Ты заставляешь меня чувствовать себя как-то так

По настоянию Ньюта Персиваль сразу же записался на прием к целителю. Элеонор была рада узнать, что Персиваль больше не будет пополнять запасы лекарств, когда увидела его во вторник. Она не показала этого открыто, будучи профессионалом своего дела, но посмотрела на него таким взглядом, что Персиваль почувствовал молчаливое одобрение с ее стороны. Она не спросила о причинах его решения, а он не потрудился объяснить, но это устраивало их обоих. Он спросил, можно ли будет узнать, когда действие подавляющих препаратов пройдет и вернется его естественный запах, пока она произносит диагностические заклинания. — Естественно, нет, — ответила она. — Я смогу сказать вам, когда все химические вещества покинут ваш организм, но только сам организм сможет вернуться к своему естественному состоянию в своем собственном темпе. Некоторые просили применить ускорители, потому что не хотели ждать, пока наступит течка… — она деликатно проигнорировала непроизвольное вздрагивание Персиваля, — но это не рекомендуется, особенно для длительных пользователей, таких как вы. Мы не знаем, какие побочные эффекты могут возникнуть. Персиваль кивнул, с трудом сглотнув. Он не хотел, чтобы все было испорчено. Когда он рассказал Ньюту, как прошла встреча, тот замолчал, погрустнел и быстро извинился. — Все в порядке, Ньют, — заверил его Персиваль. — Я тоже жду с некоторым нетерпением, но мы можем подождать вместе. Так что первую неделю ничего не произошло. Это дало Персивалю время привыкнуть к работе и находиться среди авроров, не принимая таблеток. Отсутствие их реакции на время успокоило его. Однако они заметили, что Ньют уходил с ним, когда работа была закончена, или оставался с ним, когда Персивалю приходилось задерживаться. Они еще не подозревали, что те возвращаются в одно и то же место в конце дня и ждут определенного знака, но… — Это довольно мило, — безэмоционально заметила Абернати. — Как будто он скучает по нашему директору. Персиваль проигнорировал ее слова ради собственного спокойствия. Он обедал с некоторыми из авроров, что стало для них привычным делом и происходило по меньшей мере раз в неделю. В данный момент Ньют вместе с Тиной находился при исполнении служебных обязанностей, собирая улики, подтверждающие, что недавнее разрушение зданий в городе было не результатом действий опасного зверя, а следствием вышедших из-под контроля дуэлей и конфликтов. Тина набиралась опыта в этой области и стала своего рода неофициальным помощником. Несмотря на свои жалобы и раздражение, она, похоже, получала удовольствие от работы, и Персиваль оставил их разбираться между собой, как взрослых людей. — Вы всем довольны, сэр? Если он вас сильно беспокоит, мы можем что-нибудь с этим сделать, — предложил один из молодых авроров, присоединившихся к обеду. — Спокойно, Эллиот, — рассмеялась Мэтьюс, — директор Грейвс и сам бы что-нибудь сделал, если бы не хотел. Персиваль недоумевал, почему его личная жизнь так интересует подчиненных и почему они чувствуют себя вполне комфортно, обсуждая ее прямо при нем, иногда так, словно его и вовсе нет рядом. — Вы уже закончили? — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Хотела бы я, чтобы и за мной кто-нибудь так приглядывал, — тихо пробормотала Абернати с легкой тоской. — Ньют принадлежит только мне, — подумал Персиваль с внезапной яростью, а затем почувствовал беспокойство. — О, если вы ищете, мисс Абернати… — начал Эллиот, слегка покраснев. — Не вы, — перебила она, и Персиваль едва сдержал смешок, когда Эллиот мгновенно захихикал. Его авроры оказались довольно забавной компанией, понял он. — Они как будто все время на свидании. Можно подумать, они уже живут вместе, — услышал он слова Мэтьюс и чуть не поперхнулся кофе. Забавные, но настоящие хулиганы, решил он. *** — Эй, босс, где вы были? Персиваль остановился, не доходя до своего кабинета, и обернулся, увидев бегущего к нему О’Брайена. — Чем могу быть полезен, О’Брайен? Аврор возвышался над ним, и Персиваль мысленно снова проклял его нелепый рост. — Подумал, может быть, мы могли бы выпить сегодня вечером, — предложил О’Брайен. — Мы, старшие авроры, не успели поздравить вас как следует в прошлый раз, потому что были очень заняты, и, похоже, вы стали более восприимчивы к встречам вне службы? Персиваля так и подмывало сказать «нет», ведь одно дело — обедать с ними в здании Вулворт во время работы, и совсем другое — выпить с ними после работы на улице. — Это… э-э… это нормально, сэр. Вы не обязаны соглашаться, — добавил О’Брайен, но не выглядел убедительно. В этот момент у него был ужасный «покер-фейс», что было странно, поскольку обычно он был одним из лучших следователей. Персиваль машинально отметил, что сегодня пятница, и вздохнул. — Кто там будет? — О, только мы, Ньют и Голдштейн, ничего особенного. Все как обычно, — с улыбкой ответил О’Брайен. — Хорошо, — кивнул Персиваль. — Я присоединюсь к вам, если не возникнет ничего непредвиденного. — Да, сэр! — И тут «нависшая тень» отвернулась. — О, привет, Ньют! Когда О’Брайен перестал загораживать весь коридор, Персиваль увидел приближающегося Ньюта. — Что вы двое здесь делаете? — с любопытством спросил Ньют, но Персивалю показалось, что в его голосе прозвучала нотка подозрительности. Он чуть не закатил глаза. — Я только что рассказал ему о сегодняшнем вечере, — сказал О’Брайен. — Ты ведь тоже идешь, не так ли? — О, да, конечно! — сказал Ньют. — Хорошо. Увидимся в шесть. — С этими словами О’Брайен ушел. Персиваль снова вздохнул и кивком головы указал на свой кабинет. Мисс Кетт даже не подняла глаз, когда они проходили мимо нее. Как только дверь закрылась, Ньют потянул Персиваля к дивану и усадил его, а сам устроился у него на коленях. Резкое движение застало Персиваля врасплох. Он ошеломленно смотрел, как Ньют подхватил Леди и усадил ее рядом с ними, но она, шипя, уползла прочь. Затем Ньют ослабил галстук Персиваля и расстегнул воротник его рубашки. — Ньют, что… — начал было Персиваль, но тут же осекся, когда Ньют уткнулся лицом ему в шею, жарко дыша на него. С тех пор как Персиваль перестал принимать подавляющие препараты, они делали это по крайней мере раз в день, проводя вместе короткие тихие минуты, пока Ньют пыталась уловить его запах. Но сегодня впервые Ньют не просто сидел рядом с ним и вдыхал его запах. Персиваль вздрогнул, когда Ньют продолжил дышать на его чувствительную кожу, сильно прислонившись к нему. В запахе Ньюта было что-то новое — обычно это была теплая яблоня и свежесть после дождя, но теперь к нему добавился темный сладковатый оттенок, от которого у Персиваля закружилась голова, когда он глубоко вдохнул. — Что ты делаешь? — прохрипел он, его мозг почти отключился, а руки беспомощно вцепились в обивку дивана. Ньют что-то пробормотал в ответ, и Персиваль закрыл глаза, потому что все, что он чувствовал, — это легкое прикосновение губ к горлу, и вибрация от этих слов разливалась по коже. — Ньют… — попытался он снова, но последнее слово сорвалось с его губ со стоном, когда зубы Ньюта легко вонзились в его плоть. Персиваль с трудом собрался с духом, чтобы замолчать и запереть комнату, но как только он это сделал, его омега стал покорным, и Ньют ответил рычанием. Он не понимал, что происходит, запах Ньюта был подавляющим, но это было блаженство, какого он еще никогда не испытывал. — Альфа, — снова застонал он, его глаза наполнились слезами, потому что ему было трудно дышать, а сердце колотилось так сильно, что было больно. — Я здесь, — тихо прошептал альфа ему на ухо, едва касаясь губами его раковины. Ньют поцеловал его за ухом, провел кончиком носа по другой стороне шеи Персиваля, и этот запах окружил его, взывая к его омеге. Должно быть, это феромоны, понял Персиваль. Руки Ньюта, которые до этого момента держали его прижатым к стенке за диваном, не выпуская его, медленно сползли вниз, прошлись по его рукам и наконец остановились на талии. Руки Персиваля дернулись, но остались лежать на месте, как и все остальное тело. Ему хотелось, чтобы это прекратилось, и в то же время хотелось, чтобы это не кончалось. — Ньют… — почти всхлипнул он. А потом Персиваль наконец смог вздохнуть, потому что Ньют отстранился от него и сел обратно. Он нежно поцеловал Персиваля и вытер его мокрые глаза, но тот едва успел отреагировать на это, растерявшись. Затем Ньют опустился на колени перед Персивалем, обхватил одну из его ног и нежно сжал ее. Когда Персиваль посмотрел вниз, он увидел довольное выражение на лице своего альфы и ласковую улыбку на его губах. — Что… что это было? — спросил Персиваль, как только смог восстановить контроль над собой. Ньют удовлетворенно мурлыкнул, поднял вторую руку и переплел ее с одной из рук Персиваля. — Ароматическая метка. Персиваль моргнул. — Зачем? — Я подумал, что раз у тебя сейчас нет своего запаха, то ты можешь пахнуть мной. Персиваль вздрогнул от медленной, чувственной улыбки, растянувшейся на губах альфы, и от собственнического блеска в его глазах. — Не могу в это поверить, — возмущенно сказал Персиваль, стараясь не ерзать. — Мы все еще на работе! — Это скоро пройдет, — заверил его Ньют, хотя сам он не выглядел счастливым от этой мысли. — Это О’Брайен, не так ли? — предположил Персиваль, нахмурившись. — Он ничего не сделал, он совершенно безобиден. — Он стоял слишком близко, — спокойно ответил Ньют, а затем поднес их сцепленные руки к себе и потерся щекой о тыльную сторону ладони Персиваля. Персиваль почувствовал, что краснеет, и не знал, что делать. Никогда еще никто так не ревновал и не обладал им, и его омега был на седьмом небе от счастья, чувствуя себя таким желанным. — Пожалуйста, не делай этого на людях, — наконец сказал Персиваль. — Я знаю, — легко ответил его альфа. Тогда Ньют выпрямился и наклонился ближе, но Персиваль отвел взгляд, потому что не был уверен, что сможет выдержать такой тесный контакт в этот момент. Он вздрогнул, когда Ньют поцеловал его в челюсть, ухо и уголок губ. А когда Персиваль повернулся, чтобы что-то сказать, Ньют тут же поймал его губы в глубоком поцелуе, от которого Персиваль тихонько заскулил, утопая во вкусе этого мужчины. — Ты погубишь меня, Ньют Скамандер, — выдохнул он после этого. — Тогда мы погибнем вместе, — рассмеялся Ньют, его глаза очаровательно сузились, и у Персиваля заслезились глаза по другой причине. *** Позже Персиваль с неохотой оставил Леди в безопасном чемодане Ньюта и уже собирался взять ее с собой, когда она грустно посмотрела на него из гнезда других окками. Ньют заверил его, что с ней все будет в порядке, что с остальными она хорошо ладит, и мягко вытолкнул его из чемодана. Когда они с Ньютом прибыли в «Гарцующего единорога», Персиваль встретил удивленное лицо. — Удивлен, но не слишком, — пробормотал Персиваль вслух, когда Ньют рассмеялся. — Что это за реакция, Персиваль? — прогремел Тесей, его голос перекрыл шум толпы. Когда они подошли ближе, Тесей встал и обнял Ньюта. Затем он обнял и Персиваля, одарив его многозначительным взглядом после короткого вдоха, и Персиваль с трудом сдержал румянец. Оба были удивлены, когда Ньют никак не отреагировал. — Должно быть, ты очень хорошо к нему относишься, — задумчиво произнес Тесей, когда они сели. — Приятно это слышать, потому что, хотя ты мой близкий друг, я бы не обрадовался, если бы ты обидел моего брата. — Тесей, пожалуйста, — смущенно простонал Ньют. Но Персиваль искренне оценил его заботу, зная, что у Ньюта есть любящий брат, который заботится о нем. — Я и не мечтал об этом, — ответил он, надеясь, что Тесей никогда не узнает, через что Ньют уже прошел из-за него. Вскоре к ним присоединились остальные члены их компании, и так называемое празднование помолвки быстро превратилось в соревнование по выпивке между Тесеем и Фонтейном, которое закончилось тем, что Абернати победила их обоих. К счастью, никто не обратил внимания на то, что Персиваль весь пропитался запахом Ньюта — все были в разной степени опьянения. Но Тина все время пыталась обнять его, так как была пьяна и скучала по сестре, и Персиваль неуклюже похлопывал ее по спине. В какой-то момент она пробормотала: «Почему от вас пахнет Ньютом?», но Персиваль проигнорировал ее, и никто больше не обратил на это внимания. Ньют наблюдал за всем этим, оставаясь абсолютно трезвым (мудрое решение с его стороны), одновременно удивленный и позабавленный. — Почему ты не пьешь, Ньют? — с любопытством спросил Персиваль, продолжая гладить волосы Тины, которая вцепилась в него. — Я никогда не видел, чтобы ты это делал, даже когда мы были здесь с твоим братом. — О, э-э, — пробормотал Ньют, как бы оттягивая время, и покраснел. — Я… ну, я довольно чувствителен к его воздействию, и после первых нескольких раз, когда я потерял контроль, я решил, что лучше быть в стороне. Персиваль задумался. — Ты когда-нибудь терял сознание? Если это связано с неустойчивостью, то тебе не о чем беспокоиться. — В каком-то смысле, но не совсем, — неуверенно ответил Ньют и прикусил губу. На мгновение Персиваль с трудом удержался от желания ощутить те же зубы на своих губах, но потом, смутившись, отогнал эту мысль. Он решил, что пора завязывать с выпивкой. Он откашлялся, прочищая горло. — Никто тебя не заставляет. — Слава Мерлину, что это так, — с облегчением рассмеялся Ньют. Вечер подошел к концу как раз в тот момент, когда Персиваль начал думать, что больше не сможет выносить пьяные выходки авроров. Он наблюдал, как О’Брайен закидывает Фонтейна на плечо, а Абернати поддерживает спотыкающуюся Мэтьюз. Джонсон осторожно отцепил Тину от Персиваля и пообещал доставить ее домой. Персиваль уже собирался резко крикнуть Мэтьюз, чтобы та взяла себя в руки и проводила Абернати как следует, иначе он сделает это сам, как вдруг заметил, что женщины обнимают друг друга с нежными улыбками. Персиваль отвернулся, оставив их наедине. Ньют закинул руку Тесея себе на плечо и первым вытащил брата за дверь, оставив остальных следовать за ним. На улице они пожелали друг другу спокойной ночи, и Персиваль предупредил своих авроров, что если они не вернутся на работу в понедельник вовремя, то он лично придет за ними. Он не был уверен, что его слова дошли до их пропитанных алкоголем мозгов, но некоторые из них кивнули, а другие неразборчиво пробормотали: «Да, сэр». Что ж, придется на это рассчитывать. Персиваль помог Ньюту поддержать Тесея, размышляя о любви своего друга к выпивке. Придется поговорить с ним об этом завтра. — Ньют, Персиваль, — пробормотал Тесей, — вы должны родить много милых детишек, чтобы я мог их баловать, хорошо? Персиваль напрягся, а Ньют резко остановился, едва не уронив брата. Они обменялись взглядами, Ньют скорчил гримасу, а Персиваль сохранял бесстрастное выражение лица. Его альфа прошептал одними губами: «Прости», — и Персиваль покачал головой в ответ, продолжая свой путь. Ньют помог Тесею снять пальто и сапоги и уложил его в одной из гостевых комнат. Они оставили ему стакан воды и зелье от похмелья, после чего направились в комнату Персиваля. Несмотря на усталость, он помог Ньюту проверить животных и не стал будить Леди, которая спала, свернувшись калачиком вместе со своими друзьями. Он лишь легонько погладил ее по макушке, прежде чем снова вылезти из чемодана. Он вздохнул, когда наконец смог расслабиться на удобном матрасе, и Ньют вскоре присоединился к нему, обнюхивая себя и своих созданий. Они все еще не вступали в близкий контакт в постели, и Персиваль уважал это, но сегодня вечером ему хотелось утонуть в этом запахе. Однако он не собирался искушать судьбу, зная, что ожидание будет стоить того. — Мне жаль насчет Тесея, — снова извинился Ньют, медленно моргая с печальным выражением лица. Персиваль закрыл глаза, вдыхая успокаивающий аромат. — Все в порядке, мы расскажем ему все в свое время. *** Утром Персиваль решил напрямую спросить Тесея, все ли с ним в порядке и почему он пьет до потери сознания. Он ожидал услышать что-то вроде того, что это способ справиться с последствиями войны, и беспокоился, что это могло перерасти в зависимость. Персиваль слишком хорошо знал, каково это, и хотел помочь своему другу избавиться от столь опасной привычки, если это действительно так. Однако он совершенно не ожидал синхронного стона смущения от обоих братьев. Тесей опустил голову на стол, за которым они сидели, и Ньют погладил его по голове, словно желая утешить. Персиваль поднял бровь в немом вопросе. — У Тесея есть привычка напиваться, когда он хорошо проводит время, — пояснил Ньют, заметив недоуменный взгляд Персиваля, и поспешно добавил: — Я имею в виду, что он пьет, когда веселится с людьми, которых знает и которым доверяет. Наш отец такой же, что делает семейные собрания интересными. И шумными. И хаотичными. — Мои боссы и коллеги об этом не знают, так что, пожалуйста, не рассказывай им, если вы случайно встретитесь, — пробормотал Тесей, слегка покраснев. Это объяснение вызвало у Персиваля целую волну мыслей. Первая заключалась в том, что его друг был очень странным человеком. Вторая — что это безумно смешно. Третья — ему было приятно узнать, что Тесей считает его достаточно близким человеком, чтобы позволить себе напиться в его присутствии. Четвертое. — Знаете, поскольку вы оба рыжие, ваши лица сливаются с волосами, когда вы краснеете, — небрежно заметил он. И смущение от слишком громкого смеха стоило того, когда в ответ он получил два одинаково возмущенных взгляда. *** Он ушел вскоре после завтрака, так как Серафина накануне попросила его зайти к ней утром. Ньют и Тесей решили провести день вместе, наверстывая упущенное и осматривая достопримечательности. Серафина выглядела внушительно и харизматично, как всегда, когда Персиваль вошел в ее кабинет. Она не подняла глаз от бумаг, которые подписывала, и он не извинился, а просто сел в кресло для гостей. В комнате было тихо, только перо царапало пергамент, и этот звук немного успокаивал его. — Доброе утро, директор Грейвс, — поприветствовала она его, наконец подняв голову. Персиваль кивнул. — Это официальное дело, мадам? Серафина не ответила на его вопрос сразу, а лишь окинула его оценивающим взглядом. Через мгновение она сказала: — И да, и нет. — Что это значит? — Новость о твоей помолвке достигла ушей других чиновников, и они высказывают свое мнение, как будто нас это должно волновать. Персиваль в раздражении сжал челюсти: это была ее манера выражаться мягко. Он знал, что рано или поздно им придется это обсудить. Он был Грейвсом, первенцем, тем, от кого они ожидали потомства как от предполагаемого наследника альфы. Они были бы очень удивлены, если бы он смог этому помешать. — Сера, — начал он, вздохнув, — я перестал принимать подавляющие препараты. Глаза Серафины расширились — такого она явно не ожидала. — С каких пор? — Всего неделю назад, — ответил он, облизывая пересохшие губы. — Я рассчитываю на твою поддержку, раз уж ты так любезно ее предложила. — Я… — Впервые с тех пор, как он учился в школе, Персиваль увидел свою подругу в растерянности. Через мгновение она добавила: — Конечно, Персиваль. Я не позволю им обесценить все, что ты сделал для МАКУСА, из-за их нелепых предрассудков. Персиваль с облегчением закрыл глаза, ведь это было именно то, чего он хотел. Он был благодарен, что у него есть настоящий друг в лице Серафины. — Спасибо, — произнес он вслух. — Твои мракоборцы уже знают? — спросила она после небольшой паузы. — Скоро узнают, — ответил Персиваль. — Мой запах еще не вернулся, но так они узнают. И я не стану винить их за любую реакцию. — Если они начнут преследовать тебя… Персиваль покачал головой. — Вряд ли дело зайдет так далеко. Они хорошие люди, и это причинит им боль. Но я не уйду, если только они не скажут, что больше не могут мне доверять и это повредит департаменту. В противном случае они все равно будут мне подчиняться. Лицо Серафины смягчилось, и она позволила себе редкую улыбку. — Ты изменился, Перси. Персиваль нахмурился, прищурив глаза. — Что я говорил тебе о том, что нельзя так меня называть? — Не на людях, если я правильно помню, — сказала она с усмешкой, что тоже было редкостью. Затем, уже более серьезно, добавила: — Он действительно нравится тебе, не так ли? При мысли о Ньюте на лице Персиваля автоматически появилась улыбка, и он провел пальцем по своему кольцу. — Да, нравится.