В поисках осколков. Первый сезон: Копи Фанделвера

      Ры было очень страшно. Пещерный воздух никогда не был особо свежим, но за три года она уже успела привыкнуть к затхлости и сырости. Теперь, когда свежему воздуху было неоткуда поступать, казалось, что он стремительно заканчивается. Умом Ры понимала, что пещера, естественно, не герметична даже с куском потолка, завалившим вход, и что задохнуться они тут не могут, если не будут жечь костров. Но то ж умом.       Своё дежурство она проводила, сидя в коридоре с книжкой, привалившись спиной к тому самому куску потолка. Очень ровненько отделился, между прочим, у Ры были все основания гордиться собой. Насчёт трещины, змеящейся поперёк потолка в этом коридоре, она давно капала Йемику на мозги, что это небезопасно и однажды на кого-нибудь рухнет. Тот соглашался, даже планировал этим летом, пока тепло и можно недельку или две пожить лагерем в лесу, устроить капитальный ремонт посредством серии направленных взрывов. А пока установили деревянные П-образные распорки, как в шахте. Какая-никакая, а техника безопасности. Скорее, никакая, потому что когда рванул нитроглицерин, все подпорки оказались погребены под гранитной плитой, вместе с капитаном отряда багбиров.       Они явились на рассвете, отряд из тринадцати особей. Хорошо вооружённые, настоящая гвардия, не чета оборванцам, которых присылал Чёрный Паук. А ведь Каменных Пастей удалось подмять под себя даже такому оборванцу…       Командир неплохо говорил на общем, даже с претензией на изысканность речи. Сказал, что у них приказ доставить к хозяину молодую гоблиншу по имени Ры из племени Каменных Пастей. Йемик заслонил спиной высунувшуюся было девушку, и ответная его речь, противу обычного, изысков почти не содержала, а если свести её к тезисной форме выходило краткое и ёмкое «Пшли вон!» Ры еле успела повалить Йемика на землю, моргенштерн свистнул аккурат в том месте, где секунду назад была его голова. Племя Каменных Пастей ощерилось скимитарами, готовое дорого продать свои жизни, но капитан багбиров неожиданно успокоился. «Мы даём вам час не размышления», - сказал он: «Надеюсь, этого хватит, чтобы понять, что жизнь одной бесполезной девчонки не стоит жизней всего племени, и принять правильное решение».       Каменные Пасти отступили вглубь пещеры, медвежатники остались стоять на поляне, выстроившись дугой. Обсуждение было коротким и бурным. Робкое предложение Ры, что если она пойдёт с багбирами своей волей, то никто не пострадает, было встречено всеобщим негодованием. Даже не рассматривалось в порядке общей очереди.       - Я уже облажался однажды, - строго заявил Йемик. - Больше никто и никогда не причинит вреда ни одному из вас, покуда я жив. Даже если они не собираются убивать тебя, Ры, твоя свобода стоит того, чтобы за неё сражаться.       Девушка почувствовала, как у неё стремительно зеленеют уши, и поспешно отступила в тень.       План составили минуты за три. То, что в открытом бою им не выстоять, было очевидно с самого начала. Единственный шанс — заставить багбиров осаждать пещеру, авось, это надоест им раньше, чем у Каменных Пастей закончатся припасы. Когда капитан медвежатников выступил вперёд и объявил, что время вышло, ответом ему был град горящих стрел из узких бойниц над входом. Кажется, двоих или троих врагов даже удалось положить, впрочем, проверять было недосуг. Багбиры с рёвом бросились в атаку. По счастью, через узкий вход гоблинской пещеры они могли проходить только поодиночке, и ревущий ничуть не хуже атакующих поток воды из обоих бассейнов смёл их как выстроенные в ряд доминошки, приложив по дороге о стены и пол каменного коридора. Капитан единственный устоял на ногах и, собственно, это-то его и погубило, потому что как только схлынула вода, бахнул нитроглицерин.       И вот, теперь они здесь заперты неизвестно насколько, отрезаны от внешнего мира. Но противников потрепало знатно, а из них — никто не пострадал. Козырёк с бойницами оказался отрезан от остальной пещеры, он был перед самым входом, а потолок обрушился дальше, так что о происходящем снаружи можно было судить только по приглушённым звукам багбирской брани.       - Что читаешь? - Йемик плюхнулся слева, в паре сантиметров от Ры.       - Рафт, «Золото пирамиды». Старая дала.       - А ты уже дошла до сцены с колодцем?       - Нет пока, не спойлери! Я ещё только в земляном городе. Как там остальные?       - Отдыхают. Сейчас, вроде ночь, хотя судить трудновато.       Помолчали.       - Смотри, что я на дне водоёма нашёл.       Ры подняла голову и нос к носу столкнулась с безглазой рогатой мордой, белеющей во мраке пещеры.       - Едрить! Это что, нахрен, такое?!       Йемик заржал, отводя в сторону руку с черепом козы, и тут же получил несильный тычок в плечо.       - Это Наташка. Мы с друзьями этот череп нашли в лесу, когда мне было лет семь. Играли, играли им, да и утопили случайно в одном из водоёмов. Двадцать два года там пролежал — и ничего ему не сделалась, представляешь? Смешная штука — время.       - Смешная, - эхом согласилась Ры. - Иногда кажется, что мне лет сто, а иногда — что до сих пор одиннадцать. Помнишь, какая я была дурища в одиннадцать лет?       - Помню. Очень храбрая дурища. И очень умная.       - Умная дурища — это оксюморон.       - Это правда жизни. На себе проверял. Можно быть каким угодно умником и не замечать очевидных вещей.       Он это так сказал, что Ры на мгновение показалось, что её сейчас поцелуют. Полумрак, разговоры по душам, смертельная опасность за стенкой — хрестоматийная обстановка для признаний в любви, даже голова закружилась.       Но тут в промежуток между их лицами просунулась, дремавшая у Ры на коленях Тиренд-Эстель и полезла лизаться спросонья.       - Ну хорош, эй, хватит, - обслюнявленные и смущённые они с трудом отпихнули от себя разошедшегося волчонка.       Ры встала в полный рост и с колен у неё со стуком покатилась берцовая кость Кларга, которую грызла Тиренд-Эстель перед тем как заснуть, грюкнулась об каменный пол и подкатилась к черепу козы Наташки. Произошедшее в мозгу у девушки в следующий момент по физическим свойствам более всего напоминало пресловутый взрыв нитроглицерина.       - Я знаю, как нам выбраться! - воскликнула она и, подхватив с пола обе кости, рванула вглубь пещеры.       - Какое-то фиговое у меня предчувствие, - протянул Йемик, почёсывая в затылке.       Оставшаяся без игрушки Тиренд-Эстель сочувственно тявкнула.