Неправильная карьера

26 декабря.

Гермиона.

Снег потрескивал под ногами, когда девушка двигалась вперед с умопомрачительной скоростью к небольшому деревянному домику в северной части Хайленда. Почему именно он? Гермиона не знала, но была уверена, что это никак не связано с ней. Девушка с ноги открыла входную дверь и вошла внутрь. Все та же просторная гостиная с болотно-серым ковриком. Грейнджер взмахнула палочкой, читая заклинание. Пусто. Она закрыла дверь и стала ждать. Тобиас вернулся домой через три часа томительного ожидания. Мужчина вошел в дом и замер на пороге. Серые глаза с удивлением пялились на фигуру, прятавшуюся в тенях. - Мисс Грейнджер, - протянул он. – Не ожидал вас снова увидеть. Что-то не так с документами или трансгрессией? Гермиона хмыкнула и махнула палочкой. Гладкое древко, принадлежащее Тобиасу опустилось в руки гриффиндорки, такое холодное и безжизненное, пустое. Еще взмах и входная дверь оказалась запечатанной. - Не знаю, как вы перешли ему дорогу, мистер Уильямс, но прошу простить меня. Я простой палач. В глазах мужчины появилось понимание, страха в них не было. - Жаль, вас ждало грандиозное будущее, - просто сказал волшебник. - Уверяю, оно все еще меня ждет. - Нет, - возразил мужчина, сведя на переносице редкие брови. – Тот, кто борется с монстрами, мисс Грейнджер, не сможет уберечь себя, чтобы самому не стать монстром. Гермиона подошла к волшебнику и, не отводя взгляд, от его глаз, одним точным движением перерезала сонную артерию. Она видела, как из него уходила жизнь с каждой пролитой каплей крови, как и душа волшебницы покидала тело с каждой алой струей. Это было больно – убивать. Не физически, но морально. Девушка с удовольствием бы облегчила страдания волшебника, но любое непростительное, пока она все еще считалась ученицей Хогвартса, отправило бы в незабываемое путешествие до камер Азкабана. Кровь орошала все на своем пути: грязный пол, массивную обувь девушки, брюки, водолазку Гермионы. В секундном порыве она подхватила тело Тобиаса, не давая тому рухнуть на пол, аккуратно опуская. Сердце щемило. Боль, пустота, отвращение к себе – теперь это ее новые лучшие друзья, но Грейнджер не позволила себе плакать, заперла скорбь на замок и закрыла в библиотеке разума, хотя гортань разрывало от воя. Она практически позавидовала Тобиасу, для которого все закончилось. Волшебница аккуратно уложила тело на пол и заклинанием отделила голову от туловища, рассыпая еще больше капель алой крови на массивные берцы и грязные полы. Ее замутило, когда пришлось взять в руки голову за редеющие темно-каштановые волосы. Гермиона выбежала из помещения, сдерживая рвотные позывы, не глядя посылая на здание «Инсендио», чтобы не осталось следов. Ничего, что связало бы лучшую ученицу и отважную гриффиндорку с Тобиасом Уильямсом – работником Министерства магии в отделе магического транспорта, маглорожденным волшебником. Воздушный вихрь рассеялся, и волшебница ступила на дорожку перед Малфой мэнором, с головой мистера Уильямса в руках. В ее глазах была холодная решимость, на губах кривая ухмылка, а в сердце пустота, которая прятала за своим невидимым барьером боль и ненависть. Поместье распахнуло двери, встречая безжизненным коридором и сквозняком. Гермиона шла, оставляя на мраморном полу кровавые отпечатки подошвы. Волан-де-Морт все еще находился в кабинете. Гриффиндорка вошла, швырнула голову, словно квоффл по полу и опустилась на одно колено. - Мой Лорд, - ее голос звучал глухо. Темный Лорд поднялся и с интересом осмотрел «дар», издавая при этом странные шипящие звуки. Гермиона почувствовала, как в комнату вползла Нагайна, от нее шла собственная темная энергия, которая смешивалась с аурой ее хозяина. Они были такие разные, но одновременно похожие – змея и повелитель. - Ужин, - сказал Лорд, откидывая голову в сторону Нагайны. – Поднимайся, грязнокровка. Она встала, откидывая назад длинный конский хвост. Даже запах крови, которым разило от одежды, не перебивал гнилой смрад смерти, витавший в воздухе. - Руку, - приказал ее хозяин. Гермиона вытянула вперед левую руку, закатывая ткань водолазки, которая не хотела отрываться от кожи, намертво приклеившись от засохшей крови. Волан-де-Морт палочкой разрезал ее предплечье, тихо зачитывая заклинание. Тени вихрями кружились вокруг них, лишая остатков света, мрачную комнату. Грейнджер не могла отвести взгляд от собственной кожи. Она и дьявол. Стоят рука об руку. Волшебница чувствовала, как жар окутал все ее тело, как капли пота выступали на висках и тяжело стекали по коже. Тело отторгало решение мозга. Внутри Адское пламя, сжирающее органы, подступающие к душе, но Гермиона не смела дернуться или отвести взгляд от бездны. Говорят, что, если долго смотреть в пропасть, она посмотрит в ответ. Так вот Гермиону бездна потянула на самое дно. Чернь поселилась в ней с этого мгновения и на всю жизнь. Уродское клеймо раба. - Принеси мне голову Дамблдора, грязнокровка! - прошипел Волан-де-Морт, когда в змеиных щелках появился алый проблеск: безумный и дикий. Каникулы почти подошли к концу, а Гермиона продолжала жить в поместье Забини, ей не хотелось покидать то, что она нарекла своим домом. Комната Дафны стала для нее отдушиной в мрачных реалиях жизни. Гриффиндорка ухаживала за растениями, отвечала на письма друзей и посещала собрания Пожирателей вместе с Малфоем. Дважды они собирались в поместье и дважды Гермиону насиловали. Она закрыла сознание от боли, страха и ненависти, изредка прячась в ванной комнате Дафны, раздирая в кровь кожу, в попытки смыть с себя грязь. В дни собраний девушка оставалась в Малфой мэноре в комнате, про которую ей сказала Нарцисса. После второго собрания выяснилось, что обе спальни соединены общим проходом, через платяной шкаф. Она чуть не убила Драко, который влез к ней в комнату, пока Гермиона, сжав зубы, лечила глубокий порез на бедре, полученный от Родольфуса Лестрейнджа. Гриффиндорка, услышав шорохи, швырнула один из клинков, который припечатал рукав его пиджака к дверце шкафа, явно старше Гермионы и Драко вместе взятых. Слизеринец помог ей в ту ночь, они вместе излечили травмы девушки, а после уснули. Иронично, что в доме Малфоев спокойно спать Гермиона могла только с Малфоем. На утро, она всегда исчезала, покидая мэнор через камин, а Драко никогда не пытался узнать, куда она ускользает. Парень в принципе никогда не лез в ее дела, если в этом не было необходимости и Гермиона чувствовала в этом иррациональную правильность – это был их островок спокойствия. Они помогали друг друга пережить, перетерпеть груз, который свалился на их молодые плечи, но не лезли друг к другу с пустыми обещаниями, что все будет хорошо. Ничего не было хорошо и не будет. Война растопчет их, переломает, перекрутит в фарш. Гермиона не понимала, как будет жить в другом, спокойном мире и знать, что убивала, знать, кто ее трахал и как. Черная метка первое время жгла предплечье и Грейнджер пришлось сепарироваться от боли, при помощи мазей уменьшив раздражение кожи. Та стала почти незаметной, но волшебница судорожно дергалась каждый раз, когда видела метку на собственном теле: в душе, зеркале перед сном и во время животных сношений, которыми одаривали Пожиратели Смерти. Каким бы парадоксальным это не казалось, жизнь девушки практически не изменилась. Гермиона продолжала читать, медитировать, тренироваться. За время каникул несколько раз принимала волчье обличие и изучала территорию поместья Забини. Она наращивала свою внутреннюю мощь и разрабатывала план по убийству Волан-де-Морта. Первое, это крестражи. Дамблдор поведал о них Гарри, но почему-то друг совсем не торопился их искать. Она не тешила себя мыслью, о том, что Темный Лорд довериться кому-либо и расскажет, где хранит артефакты, тем более ей. Возможно, при большем взаимодействии с Пожирателями, появится шанс предположить, где гадёныш прячет свои игрушки, но пока надежды не было. Медальон, чаша, диадема, Нагайна и Гарри. После таких мыслей сердце Гермионы сжималось также сильно, как и в первый раз, когда она узнала об этом еще в Хогвартсе. Ей нужно провести друга через войну, защищать, чтобы в конце поставить напротив Волан-де-Морта и смотреть, как один из самых важных людей в жизни погибает. Девушка вздохнула, втягивая в себя никотиновый дым, нервно потряхивая ногой, в беседке перед особняком Забини. Она куталась в слишком легкую для такой погоды куртку, напрочь отказываясь использовать чары. Так Гермиона наказывала себя за силу, слабость, за все дерьмо, что хранилось в голове. Она сожгла бычок и прыгнула вперед, позволяя пустоте захватить себя и превратить в нечто большое, чем Гермиона Грейнджер. На промерзшую землю элегантно приземлились четыре черные крупные лапы. Волчица повела носом и помчалась вглубь территории, оставляя после себя глубокие отпечатки подушечек лап, в местах, где заботливые эльфы готовили почву под будущий газон. В своей анимагической форме… Гермиона чувствовала себя свободно. Это была иллюзия, но такая сладкая, что слюна сама по себе становилась тягучей. Она бежала по территории поместья, не прекращая мыслить. После крестражей будет бойня, этого не избежать. Гарри не может просто появиться перед Волан-де-Мортом и дать себя убить, гад догадается. А потом, когда все закончится, Гермиона уедет… да. Это самое правильное, что только могло предложить сознание. Грейнджер никогда не сбегала, но она никогда и не теряла столько, чтобы был повод сбежать. Возможно девушка отправиться путешествовать. Разукрасит своими слезами по погибшему другу весь мир, чтобы знать, что все было не зря, чтобы увидеть, сколько людей они спасут. - Гермионаааа! – послышался громкий и звонкий голос. Она резко остановилась, припечатав лапы к земле, обернулась и принюхалась. Блейз. - Гермиона! – продолжал кричать мулат, огибая собственный дом, держа направление к лесу, в котором хотела скрыться девушка. Волшебница мысленно закатила глаза и подбежала к Забини, который крупно вздрогнул, увидев перед собой иссиня-черную крупную волчицу. - Ты сегодня паршиво выглядишь, - хохотнул слизеринец и уже потянулся, погладить зверя, когда Гермиона сделала шаг вперед и по велению собственных мыслей, безболезненно приняла человеческий облик. - Только попробуй, - хмыкнула Грейнджер, шлепая его по ладони. – Ты за кого меня принимаешь? - За самого красивого домашнего питомца, - его голос был полон сарказма. - Ты только что сказал, что я выгляжу паршиво! – возмутилась Гермиона, треснув Забини по плечу. Парень рассмеялся и притянул подругу для крепких объятий. Гриффиндорка сжала руками слизеринца и почувствовала себя дома. - Я рада видеть тебя, - она отодвинулась от Блейза, расплываясь в искренней улыбке. – Ты один? - Да, боюсь матушка еще не скоро захочет покинуть Италию… тяжелое время. - Это точно, - согласилась Гермиона. Они направились к дому, тихо переговариваясь и делясь новостями. Забини рассказал, как провел каникулы, Грейнджер, как посещала собрания. Ее звонкий голос дрогнул, во время пересказа убийства Тобиаса и получения Метку. Блейз не задумываясь, обнял гриффиндорку, нежно поглаживая по голове. Эльф принес им чай в гостиную на втором этаже. Горячая жидкость раздирала горло, но это помогало отвлечься от тяжелых воспоминаний. - Почему ты не отправилась ко мне? – спросил парень, когда Гермиона закончила свой рассказ. - Я не могла из-за собраний, - ответила девушка, согревая ладони о кружку. – Никто не сообщает мне заранее о назначенных датах, а позволить себе не ходить туда, слишком опасно. Какое-то время друзья молчали – это была комфортная тишина, которую не нужно было заканчивать. - Гермиона, - Блейз придвинулся к собеседнице и взял за руку. – Ты невероятная. Ты такая сильная, верная, умная, интересная, я еще не встречал таких людей. И я чертовски благодарен Малфою за то, что ты появилась в моей жизни. Оставайся живой. Девушка улыбнулась, на щеках появился легкий румянец, и она сжала в ответ теплую руку. - Я постараюсь, - тихий шепот в ответ. Гермиона вернулась в школу за день до возвращения остальных учеников. Она трансгрессировала в Хогсмид и пешком добралась до замка, дубовые двери в приветствии распахнулись, приглашая внутрь. Дамблдор ждал девушку в кабинете, волшебница вошла, гордо приподняв голову и распрямив плечи. - Здравствуйте, директор, - звонкий голос, развеял тишину круглого кабинета. Профессор поправил очки-половинки и принялся с интересом наблюдать за ученицей. - Выглядите превосходно, мисс Грейнджер, - улыбка не трогала глаза пожилого волшебника. – Как прошли ваши каникулы? Гриффиндорка хмыкнула и не дожидаясь приглашения села в кресло, закинув ногу на ногу. - Прекрасно! – голос был пропитан сарказмом. – Должна признать, что никогда не рассчитывала оказаться в таком любезном обществе. - Не сомневаюсь, - подтвердил волшебник, хотя его лицо стало более хмурым. – Вы сделали все, что планировали? - Даже больше. Гермиона вытащила из портупеи волшебную палочку и прикоснулась к собственному виску. Вытянув серебристую струю воспоминаний, девушка по воздуху отправила ее Дамблдору, который забрал инициативу в свои руки и собственной магией перетянул нить воспоминаний в Омут памяти. - Тобиас Уильямс – мертв, - произнесла волшебница, догадываясь, что директор не будет смотреть воспоминания сейчас. Дамблдор тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. У него тоже были пронизывающие до глубины души глаза, как у Волан-де-Морта, но они все равно были слишком разными. От взгляда Темного Лорда хотелось вскрыть себе вены, лишь бы не видеть ярко-алых зрачков, пожирающих тебя взглядом. Глаза профессора же были льдисто-голубыми, вызывающими доверие. Хотелось, чтобы этот человек слушал твою историю от заката до рассвета, кивая в нужные моменты и, обещая, что все будет хорошо. Однако сейчас на подсознательном уровне, чувствуя на себе чужой взгляд, Гермиона чувствовала стыд. - Что вы планируете делать дальше, мисс Грейнджер? – устало спросил директор. - Нам нужно уничтожить крестражи, профессор, чем раньше, тем лучше. Вы знаете, где они? Почему вы с Гарри до сих пор ничего не делаете? Гермиона правда пыталась понять Дамблдора, пыталась придумать план и подстроить его под наставника, но ничего не получалось. Хотя бы потому, что она ничего не знала о деятельности, которую вел директор. Чем он занимался? Как будто просто ждал своей смерти. - У меня есть предположение, где может находиться один из крестражей, как только Гарри будет готов, мы отправимся на поиски. Насчет остальных крестражей, я не могу быть уверен… - Как считаете, мог ли он спрятать что-то в Хогвартсе? – спросила девушка, ощущая легкое покалывание в пальцах. Она что-то упускала, маленькую деталь… хваталась за нее и не могла поймать. Гермиона схватилась за виски, в попытке вырвать из своего мозга, забытое воспоминание, но не получалось. Нет. Наверное, это просто нервы. - Предполагаю, что вероятность есть, - согласился Дамблдор. Гриффиндорка вздохнула и попрощалась с директором, чтобы отправиться на третий этаж. - Гарри! – кричала Гермиона. – Рон! Джинни! Трое друзей, только что ступивших на станцию, притянули ее в свои объятия. Минуту назад студенты прибыли на Хогвартс – экспрессе обратно в школу, немного помятые от долгой дороги, но счастливые, вылезали из поезда. - Гермиона! Гарри с Роном одновременно обняли ее и быстро зашептали, перебивая друг друга. - Нам такое рассказали… - Аластор Грюм… - тренировать… - представляешь? - штаб у ордена… - Тихо! – шикнула Грейнджер, поднимая руки, чтобы оба парня прекратили поток информации. – Здесь не место и сейчас не время! Она потянула за собой Гарри и Рона, Джинни пошла следом. Друзья сели в карету, запряженную фестралами, которых теперь видела и Гермиона. Лошади отдаленно напоминали драконов с их черными тонкими крыльями, девушку передернуло. Джинни взмахнула палочкой, используя заклинание приватности, а после посмотрела на оставшуюся компанию. - Валяйте, - вяло махнула рукой гриффиндорка. Буквально на мгновение в карете стояла звонкая тишина, а после… - Это нечто, Гермиона… - Нас будут… - Грюм, он… - Тихо! – снова взорвалась девушка. - По очереди! Гарри, расскажи, пожалуйста, что случилось. Она откинулась на спинку сиденья и взяла Джинни за руку, ободряюще ей улыбаясь. - Когда мы были в Норе, там было много членов Ордена Феникса и Грюм сказал нам о том, что в Хогвартсе есть Штаб – квартира! – восторженно произнес Поттер. Если бы Гермиона хотела, ей легко удалось бы разыграть удивление… вот только усталость валила с ног. - Ты знала! – возмутился Рон, который следил за реакцией подруги. - Да, - кивнула девушка, переводя взгляд на Гарри. – Он сказал что-то еще? - Что в этом штабе нас будут тренировать как и обещали… - произнес парень, явно догадываясь, что за этим последует. - Ну наконец-то! – выдохнула Гермиона и тепло улыбнулась друзьям. – Слишком долго они думали об этом. Тишина была оглушительной и давящей на барабанные перепонки. - Что ты хочешь этим сказать? – сузил глаза Рон. - Только то, что я тренируюсь с ноября, - пожала плечами гриффиндорка. - И ты молчала? – удивился Гарри, казалось его громкий голос, разорвет все чары. - Это не было моим решением, - возразила Гермиона со злостью. – Мне было сказано не говорить вам! Друзья замолчали и уже через несколько минут карета остановилась. На ужине они вели себя тише, чем обычно. Грейнджер старательно пряталась за пыльным томиком, чувствуя на себе взгляды с противоположного конца Большого зала, но она не могла посмотреть на них в ответ. Не здесь. Краем глаза девушка высмотрела в толпе каждого из слизеринцев, просканировав их тела, в надежде, что дома с ними ничего не случилось. После отбоя Гермиона вооружилась стандартными вещами для прогулки по школе в ночное время: палочка, Карта Мародеров и очень темная одежда. Передвигаясь медленно и тихо, волшебница проскользнула в гостиную Слизерина, снимая с себя дезиллюминационные чары. Вся компания была в сборе и на удивление притихшей. Пенси поднялась с дивана и под гробовую тишину подошла к подруге. - Нам жаль, - тихо сказала девушка и обняла. Пенси Паркинсон только что обняла Гермиону Грейнджер. Кажется ее родители только что сломали как минимум по одной части тела, пока все мертвые родственники трижды перевернулись в гробах. - Со мной все хорошо, - заверила Грейнджер, но не отказалась от объятий слизеринки. Казалось, что на нее все смотрели как на сумасшедшую. - Ты уверена? – спросила Дафна, откидывая за спину светлую прядь волос. - Вполне, - отозвалась Гермиона и повела Пенси к дивану. – Вы же не думали, что я приду к вам и разрыдаюсь? - Конечно нет, - продолжила Дафна. – Но Драко рассказал нам, что происходит на собраниях и мы… - Драко не стоит лишний раз трепаться, - резкий выпад остановил объяснения Гринграсс. – Со мной все прекрасно. Она нашла глазами Малфоя, который сидел, развалившись в кресле немного поодаль. Его глаза были холодными, лицо имело непроницаемое выражение, такое же как у самой гриффиндорки. Гермиона сузила глаза и махнула головой в сторону выхода. - Поговорим, - звучало как приказ. Парень и девушка вышли из гостиной, парочку провожали любопытные взгляды. Массивная каменная стена за ними захлопнулась, и волшебница обернулась. - Какого черта! Зачем ты рассказал им? - Потому что они донимали меня вопросами, - пожал плечами Драко, так словно это ничего не значило. Щелк и круг замкнулся. Не было этих дней, проведенных в доме слизеринца, не было объятий и не было заботы. Малфой снова был тем, кто выводил Гермиону из себя буквально за секунду. - Значит нужно было соврать! – это был почти рык, который часто преследовал девушку, после трансформации в волчицу. Теперь при переживании сильных эмоций, а особенно злости, трудно было сдерживать внутреннюю сущность. Драко насторожился и бросил на нее изучающий взгляд. - Ты думаешь их жалость чем-то мне поможет? - Грейнджер… - протянул парень, взлохмачивая свои платиновые волосы. – Если бы ты посмотрела внимательно, то поняла, что в них нет жалости. Они восхищаются тобой. Гермиона закатила глаза, пытаясь успокоиться. - Я помогу тебе починить шкаф, - пробурчала она, прижимаясь к холодной стене подземелья. – Но, когда он будет готов, ты никому не скажешь. - Почему это? – удивился Драко. - Потому что Дамблдор должен жить, - сказала девушка, но тут же исправила себя. – Пока должен жить. - И зачем же, позволь спросить? – голос Малфоя сочился ядовитым сарказмом. - Возможно когда-нибудь ты заслужишь мое доверие, - отмахнулась Гермиона, удаляясь. – И я расскажу тебе. Днем следующего дня компания гриффиндорцев находилась в Штаб-квартире Ордена Феникса на третьем этаже. Гарри, Рон и Джинни нервно теребили палочки, когда Гермиона, в черных штанах карго и черной водолазке, приседала, разминая мышцы. - Не тряситесь вы так, никто вас не съест! – весело произнесла девушка, умышленно умалчивая о Жалящих заклинаниях в спину во время бега. Она принялась за наклоны, а после начала разминать плечи, делая взмахи руками. Грюм появился, когда Гермиона села на пол, вытягивая ноги вверх и поднимая туловище, соединяя кончики пальцев с носками кроссовок. - Молодец, Грейнджер, - похвалил мракоборец, окидывая взглядом всех собравшихся. – Жаль, дружки твои не додумались размяться. - Не пугай их, Аластор, в любом случае сначала показательная дуэль, - отмахнулась гриффиндорка, натягивая на себя портупею. Если ребята и удивились столь нестандартному общению между двумя людьми, они даже слова не промолвили, в ужасе глядя на все вокруг. - Да, да, - согласился Грюм, пока его магический глаз делал сальто в глазнице. – Я подумал тебе уже наскучили дуэли со мной, поэтому попросил подмогу. Северус! Выйдите уже из угла, черт бы тебя подрал! Гермиона обернулась и на мгновение замерла. Снегг вышел из тени, сбрасывая на пол мантию, на нем были черные брюки и белая рубашка, плотно обтягивающая торс. Они виделись на собраниях Пожирателей, но никогда не смотрели друг на друга, а после мужчина исчезал, а Грейнджер оставалась развлекать желающих. Сейчас оба стояли здесь, на другой стороне. Руки девушки немного тряслись, когда она опускала клинки в портупею. - Идемте, мисс Грейнджер, - позвал ее Северус, поднимаясь на площадку для дуэлей. – Вы же не боитесь? Последнее слово профессор буквально выплюнул подначивая. - Выбить противника из колеи до драки – хорошая тактика! – воскликнула Гермиона, пресекая провокацию. – Но неужели вы переживаете, что простая ученица одолеет вас? За спиной послышались смешки друзей, и волшебница с улыбкой забралась на платформу, Снегг скривился, но промолчал. Дуэлянты поклонились друг другу, отошли на три шага и приняли боевую стойку. Грюм объявил начало и Гермиона выступила вперед, взмахивая палочкой. Тоненькое золотистое лассо вырвалось из древка и полетело на противника. Северус сделал шаг в сторону, пропуская атаку и выстрелил тремя алыми вспышками, которые врезались в мощное «Протего», окружающее девушку. В ответ был отправлен серый туман, лишающий соперника твердого чувства ориентации в пространстве при попадании в дыхательные пути. Профессор использовал заклинание головного пузыря, отступая на несколько шагов. Гермиона опустилась на одно колено и рывком перекатилась вперед, сокращая расстояние, взмахнула палочкой, отправляя вперед несколько вспышек. Снегг отбил три из них, а четвертая попала мужчине в правую голень. В моменте было видно, как мышцы пробил озноб, и нога замерла, перестав быть опорой. Волшебница ринулась вперед, чтобы сбить с ног своего противника, но Северус не только удержался на ногах, после заморозки конечности, перенеся собственный вес на другую ногу, так же профессор размахнулся и выбил из рук ученицы палочку. Гермиона, несмотря на потерю, прыгнула вперед, хватая туловище мужчины в тиски и используя собственный вес, повалила обоих на пол. Палочка отлетела в сторону, звук был слишком громким для зала, полного пораженного молчания. Гриффиндорка выхватила из портупеи клинок и приставила к шее зельевара, но недостаточно близко. Северус пнул ее в живот с такой силой, что перед глазами заплясали черные точки. Тело Гермионы полетело в противоположную сторону, и девушка почти рухнула с платформы. - Слабовато, мисс Грейнджер, - прошипел Снегг, выставив руку, в которую мгновенно приземлилась палочка. - Я только разогрелась! - прорычала волшебница, призывая собственную палочку таким же способом. Снегг был моложе Грюма и выносливее, но и Гермиона была молода, полна сил и хорошо натренирована. Дуэлянты вновь вскинули палочки и одновременно обрушили заклинания друг на друга, которые столкнулись и полетели в обратном направлении. Оба уклонились, сделав шаг в сторону. Сейчас они исполняли все действия синхронно, как зеркальные копии. Гермиона призвала торнадо и обрушила его на Северуса, который ленивым взмахом рассеял созданную бурю. Он послал несколько заклинаний подряд, ныряя вниз, чтобы не столкнуться с ответной вспышкой. Гриффиндорка чувствовала, как пот стекает между лопаток, отправляя заклинания и уклоняясь от атак. Возобновляя «Протего», она пропустила режущее заклинание, облизавшее правое бедро. Животный рык, сорвался с губ, пугая всех присутствующих, кроме человека напротив, Северус лишь приподнял уголок рта в коварной улыбке. Гермиона выстрелила из палочки огненными полосами, которые скрестились, напоминая паутину, но ответный поток ветра не позволил им приблизиться к сопернику, и полотно полетело обратно в хозяйку. Подчиняясь магии, огонь исчез, и девушка опустилась вниз, уклоняясь следующего проклятья. Кровь стучала в висках, гудела в венах, гонимая адреналином. Противники тяжело дышали и смотрели друг другу в глаза. - Леггилименс! – крикнула Гермиона и успела заметить, как расширились зрачки профессора. Она терзала голову Снегга, намеренно врезаясь в защитные поля, причиняя жуткую боль. Губы злорадно растянулись в улыбке, вспоминая, как профессор сделал с ней то же самое. Еще мгновение в сознании Северуса и волшебница покинула его, возвращаясь в реальность. Была всего секунда и одна попытка. - Петрификус Тоталус! Сила заклинания сбросила мужчину с платформы, он пролетел пару футов и остался на полу, обездвиженный. Гермиона опустила палочку. - Прекрасно! – послышалась похвала Грюма. – Вижу, ты на каникулах делом занималась. Глухой смех разносился по залу, когда мракоборец подходил к Снеггу, отменяя заклинание. Профессор поднялся и посмотрел на ученицу тяжелым взглядом, вызывающим ледяные мурашки. Сама атмосфера в комнате была тягучей и накаленной. Из носа волшебника капала кровь. Северус развернулся и покинул помещение в тишине, давящей на уши. - Кажется на защите от темных искусств нам теперь крышка, - пробормотал Рон. Гермиона хмыкнула и спрыгнула с платформы, хватаясь за порез, тихо ругаясь. - Я жду от вас не меньших результатов! – громыхал Грюм, пока девушка проходила мимо. Она не смотрела на друзей, пока, прихрамывая, покидала тренировочный зал, но, если бы посмотрела… Увидела неприкрытое восхищение, с нотками страха в глазах Гарри, Рона и Джинни. В комнате переговоров было прохладно и тихо. Гриффиндорка тяжело опустилась на любимый диван, призывая сумку. - А ваши друзья знают кто вы теперь, мисс Грейнджер? - раздался голос полный презрения. Гермиона вскинула голову, осматриваясь. В дальнем углу стоял Северус, подпирая стену плечом. Он уже успел натянуть мантию и был как никогда похож на летучую мышь. - Разумеется нет! - прошипела девушка в ответ, наощупь находя в сумке нужную склянку. - Я думаю они будут весьма огорчены правдой, согласны? – на его губах порхала все та же коварная улыбка. - Они узнают, когда это будет необходимо и вы явно не тот, кто будет угрожать мне, профессор! – отчеканила Гермиона, выливая на бедро больше бадьяна, чем было нужно. - Я не угрожаю, мисс Грейнджер, - голос был полон злобы, замаскированной под сарказм. – Я забавляюсь, не более. Девушка задохнулась от высказывания и поднялась на ноги. - Вас забавляет то, что вы настолько плохо делаете свою работу, что школьнице пришлось стать Пожирателем Смерти? Температура в комнате стала на пару градусов ниже, а лицо Снегга бледнее постельного белья в больничном крыле. - Или вас забавляет то, что вы настолько мелочный, что не можете принять поражение и насмехаетесь надо мной? – ее глаза горели в полумраке. – Я все-таки считаю, что вы взрослый человек, профессор, и данное ребячество вы оставите для студентов вашего факультета! В тишине Гермиона опустилась на диван, клокоча от злости, когда почувствовала знакомое жжение. Метка. Девушка быстро подняла глаза на профессора и поняла, что его тоже призвали. - Советую вам поторопиться, если надеетесь аппарировать со мной, - сказал Снегг. Весь его запал злости тут же источился. Мужчина выглядел серьезным, но при этом отрешенным. - Мне не нужен сопровождающий для аппарации, - возразила гриффиндорка и принялась колдовать над внешним видом. Однако Северус не ушел. Он дождался ученицу, они вместе покинули замок и исчезли в воздушном вихре.