Ночь размышлений.

Маг закрыл глаза, и задержал дыхание. После чего он мрачным взглядом окинул комнату, в темноте разглядывая очертания предметов. Он не мог заснуть, так как перед глазами опять начинали проноситься воспоминания о том дне. На этот раз он совсем не устал, так что отключиться от истощения он не мог. Гленн знал, что здесь на данный момент ему ничего не грозит, особенно потому, что он с помощью магии установил обереги, которые предупредили бы, если кто-то решил наведаться к нему без его ведома. Но его все еще продолжают беспокоить воспоминания о смерти семьи. Он будто бы наяву чувствует запах крови, хрипы умирающих братьев и сестер, приглушенная ругань отца, которая резко обрывается из-за этого ублюдка, который приходился ему дядей. Он действительно чувствовал себя очень виноватым за то, что спрятался в тот день, но логически он понимал, что он не сможет справиться с этими предателями. Что даже если он и попытался бы напасть на них, то его смерть была бы напрасной, так как его бы убили без особых проблем и сожалений. И часть его действительно хотела умереть в тот самый день, так как ему было невыносимо даже думать о том, что некогда сплоченная семья, рушилась из-за этих ублюдков. Он прекрасно помнил, что перед этим нападением, его дядя навещал их и был почти таким же как и всегда, он и в самом страшном сне бы не мог предположить, что он и другие могли совершить такое зверство. Но реальность оказалась действительно хуже кошмара, и он остался в этом мире один. Один против ублюдков, которые некогда были его семьей. Он не понимал, что пошло не так, все же было хорошо? Так почему это произошло? Да, они были семьей убийц, их нельзя было назвать нормальной семьей, он этого не отрицает, но он считал, что они были достаточно близки, что значение слова «семья» для них не пустой звук. Но, по всей видимости, эти ублюдки так не считали. Парень поднялся с кровати, испытывая неприятное, покалывающее ощущение в груди. Это было больно. Ему было больно думать о том, что произошло. Он хотел, чтобы это прекратилось. Он хотел вновь услышать занудные речи своего брата, ворчание отца, когда что-то беспокоило его, мягкий смех матери, когда она считала, что ситуация была смешной. Он сморгнул слезы, подавляя рыдание, которое грозило вырваться наружу. Он не мог смириться с этим. Как вообще его дядя мог так поступить? Как другие члены семьи могли с этим согласиться? Он ненавидел всю эту ситуацию. Как вообще семья может убить семью? Хоть он и старался выкинуть все хорошие воспоминания, которые были связаны с этими предателями, но он не мог просто все взять и забыть. Он помнит дружеские посиделки Атуреса и его родителей, планы на свадьбу его кузины, как его дядя держал на руках одну из племянниц, выглядя при этом самым гордым человеком в мире. Просто… Как все могло пойти по такому пути? Он не мог обработать это. Было ли все это ложью? Или же что-то изменилось? Должна же быть какая-то причина у этих действий? Не могли же эти ублюдки все время до того дня притворяться? Гленн испытывает неприязнь к самому себе за такие мысли. Имело значение только одно. Они предали семью Поэфф, и не имело значение, была ли у них какая-то уважительная причина, и была ли эта причина вообще. Факты оставались фактами, они были предателями, и они должны умереть. Но Гленн прекрасно осознавал, что на данный момент он ничего с этим не сможет сделать, так как он был слишком слаб, чтобы противостоять этим ублюдкам, и той организации, к которой они присоединились. Он принял решение в тот день. Он поклялся отомстить им за убийство его семьи. Он должен выжить. Он должен отомстить за них. То, что он выжил в тот самый день, должно стать падением этих ублюдков. Желание отомстить было единственным, что он имел на данный момент. Он должен был стать сильнее и опытнее, чтобы иметь дело с этими ублюдками и победить. Убить их. Да, он был в ужасе от перспективы встретиться с ними сейчас, так как он был слишком слаб, чтобы противостоять им, и эта попытка стоила бы ему жизни. И несмотря на то, что часть его была бы не против умереть, но он не собирался доставлять этим предателям удовольствия в виде его убийства, которая бы явно было более жестоким, так как он ушел от них в первый раз, так что они бы растянули «удовольствие». Поэфф тихо вздохнул, после выдохнул, пытаясь успокоить себя. Он решил выйти из спальни в небольшую кухню, чтобы приготовить себе чай, так как уснуть у него сегодня точно не выйдет, так как такие размышления приводят только к кошмарам, которыми и являются все его воспоминания, которые были связаны с семьей. Он действительно должен придумать лучший способ уснуть, так как всегда быть истощенным точно не вариант, а принимать зелья он не собирается, так как это оставит его беззащитным на время сна, а этого он не может допустить. Даже Бад стал смотреть на него странно озабоченным взглядом, когда они встречались для миссий, и это выводило его из себя. Хоть он и был благодарен за то, что тот не беспокоил его своими расспросами, как делали некоторые наемники. Этот синеволосый раздражал его меньше, чем другие потому что он знал личные границы, и не пересекал их. Хоть он и был настороже от его дружелюбного поведения, а так же от того, что было в этом парне что-то неправильное. Но, несмотря на все это, каким-то образом он умудрился быть тем человеком, общество которого было терпимым для него. Мысли мага медленно перешли на его напарника, который был довольно странной личностью, на его взгляд. Пока он не представлял для Гленна угрозу, хотя и сильно настораживал своим дружелюбием. Было оно каким-то неправильным, фальшивым, но не совсем. Будто бы он сдерживал свои эмоции из-за чего то. И это подтверждали некоторые моменты, которые он смог застать, при случайных стычках с Бадом в Гильдии или в каких-нибудь пабах. Его глаза порой были слишком холодными для дружелюбного и открытого парня, которым он себя выставлял. Он видел, как тот порой анализирует ситуацию, и ведет себя так, как ему нужно. И эта черта его напрягала. Тот действительно был хорошим актером, и теперь он понятия не имеет, что творится в его голове. Но пока он не нарушал личное пространство Гленна, имело ли это большое значение? У людей всегда есть свои заморочки, он это знал. И он не мог избегать своего напарника только потому, что он считает его подозрительным человеком, особенно из-за того, что это бы понесло понижению в ранге, а он этого не хочет. Он пока может мириться с этим синеволосым. Да и его присутствие терпимо для него, по сравнению с другими, хоть он и не может предсказать, что творится у него в голове, но он может сказать, как он будет вести себя когда он носит дружелюбную маску, и пока этого достаточно для того, чтобы они могли работать в месте. Да и оказалось, что Бад был действительно неплохим напарником, который знал свое дело, и придерживался плана, если он у них был. Так же его Древняя Сила была действительно полезной при выявлении слежки и засады врагов. Он так же не был конфликтным парнем, и прислушивался к его мнению, когда он говорил, и не задавал много вопросов. Идеальный напарник на его взгляд. Он так же не чувствовал от него дурных намерений, но пока для него это мало что говорило. Все же он так же не ожидал предательства со стороны части своей семьи, как он может быть уверен в намерениях других людей? Единственное, в чем он уверен, что пока Бад не собирается бить его ножом в спину, и это только потому, что они должны работать вместе пару лет, пока они не преодолеют возрастной порог в этом ранге. Да и смерть напарника на миссии гарантированно обозначало понижению в ранге. Гленн не думает, что Иллис хочет подобной ситуации, все же он был трудоголиком, и так же усердно работал, чтобы его повысили. Только время покажет, может ли он действительно доверять этому человеку, так как логически он понимает, что не все окружающие его люди хотят его смерти, или причинить ему боль. Ему трудно доверять другим после того инцидента, но он понимает, что он не сможет справиться в одиночку, так как человек, все еще является социальным существом. И как бы он не старался избегать общества других, но маленькая частичка его все еще тоскует по человеческому обществу и общению с другими, и он ненавидит признавать это, так как это могло стать его потенциальной кончиной от ножа в спину. От предательства. Ему было страшно давать другим такую возможность. Если он откроется кому-то и тот его предаст, то он не был уверен, что вновь переживет нечто подобное. Хватит ли у него моральных сил продолжить, если его вновь предадут?