Импринтинг миров - 6 (не все то золото...)

      – Вот ты где, – услышав голос Лорда Тиэса, Оддерамус вскочил из-за стола, и тут же почтительно поклонился. – Одди, может, хотя бы при личной встрече ты не будешь мне кланяться?       – Этикет вспоминать не придется, – устало выдохнул Оддерамус, после чего снова присел за стол. – Будешь чего-нибудь?       – Пожалуй, что да, – тот придвинул кресло к столу, и взял с него стакан с виски, повертев в руках. – И как вы это пьете? Дрянь же редкостная.       – Лично для тебя, – Оддерамус выставил на стол закуски. – А мы, ты уж прости, не вампирами взращены, вина пить не привыкли.       – И это притом, что алкоголиками вас точно не назовешь, – Лиэн отпил глоток. – Ты навещал Дереха последний раз когда?       – Двести стандартных часов назад, – Оддерамус протянул распечатку, понимая, что так будет куда проще, чем передавать ему ментальный облик состояния Севретова младшего. – Заметен прогресс. Уже пошли реакции на внешние раздражители. Но просыпаться пока не хочет.       – Плохо, – Лорд Тиэс задумался. – Ты понимаешь, что в таком случае, тебе придется работать самостоятельно?       – Более чем, – Одди потер лицо руками. – Но как бы я не гнул грудь колесом, в одиночестве у меня ничего не получится. Нужно держать оба мироздания, а не только одно. И на это, как не жаль тебе сообщать, способны только мы с ним. У вас просто не хватит времени, чтобы создать еще одну пару полуоснов, даже если ты подключишь не только имеющихся у тебя в наличии друзей, но и недругов.       – Ну почему же, может и получится, – чуть нахмурился Лорд Тиэс. – Ведь можно засунуть их в компактный мирок, и использовать ту же стратегию, что и с вами.       – Лиэн, давай начистоту, – Оддерамус залпом выпил алкоголь, и налил себе снова. – То, что тебе получилось сделать один раз, не значит, что получится во второй. И не потому, что Эррианнэр не согласится снова играть роль подставного полубога, заключенного в виде искры. Не потому что Коэрран откажется следить за твоим созданием, а такого как Рерсай ты не найдешь. А потому что создать те же условия не получится. Это жизнь. А вселенная, хоть и достаточно лабильный материал, но не настолько, чтобы еще раз позволить ту же петлю. Да и где уверенность, что разум этого существа, которое ты пустишь под нож, выдержит подобное? Или тебе напомнить, сколько времени пришлось усмирять меня, после того, как я узнал правду? И скольким сущностям это стоило ухода в Абсолют? Или напомнить то, что только наши общие приключения, и наше желание быть в семье, среди близких, помогло нам собрать подобную команду? И, даже если так, то где уверенность в том, что при всех удачных экспериментах снова получится создать конструктора и деструктора в одном существе? Притом, настолько гармонично слитого, что сумеет управлять смертью и жизнью, а так же созиданием и разрушением в едином ключе?       – Не уверен, – спокойно согласился Лиэн. – Именно поэтому вы с братом остаетесь уникальным экспериментом, который не повторить.       – Надеюсь, после того, как мы закончим данную работу, ты разрешишь нам уйти.       – Одди, я все прекрасно помню. Все, о чем ты меня просил. И сделаю все, о чем мы договорились. Даже если вы просто попробуете, и у вас ничего не получится, то это нам, Основам, будет стоить разве что чуть большей головной боли.       – Но если попробуем, и ничего не получится, то наш договор будет расторгнут, я так понимаю?       – Ни в коей мере. Я свое слово держу. Просто постарайся своего младшего разбудить как можно быстрее.       – А ведь, все ты... Захотел посмотреть, как он работает. Увидеть структуру воздействия на ядро личности, – Оддерамус вздохнул. – Я же говорил, что Дерех – это уникальное создание. Говорил, что у меня были свои метод узнать о его работе. Да стоило только посмотреть на его кристаллитов! Я не говорю уже о том, как он воплотил Эррианнэра! Но нет, ты себя убедил, что должен увидеть это лично. Убедился?       – В следующий раз его тоже ждет сон или кома, длиною в шесть лет? – озадаченно спросил Лиэн.       – А вот этого я не знаю. Все зависит от многих составляющих. Возможно, в этот раз он просто отделается головной болью, а не полным истощением. Да и, давай говорить честно, ты свои руки к его состоянию тоже приложил. Не ломал бы структуру его кокона, не пришлось бы его выстраивать заново. А я, хоть и являюсь более старшей копией Дереха, все же больше деструктор, и не в состоянии вылепить ему ту же матрицу, что была ранее. Только он сам сможет это сделать.       – Да, помню. Взрыв аллара, – кивнул Лиэн. – Тогда вас тоже расплескало по пространству. Но знаешь, я думал, что это работа твоей знакомой богини, собравшей вас из осколков.       – Я тебе объяснял...       – Одди, ты должен понять. Ни один объект не становится оружием без практического применения. И, пусть вы одноразовое оружие, в котором надобности больше не будет, но мне требовалось узнать вашу силу, чтобы быть уверенным в том, что у вас получится.       – Даже сейчас я в этом не уверен, – Оддерамус дернул головой, когда в кабинет вошла Елизария. – Дочь, извини, у меня гости.       – Да, папочка, я вижу этого гостя, – с сарказмом произнесла девушка. – Но думаю, что тебе, что ему будет интересно узнать ту новость, которую я принесла. Дерех очнулся. Я замедлила время в храме, – как малым детям объяснила она, когда оба мужчины вскочили с кресел. – Но да, вам все же стоит поспешить.       – Лиззи, – проходя мимо Елизарии, Оддерамус легонько приобнял девушку за плечи. – Перестань вести себя с Лордом Тиэсом так...       – Так, это как, папочка? – невинно посмотрела та. – Как с моим убийцей?       – Если бы я тебя хотел убить, Хранительница, то сделал бы это наверняка, – спокойно отозвался Лиэн, открыв портал.       – Какое самомнение от комнатной собачки одной из великих основ, – поддразнивая Лиэна, произнесла Елизария. – Прихлопнуть Хранителя Мироздания. Уважаемый Лорд Тиэс, поверьте, сейчас вы не сможете меня тяпнуть даже за пятку. Разве что гавкнуть при желании отважитесь.       – Лиззи! – чуть тверже произнес Оддерамус. – Имей к Лиэну уважение хотя бы как к ментальному и духовному родичу, если не как к Старшему по силе.       – Можешь успокоиться, – отмахнулся Лиэн. – Я детей не трогаю. Даже таких зубастых и колких. Придет время и пообтешется. Кстати, ты уже сказал своей дочери о замужестве?       – Папа?! – возмущенно взглянула на отца Елизария. – О чем говорит это существо?       – О том, дочь, что тебе отведена роль стать женой одного сильного создания, которое в будущем попросит твоей руки, и которому ни я, ни Дерех не смогут отказать, – Оддерамус не хотел ставить дочь в известие о будущем замужестве в таком ключе, но был вынужден. – Но ты меня знаешь, Лиззи, я сделаю все, чтобы он понравился тебе. В крайнем случае, если это будет в наших с Дерехом силах, мы решим эту проблему, не впутывая тебя.       – Вот в том, что эту проблему решит он, я более чем уверена, – фыркнула девушка. – В отличие от вас, мои ментальные родственнички, он хоть и говорит, что не любит своих детей, за время пока была с ним слита, осознала то, что он никогда не будет настаивать на моем замужестве с тем, кто мне неприятен! Я ему пожалуюсь! – уже в закрывающийся портал крикнула она.       – И стоило оно того? – обернувшись к Лиэну, поморщился Оддерамус. – Это же Лиззи.       – Выбор есть всегда, – не стал задерживаться в коридоре Лорд Тиэс, а сразу прошел в большой зал, в котором из всей обстановки стояло лишь огромное ложе, на котором сейчас во сне разметался Дерех. – Не хочешь выдавать замуж ее, придется тебе постараться настроить ее возможного супруга так, чтобы он выбрал тебя. Ты весь расклад слышал от Адарна.       – Знаешь, что бы я еще попросил на будущее? – Одди подошел к ложу. – Чтобы ты перестал мной манипулировать. А Дереха бы даже не втягивал в свои игры. Поверь, это раздражает.       – Когда полностью рассчитаешься с долгами, я оставлю тебя в покое, поверь. Мне тоже проще просить, чем приказывать. И видеть согласие, а не подчинение. Но, Оддерамус, давай будем откровенны, – Лиэн, прежде чем снять пелену стазиса, взглянул в глаза своему спутнику: – ты сам подписал этот контракт. Или мне напомнить, где, и в каком состоянии ты оказался, и на что был готов?       – Я могу напомнить, благодаря кому я там оказался, – совершенно беззлобно, скорее даже с усталостью ответил Оддерамус.       – А мы, как ощутили, сразу и прибыли, – Богдан первым скользнул в открывшийся портал. – Дереху сейчас сон снится. С нами. Здравствуй, Одди.       Спокойно, никого не смущаясь, он поцеловал Оддерамуса в губы, а после подошел к ложу.       – Думаю, стоит позвать Сайласа и Адарна, – посмотрев на присутствующих, отозвался Аралан.       – Зови, не вижу в этом ничего плохого, – тут же улыбнулся Лиэн, скрывая всю заботу за веселостью, так что Оддерамусу пришлось свою усталость скрывать за лощеной надменностью.       – О, как вовремя, – тут же присоединился Сай к компании.       – А где Дар? – холодно поинтересовался Оддерамус.       – В вашей туманности, где ему еще быть. Вместе со всеми строит ваше мироздание. Но, если что, то связь я с ним держу. Полную.       – Хорошо, – согласился Лиэн. – Что ж, думаю, резко будить вашего возлюбленного не стоит. Подождем, пока очнется сам?       – Да, и наконец-то объяснит, что его в такой глубокий сон загнало, – согласно кивнул Грайб, кинув возле ложа семь кресел. – Меня твоя теория о том, что он перетрудился, совсем не греет. И все эти шесть лет, как он здесь валяется, я хочу узнать правду.       – Не вижу причин тебе в этом мешать, – пожал плечами Лорд Тиэс.       Оддерамус только усмехнулся. Конечно не видит. Так тонко начать разрушение души мог только он, Разрушитель. И остановиться за шаг до того момента, как личность будет полностью уничтожена, смог бы тоже только он. Правда, сам Одди тоже был на подхвате. Держал душу своего младшего, понимая, что если позволит ей распасться, то будет уничтожен и сам. А вслед за ними умрет и Елизария, что было бы куда хуже.       Максимально закрывшись щитами, чтобы даже намек на эмоцию не просочился, Оддерамус, в ожидании пробуждения младшего ушел в воспоминания. Не те, полные адской боли, которой ознаменовалась потеря Родиона, а более поздние, когда в отчаянии согласился с тем, чтобы Эррианнэр избрал ему другую жизнь, другое мироздание, где он мог бы начать все с начала. И первое время даже не понимал, куда попал, и к кому. Запивал свое горе спиртом, вытравливал его наркотическими препаратами, бывшими здесь в ходу, таскался из мира в мир, подставляясь под удары, которые ему могли бы помочь покинуть эту жизнь. Но, в то время, когда они были еще слиты, Дерех, а точнее он, прошлый, Андрей Севретов, отлично поработал с пластикой собственной души. Да и позже каждый раз он удивлялся, что как-то его судьба и жизнь меняется. Перекраивается сама структура личности, понимая, но, не принимая того, что его младшая копия продолжает трудиться над их собственным бессмертием.       И все это бесполезное прозябание длилось до тех пор, пока однажды по-крупному не слился под какую-то из основ, оказавшись привязанным к этой основе на ментальном и духовном уровне, без права и возможности когда-либо разорвать этот поводок.       Оддерамус уже теперь понимал и осознавал, что его загоняли в ловушку, а тогда, когда первый раз увидел Лорда Тиэса, вынужденный присутствовать на данном сборище, просто отметил интерес этого странного, живого мальчишки, который не был похож на остальных снобов. Тогда, после десяти лет полнейшего рабства, когда даже питаться и спать приходилось по приказу, интерес молодого мужчины показался ему тем шансом, который он искал все это время. И на просьбу Лорда Тиэса, на ночь отдать ему эту красивую игрушку, только призывно улыбнулся, давая понять, что совсем не так холоден, как пытался показать все эти годы.       Не то, что его использовали как постельную игрушку. Скорее наоборот. За все десять лет, проведенных в рабстве, Оддерамус едва ли раза три получал поощрение в виде возможности провести ночь с кем-то из таких же рабов, как он сам. Но это было безвкусное времяпровождение, лишь бы только сбросить желание. Благо, подрочить можно было и в одиночестве. Это, по каким-то извращенным правилам данной основы, готовой контролировать каждый момент его жизни, вполне допускалось. Видимо для того, чтобы раб раньше времени не взбесился окончательно.       Но, одно дело переспать с кем-то себе подобным, тоже вынужденным подчиняться, а другое дело... Если быть точным, то Оддерамус не был уверен ни в чем, когда шел в комнату, выделенную гостю. Точно не рассчитывал на то, что его перекупят, или даже просто заинтересуются судьбой. Скорее пытался скрасить себе период этого полного подчинения если не беседой, то хотя бы сексом, где, может быть, даже надеялся получить удовольствие. И эту ночь Одди запомнил на всю жизнь. С того первого момента, как постучался в дверь, и до того, как был скреплен договор... * * *        «– Проходи, – пригласил его Лорд Тиэс, открыв дверь, стоя в одном легком халате. Да, Основы не пренебрегали всеми видами изделий, производимыми в данных мирах. Скорее даже сибаритствовали, имея возможность себе это позволить, а не рядились в энергии, как более низшие существа. – Кофе? Чай?       – Кофе, господин, – Оддерамус, как его учили, опустился на колени прямо возле двери.       – Встань, и веди себя как свободная личность, – довольно резко приказал Лорд Тиэс. – Можешь присесть. И не мешай мне ухаживать за тобой. Дай мне на это право.       Личность не была подавлена годами рабства и миллионами наказаний, как физических, так и моральных. Оддерамус, как и всегда, когда хотел этого ранее, пока еще был слит воедино, легко загонял себя в рамки нужного поведения, игнорируя поверхностные неприятности и проблемы, так что перестать играть раба и вести себя привычно было делом пары минут. А наказания большего, чем придумывала ему Основа, в чьем подчинении он был, Лорд Тиэс вряд ли мог бы придумать. Дело ли, ему, энергетической сущности, неделями восстанавливаться после обычной трепки. Но такое бывало, и не раз. Так что, смирившись с тем, что будет еще одно развлечение за то, что позволяет вести себя равным этому существу, расслабился, кивком поблагодарив за большую чашку кофе, которого здесь не пил все эти годы. Притом, не только те, которые находился в рабстве, но все, что находился в данном мироздании. Аналоги были, но не более. Так что оценил прогиб.       – Благодарю, – терпкий и горький напиток с ароматом корицы и толикой сладости не столько бодрил, сколько услаждал рецепторы вкуса. – Чем я обязан данному приглашению?       – Если я скажу, что ты мне понравился, то явно этому не поверишь, – Лорд Тиэс присел в соседнее кресло, закурив. Притом не какую-то смесь, а самый что ни на есть табак. – А, да, прошу, угощайся, – тут же пачка сигарет, едва ли отличных от тех, что он видел на Земле, легла на столик. – Так вот, говорить о том, что увлекся тобой, не буду. У меня к тебе совсем другой интерес. Скажи, как бы ты отнесся к тому, чтобы поработать на меня? Без всех этих игр с кандалами, ошейниками, наказаниями и тому подобным. Взаимовыгодное сотрудничество, так сказать.       – И почему я? – дым вскружил голову с первой затяжки, и Одди, сам не руководя собой, по старой привычке, попытался восстановить свое состояние до первоначального, удивившись тому, что энергия его слушается.       – Ну, хотя бы потому, что ты до сих пор не потерян для общества, как личность, – усмехнулся Лорд Тиэс. – И потому, что человечность из тебя так и не вытравили. Но это уже второй вопрос. Первый же заключается в том, что я тебя искал. Не сразу, как ты здесь оказался, а когда увидел, как ты работаешь. У нас сейчас нехватка кадров, если говорить вашим, земным языком. А так как я за тобой следил, то прекрасно знаю, как ты умеешь убивать, и насколько неубиваем сам. Именно такой объект мне и нужен.       – Для чего? Хотя, чего я это спрашиваю, – Оддерамус пожал плечами. – Это скудное однообразие мне надоело и, если бы я мог вырваться, уже давно бы это сделал. Так что, бои без правил среди сверхсущностей, тоже неплохой вариант. Может быть меня кто-нибудь когда-нибудь и убьет.       – Нет. Для подобного развлечения существуют особи менее разумные и более приспособленные. Мне скорее нужен патрульный, который бы следил за одной из галактик. Это, если вашим, человеческим языком. Только патрульный, который в состоянии будет не просто решать конфликты, а решать их максимально жестко. И между теми, кого не в состоянии одолеть особи, наделенные физическим телом.       – Надо – поработаю, – Оддерамус пожал плечами.       – Что ж, тогда давай немного поговорим о твоих обязанностях и получаемом за это довольствии. Первое. Тебе в полное распоряжение будет отдана одна из планет внутреннего круга, поближе к начальству, так сказать, или точнее, ко мне. Второе. Свой отряд ты будешь нанимать сам, по собственным потребностям. Оружие, технику, защиту и оплату труда получишь соответствующую своему званию. А оно будет высоко. Очень. Я возведу тебя до ранга полуоснов, со всеми исходящими из этого привилегиями. За это ты будешь всегда на связи, и будешь решать конфликты между подобными себе, а так же теми, кто выше. Будучи облеченным властью, ты сможешь вмешиваться даже в споры основ. Поверь, это не будет столь уж сложным и опасным делом. Скорее уж рутинная работа. Но, скажу сразу. У меня будут для тебя дела и помимо той работы, которую ты будешь делать, получая свой пай. Мои личные дела. Они не будут идти вразрез с делами Основ, а остальные тебя не должны интересовать. Скорее это будут дела по спасению минимум как галактик, а максимум – Вселенной.       – Не слишком ли я худосочен по своим параметрам, для данной работы? – Оддерамус усомнился. – Уверен, есть куда как более достойные личности.       – Достойные, да, но не с таким набором качеств, – Лорд Тиэс смотрел внимательно. – Одно из твоих личных достоинств, по которым я выбрал тебя, а не кого бы то ни было другого, это то, что ты обучался у Эррианнэра, ну, или как вы его называли у себя – Вэрриана. Второе, и не менее маловажное, это то, что у тебя расслоенная душа. Точнее, что у тебя есть твой младший прототип. Ну и третье, что тоже говорит в твою пользу, это то, что сам Эррианнэр сказал за тебя свое слово, попросив приглядеть.       – И что ж вы тогда не приглядывали с самого начала?       – Почему? Приглядывал. И приглядывался, – Лорд Тиэс закинул ногу на ногу, сумев не распахнуть полы халата, хотя под ним угадывалось что-то вроде нижнего белья. – Не мог же я предложить тебе такую должность, не будучи уверенным в том, какой ты по характеру? Правда, я бы тебя еще некоторое время обточил бы, но предпочту это делать не чужими, а своими руками. Как и сказал, без жесткого поводка, и без наказаний. Хотя, насчет наказаний я все же погорячился. Есть кое-что, что ты никогда не должен переступать. Это мое право последнего приказа. Оспорить, попытаться доказать свою точку зрения – вполне тебе по праву. Но, если я сказал, что так все и должно быть, то ты должен будешь идти и делать. В случае невыполнения подобных приказов, я буду урезать твои возможности, или лишать того, что тебе нужно. Но мы, я думаю, всегда сможем найти общий язык. То есть, я предлагаю тебе полную свободу и найм, вместо того подчинения, которое у тебя есть здесь и сейчас.       – Я согласен, – начал Оддерамус.       – Погоди, я еще не назвал свою цену. Конечно, слово Палача многое значит, но для меня не является вердиктом. Я спокойно могу сказать, что ты мне не понравился, и это будет абсолютной правдой, и приду лет через десять, с уже более урезанным предложением. Как думаешь, согласишься ли ты?       – Я и сейчас...       – Не. Перебивай. Прошу, – Лорд Тиэс мягко улыбнулся. – Так вот, я не назвал свою цену. А она будет. Я тебя выкуплю, а не заберу по праву сильнейшего. Из этого следует, что ты мне будешь должен. Не в финансовом смысле. У нас деньги или их аналог не ценится. Приказами. Ты будешь послушен. Очень. И только мне. Если я скажу, что надо прыгать, ты задашь вопрос – как высоко. Если скажу, что надо делать, ты только уточнишь детали. Со временем, если мы подружимся, я тебе объясню весь процесс таких манипуляций твоей личностью. Если не подружимся, то я дам тебе последнее задание, для которого буду готовить и обучать, после чего будешь окончательно свободен. Я не шучу. Скажу даже точнее. Мне ты нужен под боком только ради одного этого задания, которое сможешь выполнить только ты. Именно из-за твоего расслоения. А пока мы будем работать, я буду тебя обучать. Не по твоей работе, ты с ней справишься и без меня. В тех делах, которые буду тебе назначать дополнительно.       – Это что-то предельно неприятное?       – Я бы так не сказал, – Лорд Тиэс снова закурил. – Скорее, предельно непростое. Знаешь, я думаю, что даже смогу тебе открыть секрет того дела, которое тебе предстоит, так как часто, тем или иным образом, ты будешь сталкиваться с отголосками этого дела, и постоянно скрывать от тебя его нюансы я не собираюсь. Так вот. Примерно лет так семьсот назад, в нашем мироздании проявился пожиратель. Очень неприятная сущность, если тебе о таких известно. И очень крупная.       – Да. Мне известно о пожирателях, – боль полоснула по душе потерей эннэшше. – Я их ненавижу.       – Я понимаю, о чем ты, и сочувствую тебе. Но нет. Не настолько мелкий, и не настолько тупой. Я бы его назвал даже основой. Темной основой, как бы парадоксально это не звучало, так как в каждой основе есть светлое и темное начало. Но Абсолют эту тварь не создавал. Пожиратели тем и отличаются от Основ, что ничего не уравновешивают, ничем свои уничтожения не компенсируют. Просто жрут. Как не в себя.       – И это моя цель? – Оддерамус подобрался.       – Одди, мальчик мой, я, конечно, понимаю, что тебе плевать на свою жизнь, даже пребывая в полной уверенности, что твой эннэшше выжил, но скармливать тебя пожирателю никто не будет. Это лишняя трата ресурсов. Так что нет, тебе с ним не придется сталкиваться. Разве что с его последователями и созданными им тварями, такими же гнилостными и жадными к поглощению. Так что им займутся Основы и Хранители мирозданий. Так вот, я продолжу. Эта тварь появилась в мирах Хранителей. В самом сердце их миров, уничтожив данную галактику. Кто успел, тот сбежал. А вот правитель этого конклава остался защищать свои миры до конца, желая уничтожить и пожирателя, и все свои миры одним махом. Вот, только несколько просчитался. Его ребенок оказался одной из воплощенных основ. Да, и такое бывает. И, в момент, когда карвар собирался свернуть свое мироздание, чтобы испепелить его, его сын погиб, или точнее, лишился тела, смешав все карты карвара, изменив ход свертки. То есть, то мироздание изменилось под воздействием силы развоплощенной Основы, перейдя под руку пожирателя. Я пока ясно объясняю?       – Смена полюсов энергии?       – Именно. Скажем так, в разряд черной дыры. Карвар сбежал. Он действительно ничего не смог бы сделать, только бы усугубил ситуацию своей смертью. Благо, мозгов у него на это хватило. А так же он сумел прихватить душу своего отпрыска в стазисном коконе. И можно было бы забыть об этом, начать зачистку пространства, но появились неопределенные преграды. Когда карвар уходил, то оставил остаточный след своего портала, который не сумел закрыться полностью, установив перешеек с другим мирозданием, из которого медленно, но верно, данный пожиратель тянет силу. А так как то мироздание, куда ушел карвар, было истинно светлым, то резкая смена полярности только добавляет силы пожирателю. Мне нужно, чтобы, когда придет время, ты перекрыл этот портал. Данный перешеек, сближающий два мироздания, и сливающий их в одно. И в этом, Одди, как раз ты мне и можешь помочь. А точнее вы оба. Ты, и твой брат по духу. Вы, как две части единого целого, сможете встать на концах этого перешейка, и разомкнуть его.       – Я младшего сюда тащить не буду, – Оддерамус стукнул кружкой по столу.       – Конечно. Ты – нет. Его притащит Эррианнэр. А до этого сделает все, чтобы его максимально усилить и обучить. Все же, у него достаточно времени. Пока что. К тому же, совсем не важно, кто останется на светлой, а кто на темной стороне перешейка. И совсем никто не говорит о том, что это будет кому-то из вас грозить смертью. Все что вам потребуется, это закрыть портал. Прервать слияние. Лишить пожирателя силы. А уже мы сами справимся со всем остальным. Именно в этом, Одди, в том, что вы светлая и темная части друг друга, и есть ваша уникальность, без которой нам не справиться. Полностью синхронная работа, которую могут сотворить только близнецы, рожденные из единого целого. Зеркальные отражения.       – Знаешь, меня бы никто в прошлой жизни не назвал полным идиотом, но каюсь, я свои мозги здесь и скурил, и снюхал, и пропил. И все равно, – Оддерамус смотрел на Лорда Тиэса с подозрением, в котором плескалась будущая ненависть. – Вряд ли у вас так часто появляются личности, идеально разделенные и одновременно синхронные.       – Часто? – Лорд Тиэс хмыкнул. – Я скажу иначе. Никогда ранее не появлялись. Это был эксперимент. Удачный к тому же. Конечно, вас готовили не с пеленок, да и не только вас. Было полторы тысячи особей, раскиданных по галактикам упорядоченной части Вселенной. И было тысячи способов найдено и изыскано, чтобы найти удачный вариант. Ваш вариант, как ни странно, был идеальным. Я бы сказал, что сошлись звезды. Нхин. Приязнь кристаллита, согласие работать с вами акрона, найденные в путешествиях вами живые, одушевленные миры, и многое другое, что сейчас познает и прорабатывает твой младший, чью судьбу ты не повторил. Я бы даже сказал, что ты мною выбран по причине того, что твой младший продолжает совершенствоваться, становясь той силой, которую потом не остановить.       – Получается, что Родиона убили...       – Переместили, Одди. Всего лишь переместили. И ты чуть не уничтожил его душу своей эскападой с нападками на миры эмпанов. Пришлось останавливать и перезапускать цикл, чтобы твой младший его получил себе. Кстати, ты знал, что Эррианнэр провел ритуал связки душ, и теперь никто из тех, кто близок твоему младшему, больше не исчезнет в неизвестности? Всегда будет найден, обласкан и безумно любим?       – Нет. Не знал.       – Будешь знать. Так вот. Родиона действительно переместили по той причине, чтобы вызвать в тебе негатив, которым ты подавил свою лучшую и более правильную часть. И этим Эррианнэр воспользовался, чтобы вас разделить. Изъял все самое разрушительное, внедрив это в тебя, оставив твоему младшему только самое хорошее, что в вас было.       – Нет, погоди, ты хочешь сказать, что эту головомойку, с Уреей, с Вааррой, с Адароном и прочим устроили именно вы, для того, чтобы получить две ебучие и равнозначные по силе, но полярные части?!       – Еще десять лет, если не успокоишься, Одди, – Лорд Тиэс даже не двинулся с места, когда Оддерамус, пылая яростью и искря энергией, воздвигся над ним. – Я могу устроить. А если не десять, то двадцать. И тридцать. Не хочешь ломаться добровольно и под меня, будешь ломать себя под своего хозяина.       – Сука... – Оддерамус, выдохнув, упал в кресло.       – Одди, мальчик мой, ты же уже давно знал, что вами руководят те, кто выше. И то, что ты сам стал выше, практически ничего не изменило. Просто повысило планку. Я понимаю, что взывать к твоему долгу бесполезно. И не по причине того, что ты не патриот. Ты – темный. Тот темный, которого растили и кормили с руки. Как хищника, которого приручают. Кормили, кормят, и будут кормить. И только ради одного «фас», которое вернет равновесие. Пожирателям запрещено вылезать из их мироздания. Им даны ресурсы, их никто не останавливает в попытках приманить себе пищу. Они просто не имеют права передвигаться. Этот – сдвинулся. И этот нарушает всю систему созданного равновесия.       – Я же... договорюсь с ним. Ты понимаешь, что даешь ему оружие?! И мне плевать и на моего младшего, и на его эннэшше! Я буду действовать так, как лучше мне! Ради мести! За всю, дерьмово прожитую жизнь!       – Поверь, я не ожидал, что ты согласишься сразу. Это было бы странно, и даже печально. Но... Я не исключая того, что договор с тварью может нам помочь. Но, чтобы ты не принимал поспешных решений, я тебя оставлю до утра. Здесь есть все, что тебе понадобится. Еда, вода, алкоголь, сигареты, доступ к энергии. Если же ты откажешься мне помогать и тогда, когда я приду, чтобы спросить о твоем окончательном решении, то без проблем оставлю тебя здесь еще на десять лет. Я не спешу.       Лорд Тиэс поднялся.       – А если я соглашусь, а потом...       – Не будет никакого «потом». Если ты согласишься, то ты сделаешь. Этого у тебя не отнять. Конечно, – он улыбнулся, – будешь артачиться. Будешь вести себя как ребенок. Но ты и есть ребенок. Очень молодой и эмоциональный. Тебе нет даже двухсот лет. Поэтому и учить тебя поведению я буду как ребенка. Мягкими наставлениями. Но никто не говорил, что не смогу врезать по мягкому месту, если зарвешься. Так что, думай.       И Оддерамус думал. Юным максималистом, как того хотел показать, он уже не был, чтобы жить по правилам: «сгорел сарай, гори и хата». И понимал, что его смерть ничего не решит. Как и его прозябание в рабстве. Да и... яркая боль, что терзала изначально, как и обещал Вэрриан, поутихла. Как по утерянному, но живому. Как просто по тому, что покинул, и что живо и счастливо. Ведь ритуал единения душ, это он уже узнал здесь, является якорем во всех мирах, во всех мирозданиях, для возможности поиска своей любви. А он, даже будучи уже старше на сто лет, знал, что он младший, никогда бы такого не провел с теми, кого не любит, и кто не нужен. Значит, он, младший, счастлив. И, если он сейчас сорвется с крючка, даст себя оставить здесь дальше, и дольше, то младший все равно, приведенный Вэррианом, окажется здесь. Окажется в этой клоаке, но уже без его помощи. А значит, надо себя подавить, и делать вид, что со всем согласен. А самому строить собственную стратегию жизни, в которой ни его, ни младшего не заденут эти блядские миры. Поэтому, когда Лорд Тиэс пришел с утра, увидев его в том же кресле, только кивнул.       – У меня есть требования, – сразу начал он. – Мой младший ничего не будет знать. Никогда. Вы со мной в это дерьмо играете, как с темным, которого прикормили, вот и играйте. Я буду работать, как мы договорились. Буду решать проблемы, которые меня научат работать правильно. Мы совершим, или хотя бы попытаемся совершить этот разрыв. А после никто из нас никому не должен.       – Конечно, Оддерамус. Именно так. Если не влезешь в еще большие долги. Но даже в этом случае, отдавать их будешь ты, а не твой младший. Ему так же, условия будешь ставить ты. Не я. А пока мы ждем твоего младшего, работай, воспитывайся, заводи семью, если тебе это надо. Отдыхай, как того хочешь. Мы договорились?       – Договорились, – Оддермус встал, протянув руку. И Лорд Тиэс скрепил договор, заклеймив надежнее, чем клеймили оковы и ошейник...» * * *       Нет, Лиэн не был сатрапом. Наоборот, он оказался именно работодателем, который вполне лояльно относился к своему подчиненному. А Одди, будучи в подчинении, не сильно и выделывался, понимая, что пока нужно сидеть тихо. Правда, было несколько стычек на фоне работы, когда Оддерамус резко возражал, понимая, что не может пойти таким путем, и даже не сразу понимал, что терял. А Лорд Тиэс знал, чем взять. Не памятью, а знаниями. Не умениями, а растерянностью. Последний раз, когда они поспорили невероятно сильно, был момент с жизнью Елизарии. Не самой сильной личности, но напомнившей Янку. И здесь Оддерамус встал намертво, а лорд Тиэс... подчинился. Но Лиззи, каким-то образом узнав связавшие их с Лиэном узы подчинения, совершила то, за что он сам чуть не прибил свою названную дочь. Пошла мстить. А так как Лорду Тиэсу она отомстить не смогла, то остановила свою месть на его друзьях. И даже хуже. На его спутнике.       Кроме того раза, когда не смог сдержать себя в горе, оплакивая смерть Родиона, Одерамус плакал впервые, сидя на полу, в своем керре, лишенном всех возможностей, так как не переставал перечить Лиэну, и держа голову умирающей девочки на своих руках. И даже не сразу пришел в себя, когда перед ним оказался Лорд.       – Она не убила. Сильно ранила, – выглядел он устало и истощенно. – Я смог спасти его жизнь, и позволяю спасти тебе ее жизнь. Я изымаю свое проклятие, но только добровольное рождение в том, кто готов будет отдать ей все силы, вернет ее в жизнь. Жизнь того, кого ты сможешь любить всем сердцем, в обмен на нее. Ради нее, той, кто по глупости лишила меня спутника, ты лишишь себя своей любви. Это мое слово, Оддерамус.       – Я понял, – согласился он. – Я найду того, кто сможет. И кого не готов потерять.       И нашел. Идеальная кандидатура для смерти и самоубийства. Дерех. Младший. Лишить сил, возможностей, права работать с энергиями. Заключить в тщедушное тело разумного, и выпить его до конца, включая душу. Елизария была эссенцией смерти. Но Дерех, за то время, пока жил, догоняя его возраст, научился многому. А еще, не стоило забывать Мриса. Наставника, который знал, как побороть эту смерть.       Оддерамус морально запытал своих фениксов, приведенных из мироздания вершителей времени, узнав тайные ходы. Выспросил все вариации. Он для них был ходячим трупом! От него смердело смертью! Потому что Дерех не должен был вырваться из этого капкана!.. Но вырвался... И тогда он смирился с тем, что вынужден будет поделиться с младшим всем тем, что с ними сделали, и попросить о помощи. Да и... Лиэн. Он хоть и был голосом самого Икх Аргх Тиэса, но оставался главным в их союзе, и знал, видел все то, что пытается сделать Оддерамус. Сам привносил свои изменения в матрицы обоих братьев. А когда появилась Елизария, то накинул на нее ментальный ошейник, который всегда мог убить ту душу, что он любил... Выбора не оставалось.       – Я же говорил, что в случае твоего отказа, заберу все самое дорогое тебе? – вспоминал он улыбку Лорда. – Я не шутил.       И он действительно не шутил. Он готов был потянуть за этот поводок, чтобы лишить жизни дочь. И его бы не остановило то, что сделал для него Дерех. Ведь, для него они были разными личностями. Да и само мироздание позаботилось о том, чтобы развести их максимально. Но последним ударом для Оддерамуса стало то, что Лорд Тиэс выбрал супруга для его дочери, дав понять, что тот идеально гетеросексуален, но, если сам Одди пожелает, то сделает все, чтобы данный объект переключился на него, став его парой.       Мало было этого тусклого, гнилого подобия семьи, которое он себе нашел, чтобы показать Лорду, что живет полноценно. Мало было шакалов, которыми он себя окружил, создавая видимость работы. Мало! Лорд решил прогнуть его под себя окончательно. Но сделать это так мягко, чтобы Оддерамус сам покорился.       Искрой счастья, довольства, радости, и духовного единства были встречи с Богданом и Грайбом, эннэшше Дереха, которыми тот легко поделился, как с тем, кто ему близок и дорог. Он дышал, и надышаться не мог той любовью, которой его всего лишь снабжали, как часть семьи. К Ридану он даже подойти не смел. Смотрел издали, в чужих чертах и чуждых эмоциях замечая то, что любил в Родионе. Этот поворот головы, этот смех, этот взмах кисти, когда тот рисовал... Но со всем этим приходилось прощаться. Ведь через какое-то время придется строить себя и ломать под того, кто был ему не нужен, чтобы отдать свое тело во владение тому, кто пожелал его дочь...       – Пошевелился, – оповестил всех Аралан, встав со своего кресла, и пересев на ложе. – Звезда моя...       Дерех медленно и сонно улыбнулся, а потом медленно потянулся, рукой обвив бедра эннэшше, как-то уютно и сонно переместив голову ему на бедро.       – Ар...       – Я, родной. Мы все здесь.       – Рид?..       – Да, душа моя, – Ридан в считанные доли секунды переместился к кровати, упав на колени, поцеловав руку Дереха. – Здесь. Мы все здесь.       – Хорошо... – зевнув, перевернувшись на спину, как сытый кот, поелозив плечами по отросшим волосам, Дерех потянулся, явно наслаждаясь пробуждением. – А кормить здесь кто-то будет?       – Будет, но не здесь, – теплые и сонные слова слегка разрядили обстановку.       – Жалко... Хотя знаете... нет. Не жалко. Мне такая хуйня снилась... Не поверите, – просыпаясь и растягивая мышцы, бормотал Дерех. – Что вы все мне приснились. И Янка-засранка, и поход в мир Ольги, и встреча с Олегом... И Сай... И вы, родные мои... Все, вплоть до клана. И это был пиздец, зуб даю. Я чуть не начал рыдать, понимая, что это могло быть сном. Я бы повесился на собственном хере.       – Тянуть бы долго пришлось, – согласился Богдан, устроившись за спиной Дереха.       – Ради того, чтобы повеситься, если вы все, мой сон, я бы его оттянул, – согласился тот, открыв глаза. – Ого!.. Это мой керр так разнесло, или это мои глаза в кучку собраться не могут, обозревая какую-то ратушу гребаную?       – Это место твоего последнего упокоения, – схохмил Богдан. – У одной из рас ты играешь роль спящего Бога, решающего все их проблемы одним велением пальца.       – Двадцать первого? – Дерех ухватил ладонь Богдана, опустив ее на промежность, задев живот, и замер. А по Оддерамусу ударило чистой болью опустошения. – Лиззи?..       – Появилась на свет, – вмешался Лорд Тиэс. – Шесть лет назад. Уже прекрасная, но очень юная девушка.       – Слава яйцам, жива... Одди ее не муштрует?       – Не муштрую, брат, – Одерамус подошел, и взял руку Дереха в свою, переплетая пальцы. – Прости за все, брат. За то, что я делал. Я был не прав с самого начала. И я за это еще отвечу.       – Ага, – Дерех зевнул во весь рот, снова уютно устроившись в объятиях эннэшше, так как и Грайб пересел на кровать, теперь массируя его ступни. – Ответишь. Обязательно.       – Дерех, – вмешался в эту идиллию Лорд Тиэс. – Из-за того, что ты восстановил моего спутника, твоя матрица была разрушена, как и энергетический кокон.       – Да, ощущаю себя медузой, – уткнулся в бедро Аралана Дерех, словно снова собираясь спать. – Херово, в общем...       – Я приношу свои извинения, – Лорд Тиэс склонился в глубоком поклоне.       А Оддерамус едва не фыркнул от презрения. Сам ведь разрушал. Сам ломал. Если бы не структура связи, то не было бы сейчас Дереха, как личности. Эксперименты, мать его! Попытки создать идеального светлого! Как Дерех очнулся после всего этого, уму непостижимо!.. Все шесть лет его ломали и правили, лишали энергии, возможности подпитки! Только то, что он надоумил эннэшше Дереха дежурить у его кровати, спасло того от более серьезных экспериментов. Да и то не факт.       – В чем именно извиняешься? – насторожился Богдан.       – Восстановление личности моего спутника лишило Дереха большей части кокона. Он не восстановится так быстро, как мог бы, оставайся его кокон цельным. Поэтому предлагаю на время заменить энергетический аналог телесным. Не знаю, но мне кажется, что вы понимаете, что в телесном виде излом матрицы не имеет значения. И постепенно можно будет его восстановить.       – Вариантов нет? – Богдан взглянул на Сая и Оддерамуса.       – Нет, увы... – жалостливо развел руками Сайлас. – Мы пробовали...       – Я так понимаю, Андрея надо поместить в тело? – вмешался Грайб. – И как надолго?       – Если честно, то я не знаю, – откровенно произнес Лиэн. – На полгода, может, на год. Мы потому и поместили его в этот мир, так как здесь идеально соответствующее ему поле.       Оддерамус едва не взвыл, понимая, что это ложь. Поле этого мира было нереально слабо. Но понимая, что стоит молчать, не издал ни звука, так и держа на лице маску надменной холодности.       – Серег, ты не переживай, – панибратски обратился Сай к Лиэну. – Мы разберемся. Одди начнет плести конструкцию, а я вмещу в нее тело.       – Вы меня выгоняете, то есть? – хохотнул Лиэн.       – Просим удалиться, – что-то просек Богдан, чего Оддерамус еще не понял. – Это семейная встреча. Но, если ты желаешь убедиться, что мы не схалтурим, то оставайся. Нам скрывать нечего.       – Да, ты прав, извини. Это действительно семейная встреча, – осознав, что лишний, Лиэн исчез в портале.       – Сука гребаная! – вызверился Сай, и Одди воззрился на искина с удивлением, тот никогда не ругался. – Не он! Его куратор! Лиэн и вашим и нашим. И с нами и с ними, – начал ставить он щит. – Он и не Икх, как его там, мать его, и не Лорд! Он наш! Лиэн! Или Серега! Выросший и родившийся в наших, земных подобных мирам! Он человек! А пляшет под дудку своей Основы! Или кого другого!       – Вот оно значит как... – начал понимать Оддерамус, вспомнив слова Лиззи, про собачку у ноги.       – Это ничего не меняет, – не согласился Сай. – В вашем случае. Но в нашем, если брать вселение в тело, можно кое-что и поменять.       – Не вселять? – обнадеженно спросил Ридан.       – Вселять, но временно. В том случае, если Оддерамус сможет создать энергоскаф. Одди, ты же сможешь?       – Да, – с легкостью согласился тот, начав уплотнять пространство, создавая более плотный энергетический конструкт, – этого у меня Лиэн не отнял.       И только потом, когда закончил, осознал, почему не отнял. Основы же знают и видят все. Читают всех. Он был лишен своих пространственных карманов, своего керра, своего восприятия мира. Даже права выращивать свои земные растения, и то его лишили... Но не права создавать кокон и физическое воплощение! Лазейка, которой пятьдесят лет!.. То, без чего Дерех стал бы простым смертным, и не смог бы вернуться в себя!..       – Я так понимаю, мы все на одной стороне? – напряженно спросил Богдан.       – Вот, ты бы еще сомневался, – фыркнул Сай. – Только вам знать это низзя, а то прочтет еще кто-то, умный и ненужный.       – Короче, вы о чем, братва? – Дерех приподнялся на ложе, затуманенным взглядом окинув помещение. – Оно меня раздражает своей объемностью. Хочу в свою каморку, в любимом керре. Ферштейн?       – Как был придурком, так им и остался, – с нежностью пробормотал Богдан, ткнув Дереха в лоб. – Только что твоя судьба решалась, а ты в улете.       – Не ворчи, – Дерех потянулся за поцелуем, получив его. – Я еще сплю. И ваще, я здесь какими судьбами?       – Такими, – резко и звонко отозвался Сай. – Ты же у нас, папаня, скотинка редкостная, краснокнижная. Точнее, таких идиотов точно надо как исчезающий вид заносить в анналы талмудов по истории. Ты, ваще, когда брался править душу, в которой Основа поскреблась, чем думал?       – Просто делал свою работу. И не надо на Лиэна наговаривать, он нормальный.       Нормальный. Оддерамус едва зубами не скрипнул, но сдержался.       – Я не говорил, что он ненормальный, – пошел на попятную Сай. – Я говорил, что он переделал душу своего кота, а после со своим вмешательством ты полез туда, где поработала Основа. Конечно, я понимаю, что ты того, на всю голову ударенный, но это уже перебор. Ты еще Абсолюту реши морду набить, умный ты наш.       – Надо будет, и набью, – согласился Дерех.       – Дрюха, не зарывайся, – посоветовал Богдан. – Ты мелкий, ничего не смыслящий божок, которого возвели в высокий ранг только потому, что ваш духовный папаша оказался одним из произведений Абсолюта.       – Ну, каков папаша, таков и сынок, – хохотнул Сай. – Оба придурки.       – На себя намекаешь? – хмыкнул Дерех. – Кстати, как там этот кот?       – Просто светится, – отозвался Аралан, протянув ему руку, ощутив крепкое пожатие. – Андрей, зачем?.. Ты же знал, что не справишься.       – Я справился, так что проблем не вижу. Короче, к ночи. Мои там как?       – Да как всегда, когда ты уходишь, кинув их через плечо, – отозвался Бага. – Собрались, осознали, вдохновились идеей тебя вернуть, и синхронно полезли в капсулы. Им-то невдомек, что ты едва не сдох, думают, что разочаровался... Кинул. Ну и решили вернуть тебя тем, что выполнят твои требования.       – Охренеть, у нас установилось понимание, – хохотнул Дерех. – Мавр должен уйти, чтобы дело было сделано. Суки они, – пожаловался он, уткнувшись Богдану в плечо, даже не собираясь подниматься       – Суки не суки, а многое сделали, пока тебя не было. Я уже понял, что ты на всех действуешь как релаксант. Под тобой дергаться не хотят. А вот стоит уйти, как сразу начали. Так что, ждет тебя много новшеств в твоем городе.       – А я где? – не понял Дерех.       – В пизде, – мрачно обозначил Богдан. – Ты, блядь, нас всех до могилы чуть не довел. Вообще перестал принимать энергию. Лежишь как каменный. Даже Мриса, на Сае, пришлось сюда на время перетащить, чтобы он сам на тебя взглянул. Тот объяснил, что такое бывало, когда ты на Ваарру уходил. Смирились, ждали, пока вернешься из своего мира, а ты, оказывается, спал... И вот на кой ляд ты этим решил заняться, не имея достаточного уровня возможностей?       – Каждый человек, или бог, имеет право на свой шедевр. Видимо, это был мой.       – Скорее не шедевр, а зарисовка на клочке бумаги, – холодно отозвался Оддерамус.       – Ты что-то хочешь сказать «плюс сто»? – с легкой иронией посмотрел на него Сайлас, и пришлось заткнуться. Эту проблему они должны были решить вдвоем, без посторонних. И не сейчас, не тогда, когда Дерех только открыл глаза.       – То, что я хочу сказать, то и скажу. Обязательно, – окинув тяжелым взглядом Сая, понимая, что тот прекрасно знает всю подноготную данного прецедента, спокойно произнес Оддерамус. – Мой брат не останется в неизвестности.       – Я за этим особо прослежу, – согласился кристаллит.       – Может, хватит вам колоть друг друга? – Дерех с трудом привстал на руках, и Аралан тут же подставил свою грудь ему под спину. – Лучше бы поделились хоть капелькой энергии. Жмоты.       – Андрюх, тут видишь в чем проблема, не в количестве энергии, а в ее теперешнем качестве для тебя, – вздохнул Богдан. – Так ее завались.       – И откуда она у вас?       – Он еще и спрашивает! – Богдан саданул себя ладонью по колену. – Или это такой вопрос-подначка, типа: «похвалите меня»? Потому что я больше склоняюсь к мнению Мриса, что ты снова что-то придумал и улепетнул, только на такой высокий уровень, что тебе даже энергетическая оболочка телом показалась.       – Так и есть, – Оддерамус нахмурился, вспоминая какие-то выкладки, которые ему показывал Лиэн. И только сейчас осознал, что тот имел в виду, говоря про какую-то структуризацию. – И именно по этой причине ощущать твою бывшую энергию я тебе не дам, и за это можешь меня хоть проклинать, хоть на бой вызывать, когда в себя придешь. Даже больше. Я договорился со своими знакомыми основами, чтобы они полностью перекрыли и оборвали тебе тот канал, – почему-то показалось верным перенести гнев Дереха с Лиэна на себя. И Сайлас никак это не прокомментировал. – Именно поэтому и нужно перейти в физическую ипостась.       – Так, ребята, вы явно с дуба рухнули, – попытался образумить Сая и Оддерамуса Дерех, смотря, как они плетут вязь будущей оболочки. Я не позволю загонять меня в рабство физики! Я от нее очень долго и упорно избавлялся. Я не дамся. Да и мои ребята не позволят...       – Вообще-то разрешение получено, – чуть нахмурившись, произнес Сайлас. – Притом, чтобы у тебя не было желания возражать, получено от самого Мриса. Ему-то ты доверяешь, надеюсь? А он хорошенько просмотрел все изменения, которые с тобой произошли, и вынес вердикт, что подобный грубый кокон, который ты себе создал, надо ломать и переделывать. Сам с ним свяжешься, и спросишь, что к чему. Так что, папаня, вот такой пиздец творится, что всеми, единогласно, принято решение, на то время, пока ты будешь себя перестраивать, чтобы не напрягался, поместить тебя в тело физическое. Парни?       – Да, такое разрешение мы дали, – хмуро согласился Богдан.       – Мстите, за то, что меня здесь так долго не было, что ли? – огрызнулся Дерех. – Одди! Такова твоя плата за то, что я дал тебе Елизарию? Я не дамся!       – Андрюх, помолчи, – попросил Богдан. – Ты находишься среди друзей, а не врагов. И тебе никто ничего плохого не сделает.       – Суки! – Дерех взвыл, попытавшись отшвырнуть от себя всех, но не преуспел. Да и Оддерамус уже успел ухватить младшего за руку, вливая завершенный кокон, заставив дернуться и замереть.       – Я же сказал, что разрешение получено от самого Мриса, – хихикнул Сай, когда Дерех замер, пытаясь понять, что с ним сделали. – Но оставь свои мысли при себе. Не стоит пока произносить этого вслух. Договорились?       – Договорились, – напряженно выдохнул Дерех.       Оддерамус облегченно выдохнул, осознав, что все удалось.       – Ну, раз переселение закончилось, то нам больше здесь ничего не нужно, и мы можем покинуть это дружелюбное заведение, не оставляя здесь ничего, что нам больше не нужно, – медоточиво произнес Сай, уничтожив в прах то ложе, на котором Дерех очнулся. – И можем перебраться в наш, точнее ваш дом, где ты, Дерех, начнешь свое обучение, и продолжишь свое проживание. Ну, хотя бы до тех пор, пока мы все не решим еще одну проблему.       – Какую еще? – буркнул Дерех.       – Большую, – теперь уже Оддерамус попытался остановить Сайласа, чтобы тот не сболтнул лишнего.       – Одди, – Дерех вздохнул, – я плохо разбираюсь в энергиях и метафизике. Точнее, хуево разбираюсь, и этого не отнять. Так же, как не отнять того, что я отлично разбираюсь в выражении морд тех индивидуумов, которых знаю. Так вот, вы все здесь оказались не для того, чтобы поприветствовать меня с пробуждением, а для того чтобы мне это дерьмо и сообщить, став этаким барьером между мной и моим отношением к той проблеме, которую теперь придется решать. Прямо или опосредованно. Я не первый день замужем, приятель. Так что, давайте, делитесь. Оба!       – Давай мы это сделаем уже дома, в спокойной обстановке, и под щитом, куда точно ни одна тварь не заглянет, – попросил Оддерамус, и отметил единодушное согласие с его словами.       – Значит, теперь мой дом, и твой дом? – язвительно произнес младший.       – Да, Дерех, теперь именно так, – согласился Оддерамус. – Но я не претендую на место в твоем керре, мне достаточно и того, что я живу рядом.       – Странные дела творятся, – пожаловался Дерех Аралану, позволив ему нести себя прочь из храма.       – Нормальные, – довольно резко заткнул эннэшше Богдан.       А Оддерамус в какой раз осознал, как же младшему повезло с семьей. Не нежные и капризные ведомые, которые всегда и во всем полагаются на своего ведущего, а полностью равнозначная семья, где у каждого есть своя сфера деятельности. Те, кто с полуслова и полу-взгляда понимает, как себя вести, и о чем спрашивать, а что оставлять без ответа. Ему приходилось держать контроль всегда. За всеми. У Дереха, как ни странно, никто бы не посмел пальцем шевельнуть без его на то согласия, если бы коснулось его дел. А он сам, и Оддерамус это уже успел увидеть, даже не пытался лезть в дела своих эннэшше. Поэтому только с завистью смотрел на то, как растет и ширится город под куполом, как весь клан Дереха старается расти и ширить свои возможности, справляясь без него, без своего ведущего. Не отдают себя празднеству и сибаритству, а решают проблемы, которые перед ними имеют право ставить ведомые самого Дереха. О таком даже мечтать не приходилось, и это вызывало зависть.       – Странно, – младший осматривал храм, явно чувствуя себя после вселения лучше. – Здесь все дома такие, или же я нахожусь в каком-то публичном месте, вроде храма?       – В храме, который специально создали для тебя, – хмуро отозвался Богдан. – Лиэн даже легенду о спящем боге придумал, чтобы никто не тревожил твой покой, присматривая за тем, как ты спишь. И чтобы каждый выдаивал из тебя последние крупицы силы, которые шли бы на исполнение желаний этих тварей. Можно сказать, что он специально опустошал тебя. Но то, что он вызвал Сая, и что, вместе с ним прилетел Мрис, не дает мне считать его конченным ублюдком. Мрис, насколько я знаю твоего наставника, из тех, кто не дал бы запудрить себе мозги, или поиздеваться над тобой.       – Кстати, Мрис здесь?       – Уже нет. Когда ты перестал нуждаться в его помощи, Серкасс открыл ему путь в наши миры. Но он оставил тебе возможность связаться с ним. А Сая оставил тебе. Сказал, что у него появился свой собственный кристаллит, которого он вырастил по твоим наработкам и с помощью своего наставника.       – Рассказывал, как там и что?       – Сказал, что тебе не о чем беспокоиться. Миры полностью стабильны.       – Хорошо, – Дерех зажмурился, когда из прохладного сумрака вышли на солнцепек, в самой середине огромного города, по которому катили и летали средства передвижения разной конфигурации.       – Мы потом на город посмотрим, – словно извиняясь, произнес Аралан, не пытаясь удовлетворить любопытство эннэшше.       Сразу же сел в большой кар, стоявший у выхода в храм, и что-то сказал водителю, который почему-то начал кланяться, а после что-то произнес, уже обращаясь к Дереху, и Одди только сжал зубы, понимая, что сейчас вся их работа пойдет прахом. Но Грайб что-то сделал, мгновенно отгородил их всех от водителя, так что отток энергии закончился сразу, едва только начался. И Оддерамус себя чуть по лбу не стукнул, вспомнив, что Грайб являлся щитом их семьи.       – Придется смириться с присутствием Грайба, – буркнул Богдан. – Пока ты являешься богом этого мирка, каждое обращение к тебе будет отнимать у тебя толику сил. А пока ты слаб, то не сможешь скинуть с себя это навешенное ярмо, и будешь их подпитывать собой. Хорошо еще, лорду Тиэсу хватило ума поставить ограничитель на изъятие энергии, а то тебя бы уже за первые месяцы истощили.       – Вот только я совсем не хотел быть богом этого мирка, – тихо произнес Дерех. – Но меня сюда почему-то засунули, не спросив, не попытавшись связаться с вами, не дав восстановиться самостоятельно. И это мне чертовски не нравится.       – А кому нравится? Нам что ли? – взбеленился Богдан, но тут же понизил голос. – Боюсь, там была такая ситуация, что тебя просто пришлось прятать в любое место, которое бы тебя приняло. Насчет своего спутника, Лиэн, конечно, лжет напропалую, я тебя сам видел, когда ты в сон свой впал. Но то, что он не стал бы вредить тебе, в этом уверен.       Оддерамус насторожился, понимая, что произошло что-то еще, чего он не успел узнать.       – Это нам Мрис подтвердил, – вмешался Ридан. – Что создатель не может напрямую или косвенно навредить своему созданию, разве что от незнания. Но согласился со всем, о чем ему Лорд Тиэс говорил.       – Боюсь, что мы попали в не очень хорошую ситуацию, – спокойно произнес Аралан. – И стали камнем преткновения. И сейчас, я более чем уверен, Лорд Тиэс старается вывести тебя, и Оддерамуса, а так же всех нас, из-под удара, принимая его на себя.       – Как же я ненавижу все эти кулуарные игры... – Дерех, вздохнув, удобнее устроился в объятиях эннэшше. – Кстати, куда мы едем?       Одди только вздохнул, понимая, что тоже ненавидит всю эту недосказанность, но пока что пришлось молчать.       – В твой керр, – отозвался Богдан. – Нам было позволено поставить его здесь, безо всяких ограничений. Правда, с условием, что он не будет портить своим видом центр города. Но, думаю, поездку ты выдержишь. Если, конечно, никакая тварь к тебе не присосется по дороге, как этот водила. Ты не понял, я знаю, но он, узнав тебя, попросил удачи и долгой жизни всей своей семье. А ты, как привязанный к этому миру бог, вынужден был ответить ему на его просьбу.       – Узнав меня? – Дерех удивился.       – Тебя показывали по всем каналам, и рекламировали, как новую панацею, – отмахнулся Богдан. – Видит вселенная, если бы я ощутил от Мриса хоть некоторое недовольство тем, что происходит, уже бы вырвал тебя отсюда.       – Иногда надо положиться на тех, кто умнее, – согласился Дерех.       Каменные джунгли сменились песчаными барханами, и Дерех поежился, созвучно ощущениям самого Оддерамуса, который осознал, что долго будет привыкать к этому миру, полному света и песка, вынужденный большую часть времени проводить с младшим. Но, не успел подумать об этом, как увидел тенистую рощицу, к которой и свернул кар, понадеявшись, что именно там и находится керр. И не ошибся. В самой глуши тенистой зелени, у небольшого озерца и расположилось несколько керров.       – Это я нарисовал, – неловко произнес Ридан. – Здесь нет такой зелени, но мне позволили дом бога украсить так, как то ему нужно, и я воспользовался этой возможностью.       – Я тебе безумно благодарен, – улыбнувшись, Дерех сжал его руку. – Именно то, что мне нужно. Если бы только еще не было паломников, вообще хорошо было бы.       – А этим уже озаботились мы, – хищно произнес Грайб. – Я же щит, ты же помнишь... вот и создал непроницаемый купол. Так что, все паломники – вовне твоего личного пространства.       – А ты... – начал младший, но все четверо рассмеялись.       – Конечно, Дрюх, без проблем, – Богдан потрепал эннэшше по плечу. – Когда я понял, что Аралан это надолго, то мы провели обряд принятия под щит и его. Даже его женщины не обделены нашим щитом.       – Ох, Ар, кстати, как они? – сразу оживился Дерех, а Оддерамус нахмурился. – Старший, не строй такую недовольную рожу, – тут же отмахнулся он. – Мы пытаемся восстановить расу сайнаров, а так как истинных, не обремененных запретами сайнаров осталось очень мало, то пришлось в это втянуть и Аралана. И нет, тот с ними не спит. А если бы и спал, знаешь, меня бы это совсем не удручало. Мы же семья...       – Живы, здоровы, воспитывают четырех девочек, – мягко отозвался Аралан. – Каждая родила двойню. Не знаю, будешь ли ты рад их увидеть здесь, но мы последние годы жили рядом с тобой. Всей семьей.       – Скажу так, женщины мне не мешают. Если не вмешиваются в мои дела. Но, я бы очень попросил детей держать от меня подальше.       – Имара и Лассия живут в соседнем керре. Он скрыт за деревьями, – Аралан вынес Дереха из остановившегося кара, усадив его в садовое кресло у двери в дом. – Я посчитал, что так будет лучше.       – Не будем вам мешать, – вмешался Богдан. – Вам с Оддерамусом и Сайласом надо многое обсудить.       – Да и я, думаю, присоединюсь через полчаса, – тут же вмешался Сайлас, дав знак Оддерамусу. – Вам тоже стоит кое-что выяснить.       – Хорошо, – согласился Дерех, и тут же напряженно замер, стоило им остаться вдвоем. – Только о чем нам надо поговорить с тобой? О таком, что не должны слышать остальные?       – Я бы не сказал, что не должны... – Одди воссоздал на столе алкоголь и сигареты, и Дерех тут же потянулся к бутылке, тогда как он сам подкурил две сигареты, сунув одну из них в губы брату. – Просто это разговор именно между нами.       – Итак? – выпив, Дерех немного расслабился.       – Я... хотел бы извиниться за свое поведение, и за то, как использовал тебя. Я был груб и неверно себя вел. Мрис мне это объяснил, – Оддерамус хотел начать не с этого, но пока не мог. Язык не повернулся вывалить все на младшего, и заставить его решать проблемы.       Дерех хмыкнул, а после перевел взгляд на зелень, которая здесь, в этом мире, казалась вырванной из другого измерения, что, впрочем, соответствовало истине.       – Так ничего и не скажешь? – чуть нахмурился Оддерамус.       – Одди, мы с тобой уже все выяснили, – младший пожал плечами. – Тебе нужна была Елизария. Ты перегнул палку, со своей гребаной заботой о ней. Ты меня поимел по всем фронтам, хотя я не сделал тебе ничего плохого. Просто ты так посчитал нужным. Так для тебя было правильно. Я, в своей жизни, поступал так же, хотя, может быть, в меньшей степени. Я тебя понял, но не простил. За то, как ты себя вел, тебе придется еще извиниться. Но то, что ты здесь, означает, что тебе нужна моя помощь. Я прав?       – Боюсь, что нам нужна взаимопомощь и сотрудничество, – нахмурился Оддерамус. – Это не значит, что если бы мне не понадобилась твоя помощь, то я продолжил быть бы таким же ублюдком, как и раньше. Но да, ты прав. Сейчас твоя поддержка нужна мне как никогда.       – В связи с чем? – Дерех смотрел куда угодно, только не на него.       – Я бы хотел об этом поговорить уже втроем, с Сайласом, – уклонился от прямого ответа Старший. – Просто во мне слишком много эмоций, и я боюсь, что неверно тебе передам происходящее.       – Хорошо, – младший кивнул, после чего глубоко затянулся. – Ты меня, а точнее себя, отлично знаешь. Мы в чем-то расхожи, но во многом идентичны. И я знаю одно, в чем мы совершенно одинаковы. Мы не любим, чтобы нам пудрили мозги. Поэтому, давай ты не будешь ходить вокруг да около, и скажешь, чего хочешь от меня.       – Сотрудничества, – Оддерамус вздохнул. – Общности. Доверия. Я бросил свою семью. Отказался от них. Ото всех, кроме Елизарии. Понял, что мною пользовались, и сам воспользовался тобой, не чувствуя в этом ничего плохого. Но, сейчас перед тобой сижу я, твоя более старшая, боле жесткая копия, у которой нет больше никого. И я пришел просить тебя о взаимопомощи, – Одди кисло улыбнулся. – До того, как ты появился здесь, я думал, что все нормально. Но когда увидел тебя, твою семью, твой отряд... я понял, как низко пал, и как глубоко ушел в свою боль, причиняя такую же боль тем, кто рядом. То, что я делал, было гнусно, неверно, и жестко. Я потреблял. Мрис мне рассказал, в чем я был не прав, и я пришел к тебе, как к тому, кто может мне помочь стать тем, кем я быть должен. Увы, это не значит, что мою тьму заменит свет, но я хочу, чтобы моя тьма была правильной. Не тусклой серостью мрака, в которой не разобрать, что верно, а что нет, а чистой тьмой, которая в твоем свете будет еще ярче.       И снова не хватило сил произнести то, о чем нужно было поговорить здесь и сейчас.       – Забей, Одди. Ты, это тот же я, только немного другой, – Дерех протянул Оддерамусу руку. – Боюсь, что Эррианнэр совершил ошибку, разделив нас, оставив мне только хорошие воспоминания, а тебя окунув в дерьмо. Но, то, что ты в этом дерьме начал плескаться, чувствуя себя там идеально, это твое решение. Я не хочу, чтобы ты там был. Да ты и сам не хочешь, раз пришел ко мне, – он улыбнулся. – Если не будешь скатываться в дерьмо, после того, как мы пожмем друг другу руки, у нас все получится.       – Благодарю тебя, Дерех, – Оддерамус не выдержал, и обошел стол, чтобы присесть рядом с единственным существом, которое могло его понять и помочь ему в решении всех тех проблем, что на них навесили.       Так хотелось открыться, сказать, что не было его вины ни в чем. Что он не знал всех этих игр, не участвовал в них. Что сам стал такой же разменной монетой. Что пытался решить все проблемы сам, как умел, и только сильнее загнал и себя, и брата в тенета игр Основ. А теперь даже не знает, как выбраться из этой ямы, в которой, не говоря о том, что случилось, топит их все глубже.       – Да как бы... не за что... – Дерех неловко гладил Оддерамуса по плечам, а тот скрипел зубами, чтобы не наорать на младшего, приказывая ему убираться из темных миров куда подальше. Вернут же... Только потом уже притащат на поводке.       – Прости меня, младший. Прости за все, – так и не разжимая объятий, пробормотал Оддерамус, ощутив дыхание на своем затылке.       – Только не предавай, и не играй мной, прошу, – шепнул тот, заставив Оддерамуса похолодеть. – Не надо. У нас, кроме нас, никого нет. И я не хочу разочаровываться в тебе, Старший. Я просто устал от разочарований в этой жизни, поверь.       – Спасибо, что принял, – заставив себя закрыться, кивнул Оддерамус, и вернулся на свое место. – Дерех, ты же понял, что я сделал в храме? – нахмурившись, произнес он. – Что не исполнил волю Лорда Тиэса. Я поступил так не вопреки его желанию. Не потому что отказался исполнять его веление. Просто зная себя... точнее, нас... я был уверен в том, что ты поступишь верно, и не будешь открываться. Мы, с твоими эннэшше, решили не ставить тебя в зависимость от решения других, даже если эти другие – Основы первого порядка.       – Да, понял, – согласно кивнул младший, – и теперь хочу осознать, что именно собирался мне дать Серега, и чего ты решил ему противостоять.       – Он хотел тебя сокрыть, обезопасить от взгляда основ, дать тебе прожить жизнь смертного, в течение лет так двадцати, и одновременно с этим научить использованию энергий на более тонком уровне, чем сейчас их используешь ты, – подошел к столу Сайлас, дав понять Оддерамусу, что не будет раскрывать его тайну. – Этот мир, точнее, некоторые личности этого мира, которых он предлагает тебе в учителя, умеют работать не нитями пространства, и даже не волокнами, как уже научился действовать ты. Он решил, что тебе стоит узнать работу так называемым дыханием мира. То есть, максимально известной на этот момент, ювелирной работе. С конструктами данные особи не знакомы, это факт. Но факт еще и то, что они умудряются строить свою магию на таком минимуме, который даже Мрису не снился. Нхин был просто очарован их работой, выказав надежду, что его ученик, а им являешься именно ты, сможет уловить данные знания, воплотив их в жизнь. Если я правильно понял, то это сродни работы фениксов, только не в пространственном варианте, а энергетическом. Невероятно тонкое воздействие, которое не в состоянии заметить не то что бог, или древний, но даже Основа.       – Я бы и сам был не против пройти такое обучение, но для меня Лорд Тиэс выбрал совсем иной вариант развития, – угрюмо произнес Оддерамус.       – И ты согласился? – Дерех был неприятно удивлен.       – Лорду Тиэсу не отказывают, – Оддерамус поежился.       – Ты его до сих пор боишься... Но он же ничего не сделает нам. Он не может. По определению!       – Ты просто еще ни разу не сказал ему «нет», – горько рассмеялся Оддерамус. – Не отказал ни в чем. Когда откажешь, он тебе свою суть покажет. Не того мальчика, в котором скрывается, а свою истинную сущность развоплощения. Не советую тебе ее видеть.       – Мне кажется, ты его демонизируешь, – не поверил младший. – Лиэн нормальный.       – А мне кажется, что ты до сих пор витаешь в своих юношеских представлениях о сильных мира сего, – хмыкнул Одди. – Очнись, это темные миры! Здесь все жрут друг друга! Я удивляюсь тому, как ты с эннэшше все еще управляешься! Что еще никто не подавил никого! Блядь, Дерех! Я тебе просто нереально завидую, но это не значит, что причиню вред тебе, чтобы получить хоть каплю того, чего отмерила тебе жизнь. Просто... – он горько улыбнулся. – Хочу быть как можно ближе к этому теплу, что излучаешь ты. И мне этого достаточно.       – Так я тебя никуда и не прогоняю, – Дерех пожал плечами, разлив алкоголь, взглядом спросив Сайласа, даже не удивившись тому, что тот подвинул третий стакан. – А теперь давай поговорим о том, что же от тебя хочет Лорд Тиэс, как ты продолжаешь его звать, и в чем именно тебе нужна моя помощь.       Оддерамус напрягся. Все же он был прав. Обмануть младшего не удалось. Хотя, может быть он не сильно и пытался. Сам подсознательно желал, чтобы Дерех догадался и выпытал у него эту проблему.       – Сай, будь другом, расскажи все сам. Для меня ситуация неестественная и неприятная, и я хочу, чтобы Дерех сам сделал выводы.       – Начать сначала? Или упустить ненужные моменты? – тут же отозвался Сай.       – Сначала, не упуская ничего, – Оддерамус затянулся, залпом выпив виски.       – Только то, что касается непосредственно задачи, в которой нужна моя помощь Одди, – тут же добавил Дерех. – Все нюансы я смогу выяснить и потом.       – Ты же в курсе, что для Основ данное место – общежитие, где все обо всех и обо всем знают? – Дерех кивнул, закурив. – Так вот. Когда узнали, что отданная вам туманность, скоро станет одним из величайших мирозданий, в которое могут войти все те, кого вы пригласите туда, начался цирк. С конями, слонами и гиенами. Сразу нашлись те, кто захотел повернуть ситуацию под себя, притом так, чтобы ничего не осталось остальным. Короче, паучье логово, и есть паучье логово. Появилась Основа, которая назвалась Равновесием, не являясь ей по-сути, и начала мутить умы.       – Саюшка, ну не настолько подробно, – взмолился Дерех, а Оддерамус задумался, впервые слыша подобное. Он-то зациклился на том, что Дерех его возненавидит за расслоение, за то, как их ломали и строили...       – Ладно. Появилась основа, которая выставила претензии Живущему Вне Жизни, то есть вашему Лорду Тиэсу, что дофига он на себя берет. И дофига позволяет своим деткам, тогда как Основы сидят на голодном пайке. И Филлиса припомнили, с его свернутым коконом мироздания, и Елизарию, и вырванный кусок Абсолюта, переделанный в полуоснову... И решением большинства основ было принято – уравновесить все. Как много взято вами, так много должно быть взято и от вас. И не придумали ничего лучше, чем навредить фениксам.       – А они причем? – удивился Оддерамус. – Они же всем помогают.       – Отнюдь. Они выбирают сами, кому помогать, а кому нет. Ну, так вот. Взялись за них. И изъяли первого феникса, того, которого создал своим умением Адарн...       – А кстати, где он? – нахмурился Дерех.       – Уничтожили, – легко отозвался Сай, а увидев эмоции Оддерамуса, рассмеялся. – Расслабьтесь. Это была тень, отданная на растерзание. Адарн сейчас в вашей туманности, вместе с Филлисом и фениксами. Мы в постоянной связке, так что я могу говорить и от его имени. Не суть. Суть в том, что «уничтожили» создателя рода фениксов, а самого первого феникса изъяли, кинув в мир, максимально лишив сил и памяти. Сделав смертным. А вот это уже серьезно.       – Почему? – напрягся Дерех.       – Потому что первый феникс – вечен, как энергия. Он может спать, может работать, но он должен быть всегда, – серьезно произнес Сай. – Если его нет, то мир фениксов просто уйдет в никуда. Перестанет существовать. Это, то же самое, что мир без бога. Первый феникс – Хранитель мироздания фениксов. Его сердце. Первого феникса убрали из мироздания, заключили в мир, который вскоре будет поглощен одной из Основ, или точнее, одним из Собирателей, и тогда феникс перестанет быть тем, кто есть. Потеряет себя, станет обычной душой, без той искры, которая в нем есть. Без того огня. Я не знаю, как они собираются это проделать, но знаю, что всполошились все, кто знает суть фениксов. И в этом обвинили нас.       – За что?!       – Сай, давай объясню я, – Оддерамус положил руку на плечо искину, а после тяжело вздохнул. – Дерех, ты же знаешь закон равновесия энергий? – младший кивнул, давая понять, что знаком с подобным. – Так вот. Если где-то прибыло, где-то должно и убыть. А у нас прибыло сразу втройне. Свернутый кокон мироздания, который мы присвоили себе, Елизария, что является хранительницей одного из мирозданий, вновь появилась на свет, и спутник Лиэна обрел полную гармонию, став одним из так называемых полуоснов. То есть, мы получили слишком много, за это получим и откат. Если первый феникс будет пожран, то вернуть его мы не сможем. Он будет лишен не только памяти жизней, но и силы, что горит в его искре. Но без первого феникса, без его поддержки, все мироздание фениксов перестанет существовать. Они довольно быстро скатятся к уровню мелких божков, и перестанут менять реальность. Этого нельзя допустить. Нам надо любой ценой достать этого феникса из миров, отданный к поглощению, и вернуть его назад, на его место.       – Я не понял, это нам что, предлагается такой квест, что ли? – удивился Дерех. – Сможем или нет? Осилим ли? Так не боись, еще и не то делали.       – По большому счету, бояться вообще нечего, – вмешался Сай. – Адарн все просмотрел, проследил, и нашел несколько вариантов возвести на место первого феникса кого-то другого, если вдруг первый будет уничтожен, – младший удивленно взглянул на него. – Да. Линию судьбы первого феникса, с момента, как ее передали вам, он перестал просматривать, и запретил, кому бы то ни было, делать на него расклад. В том, что это квест, ты прав. Это ваше волеизъявление данному участку вселенной о том, что вы достаточно сильны, чтобы при имеющихся ограничениях справиться с выданным вам заданием. Нет, ты можешь не переживать. Нас обязательно прикроют те, кто понимает значение фениксов. Ему, тому первому, не обязательно даже снова становиться главой своего мироздания. Достаточно только присутствовать. Его обещали прикрыть Хранители миров. Просто, как вновь появившегося. Как ребенка одного из фениксов. Но его энергия будет работать во благо всему мирозданию. Просто потому, что он там находится. Постепенно память восстановят, и возведут на тот уровень, где тот был.       – Но эта блядская работа принадлежит нам, – Оддерамус хмурился. – Фениксы, это не люди. Не смертные, в смысле. Они видят куда как глубже Основ, если заглядывают в будущее и прошлое. И нам совершенно не нужна их месть, как тем, кто не справится с возвращением первого.       – Но это же пустяки, так? – Дерех взглянул на брата и кристаллита. – Все что нам нужно, это спуститься в мир, куда занесло того первого феникса, достать его, и вернуть взад. Я правильно понял?       – Очень даже правильно. Но есть моменты, которые мешают это сделать, – Сайлас вздохнул.       – И вот сейчас начинается то дерьмо, из-за которого вы все так напряжены, – Дерех откинулся на спинку кресла.       – Я – бесился, – Оддерамус почувствовал, как напряжение отпускает, благодарный Сайласу за то, как тот повел разговор. – Дерьма много, и его надо пережевать.       – Насколько много?       – Тебе поменьше, чем мне, – пробурчал Одди. – Но мы можем и поменяться.       – В общем-то, дерьма не много, – довольно искренне улыбнулся Сай. – Действительно, просто спуститься в мир, где сейчас обитает феникс, достать его оттуда, и вернуть назад. Но есть моменты, которые превращают эту эскападу в непонятно что, – вздохнул он. – Начнем с того, что действовать вы должны сообща, так как являетесь дополнением друг друга. Именно ваше расслоение, то, что образовалась этакая разделенность души, позволит вам правильно сработать. Никто другой так точно не синхронизирован и не способен действовать как единое целое, будучи разделенным надвое, – Сайлас взглянул на Оддерамуса, увидев его кивок. – Нужно сломать притяжение двух мирозданий, чтобы не получить большую проблему, которую не смогут решить основы. Одди придется встать на одной стороне этого перешейка, тебе – на другой, и разорвать эту связь не успевшего закрыться портала. Суть ясна?       – Вполне, – Дерех пожал плечами. – Работа, конечно, сложная, и я бы не сказал, что готов взяться за нее без подготовки, но если у нас есть время, и ресурсы, то почему бы не помочь основам, да и себе заодно? Ведь мы за это что-нибудь да получим, да Одди?       – Да ебал я эти благодарности от основ! – рявкнул Оддерамус, не выдержав, вскочив из-за стола. – Ты что, еще не понял?! Мы – гребаный эксперимент, который создан для того, чтобы разделить эти два мироздания! А чтобы ты не отказался, придумана эта сказочка про феникса! Или же действительно туда помещен первый феникс! Вопреки, или даже с согласия Адарна!       – Одди, – Дерех мягко улыбнулся, показав, что Старшему стоит присесть. – Неужели ты считаешь меня за идиота, который не догадался за те годы, что жил без тебя, что мы эксперимент? Что мы две мышки, клонированные из единого целого? Помнишь, как я говорил? Все же зависит от размера мышки...       – Вомбат...       Оддерамус внезапно успокоился, осознав, что вместо того, чтобы заниматься самоедством, его младший решал эту проблему так, как умел. И что давно принял и понял их разность и полярность, начав думать, где их применят, чтобы выторговать себе достаточно. А так же понял, что согласием и покладистостью добьется куда как больше. Потому и с Лордом Тиэсом они сошлись почти в дружеских отношениях. Дерех просто знал, что его используют, и позволял это. И еще гаже стало от того, что попытался убить младшего, чтобы вместе с ним убить и себя, вместо того, чтобы сразу решить эту проблему, и действовать уже вдвоем...       – Да, Одди, вомбат, – совершенно спокойно, без того блаженства чуть отупевшей от сна личности, произнес Дерех. – Не маленькая и глупая мышка, а готовая ко всему саблезубая крыса, которая не даст себя сожрать. Никто из тех, кто встал мне поперек дороги, не останется безнаказанным. Но это не значит, что я буду трогать исполнителей. Нет. Я хочу тронуть за яйца руководителей этого проекта. А чтобы точно знать, кто это, я и пришел сюда. И, вместо того, чтобы принять мою сторону, ты попытался от меня избавиться. Но я тебя понимаю, брат. Всем сердцем понимаю того, кто разучился верить и любить. Как и сказал, просто не хочу, чтобы после того, как ты пожмешь мне руку, между нами была еще какая-то недосказанность.       – Прости... – Оддерамус прикрыл глаза, ощутив, как к его руке прикоснулись пальцы Дереха, ощущая, как внезапно вся тяжесть последних десятилетий оставляет его, позволяя расслабиться, не чувствуя себя больше пешкой, которую ведут, как хотят. – Мне действительно нужно было довериться тебе. Как и в том, что сейчас Лорд Тиэс собирается то ли Елизарию, то ли меня, отдать кому-то из своих знакомых, чтобы упрочить свое положение! – Оддерамуса перекосило от ненависти.       – Одди, – Дерех усмехнулся. – Давай начистоту. Мы с тобой к сексу относимся более чем адекватно. И я, конечно, не то чтобы намекал, но не хочешь ли ты вспомнить Родиона, Богдана и Грайба? – с любопытством смотрел он в искривленное яростью лицо. – Родя нас, в определенный момент, за помеху своей жизни считал, Бага убить пытался, а Грайб, если ты помнишь, поимел морально.       – А теперь меня поимеют еще и физически, и без моего на то согласия, – шумно выдохнул тот. – А мне еще придется для этого прогнуться и булки расставить, чтобы Лиэн не имел права подставить Елизарию!       – Я помогу тебе с этим разобраться, брат.       – Да ты только полгода восстанавливаться будешь, если не больше. Да и сам сказал, мы с тобой уже разные, – отмахнулся Оддерамус.       – Я много чего говорил, – прямо посмотрел Дерех, давая понять, что разговоры разговорами, а семейные отношения к данным разговорам не относится.       – Я тоже, – таким же оскольчато-острым взглядом ответил Оддерамус. – Дерех, я не институтка, хуя не видевшая, ты это должен понимать. И со мной ничего не сделается, если вдруг придется, сцепив зубы, потерпеть какое-то время. Тем более, «потерпеть» скорее относится к неполноценному индивидууму, у которого не стоит. Вспомни Землю. Вспомни чистильщика с окраин, – Дерех хмыкнул, вспоминая все, то дерьмо, которое пришлось пройти, как моральное, так и физическое. – Вспомни скорбь по Родиону, – он только фыркнул, вспоминая пятнадцать лет, проведенных шлюхой в одном из злачных заведений. – Неужели ты думаешь, что меня сможет сломать хоть кто-нибудь?       – Ива, – злобно и хищно оскалился младший. – Прогибается, берется на излом, но не ломается.       – Именно. А все остальное... – Одди ухватил за горло бутылку, залпом допив виски, твердо поставив е на стол. – Все остальное это даже интересно. А для того, чтобы вырваться из-под гнета, чтобы начать решать самостоятельно, кто и что кому должен, ты уж поверь, я и прогнуться смогу, и даже с некоторой радостью.       – Неужели эта девчонка тебе так важна?.. – Дерех осекся, увидев тяжелый взгляд Старшего.       – Дочь, Дерех. Дочь. Запомни, и никогда больше не употребляй к ней слова «девчонка». Для меня она – как Янка. Только та рядом с тобой выросла, а эта – рядом со мной. Это как твои сыновья, которых я только мелкими помню. Так что, не смей. Лиза – моя плоть и кровь, моя душа и мой дух, заключенный в ребенке. Я, хоть и ублюдок, скатившийся в дерьмо, но отеческие чувства мне не чужды.       – Прости.       – Забили, – Оддерамус посмотрел на стол, где кроме алкоголя и сигарет ничего не было. – Я, наверное, наглый узурпатор, который хочет тебя себе, вместо того, чтобы оставить тебя твоим эннэшше, но что ты скажешь насчет того, чтобы прошвырнуться туда, где сейчас находится наша дочь, чтобы познакомить вас поближе?       – С удовольствием, но думаю, прежде мне придется кое-что сделать. То, о чем ни ты, ни Лорд Тиэс, ни Сай... Да вообще никто не подумал, – Дерех подмигнул, после чего легко и без усилий поднялся с кресла. – Восстановить себя как личность, которая будет думать о чем-то еще, кроме как недостаток энергии.