Импринтинг миров - 6 (не все то золото...)

      Оддерамус проснулся от ощущения взгляда и, не шевелясь, из-под ресниц, взглянул на того, кто на него смотрел. В проеме двери, почти в полном мраке, возвышалась закутанная в белесый балахон фигура. Он уже был готов атаковать, когда существо шумно вздохнуло, переступив с ноги на ногу, развеяв предрассветный морок, оказавшись никем иным, как Елизарией, плотно укутавшейся в простыню.       – И что ты здесь делаешь? – Оддерамус от удивления даже на кровати привстал, понимая, что прошло то время, когда малая, чего-то испугавшись во сне, вот так же, ожидая пока он проснется, стояла на пороге. И только потом, заметив, что простыня или одеяло откинуто, ныряла в его объятия, тут же устраиваясь под боком сонным теплым комком. – Лиззи?..       – Пап, к нам кто-то пришел, – Елизария, осознав, что он уже проснулся, по привычке, нырнула в тепло кровати, устроившись рядом. – Кто-то страшный, но получивший от тебя приглашение на посещение нашего мира.       – Глупости, – Оддерамус проверил кокон планеты, не ощутив никакого шевеления нитей энергии, и поправил лохматую прядь волос дочери, что норовила влезть в рот. – Так тихо не мог прийти никто. А если все же, по какой-то причине я его не заметил, то вовсе и не страшный. Я даю свое полное приглашение только тем, в ком уверен.       Прижав к себе Елизарию, он снова прикрыл глаза, еще раз попытавшись увидеть, кого испугалась дочь. Но сон не шел. Лиззи, вот уже сколько времени не позволяла себе подобного, и потому внезапное появление дочери заставило его напрячься.       – Пап, ты меня знаешь, я мало кого боюсь. Не Хранителю миров, которым я выросла, перед кем-то дрожать. Но, если я кого-то и не хочу в этой жизни злить, то это именно данный разумный.       – Хорошо, раз ты настаиваешь, я все проверю, – Оддерамус поцеловал дочь в висок, а после поднялся с кровати. – Из керра не выходи, пока не дам отмашку.       – Хорошо, – сонно пробормотала девушка и, словно выполнив свою миссию, уютно свернулась на кровати отца, тут же засопев.       Оддерамус хотел возмутиться насчет наглого поведения мелкой, но подавил в себе данный порыв.       Это здесь, в темных мирах прошло шесть лет. Вроде и долгих, но таких коротких. Там же, где Елизария воспитывалась, где он ее растил, время практически не имело хода. Застывало недвижимо. Именно Дерех своим появлением, тем, что открылся, дав себя прочесть, подарив ему все, что было забрано Лордом Тиэсом, открыл ему тайну собственного подпространства, в котором так легко менять потоки времени. И он успел выучить и вырастить бойца, а не трепетную лань, которая может испугаться чего или кого бы то ни было. Даже Лорд Тиэс, который его заставлял напрягаться и нервничать, для Лиззи был всего лишь еще одним гостем, разве что равным ей по силе. Так что Оддерамус даже представить не мог, кто так воздействовал на его малышку, что заставил ее юркнуть в кровать к нему, туда, где она спасалась от детских кошмаров и слишком жесткой реальности, с которой приходилось сталкиваться, чтобы закрепить умения. Поэтому вынужден был выйти и прислушаться к пространству еще раз. Буквально на грани восприятия звучали голоса. А, так как кроме него и Лиззи по ночам здесь теперь не бывало никого, то решил проверить, что же это за неожиданные гости.       Идти пришлось недалеко. Всего лишь к керру, который так и остался стоять после пребывания здесь Дереха. К выбранной им поляне. И, уже подходя к месту, имеющему энергетический выход из недр планеты, начал догадываться кого увидит, но ошибся. В лагуне, при свете двух лун, плескался не Дерех, а огромный дракон, или же существо, принявшее его облик. Хотя, что-то общее, ментальное, у Оддерамуса с этой рептилией было.       – А, Одди, прости, мы тебя разбудили, – дракон расправил крылья, позволив своей чешуе, в свете лун казавшейся серебристой, переливаться в бликах воды.       – Ничего страшного. Единственное, что бы я попросил, так больше не воздействовать на мою дочь ментально, – Оддерамус подошел ближе, и только потом заметил брошенные комом покрывала, и корзину для пикника. А после смог разглядеть возле шеи дракона и голову человеческого создания.       – Прости, мы думали, это твоя защитная система посылает нам запрос на идентификацию, – отозвался дракон, шумно отфыркиваясь от воды. – Присоединишься?       – Это обязательно? – насторожился Оддерамус.       – Тьфу, нет, конечно. Но, раз мы уже тебя разбудили, то я подумал, тебе захочется освежиться. У нас совсем не было стремления мешать тебе. Просто... – дракон перевернулся на спину, подставив свету двух лун свое золотистое пузо и широкую грудь, покрытую явной броней, которой позавидовал бы любой. – Здесь идеальный поток энергии. Точнее, идеальный для восполнения сил ослабленного организма. – Ну, и если ты уже здесь, то мы не прочь и поговорить. Если не хочешь ждать нас здесь, можешь переместиться к керру. На завтрак мы точно напросимся. Причем, всем кагалом.       – Здесь есть кто-то еще? – напряженно вгляделся в пространство Оддерамус.       – Дерех, он вас просто не в состоянии распознать, – голос Лорда Тиэса оказался неожиданным, как и осознание, что видит перед собой структуру «мы-я», в которую сам умел сливаться ранее.       – Вашу ж... – Оддерамус в сердцах сплюнул. – Дерех, следующий раз, когда придешь, постучись в дверь, дай знать, что это ты, а потом отдыхай, сколько влезет! Ты мне Лиззи перепугал! Для нее структура слияния, подобная твоей, неизвестна. Насколько я знаю, вбирать в себя личностные матрицы, как это делаем мы с тобой, здесь не умеет никто.       – Умеет, – Лорд Тиэс вышел на берег, тут же облачившись в конструкт одежды. – Никому просто в голову не пришло создавать столько полных личностей из единого целого, а после работать ими, сливаясь. Я сам, когда впервые осознал структуру Дереха, был обескуражен.       – На скольких стол накрывать, мелкий?       – Мы не голодны. Но если что, то на тринадцать особей, включая тебя и Лиэна.       Оддерамус промолчал, хотя так и хотелось спросить, как Дереху удалось влить в себя десять личностей. Когда они еще были единым целым, то максимальное количество участвовавших в сцепке, было четверо. Явно чего-то он не знал, чему Дерех успел нахвататься, пока путешествовал уже без него, и чем отказался делиться с ним, своим старшим. Но оставил это на потом, решив, что вытрясти из мелкого умение сливаться таким количеством можно будет и после того, как закончат разбираться с проблемой, что на них навесили Основы. И, делая вид, что ничему не удивляется, создал накрытый стол.       – Будешь так удивлять Старшего, он и тебя бояться будет не меньше, чем меня, – вздохнул Лорд Тиэс. – Или ненавидеть.       – Мои секреты, в отличие от твоих, доступны ему для осознания, – колко поддел Дерех, распавшись прямо в воде, дав осознать, кто к ним пожаловал.       – Я первый! Нет я! – раздались крики, и Оддерамус даже отшатнулся от бегущих к нему Грайба и Богдана, получив влажные и соленые поцелуи в обе щеки, удивившись тому, что рядом с Лордом Тиэом никто не чувствует себя настороженно или в опасности.       И только потом до него дошло, что с той матрицей, которую сумел сплести для младшего он сам, Дерех бы не сумел достичь такой полной гармонии в единении, а значит, где-то успел себя переделать. А так же осознал, что Дерех за что-то зол на Лорда Тиэса, или в чем-то раздосадован, но свел все к тому, что младшему не удалось добиться того, что тот хотел, и теперь придется искать новый вариант взаимодействия.       – У вас что, гон начался? – чуть громче, чтобы перебить веселый смех эннэшше, задал вопрос Дерех.       – Не, просто рады видеть его в нормальном состоянии, – не остался в долгу Богдан. – В отличие от вас, депрессивных, Одди себя заранее не хоронит.       – А кто-то хоронил? – Оддерамус попытался рассмотреть духовную составляющую всех, кто находился в лагуне, не увидев особых сбоев.       – Да, неделю пришлось этих двоих из депрессии выводить, – согласился Гэссер, то обняв Оддерамуса. – Рад тебя видеть, братишка.       – Андэрр, – чуть улыбнувшись, пожал ему руку Седой. – С тобой мы очень долго не виделись. Не было возможности.       – Не из депрессии, а из задумчивости, – отозвался Сай. – Задача не из легких.       – Если я чем-то могу помочь в ее решении, кроме того, о чем мы уже говорили, то всегда рад, – кивнул Оддерамус, чувствуя теплое приятие ко всем, кроме Лорда Тиэса, который сейчас казался еще более далеким и жестким.       – Нет, все идет своим чередом, – отмахнулся Дерех, присев на стул, стянув с тарелки кусок сыра, шлепнув его на язык. – Если не считать того, что я как бился над магией, или точнее над изменением структуры волевых воздействий на вселенную, так и продолжаю над ними биться. Не хочет мне вселенная покоряться, увы, – он вздохнул.       – Слышал бы тебя кто-то из Основ, начавших себя осознавать и просуществовавших лет так пятьсот, – хмыкнул Лорд Тиэс.       – Не, ну Серег, у меня все есть для этого. Все, понимаешь?! – словно спор и не прекращался, возразил Лорду Дерех. Есть конструкты, есть веление, есть внедрение. Есть... Да дохуя всего! Даже мои, все как один, уже успели пройти ментальное преобразование, начиная мыслить несколькими потоками сознания, для полной адаптации к повелению структурами. Ошибок не делаем. Каждое магическое воздействие заканчивается тем, что от него и требовалось. Одди, практически идеально, понимаешь?! – обернулся он к Старшему. – Все есть! А вот общей структуры работы, которая упростит это воздействие – нет.       – Может, я могу чем-то помочь? – нахмурился Оддерамус.       – Может... – Дерех задумался. – Помнишь, туеву хучу лет, перед самым знакомством с Мрисом, мы прибыли на Землю, и начали разработку системы магического воздействия? Мрис нас потом научил конструктам, и я забросил эту систему, решив, что на конструктах можно выползти. И да, до определенного момента так оно и было. Но, есть один нюанс. На Нерее, в том мире, откуда придется вытаскивать первого феникса, нашего Охренителя и его сынка, и где придется закрывать портал связи со вторым мирозданием, конструкты не действуют.       – Мы разве будем отрабатывать только одну планету? – удивился Оддерамус.       – К счастью, – кивнул Лорд Тиэс. – Каверна открыта только между сердцами мирозданий. Между самыми важными планетами. Нэрея – со стороны светлой вселенной. Мы...       – Лиэн, не «мы», а МЫ, – довольно жестко поставил на место Лорда Тиэса Дерех.       – Да, вы, – покладисто согласился тот, что удивило Оддерамуса.       Уж кто-кто, как не он, знал, как Лорд Тиэс, даже будучи «цепной собачкой своей основы», как назвала его Елизария, умел ставить на место. Что же между ними такое произошло, что сейчас Лорд Тиэс буквально есть с рук Дереха готов?..       – Так что вы? – постарался сгладить грубость младшего Оддерамус.       – Мы просмотрели структуру слияния мирозданий, – отмахнулся Дерех, как от чего-то незначительного. – Нужно убрать этот перешеек, и тут же получим полный разрыв. Это вдохновляет. Нет, придется защищать пространство у перешейка, но по сравнению с тем, к чему мы готовились, это мелочи. Атака пройдет только на один мир. Поверь, Одди, защищать миллион миров, или же один – это большая разница.       – Согласен, – кивнул тот. – Но при этом я не вижу, чтобы вам это нравилось.       – Потому что для выставления конструктов, каких я привык, потребуется работа нескольких личностей. Одди, ну это, то же самое, как если ювелиру, который привык создавать свои шедевры с помощью инструментов, оставить костер, молоток слиток золота и куски необработанных драгоценных камней! Херня это называется! И я сейчас, на основе имеющихся данных, пытаюсь создать инструменты, хотя бы как-нибудь схожие с теми, что имел!       – А ваша Нерея, это какой мир?       – Полностью магический, – вздохнул Дерех. – Но, блядь, херово берущий конструкты.       – Но маги там есть? Такие, у которых можно научиться работать?       – Были, – буркнул Лорд Тиэс. А Оддерамус заметил, что все остальные, кроме них, Сая и еще двух личностей, которые были чем-то схожи с Сайласом, куда-то рассосались. Да, подходили с тарелками к столу, чтобы набрать еды, увели пару бутылок алкоголя, но оставили их вшестером, не мешая общаться и решать вселенские проблемы. – Последний маг, который обладал знаниями, лишился своих умений, посадив на цепь феникса. Выел свою силу. А так, только книги.       – Но в этих книгах такие ебучие иносказания, что меня хватило на пару десятков страниц, чтобы понять хреновость этой идеи, изучить магию по книгам, – дополнил Дерех. – Тем более, что чаще всего там встречается алхимия, а ты сам знаешь, что химик из меня дерьмовый.       – Может, стоит туда отправиться, как обычному смертному, и изучить магию? – подал идею Оддерамус.       – Хорошо. Но изучать ее придется, с нуля, лет так триста, а у нас, если я не ошибаюсь, осталось очень мало времени.       – А магия Хранителей?.. Елизария, после того, как я ее протащил по всем знаниями умениям, неплохой маг.       – Нет, Одди, нет! – Дерех мотнул головой, потянувшись к бутылке с виски, разлив его всем, удивив этим Оддерамуса. И еще больше удивив тем, что Лиэн принял стакан, выпив. – Нам не поможет магия хранителей! Нам нужна магия миров!       – А вот здесь я тебя не понял.       – Я и сам себя не понимаю, – согласился Дерех. – Чувствую, что нахожусь буквально в полушаге, за тончайшей преградой от понимания, что же мне нужно, и не могу это осмыслить. Ухватить идею... – психанув, он взял сигареты. – Понимаешь, все маги проходят несколько ступеней личностного роста. Артефактная магия, амулетная, словесная, мыслительная, духовная. Спасибо Лиэну, он меня свел с теми, кто это мне смог объяснить. Конструкты относятся к магии мыслительной. Я сейчас, конечно, бьюсь над тем, чтобы перейти на магию духовную, то мне ее не понять. А Нерея, чтоб ей, мать его, черти снились, принимает только артефакнтую, амулетную и духовную магию. Не мыслительную и не словесную!       – Так, погоди, – Оддерамус мотнул головой. – Почему она не принимает-то?       – Ну, может и принимает, наверное, – Дерех скривился. – Но мыслить надо на том же энергетическом уровне, что и все там живущие. Она не понимает, что ей говорят. Нерея – полуразумный мир. То есть, дитя, с возможностью развиться до уровня Адарона и Ваарры. Ребенку не объяснишь словами и мыслями то, что от него требуешь. Его или надо вести, или руководить им. Первое – ебать как долго и хлопотно, второе – мне недоступно.       – Вся проблема в том, что вы друг друга не понимаете? – удивился Оддерамус.       – Одди, – Дерех откинулся на спинку стула. – Все куда как хуже. Когда ты ставишь конструкт на планете, это, то же самое, что ты берешь и переставляешь стул. Или создаешь стул из того, что там есть, и там его выставляешь. Мертвый мир, не одухотворенный, принимает твой конструкт спокойно. Ему похеру, что на нем стоит, и что из него делают. Живой, осознающий мир, подстраивается под тебя, дает тебе мертвую свою часть для изделия, и подвигается. Здесь же... Ну, как тебе объяснить... То же самое, что кромсаешь живую плоть, делая из нее этот гребаный, все еще живой стул, и ставишь его на плоть живого существа. Он слишком юн для полного осознания, не может расширить свое сознание, раздвинуть себя для принятия твоего конструкта. Ему больно от того, как ты с ним работаешь. Он сопротивляется. Плачет, стонет, возмущается! И да, я его понимаю! Это реально больно! Можно только обволочь его своими возможностями, как пеленками, осторожно внедрить требуемое, связавшись духовно, или же убедить в том, что это нужно. Но никто из здесь присутствующих не способен этого сделать.       – Сейчас все, кто свободен, из ребят Дереха, создают амулеты и артефакты, которыми можно будет воспользоваться, – вздохнул Лиэн. – Если бы была возможность связи с духом Нереи... Ее бы убедили, и мир не испытывал бы боли. Но ей последнее время, как мне объяснил Дерех, и так очень плохо. Незавершенный портал, который ее ломает. Охренитель... – Оддерамус хохотнул, понимая, что Лорд Тиэс принял это клеймо для Хранителя миров. – Но мы не можем его изъять силой.       – Меня, уже какое время, удивляет тот факт, почему не можем? – спросил Оддерамус, готовый внимать ответу.       – Потому что Охренитель, он и есть Охренитель, – буркнул Дерех. – Придя в новое мироздание, он не отсиживался на той планете, с которой свел свое прошлое мироздание. Он разместил закладки, вроде бомб, по всему пространству. И они настроены на импульс, который выдоит все миры, и их энергию пропустит через Нерею, испепелив ее, и отправит данный разрыв пространства на поглотителей. Если бы это было до поглощения ими мироздания Хранителей, их бы это уничтожило, сейчас же – подпитает. И наш охреневший Хранитель шантажирует всех тем, что взорвет миры. Мы получим межпространственный коллапс энергии, которая начнет аннигилировать саму себя. Свет будет пожирать тьму, тьма будет пожирать свет... Все превратится в пыль. Все, что сейчас есть. И эта паскуда об этом знает. Вытащить его, без его на то согласия, равносильно уничтожению вселенной. Одди, это равносильно тому что все, что просуществовало миллионы и миллиарды лет, будет уничтожено! Он поставил пат! Нет, его, а так же его сына, который уже какой век живет, можно уговорить сдаться, объяснить как-то, чем это обернется. Дозваться до их разума и душ, но не насильно изъять.       – На мировую Муранэр согласен, – согласился Лорд Тиэс. – Готов исчезнуть в Абсолюте. Только бы его сына не отдавали Мраку.       – Вот, значит как... – Оддерамус задумался. – Получается, он вас за яйца держит ничуть не слабее, чем ваши Поглотители?       Возмущенный взгляд Лорда Тиэса, направленный на Дереха он увидеть успел.       – Нет, Одди не знает. Я ему не говорил, – мотнул головой Дерех.       – О чем? – не понял Оддерамус.       – О том, о чем ты и сам догадался, видимо, – согласился Лорд Тиэс. – Поглотители – те же основы, но Основы разложения. Карвар Муранэр готов всю вселенную отдать на растерзание. Наш договор перестанет действовать. Поглотители, как плесень, уничтожат все, что мы создавали.       – А Абсолют? – удивился Оддерамус.       – Одди, я не помню ни единого раза, с тех пор, как мы выбрались с Земли, чтобы ты жрал что-то заплесневелое, если плесень не является частью созданной еды, – буркнул Дерех. – Ты это выкидывал. Мы выкидывали. У нас было чем питаться. Здесь, то же. Если вселенная станет непригодной, начнет разлагаться, то Абсолют ее свернет, и начнет все заново. Ему похуй, понимаешь? Он не обладает эмоциями и стремлениями. Это просто набор энергий.       Оддерамус, без слов, пожал плечами. Какая разница, что будет? Ну, эта личность исчезнет, ну будет другая... Жалость, ощущение родства, что-то такое, с чем можно жить и желать это делать... Это было давно уже пройдено. Переосознанно.       – Еще один, и в ту же кучку, мать его! – Одди получил хлопок по макушке, обернувшись на Богдана, что нервно сопел за его спиной. – Вы что, нас довести собрались?! Сдохнуть решили?!       – Нет, извини, просто, задумался, – пробормотал Оддерамус, начиная понимать состояние Лорда Тиэса и Дереха. Точнее, их осознанный уход куда-то в собственный разум, где нет разницы, справляться с данной ситуацией, или нет.       – Мы решили попробовать, – Дерех разлил алкоголь по бокалам. – Отказаться никогда не поздно. Стать жрачкой, тоже. Но у нас никто не отнимает право решить данную проблему. Хотя никто не отнимает право, и просто свесить лапки, дав понять, что мы не хотим действовать. Я все объяснил Лиэну, насчет возможностей. Мы сходили на Нерею. Посмотрели, осознали... Мрис был не прав, говоря, что у нас шестьдесят процентов, если мы получим себе дар-кэй. У нас десять процентов. И это даже притом, что нужно зачищать всего лишь один мир. Это атака смертников, Одди. Что так смерть, что эдак. Нужный нам Охренитель, зашел слишком далеко. И это не все. Наша, блядь, основа, ты уж прости, Лиэн, я правду говорю, – Лорд Тиэс, как ни странно, грустно кивнул. – Из-за самоустранения, сцука такая, подкинула нам отсутствие времени на возможные действия. Я бы эти шесть лет, которые меня бездумно пытались подделать под Нерею, мать ее, план бы разрабатывал, а не медузой растекался! Осознавал бы, на контакт с ней бы шел! Короче, Одди, у нас ебучий случай. Полгода на психологический прессинг Хранителя, при этом надо научиться магии того мира, в который мы идем. Нужно внедриться в дружбаны сыну данного Охренителя, изъять феникса, и закрыть проход. И притом, все это надо сделать с помощью дар-кэй, которым подобное покажется уничтожением, а не помощью вселенной, потому что они, мать его, Воины Жизни, призванные ее поддерживать, а не убивать.       – Я не вижу сложностей, – не понял Оддерамус.       – Сложность есть, и она охеренно непростая. Нерея воспримет нас, как занозу, которую надо вытравить любым способом. Мы там, на ее поверхности, окажемся совершенно чуждыми существами. Все ее человеки-личности, сколько бы их ни было, будут пытаться нас уничтожить. Как гнойник. Мы для нее темные твари. И да, я виноват. Это я там оказался, начав на ней пытаться строить конструкты. Карвар, даже если он готов будет прислушаться, как прислушался к Мрису и Филлису, не сможет изменить отношения к нам. Нас будут пытаться убить все. Просто за то, что мы есть. Перенастроить ее систему восприятия нас, как нужных ей для жизни, уже не получится.       – Но можно же...       – Ничего не можно, мы им противоположны. И, если карвар Муранэр готов на переговоры за жизнь сына, то с фениксом никто такие разговоры не вел. Его нужно взять в оборот, как смертного. А так же того, кто его вырастил, как отец. Я говорил, что он возрождается?       – Да, – Оддерамус кивнул. – Скажи, что делать...       – Выживать, – вмешался Лорд Тиэс. – Из-за того, что феникс слабеет, там появляются твари, из искореженного мироздания Хранителей, и подъедают Нерею, как блохи котенка. Монстры, к которым уже привыкли. Мы можем туда послать одного из дар-кэй, который одновременно является и темным, и Воином Жизни.       – Когда мне идти в тот мир? – деловито спросил Оддерамус.       Дерех с Лордом Тиэсом переглянулись.       – А ты хочешь туда? – подозрительно спросил Лорд.       – А у меня есть право отказаться? – не понял Оддерамус. – У нас бы разговора не было этого, если бы я мог сказать «нет».       – Одди, – Дерех рассмеялся. – Нам-то все равно. Мы или выживем, или нет. Это судьба, а вот то, чего хочешь ты...       – Папочка?.. – Оддерамус дернулся, осознав, что Елизария рядом. Ощутив, как та положила руку ему на плечо, оглянувшись, увидев дочь в легком платьице, нежную, с милыми кудряшками, стоящую за его спиной, и вспомнил все те ночи, что не спал. Все те дни, что ее растил, понимая, что не готов отдать свое детище бездне. Просто не может позволить Абсолюту поглотить ее, распылить на составляющие.       – Ты Янку помнишь, Дерех? – спокойно произнес он. – Не знаю, кем она стала сейчас, но помнишь, как растил? Она же была нашей... Лиззи... моя, факт. Но ты бы хотел убить ее?.. Янку?       – Ты явно не понял, – Дерех прикурил сигарету от окурка. – Я, выживет хоть кто-то или нет, из моих, из наших, бороться буду. Просто, чтобы выгрести. Потому что должен. Чтобы стать тем, кто победит. Я буду бороться, потому что умею, и знаю, как, потому что хочу. А вот ты? Ради Лиззи?.. Или просто ради того, чтобы хоть что-то сделать?       Оддерамус задумался. Дерех был прав, задев эту проблему. Когда-то, лет сто назад, он готов был двигаться ради движения. Биться ради битвы. Искать новый уровень себя самого, готовый зубами его вырвать из глотки противника. Но те времена прошли, и сейчас осталась лишь любовь к дочери. И, смерть мира, как ни странно, равнялась лишь смерти Лиззи. Все остальное было ему безразлично. А вот Дерех... Он думал о вселенной. И на фоне его желаний, Оддерамус понял, как низко пал.       – Мне важна жизнь Елизарии. Не более, – согласился он. – Но, чтобы она была жива, чтобы все было так, как нужно мне, я готов сделать то, что требуется.       Лорд Тиэс взглянул на Дереха, и тот качнул головой, отрицая его требования. Оддерамус уже не первый раз отмечал подобное, и готов был спросить, в чем дело, но не мог переступить через себя.       – Я – Лиззи. Елизария, – звонкий голос дочери заставил Оддерамуса вернуться в реальность. – А ты мой второй папа, да?       – Было дело, выносил, – Оддерамус удивился тому, как Дерех воспринял дочь. Как... нечто неприятное. Ненужное. И это покоробило.       – Дерех...       – Одди, я буду тебе благодарен, если твоя дочь присоединится к компании на берегу, – довольно холодно произнес Дерех. – И не потому, что не хочу ее видеть рядом с нами, а потому что мы еще не закончили.       – Да, брат, прости, – согласно кивнул Оддерамус, понимая, что Елизария каким-то образом взрезала ментальный щит, прикрывающий их стол от остальных, и довольно нагло вмешалась в разговор.       – Я тоже приношу свои извинения, – осознала свою ошибку Елизария. – Просто хотела убедиться, что с моим отцом все нормально, – поцеловав Оддерамуса в щеку, Лиззи виновато улыбнулась.       – Твой отец здесь, с нами, находится как равный, как добровольный помощник, а не как обвиняемый, – холодновато произнес Лорд Тиэс. – Поэтому, малышка, иди к ребятам. Заодно и познакомишься с группой, с которой тебе предстоит работать.       – Лиззи! – махнул рукой Аралан, и Оддерамус ощутил безудержное желание присоединиться к ним. Видимо, эннэшше Дереха использовал умение раскрытия душ, чтобы понравиться юной Хранительнице. – Давай к нам! Мы отлично поладим.       – Извините еще раз, – Елизария отошла к группе эннэшше Дереха.       – Прошу прощения за ее поведение. Девочка еще слишком...       – Непривычна к обществу, – добавил Лорд Тиэс. – Не обтесалась. Долго воспитывалась в одиночестве.       – Мое подпространство, – на удивленный взгляд Дереха отозвался Оддерамус. – Я взял у тебя наработки, по которым ты работал над своим подарком Грайбу.       – Да, помню. И сколько же сейчас Лиззи? – полюбопытствовал Дерех.       – Около сорока лет по среднему времяисчислению. То есть, очень молода, но перестройку из подростка во взрослую личность уже прошла.       – Хорошо. Работать с ребенком и пихать его в постель к будущему супругу, было бы для меня диковато. Шесть лет, понимаешь ли... Маловато.       – Все же собираетесь ее использовать? – скривился Оддерамус.       – Одди, – Лорд Тиэс вздохнул. – Использование твоей дочери в наших целях, никоим образом ей не повредит. Мы не твари, которым плевать на личность и духовное развитие существа. Партия, которая ей подобрана, идеально встраивается в ее восприятие.       – Скажу так, – вмешался Адарн, что молчал ранее. – Елизарию никто не будет передавать с рук на руки ее будущему супругу, к тому же, у нее будет полноценный выбор из двух разумных. Один начнет добиваться ее расположения, и в некоторых вероятностях его добьется. А второй вызовет ее ментальный и моральный отклик, и его уже добиваться Лиззи будет сама. Есть вероятность, что даже вынуждена будет побегать за своим супругом. Надеюсь, ревновать не будешь, если у нее внезапно проснется желание завладеть обоими, и ты своего второго не получишь, – хмыкнул он.       – В смысле? – не понял Оддерамус.       – Елизария полигамна, – неловко отозвался Дерех.       – Может, дадим весь расклад? – наконец услышал Одди голос еще одного разумного, чем-то похожего структурой на Сайласа. Скорее всего, еще один кристаллит Дереха.       – Нет, Филлис. Весь расклад мы не дадим. Мы его пока еще сами не знаем. И по написанному, сам понимаешь, действовать не получится. Но, кое-что рассказать можно. Например, вот это, – он выложил на стол обыкновенную фотокарточку, на которой был запечатлен невероятно смазливый мальчишка.       Оддерамус хмыкнул, взяв в руки фото, рассматривая красивого светлокожего парня, что, явно позируя, сидел в кресле. Крепкий, явно высокий, и худощавый. Белоснежные, рассыпавшиеся по плечам волосы, обрамляли довольно мужественное, узкое лицо, бледное, аристократическое, но с довольно ярко выраженными скулами и хорошо сформировавшимся эмоциональным абрисом. Парень на фото выглядел как-то одновременно изнеженно, расслабленно, и хищно. И взгляд... обычно так внимательно, чуть надменно, смотрели эмпаны, словно выцеливая свою жертву. Но Оддерамус мог поклясться, что этот взгляд был направлен не на будущий бифштекс, а на того, кого тот желал. И дело было не в похоти. Ее во взгляде, как ни странно, не было вообще. Дело было в каком-то остром предвкушении, которое этот мальчишка, позволяющий себя сфотографировать, испытывал к самому фотографу.       – Это кто? – понимая, что такого и сам был не прочь в кровать завалить, Оддерамус с сожалением положил фото на стол.       – Это твоя будущая физическая оболочка, – внимательно смотря на реакцию Старшего, произнес Дерех. Темный маг, воин, убийца, вор. Еще – невероятно хитрая сволочь, которую удалось завалить с большим трудом. К счастью, не нам. В смысле, ни на мне, ни на тех, кто здесь находится, ни на одном из ребят моего клана его убийство не висит. Так что, если тебя раскусят, и зададут вопрос, причастен ли ты к смерти данного разумного, ты честно можешь ответить, что нет. Мы всего лишь нашли его истребитель и ДНК, по которому можно выстроить его тело. Он из расы Древних. Имя этого снежного альда – Иан Эллеи, – Дерех пожал плечами. – Скажем так, в некоторых мирах есть отголоски расы альдов. И, кстати, один из семьи Лиэна является далеким потомком их расселившегося народа. Так что, их гордое именование себя зведнорожденными, или первородными, вполне оправдано.       Оддерамус нахмурился.       – Эльфов, что ли?       – Ну, где-то их называют и так. Но вряд ли можно сравнить потомков, смешавших кровь, с изначальной расой.       – Ладно, обойдемся без истории.       – Нет, не обойдемся. Но ты прав, ее все же лучше не рассказывать, а получить данными, – Дерех выложил кристалл. – Здесь вся история данного альда. Скажу честно, он был еще тем ублюдком и сволочью, несмотря на свою милую мордашку. Дар-кэй, в большинстве, его воспринимали только как подстилку эйрэ Рахура. Но у Иана, как ни странно, все же имелась собственная группа, с которой отношения были вполне дружескими.       – Такие же твари, как и он сам? – скривился Оддерамус.       – Как ни странно, нет, – пожал плечами Дерех. – Несмотря на его ублюдочный характер, который проявлялся ко всем, включая эйрэ Рахура, воином дар-кэй он был хорошим. Да, действовал жестко, хлестко, грубо. Убивал, не задумываясь, но исполнял приказы невероятно точно. Их группу называли, да и называют чистильщиками. Эйрэ Рахур прекрасно знал характер своего любовника, и не требовал от него быть благородным рыцарем. Как ты понимаешь, у тебя тоже нет возможности вести себя иначе.       – Именно поэтому эта роль отведена тебе, – согласился Адарн. – Ты достаточно темный, и перестроить свой характер, чтобы вести себя так, как действовал Иан Эллеи, не составит труда. С Дерехом возникли бы проблемы. Именно из-за его сущности. Вся духовная, физическая, ментальная память, включая эмоциональный настрой, сохранены здесь. Отдельным файлом, – указал он на кристалл. – Можно сказать, ты получишь не только тело, но и накладную матрицу.       – Я максимально настрою ее на твою душу, – прервал Адарна Дерех. – Кстати, эти настройки, как ни странно, я смог сделать только благодаря тому морфу, которого ты мне подарил. Если бы не он, то пришлось бы подавлять твою личность, и встраивать чужую память, или же заниматься обучением. Но, боюсь, этот театр эйрэ Рахур, который был со своим любовником более шестисот лет, разгадал бы на второй день. С возможностью наслоения чужой матрицы же, твое поведение, для него, изменится незначительно, что можно списать на стресс едва не завершившийся полной гибелью. Искин истребителя Иана уже подкорректирован, и вычищен от ненужных файлов.       – Получается, что я перестану быть собой?       – В том-то и дело, что нет, – хохотнул Дерех. – Ты же помнишь, как меняется наше поведение при смене ипостасей? Матрица подстраивается. Вот то же будет и здесь. Ты останешься собой, но станешь еще и альдом. Кстати, чтобы иметь возможность тебя подменить в некоторых ситуациях, я внедрил себе гены альда. Не память. Но это будет твоя роль, не отрепетированная, а внедренная. Подсознательная. С твоим разумом и наслоенной памятью, которая не будет пересекаться с имеющейся. Как будто ты эту матрицу на себя наденешь.       – Морфы работают именно так? – скривился Оддерамус.       – Хм... – Дерех задумался. – Скажем так, тот морф, которого ты мне передал, работает сейчас именно так. Я ему помог измениться. И на основе его морфизма личностей, создал тебе подобный ментально-эмоциональный скаф. Сбросить его можно будет в любой момент.       – Я бы не советовал это делать, – вмешался Адарн. – Будет лучше, если ты, Одди, сольешься с матрицей Иана полностью, и она станет твоей неотъемлемой частью. Постепенно, под давлением твоего разума и эмоций, эта матрица изменится и подстроится под твою личность, и через несколько месяцев ты снова станешь собой, оставив некоторые черты поведения того альда.       – Понятно, – задумался Оддерамус. – Получается, этот театр одного актера будет длиться достаточно долго?       – Боюсь, эта роль станет твоей жизнью, – нахмурился Дерех. – По некоторым причинам, мы будем связаны с эйрэ Рахуром очень долго.       – Мы? Значит, ты тоже?       – Я, только как один из дар-кэй, Одди, – виновато произнес младший. – Всего лишь как часть системы. А вот ты...       – Ты – эннэшше эйре Рахура, – спокойно смотря в глаза Оддерамусу, произнес Лорд Тиэс.       – Я, или та матрица, которую мне сгрузят? – Одди решил запить данную новость.       – Ты, Старший, – Дерех кивнул сам себе. – Мы просматривали ситуацию под разными углами. Адарн проверил ваши духовные связи. Филлис просмотрел память Иана. Я, как смог, ментально прочел данного эйрэ... И могу сказать с уверенностью в сто процентов, что его эннэшше – ты. Не альд, в матрице которого тебе придется изображать любовника нужного нам разумного, а твоя душа. Вы якоря друг для друга. Но это будет очень сложный путь.       – Что еще, чего я не знаю?       – Рахур ненавидел своего любовника, – пожал плечами Сай. – Ненавидел настолько, что иногда их встречи заканчивались перерождением данного альда. Но, так как ими был подписан контракт, то альд, при всем своем желании, не мог уйти от своего жестокого любовника, понимая, что при разрыве связи, тут же погибнет. У него был выбор только между смертью и такой жизнью.       – Если Рахур так ненавидел Иана, то чего его держал при себе? – не понял Оддерамус.       – Он – садист, социопат, псих, доминант... Так что, может быть, ему нравилось издеваться над своей игрушкой? – Дерех развел руками. – А чего именно этого альда, так потому что у них произошла подстройка на физическом уровне. Как мне сказал Мрис, у эйре Рахура ферромоновый флер, который убивает все, или практически все живое. Но это не коснулось данного альда. Притом, не всей их расы, а именно его. Я так и не смог понять, эйрэ Рахур действительно психически ненормален, и независимо от того, будешь ли это ты, его эннэшше, или кто-то другой, он будет истязать своего любовника. Или же именно к данному альду у него такое отношение, к его душе. Вполне возможно, что стоит только твоей личности взять верх над личностью альда, он перестроит себя. Если первое, то это будет незавидная партия. Если же второе, то в определенный момент отношение к тебе станет выше ненависти к оболочке.       – Не знаю... – Оддерамус снова взял в руки фото, смотря на хищную красоту беловолосого альда, который совсем не выглядел забитой подстилкой. Слишком много было предвкушения в его взгляде. – Скажи, а когда это фото было сделано?       – Я тоже не могу понять этого, – ткнул пальцем в фотографию Дерех. – Ей лет десять, не больше.       – Может, тогда все дело в пристрастиях самого альда? Не думаешь? – посмотрел он на младшего и остальных. Вы же рылись в памяти обоих, как я понял.       – Не настолько глубоко, – покачал головой Филлис. – Это был поверхностный, ментальный просмотр.       – Дерех... – Оддерамус извиняясь перед всеми, развел руками, а потом поставил ментальный щит, который распространился только на них с младшим. – Давай откровенно. Ты прекрасно знаешь наши с тобой предпочтения. Боль, острое наслаждение, ярость любовника, которая может привести даже к развоплощению... Вспомни момент, когда ты... Мы, раскрылись Родиону.       – Я это помню,– кивнул Дерех. – По некоторым причинам я перестал испытывать столь острые эмоции. Скорее всего, после разделения. Но, именно потому, что их не перестал испытывать ты, я не отказался от данной идеи, подсунуть тебя Рахуру. Я хорошо думал над тем, что узнал, и просмотрел. И могу сказать, что для тебя действия этого разумного, в любом случае, не будут предельно жестокими. Даже если после ваших встреч тебе придется перерождаться. Система возрождения, плюс невероятной мощности регенерин, который будет присутствовать в крови этой оболочки, не создадут тебе проблем с воссозданием тела.       – Кстати, а что это за система?       – Я вскрою? – кивнул Дерех на щит, и Одди кивнул, понимая, что сокровенное – то, что мог слышать только Дерех – сказано, а дальнейший разговор можно слышать и остальным. – Так вот, система возрождения. Фил?.. Расскажешь, как у них там все?       – Это надо только видеть, рассказывать бесполезно, – покачал головой Филлис. – Но система чем-то напоминает систему возрождения Дереха. Только физическую. Когда воин дар-кэй ранен настолько, что не может продолжать бой, он нажимает кнопку реверса. Ему вводится смертельная инъекция, с минимальными побочными ощущениями, воспринимаемыми как сон, и идет возрождение тела на корабле, куда, с помощью системы, известной только дар-кэй, призывается душа умершего. Раньше клон возрождался долго, месяцами. Но после того, как дар-кэй получили саанхарский туман, то есть, невероятной мощи регенерин, то возрождение занимает едва ли пару минут. Их скафы имеют возможность записывать последние, не скинутые в матрицу корабля данные, и при смерти тела эти данные, как визуально-эмоциональный файл, записывается при нажатии реверса, передавая на корабль все данные, полученные в скафе. То есть, возродившись в новом клоне, с полной матрицей, вписанной в разум, до боя, дар-кэй смотрит файл своего поведения и своей смерти, если это требуется, и посылается в новый бой.       – Да, ты прав, – согласно кивнул Дерех. – Похоже на мою систему возрождения, – он повернулся к Оддерамусу. – У меня же все в конструктах. Все сразу вписывается в матрицу личности. И, если моего бойца убивают, то я, привязавший к себе все их души, просто поглощаю данного придурка, посмевшего сдохнуть, и даю ему новый конструкт, выкидывая в бой. Кстати, если можно будет покопаться в их системе реверса, то я смогу ее улучшить. Чтобы не было постоянной перезаписи. Это утомляет душу.       – Кстати, да, – согласился Альт. – И занимает много места на носителе. Ведь переносятся именно души, без матрицы. Та наслаивается уже во время возрождения. Поэтому, раз в полгода, примерно на полгода, дар-кэй укладываются в регенерационные капсулы, которые восстанавливают их психический и эмоциональный облик, стабилизируя множественные наслоения матриц на душу.       – Но отбитые они все до единого, – проворчал Сай.       – У меня есть возможность это исправить, – Дерех посмотрел на Лиэна. – Даешь добро, Серег?       – Почему бы и нет? – отозвался тот. – Это стабилизирует дар-кэй.       – Может и эйрэ такой... Нестабильный... потому что долго не отдыхал в капсуле... – задумался Дерех. – Возможно то, что я принял за социопатию и психопатию Рахура, и является нестабильностью матрицы. Сам же знаешь, – пожал он плечами, смотря на Старшего. – В душе и в ментальном плане должна быть гармония. Изломы матрицы повреждают саму душу. Вот и есть что предложить дар-кэй, вливаясь в их строй.       – Ты один собираешься это сделать? Или всем кланом? – поинтересовался Одди.       – Знаешь... Насколько я сумел изучить то, чем занимаются дар-кэй... Скучно у них не будет, так что, предложу своим, кто еще не устал от войн.       – А как же наше мироздание?       – А есть проблемы с перемещением? – не понял Дерех. – Порталы еще никто не отменял, как для меня, так и для тебя.       – И ты, ведущий своего клана, легко станешь ведомым?       – В структуре дар-кэй это будет невероятно охренительно, Одди. Прикинь, – Дерех чуть наклонился над столом. – Это постоянное движение. Куча галактик. Войны за светлое будущее каждой из рас. Я, даже с конструктами, смогу многое усовершенствовать. Старший, мы с тобой просто загнием, сидя в своем мироздании, и смотры на то, как фениксы его строят!.. И, одно дело, путешествовать по копиям расслоенного пространства, где все так, как хочешь ты, а другое – отрываться!       Младший так увлекся, будто это была мечта всей его жизни, стать одним из солдат в крупной и отлаженной военной системе. Но, как ни странно, Оддерамус испытал такой же прилив вдохновения. Хотелось. Безумно хотелось работать, что-то создавать или разрушать. Двигаться вперед... Даже начал понимать Лорда Тиэса, который, будучи первозданной основой, ушел приключаться в миры низших созданий.       – Хочу.       Оддерамус приподнял стакан с виски, и Дерех соприкоснулся своим стаканом с его, давая понять, что это их судьба. Даже непонятное психическое состояние того из дар-кэй, рядом с которым ему предстояло играть жертву сексуального насилия, не останавливало от подобного приключения. Тем более, если у Иана была своя группа. Ведь это значило, что в передвижении он ограничен не был. Что его работа заключалась не только в присутствии рядом с эйрэ Рахуром. Так почему бы не поиграть?       Атмосфера за столом, как ни странно, снижала накал. Сай расслабленно откинулся на стул, Лорд Тиэс, улыбнувшись, выпил виски, закусив лимоном. Адарн выдохнул. Филлис явно опустил плечи, а еще неизвестный кристаллит прикрыл глаза.       – Я не понял, вы что, думали, что я откажусь? – удивился Оддерамус.       – С подобной ролью согласился бы не каждый, – улыбнулся Адарн, склонив голову к плечу. – Это, духовно, невероятно тяжело.       – Я постараюсь давление эйре Рахура как можно быстрее свести только к физическому, – серьезно пообещал Оддерамус. Потому что если ментальное мне еще придется терпеть, стиснув зубы, то физическое воздействие, в большинстве случаев, для меня не является проблемой.       – Получается, мне тебя лучше было бить? – изогнул бровь Лорд Тиэс. – Устраивать физические наказания?       – У каждого из нас разный спектр восприятия, – жестко перебил его Дерех. – И да. Если бы ты его наказывал физически, мой Старший понимал бы, в чем провинился, но не испытывал бы ломку сознания.       – А я думаю, что Одди, прошедший такую ломку, которую ему устроил Лиэн, гораздо легче воспримет ломку эннэшше, – Сай виновато улыбнулся. – Ну, не было меня здесь, не было, чтобы помочь тебе. Мне отказали в перемещении вместе с тобой, даже частью собственной личности.       – А по мне, так это все было глупо, – жестко произнес Дерех. – Насколько я знаю себя, а Оддерамус мало от меня отличается, разве что возрастом. Так вот. Нормальный разговор на тему, почему нужно именно так, а не иначе, выбивает всю дурь из наших голов. Понимание, а не вбивание истин.       – Дерех, – Оддерамус качнул головой. – В настоящем, мы все пришли к соглашению. Если я правильно понял, то мы отрабатываем контракт на Нерее, так, как его нужно отработать, а после наш путь больше не будет зависеть от Высочайших, Древнейших, и Основ. Мы получим свободу. Или я ошибаюсь?       – С Альтом, Филлисом и Сайласом нам придется работать сообща. Лиэн, как я понимаю, будет присутствовать в нашей жизни, но как куратор, а не надзиратель. Кстати, я бы посоветовал перестать его воспринимать как угрозу. Икх Аргх Тиэс ни сам, ни через свою аватару, не может нам нанести вреда. Это запрещено законом мирозданий. При желании, ты всегда можешь созвать суд Основ, представ перед ними, как жертва произвола своей Основы. Так определено законом.       – Ну, я не отрицаю свою вину, – нахмурился Оддерамус. – Просто считаю, что наказание было... жестче, чем мои проступки. Я бы хотел вернуть все, что у меня Лорд Тиэс забрал.       – Я стирал, а не изымал, – буркнул Лиэн.       – Я компенсирую все, что смогу, – Дерех сжал руку Старшего. – Читай мою память, как свою, брат. А насчет Лиэна... – посмотрел он на Лорда Тиэса. – Скажем так, что ты был под руководством избалованного мальчишки, который тебя пытался дрессировать только кнутом. Память веков была скрыта под личиной смертного, притом, не самого умного. Только сейчас удалось ее разбить, чтобы получить истинную суть нашей Основы. И его вина перед нами неизмерима. Благо еще, что понимает, в чем виноват. Так что, помощь будет соответствующая.       – И ты это так просто говоришь... – Оддерамус оглядел всех, кто собрался за столом. Да, не эннэшше, не Гэсс, серьезные личности, которые прожили достаточно. Но все равно, не Древние даже. И так перед ними... опускать Основу, пусть даже и аватару... Он этого не понимал.       – Мы пришли к общему соглашению, – чуть уменьшил жесткость голоса Дерех. – Лорд Тиэс осознает свою вину. У нас есть возможность получить компенсацию, которую не сравнить с тем мирозданием, что там отдано.       – В смысле? – не понял Оддерамус. – Что мы можем получить еще? То, что нам дали, этого уже не переплюнуть.       – Одди! – Дерех расхохотался. – Не, ну серьезно, кто из нас мелкий? Я, или ты?.. Почему я должен тебе сообщать прописные истины?..       – Оддерамус здесь не развивался, – вступился за Одди Лорд Тиэс. – Пил, гулял, убивал себя, убивая других. Нарывался на проблемы, после которых на десять лет оказался в рабстве, и на семьдесят лет был полностью подчинен мне, как обычный Высший. По развитию, как я понимаю, в данный момент выше ты. Он просто старше. Но я не виноват в том, что он остановил свое развитие. Я не давал ему деградировать.       – Охренеть, новости, – Дерех удивленно приподнял бровь. – А мне говорили, что ты получал мои возможности, обрабатывая и усиливая их своим возрастом... Лгали, получается?       – Может, думали, что я развиваюсь, – Оддерамус неловко пожал плечами, чувствуя себя никчемным придатком Дереха, хоть и был старше на сто лет. – Я развивал только умение убивать и разрушать.       – И насколько ты его развил? – младший сосредоточенно посмотрел на него.       – Его силы палача сейчас хватит на то, чтобы убить Основу, – вместо Оддерамуса произнес Лиэн. – Или заключить в себя, отправив его в тюрьму богов. Но как конструктор... Из-за меня, так как я отобрал его знания, уничтожив их, он бесполезен.       – Блядь, Лиэн, въебал бы... – вызверился Дерех, запив свой гнев виски. – Нахуя? Я думал, мы с Одди будем дополнением друг друга, создадим что-то необыкновенное... И что я получаю? Вместо опытного и сильного Старшего, который мог бы мир перевернуть, дай ему опору, просто свой старший и покоцаный аналог! И кто его так прибил? Как ни странно, тот, кто его создал!       Оддерамус не поверил своим глазам, но вынужден был признать, что то, что видит, не плод его воображения. Лорд Тиэс, его личное проклятие, которого он ненавидел до дрожи, сидит и обтекает, склонив голову, и осознавая свою вину. И перед кем? Перед его младшим!..       – Боюсь, я чего-то не знаю, что привело к таким, вашим отношениям? – осторожно спросил он. – Мне позволено будет понять это?       – Если коротко, – Дерех снова занервничал, схватив сигареты. – То Лиэн облажался. Тем, что ушел путешествовать по низшим мирам, не оставив здесь даже часть себя. Полностью стер себе память и разум первоосновы. А когда настал пиздец, который приключился без его присутствия, начал действовать как обычный божок, или даже смертный, имеющий невъебенную силу. И сейчас, когда мы находимся на грани распыления вселенной, психует, но возвращается в свою человеческую ипостась, не желая брать все в свои руки. Или, блядь, лапки! Потому что этот котик, мать его, не хочет быть собой! Первооснова, чтоб ее!       – Дерех, хватит! – попросил Лиэн. – Я не могу восстановить себя. Я попытался. Я воззвал к Абсолюту и вселенной, стараясь вернуть память жизни, которую стер, но мир не отзывается. Я могу помочь, я могу сделать все, что ты, или Оддерамус попросите. У меня сохранилась власть Первоосновы, мне никто не смеет перечить из Основ, но я...       – Котик, блядь, – Дерех залпом выпил виски. – Власть есть, сила тоже, а разум – малолетки. Притом, Одди, – обратился он к Старшему, – проблема не решается возрастом и количеством лет, проведенных здесь. Цикл, запущенный им в низших мирах, не дает ему вырасти рассудком. Наша, сцука, Основа – вечный двадцатилетний раздолбай, который может все, умеет все, то же, что Первооснова, и охеренно сильный... Но охеренно... тупой, – припечатал он взглядом Лиэна.       Оддерамус рассмеялся. Нет, разоржался, чувствуя, что подкатывает истерика, готовая вылиться в ярость и ненависть по отношению к Лорду Тиэсу. Получается, что он сам себя загнал под его подчинение, ломал себя, позволял ему... пацану... тянуть из себя жилы?!       – Лучше бы я этого не знал, – подавив смех, горько произнес Оддерамус, выставив не конструкт алкоголя, а тот, настоящий Джэк Дэниэлс, что был припрятан в пространственном кармане, и залпом, не обращая ни на кого внимания, опустошил бутылку. – Лиэн, ты... – хохотнул он. – Ты придурь. Реально. Ты меня опустошил, как мог... И теперь я понимаю, что все это... Каприз?.. Не осознанное решение невероятно и ебуче умной Основы... А... дурость пацана?..       – А ты думаешь, чего я на него злюсь? – буркнул Дерех. – Секрет века, кстати, открою. Разделение нас – тоже придурь. Решил под шумок создать свое двоедушие. Чтобы мы попытались справиться с проблемой, которую он проебал. По сути, если грубо, то мы с тобой смертники, Одди. Мы должны выполнить свое предназначение и сдохнуть. Вариант такого исхода – девяносто девять и девять десятых. Наше, мать его, мироздание, которое ты считаешь своим, и которое херачат фениксы, не более чем затравка. Выбраться из данной клоаки, устроенной Лиэном, у нас практически нет возможности. А то, что создают те, кого ты привел в это мироздание, достанется не нам. Скорее всего.       – Ты уверен в нашей гибели? – спросил Оддерамус, смотря в глаза младшему. – Ты сам в этом уверен?       – Извернуться, как ни странно, можно даже в последний момент, – согласился Дерех. – Но, Одди, мне придется идти к пожирателям и поглотителям. Не тебе, так как ты темный, а мне.       – Почему?.. – удивился Оддерамус. – Наоборот, я бы нашел с ними общий язык...       – Именно поэтому. Лиэн считает, что я, более упорядоченный, смогу противостоять их соблазнам. Не поддамся. Мне придется закрывать портал со стороны темных, хаотичных личностей.       – Лиэн, ты ошибаешься, – уловив ментальный посыл младшего, качнул головой Оддерамус. – Причем сильно. Я там смогу не только выжить, но и уйти оттуда. Мой младший не сумеет.       – Почему? – заинтересовался Адарн. – Я смотрел его линии жизни, как и твои. Ты быстрее найдешь с ними общий язык.       – Да вот, потому что, – улыбнулся Оддерамус. – Я с ними найду язык, а Дерех найдет с ними связь. Я знаю тварей, а Дерех знает разумных. Я не верю личностям, а Дерех... Я не встречался с пожирателями и поглотителями, и не знаю, что это за твари, хмыкнул Оддерамус. – Но я знаю, что мой младший любит. И знаю, к чему он стремится. Надо пересмотреть – с возможностью закрытия портала.       – Так надо, – спокойно произнес Лорд Тиэс. – Светлый со стороны тьмы, темный – со стороны света. Только так можно разорвать портал. Я вычислил. Разум ребенка, в котором я нахожусь, не мешает мне понимать ситуацию.       – Проблема в том, что еще неизвестно, кто из нас светлее, – тихо произнес Дерех. – А точнее, кто стабильнее. Во тьму нужно кидать именно стабилизатор. Одди, не то, что я хочу тебя толкнуть на общение с поглотителем...       – Когда мы подойдем к порталу, мы сами решим, как работать, – веско произнес Оддерамус. – Дай мне право голоса в этом случае. Я знаю, что вместо того, чтобы совершенствоваться, просирал свою жизнь. Но я так же знаю тварей. Именно с ними мне приходилось работать в последние десятилетия. Именно их я знаю лучше всего.       – Но... – попытался вмешаться Лорд Тиэс.       – Дальше, Лиэн, извини, действовать будем мы. Задаче ясна, данные получены, мир изучен. Так же? – Оддерамус повернулся к Дереху.       – Не изучен, но опробован, – согласился тот.       – Отлично, – согласился Оддерамус. – Дерех, какие мои действия?       – Вот на сейчас, именно на данный момент, мои действия однозначны. Я бы покинул этот мир, и присоседился бы на тот, где можно отдохнуть и расслабиться. У нас, Одди, еще есть пять дней, до вселения тебя в тело. Оно пока растет, да, Фил?       – Скорее, прорастает новыми возможностями, – отозвался тот. – Лев отличный мастер плоти, но у меня есть, что добавить этому клону.       – Его сделал Лев? – удивился Оддерамус. – Я думал, истребитель...       – Одди, – Дерех, хоть и был мрачен, но улыбнулся. – Ну неужели ты думаешь, что мы тебе дадим неликвид? Нет, я не спорю, Лев идеально сработал с ДНК, полученным от искина истребителя, но у нас есть свои секреты, – Дерех как-то неожиданно поднялся из-за стола. – Альт, Сай, вы здесь поместитесь?       – Нет, конечно! – возмутился Сайлас. – Создам стартовую площадку над морем. Одди, ты не против изменений?       – Совсем даже нет, – Оддерамус взглянул на остальных членов совета. – Вы не против, что мы вас покинем?       – Оторвитесь там, – загадочно улыбнулся Адарн. – Вам это надо.       – Мы все сделаем к вашему возвращению. Даже тело, – согласился Филлис.       – Лиэн? – Оддермус, хоть и осознал, что их основа застыла в детстве, не мог не задать вопрос.       – Можно просто оставить меня как бонус вашим умениям и желаниям?! – фыркнул тот. – Не решаю я ничего, хоть и пытаюсь!       Оддерамус шумно выдохнул.       – Отпусти свой гнев, – посоветовал Дерех. – Лиэн хоть и молочный, по возрасту, но по силе охеренно серьезный. Такой резерв надо беречь, а не швырять прочь.       – Этот, охеренно серьезный... – Оддерамус зашипел, и даже покрылся чешуей, едва совладав с обращением. – Меня ломал. А я, как последняя блядь, понимая, кто он по жизни, прогибался, давая себя ломать!       – Ты сам прогибался под него, с этого и начнем, – едко произнес Дерех, поставив ментальный щит на них двоих. – Ты не нашел точек соприкосновения, не осознал, кто он, и какие у него слабости. Ты просто решил, что так будет проще. И ты гнул под него спину, так как тебе это было удобно.       – Психологом, мать его, заделался? – вызверился Оддерамус.       – Одди, я знаю нас, и знаю наше поведение и психологию. Тебе нравилось иметь начальника, под которым ты бы мог делать, что хотел и умел. Да, мы лидеры, мы ведущие, но нас такими избрали. На самом деле, все, о чем что ты, что я, мечтаем, так это найти нормального ведущего, который бы взял на себя наши проблемы. Мы хотим нашего альфу. Нашу стену.       – Я уже заметил, что ты эту стену растишь, – согласился Оддерамус, наблюдая за тем, как Сай создает взлетную площадку над заливом. – Ар твоя стена. Ты его выдвигаешь.       – И не только его. Ридана тоже, – хмыкнул Дерех, ничуть не обидевшись на тон Старшего. – Но Рид хочет принадлежать. Это его право. Как и у Грайба с Богданом – быть посредниками.       – Между мной и тобой? – хмыкнул Оддерамус.       – Между нами и вселенной, – не согласился Дерех. – Наше расслоение – чуждо ей. Как и любое другое расслоение. Но нам повезло. У нас куча учителей, помощников, спутников... Мы вышли на уровень полуоснов, только благодаря тому, что нас этому обучили.       – Да ты что? – хохотнул Оддерамус, обозрев два истребителя, что проявились на платформе.       Полностью сконструированных из энергии. Что Сай, что Альт умели работать с конструктами. Оддерамус с тоской вспомнил, что тоже умел. Когда-то. Лорд Тиэс, оказавшийся по разуму мальчишкой, изъял, и уничтожил эти умения, стараясь покорить его себе. Это бесило до такой степени, что хотелось хоть как-то навредить в ответ. Только то, что Дерех решил погулять по мирам, останавливало, успокаивало.       – Одди... – Дерех ухватил его за плечи. – Я не псих, в смысле, не психолог, не могу дать тебе ответы на твои вопросы, но, твою же налево... Чего ты цепляешься за прошлое? Изучай настоящее! Я перед тобой полностью открыт, бери все мои знания и умения. Бери, прорабатывай!       – Ты не понял, – Оддерамус качнул головой. – Для меня то, что ты делаешь, это лишь знания. Я не могу их встроить в себя, как умения. Ты просто книга, которую я читаю. Лиэн... Он забрал у меня право слияния тоже. Выжег. Ментально. Он все забрал, оставив лишь возможность создавать посредственные конструкты, и возможность убивать.       – Знаешь, у меня появилось желание поставить его в те же рамки, – пробормотал Дерех. – Вот, чтобы вообще все изъять. Но проблема в том, что он сам из себя все изъял. Просто могущественный юнец, который может при желании, или при поданной кем-то идее, сотворить все, что угодно.       – Готово! – оповестил Сай, проявившись перед ними визуализацией. – Кто кого выберет?       – Думаю, мне проще будет договориться с Альтом, – произнес Оддерамус. – Вы с Саем уже давно единое целое.       Стоило сесть в малый аллар, как из динамиков раздалась композиция, с которой он сам покидал Ваарру.       – Знакомая мелодия? – раздался веселый смех Дереха в рубке.       – Но не очень приятная, – не согласился Оддерамус. – Адарон встретил нас не ласково.       – О, ты просто не знаешь, каким же Адарон бывает послушным, – не согласился Дерех. – И да, нас встретил неласково не он, а те, кто на нем возвели базу. Сай, заканчивай транслировать музыку.       – Куда летим? – перед Оддерамусом появилась голография Альта, закрыв панель управления.       – К чертям собачьим, – буркнул тот.       – Аналогия не понятна. Дай более точный адрес.       – К черту, блядь, на кулички! – вызверился Оддерамус. – Пусть Дерех путь прокладывает!       – А я тоже хочу к черту, – лениво отозвался тот. – Мне тоже все остоебенило, притом по полной программе.       – Судя по вашему состоянию, вам бы хотелось оказаться где подальше, – деловито отозвался Сай. – У меня есть варианты миров, соответствующие вашему состоянию. Могу я выбрать самостоятельно?       – Да, вполне, – согласился Дерех. – Одди, ты не против?       – Какая разница?.. – отозвался Одерамус. – Если честно, то я хочу простого и человеческого «выпить и потрахаться».       – Одди, если ты нацелен на это, то наверное, возьму я с собой Аралана, – посоветовался с ним Дерех. – Я не хочу смены партнеров, а если ты себе найдешь правильного, то боюсь, что сорвусь.       – А чего меня спрашиваешь? – удивился Оддерамус.       – Потому что нас будет трое, – не понял Дерех.       – Если мне потребуется сказать что-то тебе лично, язвительно произнес Оддерамус, – то я прикрою нас ментальным щитом. Так что мне плевать, будешь ты с собой тащить кого-то из эннэшше, или нет. Мне вообще сейчас на все... – качнул он головой. – Кроме того, как я облажался с Лиэном. Паскудно, если понимаешь, о чем я.       – Более чем, – согласился Дерех. – Поэтому я на него и зол. За тебя. По дурости он из идеального конструктора, выше чем я, по возрасту, сделал... Ну... Палача.       – Ты не начинай только, – попросил Оддерамус. – Я восстановлюсь, наверное. Но не уверен.       – Мне жаль, – на грани слышимости произнес Дерех, а после Оддерамус услышал, как в кабине истребителя брата устраивается Аралан.       И по разуму ударило осознание, что в следующее время ему придется провести с каким-то гребаным психом, у которого пунктик на жесткие, если не жесточайшие отношения. И слышать воркование Дереха с эннэшше, их любовные, милые фразочки, в которых проскальзывали слова «родной», «звезда», «счастье мое», было предельно больно.       – Простите, что вмешиваюсь, но может, пора лететь? – колко выдал Оддерамус.       – Вообще-то, мы уже летим, – появилась озадаченная морда Альта. – Минут так пять. Но до разгона к предельной мощности еще далековато. Думаю, через десять минут достигнем нужной скорости.       – А нахрена тогда пульт? – не понял Одерамус. – Чтобы быть?       – Не тот случай, если искин, в виде меня, в твоем малом алларе, перестанет функционировать, – спокойно отозвался Альт. – Или в случае, если возникнет желание самому управлять малым алларом. Но предупрежу сразу. В скоплении галактик я бы этого не советовал. Хотя, при большом желании, я могу снизить скорость до световой, или даже ниже, и предоставить управление.       – Такси гребаное, а не аллар, – буркнул Оддерамус.       – Одди, если хочешь, то погоняем, – тут же отозвался Дерех. – Но на более низких скоростях. Остановим прокол подпространства, снизим скорость до приемлемой, и…       – Может, потом, – буркнул Оддерамус. – Я одного не пойму. Почему не ощущаю самого полета?       – Включена система защиты от гравитационных перепадов, – отозвался Альт, – могу снизить нагрузку, для ощущения полета, но не советую.       – Почему еще? – удивился Оддерамус.       – Негативные последствия.       – Одди, не спорь с Альтом, – посоветовал Дерех. – Это не Сай. Мой сынуля может уменьшить гравитационный щит, дать нам поболтаться, ощутить дерьмо в глотках, и вернуть все взад. Альт же...       – Инсинуаций не потерплю! – возмутился тот. – Я адекватный кристаллит!       – Дорос, – хохотнул Сайлас.       – Вовремя! – буркнул Дерех. – Он мне пытался помочь в дестабилизации системы сайнаров, разрушении то есть, так я...       – Нормально помог! – возмутился Альт. – Ты сам отправил меня прочь, решив, что поглотишь в разрушении эти миры. А я бы мог помочь! И не было бы перекоса!       – О каком перекосе говорит Альт? – тут же спросил Оддерамус.       – Прошлое, – легко отозвался Дерех. – Аралан мне помог справиться с потребностью разрушать и поглощать. Правда, за это я отсидел три с половиной года в тюрьме богов, – хохотнул Дерех.       Оддерамус ощутил, что в желудке стало холодно, а разум отказался воспринимать сказанное. Дерех провел в тюрьме богов три с половиной года?.. Да его рабство, его послушание Лорду Тиэсу не стоят тех лет! Полное поглощение энергии, жизненные силы, которые тратятся на поддержание личности, тишина, пустота...       – Как ты выжил? – с трудом смог выдавить из себя Оддерамус. – Я, не увидел у тебя этого периода, ты мне не дал его считать.       – Как не дал? – возмутился Дерех. – Я Адарна растил! И я тебе передал эти данные!       – В тюрьме богов?! Дерех, ты вообще, понимаешь, что сказал? Там, где нет доступа к энергии...       – Там есть собственный подпространственный кармашек, – хохотнул Дерех. – Я просто ушел сам в себя, и там строил структуру Адарна. Мне некогда скучать было. А потом, мои ребятки просто взломали эту тюрьму. А если бы не взломали, то я бы ее сам разъебал. Как раз заканчивал работу по данному конструкту.       – Знаешь, мне хочется задать вопрос... А не сильнее ли ты Лорда Тиэса? В его истинном обличье Икх Аргх Тиэса?       – Да вряд ли, – легко отозвался Дерех. – Первооснова и полуоснова... Это как бы, разное. Да и брать на себя весь массив проблем, которые похерил Лиэн у меня вообще нет желания.       – Основы там сидят. Древние. Хранители... – пробормотал Оддерамус. – Их не достать, даже с помощью твоих друзей. Я знаю. Атаковали тюрьму богов многие.       – Ну, может, нам позволили, – легко отозвался Дерех. Кстати, этот аллар, что я сконструировал, здесь не проявлял.       – Окстись, создание Основы! – буркнул Сай. – Я до сих пор не могу разобраться со всеми теми наворотами, что ты мне подкинул. И это в светлых мирах. А здесь...       – Я Филу их передам. Он точно разберется, – легко отозвался Дерех.       – Я перестану быть твоим, если ты это здесь проявишь, – пригрозил Сай. – Ты не понимаешь, что создал. Это же... идеальное оружие!       – Подарю его дар-кэй, – фыркнул Дерех. – Это Воины Жизни. Спасатели мирозданий! Им это как воздух!       – Сай, – обратился Одди напрямую к кристаллиту. – Что создал мой младший?       – Пиздец летающий, – фыркнул Сай. – Полное преобразование аллара, с возможностью слияния сотни таких в большой аллар, вплоть до дредноута. Оружие... Одди, это син-эн с временным коллапсом! И деструкция в ее высшем понимании! Разложение на атомы самой духовной составляющей!       – Син-эн? – не понял Оддерамус.       – Синтропия плюс энтропия, жизнь и смерть, и завязано все на время. При ударе глефы, с подобным набором, разумный, попавший под удар, может умирать годами, завязанный на цикл возрождения и смерти. Если этим ударить корабль, то все, кто не познал деструкцию, будут в аду своих смертей и возрождений, пока этого хочет Дерех! Я его боюсь.       – Сай, ты охерел! – возмутился Дерех. – Я ставлю минимальное время смерти! Син-эн это для эмпанов было! В остальном мире это просто деструкция!       – Короче, создал он смерть летучую, – печально произнес Сай, – Но думает, что это обычные аллары.       – Дерех, – обратился Одди к младшему. – А ты здесь их, свои аллары создать сможешь?       – Если это разумное, являющееся моим искином, в обморок падать не будет, а возьмет на себя их работу, то смогу. Без искина это лишь прикрытие, которое работает на моем разуме. А раскачка, если ты помнишь, на эссенции с Ваарры. Я блевать буду дальше, чем вижу, после работы с ними. А искином в этих малых алларах никто не хочет быть. Ни Сай, ни Альт, ни Фил.       – Я буду, – возмущенно засопел в эфир Сай. – Но только в случае защиты. Не нападения!       – А то я, внезапно, взял, и напал на кого-то! – возмутился Дерех. – Берега не попутал? Не? Все с головушкой нормально?       – При защите от атаки, я возьму на себя управление твоими алларами, – произнес Сай. – Но только в том случае, если первым удар нанесешь не ты.       Оддерамус хохотнул, слушая препирательства Сая и Дереха, снова ощутив себя одиноким и бесцельным. Но все дерьмо было в том, что и обвинять было некого, кроме себя. Это он сам поддался Лорду Тиэсу. Сам не защитил свои знания, хотя мог отторгнуть его щитом, притом легко. Сам прогибался и давал собой манипулировать... А годы, проведенные с подобием семьи, так как это было нужно по стандарту, Оддерамус ненавидел больше всего. Он едва не стал импотентом. И все это... Все, что он делал, как изгалялся, чтобы Лорд Тиэс его принял... Если бы можно было закричать, и этот крик что-то бы изменил, Оддерамус бы орал. Во всю глотку. Долго. И очень громко.       – Мы прибыли, – сообщил Альт. – Межмировой порт, больше схожий с межмировой свалкой, – унисоном с Альтом, начал вещать Сай, перехватив общение. – Дерьмовое место, но вас здесь не смогут продать в рабство, нанять, или перекупить, если вы не захотите. Еще чем хорош данный межмировой порт, так это генетической идентификацией выпивки в большинстве заведений. Палец к считывающему устройству, и вам поднесут то, что нужно. Предлагаю посещать только такие заведения: – Сай открыл карту. – В них есть переводчики на межмировой, и генные идентификаторы, в других заведениях нет.       – Спасибо, – произнес Оддерамус, действительно благодарный за столь подробный ликбез, и вылез из Альта.       К сожалению, то ли своему, то ли какому-то общему, аллар, который не пилотировал, отдав права кристаллиту, Одди не мог воспринимать иначе, как утробу искина. Дерех, и Аралан этим не заморачивались. По большому счету, Оддерамус сказал бы, что им вообще похуй на все, включая способ доставки. Дерех буквально тонул в эннэшше, купался в нем, закутывался в его энергию... А он сам просто был здесь и рядом. Дикая, буквально сжирающая душу зависть, заставила его застонать, и опустить глаза в пол, идя следом за парой по коридору, ведущему к спусковым кабинам, идущим к поверхности планеты. За идеальной парой, на которую придется смотреть, и за которую надо будет пить...       – Нехорошо? – раздался над ухом измененный техникой голос, и Оддерамуса подхватили под руку. – Помочь?       – Я просто хочу хоть на миг быть кому-то нужным... – в слепом отчаянии прошептал Оддермус. – Просто... Еще, хоть раз.       – Твой статус невероятно высок, – продолжил вещать разумный с измененным голосом. – Основа. Почему же ты думаешь, что жизнь заканчивается, когда уходит тот, кого любишь?       – Может, потому что я хочу любви, но получить ее не могу? И вместо этого отдан непонятно кому, с желанием уничтожать меня? – Оддерамус пожал плечами, взглянув на собеседника, что был в полном экзоскафе, при этом умело, точнее очень умело, ощущал плоть, легко поддерживая его под руку. Жаль, лица было не разглядеть под затемненным стеклом. И не понять, с кем говорит.       – Всегда можно сказать нет, – отозвался собеседник. – Отказаться от связи. Сбежать, к примеру. Тебе помочь избежать этой связи, или ты с ней смирился?       – У меня нет права отказаться, – повел плечами Оддерамус. – Так надо для всех... Но знаешь, я сюда прибыл не для того, чтобы жаловаться, а затем, чтобы расслабиться, и отдохнуть, – Оддерамус снова взглянул в затемненный лицевой щиток.       – Извини, привычка, – произнес его спутник, сняв затемнение, позволив увидеть лицо. Крупное, скуластое, волевое. И влажые пряди волос, скорее всего длинных, прилипшие к вискам. Но это было всего лишь привлекательной мелочью. Главным сокровищем разумного были его глаза, полные сочувствия и понимания, будто тот всю жизнь Оддерамуса прочел, и сожалел о ней.       – Тебе воздух данного пространства не подходит, что ты в шлеме? – смотря глаза в глаза своему спутнику, произнес Одди.       – Я не подхожу этому миру, как и остальным, – плотные, четко очерченные губы улыбнулись. Вы, Основы, можете нас, точнее меня, воспринимать нормально. Другие – нет.       – Почему?       – Я опасен плотским мирам.       – А не плотским? – Оддерамус смотрел в лицо своего спутника, не понимая, в чем дело, шалея от взгляда.       Ощущение приятия, возникло еще тогда, когда тот только поддержал его, заговорив. А стоило посмотреть в глаза... Черные, совершенно черные, без белка, без зрачка, и Оддерамус осознал, что пропал. Гипноз ли, что-то иное, он не думал. Он просто осознавал, что без этого разумного его жизнь не имеет смысла.       – Не приношу, – изогнул губы в улыбке тот.       – Знаешь... – почти одними губами прошептал Одди, не стараясь повысить голос, боясь даже говорить громче. – Я буду не прав, если не приглашу тебя разделить с собой эту, может быть, последнюю свободную ночь. Если ты хочешь.       – Я буду не прав, если откажусь. Основе я не наврежу.       Лесом шли Дерех и Аралан, их желание забухать, и пожаловаться друг другу на хуевую жизнь! Лесом шло все! Оддерамус ощущал, что идти с трудом получается, даже короткую дорогу до номера, который снял его спутник. Желание принадлежать, отдаться, получить удовольствие, которое было видно в его глазах, вместе с пониманием, шторило в полной мере.       – Я не сказал бы, что слишком хорош в отношениях... – начал Оддерамус, услышав странный звук, обернувшись, с любопытством наблюдая за тем, как сворачивается в единое целое скаф, освобождая массивное, крупное, тренированное тело, облаченное в тонкое белье. Оддерамус! еще по лицу понял, что под скафом будет не немощная плоть. Но такого количества мышц просто не ожидал.       – Отношений между нами, увы, не получится, – крепкие руки, грубые, и одновременно осторожные, легли на бедра Одерамуса. – У меня есть моя судьба. Равный мне, и одновременно не любимый, – губы ласково прошлись по шее, и Оддерамус едва удержался на ногах, ухватившись за широкие плечи.       – Зачем быть с не любимым?.. – прошептал Оддерамус, понимая, что голос подводит. – Есть же... Тысячи возможностей... Миллионы вариантов...       – Но ты же готов пойти против себя, или я не прав?       – Просто надо... Нам... Всем...       Одерамус понимал, что это разовый секс, что ждать ласк от партнера не следует, и прикосновение головки члена воспринял обычно, успев еще удивиться, что его партнер где-то смог раздобыть гель, въехав как по маслу... И забылся в ярком, остром, невероятно сладком удовольствии, которое заставляло его приподниматься, кричать, извиваться на кровати, не выдерживая сладкого напора, или цепляться за плечи любовника, насаживаясь на его член, умоляя всю вселенную, чтобы это длилось как можно дольше.       Кончал Одерамус не менее сладко, чем отдавался. Казалось, звезды собрались в единую точку, чтобы взорваться фейерверком, медленно разбредаясь по свои местам. А Оддерамус лежал на кровати, осознавая, что они сняли первый же попавшийся номер, в котором и душа нет. Но на это ему было плевать.       – Не сказал бы, что часто получаю основ в свою кровать... – со смешком произнес его любовник. – Но точно знаю, что такой оргазм они получить не в состоянии.       – Я полуоснова, – пробормотал Одди. – Уже аморфный, но еще не имеющий власти... А вскоре и вообще стану придатком, или дыркой говорящей.       – Откажись, если не хочешь. Ты сильный, – пальцы мужчины скользили по телу, возбуждая. – Тебе понравилось, как я вижу.       – Стебешься? Я в полном улете... – рассмеялся Оддерамус, не став отвечать на вопрос. – А точнее, мне невероятно хорошо было.       – Еще раз хочешь? – теплые губы коснулись уха. – Или не раз... Я редко заканчиваю в начале знакомства.       – Буду только благодарен, если продолжишь, – хохотнул Оддерамус. – Хоть память останется, когда придется оказаться под тем, кто меня ненавидит.       – Я не считаю себя сильным, и равным Основам, я всего лишь воин дар-кэй, – шептал мужчина между поцелуями, покрывая ими шею Оддерамуса. – Но, если тебе нужна будет помощь, если ты хочешь ее получить, назови мое имя любому, в темных мирах. Рахур. Никто, ни основа, ни Древний, не сможет отказать мне, одному из Хранителей миров.       – Рахур... дар-кэй... Хранитель миров... – охуев от происходящего, шептал Оддерамус, утопая в острой, невероятно нежной страсти того, кто его, потом, будет истязать до перерождения.