Карин, я тоже…