you are not alone

      Хотя Сережа и уверял, что все нормально, больше не шарахался от любого звука в пентхаусе, слез с таблеток и нормально спал, Олег видел, что все не в порядке. Да, его возвращение явно придало Сереже желание жить, а не просто существовать, но что-то его беспокоило. Что-то, что Волков никак не мог понять, а Сережа не спешил делиться. -Ты говорил, что у тебя есть какая-то знакомая журналистка, которой ты доверяешь, - сонный мозг еще не до конца осознавал, что Разумовский от него требовал, но выглядел он при этом крайне серьезно.       И хотя Сережа, что бы ни делал, не мог выглядеть серьезным гением и миллиардером с самого раннего утра. Наэлектризованные рыжие волосы стояли чуть ли не дыбом, заспанные глаза и сам он напоминал маленького котенка, нежели какого-то влиятельного человека. Этим же утром он уже выглядел прилично, хотя Олег сомневался, что омега мог проснуться настолько раньше Волкова. -Что? – еще раз переспросил Олег, поднимаясь на кровати и пытаясь глазами отыскать на стене часы. -Я не могу больше прятаться. В прессе уже начали столько выдумывать. Чем дольше я скрываю тебя и ребенка, тем больше…. Тем сложнее мне потом будет вновь появляться на публике. Я и так уже привлек к себе слишком много ненужного внимания, - устало проговорил Разумовский, продолжая ходить из стороны в сторону. – Тот мой побег после презентации пару недель назад тоже не остался без внимания. Его все обсуждают. Я просто в сеть боюсь зайти из-за этого        Первым порывом стало прижать рыжего к себе, успокаивающе гладить по спине, уверяя, что все нормально. В сети всегда ходило множество слухов вокруг его персоны. Слухом больше, слухом меньше, какая разница, по крайней мере, Олег не видел в этом какой-то катастрофы, в отличие от Разумовского, для которого все было чистым ужасом.       Окончательно проснувшись, Олег все же понял, о чем его просил рыжий, но в голове никак не всплывало, откуда у него в знакомых вообще были журналисты, работа с прессой явно не входило в круг его обязанностей, для этого были ребята из отдела связи с общественностью. Максимум его связей на гражданке были несколько полицейских. Сразу же вспомнилось, что один из них, Игорь, рассказывал, что его девушка – журналистка. Только вот Олег не знал, насколько ей можно было бы доверять. А еще не знал, откуда Сережа знал об этом разговоре. -У меня нет журналистов, которым я доверяю, только знакомый, у которого омега журналистка, но можно попробовать договориться через него, - ответил Олег.       Сережа опустился на кровать, откидываясь на плечо Олега, рядом с ним Разумовскому удавалось абстрагироваться от насущных проблем, но забыть о выходе в общество он не мог, постоянно прокручивая в голове сотни различных сценариев, которые заканчивались не самым радужным образом. Будто почувствовав смену настроения, Волков подтянул его к себе, запуская пальцы в волосы рыжего. Это успокаивало их обоих. -Можешь связаться с ними? В любом случае, любой хоть немного знакомый человек лучше, чем вообще незнакомый, - Сережа мгновенно расслабился, хотя голос по-прежнему звучал с каким-то надрывом. – Это нужно сделать пока я в очередной раз не передумал. -Ты можешь спокойно передумать. Увезем тебя куда-нибудь в глушь, а прессе скажем, что в поте лица трудишься над новым обновлением, - проговорил Олег, точь в точь повторив слова Птицы. – Умудряются же некоторые годами пополнение в семье скрывать.       Но Сережа ничего на это не ответил, молча кинув в брюнета его телефоном, ожидая, пока Олег наберет своего друга. В этот раз Разумовский был не готов отступать от намеченной цели, хотел поскорее выйти в люди, даже несмотря на свою нелюбовь к социуму. Он же даже на прогулку выйти не мог, хотя порой хотелось, особенно теперь, когда Олег был рядом и мог продолжать свою работу в роли его телохранителя.       Игорь не брал трубку долго, лишь спустя несколько звонков Олег все-таки перевел взгляд на часы, стрелка едва доходила до шести. Лицо Волкова исказило удивление. -Сереж, - ошарашенно проговорил он, откинув мобильник в сторону. – Ты во сколько встал? -Часа два назад, - пожал плечами рыжий будто это было обычным делом. – Знаешь, довольно сложно спать, когда, во-первых, рядом бухтит Птиц, по поводу, что он теперь не помещается на кровать, а во-вторых внутри решил размяться ТВОЙ ребенок.       Волков усмехнулся, опуская ладонь на живот Разумовского, в подтверждение слов которого ребенок еще раз завозился под натянутой кожей. И, судя по резкому выдоху программиста, ему это не доставляло особого удовольствия. -Тебе больно? – самому Олегу нравилось ощущать шевеления под своей ладонью, но он и представить не мог, как это ощущает Сережа. – И почему сразу МОЙ. Пока что НАШ. -Если бы он был МОЙ, то ночью мы бы спали, а не вот это все, - мужчина всплеснул руками, едва не заехав ладонью Олегу по носу. – И нет, это не больно… не могу это объяснить.       Рука Сережи накрыла ладонь Олега, это можно было назвать идиллией, если бы не… -Волков, блять, шесть утра, какого…. – прокричал в трубку Гром