Сага о красной толстовке

      Во второй половине дня Сокджин возвращается в общежитие с непонятным зудом под кожей. Последние несколько часов он провел со своими лучшими друзьями. Все отлично провели время: вкусная еда, немного алкоголя, смешные шутки и приятные разговоры. Во время прощания Сокджин чувствовал, что его социальная батарея садится, но ему все еще хотелось сделать... что-то еще. Когда мемберы начали спать друг с другом, избавляться от этого зуда под кожей стало предельно просто. А когда Юнги несколько месяцев назад рассказал о его самом сильном кинке, стало еще легче. Сокджин всегда удовлетворял эту потребность Юнги. Так почему нет, если в итоге и всем все нравится и никто не пострадал?       Когда Сокджин входит в их с Юнги спальню, он видит донсэна на кровати. Он спит на животе, одетый только в боксеры и красную толстовку. Толстовку, которая говорит: “Воспользуйся мной!”. От этого переворачивается желудок. Ким идет к кровати Юнги, а не к своей собственной. Старший много раз трахал Юнги, потакая их общей слабости, но никогда не делал этого, когда донсэн спал. Сокджин в предвкушении.       Когда Юнги позволяет мемберам трахать его так, ему нравится притворяться, будто ничего не происходит. Он демонстративно сдерживает стоны или любое проявление эмоций на лице; показывает, что действия партнера никак на него не влияют. Как будто он может продолжать заниматься тем, чем занимался до этого. Но у Юнги намного меньше контроля над собой во время сна. Сокджин хочет слышать его, хочет заставить извиваться в удовольствии, хочет заставить стонать так громко, чтобы остальные мемберы точно знали, что здесь происходит. Может, во сне или спросонья Юнги не будет сдерживать себя?       Сокджин стягивает с себя свитер и футболку, но оставляет штаны. Он двигается медленно, заползает на кровать, аккуратно берет лодыжку Юнги и отводит ее в сторону, чтобы обе ноги лежали параллельно. Сокджин чувствует легкое головокружение, когда подтягивается выше, чтобы снять с Юнги нижнее белье, медленно стягивая боксеры с круглых ягодиц по тонким ногам. Задница донсэна бледная, ничем не запятнанная. Сокджину требуется собрать всю его волю в кулак, чтобы не наклониться и не укусить нежную кожу. Может быть, позже, когда Юнги окончательно проснется. Старший не имел такого опыта, но предполагал, что проснуться от укуса за задницу ни разу не весело и не возбуждает. Выбесить Юнги – это последнее, чего хотел бы Сокджин. Он снимает с Юнги толстовку – такое было всего один раз, и только потому, что Юнги звонили по важному делу, а Тэхен так безжалостно вылизывал его задницу, что Юнги едва мог дышать, не говоря уже о том, чтобы ответить на звонок.       Сокджин снимает свои боксеры, и, сидя возле Юнги, усмехается. Ким протягивает руку и, поглаживая бледную кожу, разводит половинки в стороны. Он наклоняется, нежно дует на розовое кольцо мышц и широко улыбается, когда оно слабо сжимается. Член Сокджина, наполовину твердый, заинтересованно дергается и твердеет еще сильнее, причиняя хозяину небольшую боль. Желание сейчас же оказаться внутри Юнги появляется внезапно. Но его анус всегда невозможно узкий, несмотря на то, как часто он принимает в себя члены. Так что задача Сокджина сейчас – подготовить Юнги. Пока он спит, он должен быть достаточно расслаблен.       Сокджин двигается еще ближе и мягко проходится языком по отверстию, а потом вздыхает и беззвучно смеется, распознавая на языке клубничный вкус смазки, которую обычно использует Чимин. Возможно, Юнги не такой тугой, как обычно. Сокджин мажет языком еще раз и после — ввинчивает его в теплую тесноту. Юнги дышит чаще, его дыхание стало тяжелее, а руки беспорядочно шарились по простыни. Ким снизил темп, решив, что хочет разбудить Юнги членом. Одна только мысль об этом заставляет яйца поджаться, а член – дернуться. Сокджин тратит еще некоторое время на нежные ласки языком, после чего отстраняется на несколько сантиметров и проводит пальцем по мягкому сморщенному ободу, он хочет вставить его, но останавливается. Нужна смазка. Поднявшись на кровати повыше, Сокджин тянется к столу и с усмешкой возвращается на место: Юнги оставил смазку недалеко от кровати.       – Блять, Юнги, ты лучший! – шепчет Сокджин, снова располагаясь меж бедер донсэна. Бедра самого Сокджина горели от тяжести собственного веса, который приходилось держать в воздухе. Он не хотел опускаться на Юнги и будить его сейчас. Не когда хен так близок к тому, чтобы мокро вставить член в спящего донсэна. Сокджин щедро выдавливает смазку на пальцы и выжидает немного, чтобы она согрелась. Он не хочет будить Юнги. Пока младшего не касались, его дыхание снова выровнялось, словно Юнги глубже погрузился в сон.       Сокджин с улыбкой поглаживает края отверстия — под его пальцами оно становится красивым и влажным. Ким теряет счет времени, медленно и нежно раскрывая Юнги. Как бы сильно Сокджин ни хотел кончить, он всегда будет помнить об огромном доверии, которое Юнги оказывает им всем, позволяя пользоваться собой вот так. Соджин никогда бы не сделал чего-то, что причинило бы Юнги боль или дискомфорт. Особенно когда он в таком уязвимом состоянии. Ким неосознанно копирует ритм дыхания Юнги – медленный и глубокий. Старший специально старается не попадать по простате. Но это сложно, когда он знает, где она и когда внутри уже три пальца. Сокджин сразу понимает, что задел ее, по мягкому, едва слышному стону донсэна, по его учащенному дыханию. Юнги ерзает, его руки крепче сжимают подушку, а лицо прячется в мягкой ткани.       Сокджину кажется, что Юнги достаточно подготовлен. Это единственный раз, когда он не может спросить, но Ким уже научился определять это, даже если донсен притворяется незаинтересованным в процессе. Старший мягко вынимает пальцы и берет упаковку с лубрикантом чистой рукой. Сокджин быстро расстегивает джинсы и спускает их настолько, чтобы просто достать член. Он уже потерял твердость за время, потраченное на растяжку Юнги, но это поправимо парой движений рукой.       Ким выверяет угол и поднимается выше, упираясь рукой о кровать рядом с грудью Юнги. Сокджин смотрит вниз и приставляет член к отверстию, борясь с желанием закрыть глаза. Он кусает губу в попытке подавить стон, когда член проскальзывает меж ягодиц, проезжает по ложбинке вверх и возвращается вниз. Сокджин наслаждается приятным ощущением тесноты, которое дают мягкие ягодицы. Ему приходится собраться уже в который раз и в последний раз выровнять член с отверстием, чтобы он мог оказаться там, где сейчас хотел быть больше всего.       Сокджин не совсем уверен, что это — стон, который издает Юнги, намного громче, чем все, что были раньше. От того ли это, что головка члена проскользнула внутрь, или от внезапного растяжения, которое донсэн почувствовал от толстого члена внутри? Глаза Юнги распахиваются в удивлении.       — Ммм… Блять… — хватает воздух Юнги. — Хен? — его голос низкий и грубый, он звучит так, как будто еще не до конца проснулся.       — Привет, Юнги-я, — со стоном произносит Сокджин, вставляя глубже и слыша ответный стон. Руки Юнги сжимают подушку, отодвигая ее подальше от лица, чтобы закусить наволочку. — Хорошо поспал?       — Нн… ах!       Бедра Сокджина касаются мягкой кожи ягодиц, и он прижимается к спине Юнги, обвивая одной рукой его грудь, чтобы зафиксировать крепче. Ким упирается коленями в матрас и медленно толкается, утыкаясь лбом между лопаток Юнги. Сокджин стонет громче, чувствуя, как удовольствие обвивает все его нутро. Отверстие сжимается на члене все сильнее с каждым толчком — Юнги передергивает. Все идет в точности так, как хотел Сокджин. Рот донсэна не закрывается ни на секунду, а стоны, вылетающие из него, падают прямо на простыни.       Ким немного отстраняется, чтобы вплести пальцы в волосы Юнги, затем схватить их и медленно потянуть на себя, — так у Юнги пропадает возможность уткнуться в кровать и звучать тише. Сокджин постепенно ускоряется — комната наполняется стонами Юнги и звуками шлепков кожи о кожу. Ким вытаскивает руку из-под донсэна и приподнимается, все еще держа его за волосы и заставляя запрокинуть голову. Теперь, когда Юнги проснулся, Сокджин теряет последние остатки самоконтроля. Он хочет заставить своего донсэна кричать.       — Блять, Юнги-я, ты ощущаешься так хорошо, просто пиздец, — шепчет хен, толкаясь жестче, вкладывая в каждое движение максимум силы.       Сокджин смещается в попытках найти простату, чтобы окончательно сломать Юнги. Мин жмурит глаза, а его рот широко открыт. Стоны становятся все громче, хотя обычно Юнги старается не показывать эмоции так открыто. Маленькая часть мозга Сокджина, еще способная на адекватное мышление, задается вопросом: а каково это — проснуться от члена в заднице? Эта мысль уходит в долгий ящик. Сокджин спросит Юнги позже. Может, даже предложит как-нибудь вернуть услугу.       Сейчас же Ким точно был уверен, что бьет точно по простате, — Юнги задушено стонет, впиваясь в подушку до побеления костяшек, и извивается, неспособный двинуться, вжатый весом хена в кровать. Ухмыляясь, Сокджин сосредотачивается на том, чтобы снова и снова задевать простату, а каждый стон и крик Юнги подстегивает его еще сильнее. Сокджин уже близко, он хочет дать кончить и Юнги, но в его голову приходит одна хорошая идея. Он жестко вколачивается в донсэна, упорно преследуя оргазм и позволяя крикам Юнги поднимать его выше и выше, пока Ким не оказывается за чертой. Сокджин кончает в Юнги с громким и гортанным стоном. Юнги хватает ртом воздух, когда Сокджин отпускает его голову, позволяя ей упасть на кровать, и продолжает толчки, переживая отголоски оргазма. Чисто из вредности он выходит и заваливается на кровать рядом с Юнги.       — Спасибо за это, Юнги-я, мне было нужно это, — мягко благодарит Сокджин. Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на соседа по комнате, и видит самое убийственное выражение лица, на которое только способен Юнги.       — Что?       — Что значит что?       Сокджин пожал плечами, сдерживая улыбку, грозящую растянуться на пол-лица.       — На тебе толстовка, и я могу пользоваться тобой так, как захочу. Что если я хочу запретить тебе кончать?       Юнги морщится, поднимает руку и толкает Сокджина в плечо.       — Ты мудак.       — Йа-а! Уважай старших!       Юнги откатывается на свободную половину кровати и убирает руки под голову.       – Хм… Дай угадаю, ты хочешь кончить, да?       – Блять, да, – прошипел Юнги.       – Я думаю… Да. Я хочу, чтобы ты умолял, – с милой улыбкой говорит Сокджин, наслаждаясь видом. Юнги выглядит так, будто сейчас просто отвернется от него и снова уснет. Но то, как он пытается вжаться в кровать бедрами, кричит о его отчаянии.       – Пожалуйста, хен, – выдохнул Юнги, перекатываясь на бок и придвигаясь ближе к Сокджину. – Пожалуйста, дай мне кончить. Это меньшее, что ты можешь сделать после того, как разбудил меня.       – Что ж... Подловил меня! – мягко произносит Сокджин.       Он протягивает руку и разворачивает Юнги на спину, садясь меж его бедер. – Подними ноги для меня, – рокочет Ким, слегка дотрагиваясь до твердого розового члена Юнги. – Такой твердый для меня.       – Пожа-ах-алуйста, по-пожалуйста, – бормочет Юнги сквозь стоны. Его ноги разведены так широко, как это позволяет растяжка.       Сокджин скользит пальцами ниже и вставляет указательный и средний, сразу же сгибая их так, чтобы те упирались в простату. Член Юнги дергается, а сам он обрывисто стонет. Сокджин безжалостно ласкает простату и отталкивает руку Юнги, когда он отпускает одну ногу, чтобы дотянуться до члена.       – Не-ет, – тянет Сокджин. – Только так.       – Блять!       Сокджин слышит, как за ним открывается дверь. Он оборачивается и видит Тэхена, смотрящего на них широкими голодными глазами.       – Подожди своей очереди, – лениво бросает Сокджин, возвращая свое внимание к потерянному Юнги. Он добавляет третий палец, чередует легкие поглаживания простаты и быстрые движения пальцами внутрь и наружу, наслаждаясь хлюпаньем спермы и смазки внутри Юнги. Крики и стоны заполняют все общежитие, каждая мышца в теле Юнги напряжена как тетива лука. Он на момент замолкает – и из горла вырывается сдавленный стон, когда Юнги вжимает голову в кровать. Он кончает так продолжительно. Сокджин пристально смотрит за тем, как Юнги пачкает белым свой живот, грудь и даже подбородок.       Наконец, он скулит и дергается в попытке слезть с пальцев.       – Х-хен… – просит Юнги.       Сокджин прекращает движение и просто оставляет пальцы внутри. Он знает, как Юнги нравится чувствовать себя заполненным какое-то время после оргазма. Ким уверен, что мог бы кончить снова, просто наблюдая за тем, как кончает Юнги. Но один только вид донсэна говорит о том, что он не готов идти на второй круг прямо сейчас: его глаза закрыты, лицо покраснело, дыхание все еще тяжелое, а волосы влажные и потные.       – Пиздец, – произносит Юнги на выдохе. – Это было охуенно.       – Спасибо. Спасибо тебе, – благодарит Сокджин и, улыбаясь, вытаскивает пальцы. Юнги скулит.       – Ты можешь?..       – Да, сейчас.       Сокджин открывает прикроватную тумбочку и достает коробку с анальными пробками – они всегда лежат чистые и готовые к использованию. Сокджин медленно вставляет одну в Юнги, наклоняется и нежно целует одно полушарие.       – Спасибо, Юнги-я, – шепчет он.       Юнги бормочет что-то невнятное, тянет руку и ведет пальцами по волосам. Его глаза закрыты, а сам он выглядит так, будто снова собирается заснуть.       – Я приведу тебя в порядок и оставлю тебя досыпать.       Юнги оглядывается через плечо, когда чувствует прикосновение к своей лопатке. Тэхен, ухмыляясь, протягивает влажную салфетку.       – Спасибо, – шепчет Сокджин.       Он вытирает грудь и живот Юнги, его бедра и задницу вокруг пробки, сворачивает салфетку и откладывает ее подальше. Потом выкинет.       – Хочешь оставить толстовку? – спрашивает старший, наклоняясь и целуя Юнги в лоб. В ожидании ответа он пропускает волосы донсэна сквозь пальцы.       – Ннн… Нет, не сейчас. Мне нужен перерыв. Может, еще надену попозже.       Сокджин мягко смеется, слыша стон разочарования от Тэхена, и помогает Юнги снять толстовку. Сокджин выкидывает испачканную салфетку, складывает толстовку и оставляет ее на краю кровати. После уборки он дает Юнги пространство, и тот засыпает.       Они оба получили удовлетворение и утолили голод.