Почти правда

Каменные коридоры Хогвартса, пропитанные сквозняками и запахом свечей, словно гудели от шепотов и эха шагов. Драко Малфой шел впереди, привычно прямой, с чуть приподнятым подбородком и выражением лица, которое говорило: не подходите слишком близко. Его школьная мантия развевалась за ним, словно плащ. Рядом с ним лениво шагал Теодор Нотт, руки спрятаны в карманах, движения небрежные, но взгляд цепкий. Блейз Забини, высокий и уверенный в себе, шел чуть сзади, но его голос звучал громче всех. — Ну, признайтесь, парни, разве это не лучшая идея, которую я когда-либо предлагал? — начал он, разводя руками и глядя то на одного, то на другого. — Если ты про то, чтобы тащиться в кабинет прорицания, то нет, это худшая, — скривился Теодор, скосив взгляд на Драко. — Кто вообще записывается на это дерьмо, кроме Лавгуд? — Честно говоря, я и сам удивлен, что ты смог нас втянуть в эту чушь, — добавил Драко, его голос прозвучал холодно, но с оттенком усталости. — Я мог бы заниматься более важными делами. — Какими? — ухмыльнулся Забини. — Стоять перед зеркалом и любоваться собой? — Очень смешно, — отрезал Драко, не замедляя шаг. — У меня есть занятия поважнее. Теодор хмыкнул, но промолчал, давая Блейзу продолжить свой монолог. — Ой, бросьте. Вы просто не понимаете. Прорицание — это не про скучные уроки, это... стратегия, — произнес Забини с таким вдохновением, что это почти звучало убедительно. — Вы вообще видели, кто ходит на этот факультатив? Девочки. Сплошь и рядом девочки. Теодор приподнял бровь, наконец выйдя из своего ленивого состояния. — И что? Думаешь, мы настолько отчаянные, что будем вставать ни свет ни заря ради того, чтобы перепихнуться с кем-то после? — он остановился, повернув голову на Забини. — Ради того, чтобы быть единственными парнями среди толпы девчонок, — пояснил Забини с видом заговорщика. Его темные глаза сверкнули, словно он уже выиграл в шахматной партии. — Вы вообще понимаете, какие шансы это открывает? Драко закатил глаза, его тон стал ещё холоднее: — Забини, если ты не заметил, мы и так не испытываем недостатка в женском внимании. — Может, ты и нет, — парировал Блейз с усмешкой. — Но тебе никогда не мешает быть на шаг впереди, правда? Теодор засмеялся, но скорее от бессилия. — Блейз, если ты так хочешь найти себе девушку, то, может, хватит записывать нас на факультативы? Есть способы проще. — Вы просто не понимаете тонкости моего плана, — пожал плечами Блейз, его манера говорить оставалась расслабленной, но с ноткой вызова. — Там будет половина девчонок Хогвартса, можете мне поверить. Драко ничего не ответил, но едва заметно закатил глаза. Когда они наконец поднялись по крутой лестнице, ведущей к кабинету прорицания, воздух стал гуще, и их шаги утонули в мягких коврах, покрывающих пол. Кабинет профессора Трелони был таким, каким его всегда описывали: полутемным, с густым запахом благовоний и с бесчисленными полками, заваленными странными предметами. Над головой покачивались пыльные лампы, а в воздухе звенела странная тишина. — Удивительно, как тут можно что-то предсказывать, когда ты сам не можешь разглядеть собственные руки, — пробормотал Теодор, морща нос. Все трое замерли на пороге. Кабинет действительно был полон студенток. Мантии разных цветов перемежались, словно радуга: красный, желтый, синий, зеленый. Девушки сидели на подушках или стояли, громко переговариваясь. Драко первым поджал губы, но глаза его чуть прищурились, словно он оценивал обстановку. — Ну, парни, — прошептал Блейз с широкой ухмылкой. — Добро пожаловать в мой стратегический рай.

◊◊◊

Килианна Плаквуд и Селин Селиван устроились на мягких подушках в дальнем углу класса профессора Трелони, где воздух был пропитан густым ароматом лаванды и пыли. Обе девушки устроились так, чтобы видеть всю комнату и при этом иметь возможность переглядываться без помех. Килианна, подперев щеку рукой, лениво пролистывала потрепанную книгу по прорицанию, а Селин, скрестив ноги и задрав нос, оглядывала класс с легкой усмешкой. — Я не понимаю, как кто-то может воспринимать это всерьез, — пробормотала Килианна, тыкая пальцем в схему карточного расклада в учебнике. — "Семерка чаш символизирует иллюзии и мечты". Серьезно? Это же просто пасьянс на максималках. Селин фыркнула, проведя рукой по своей идеально заплетенной косе. — А мне нравится. Тут хотя бы не нужно успокаивать орущую Мандрагору или разбираться с какими-нибудь магическими жуками. — Она перевела взгляд на Трелони, которая как раз величественно поднималась с подушки у окна. — И потом, разве не забавно посмотреть на то, как она делает это лицо "я знаю всё про твою судьбу"? Профессор Трелони, казалось, плыла по классу, словно на облаке. Её огромные очки блестели, а голос звучал едва слышно, как ветер, проходящий сквозь трещины в стенах. — Дорогие мои, сегодня мы окунемся в один из самых древних методов заглядывания за завесу судьбы — гадание на картах, — начала Трелони своим высоким, немного дрожащим голосом, взмахнув руками. — Карты, как никто другой, умеют разговаривать с душой. Они знают все ваши тайны и могут поведать о вашем будущем. Если, конечно, вы будете достаточно чутки, чтобы их услышать. Килианна обменялась взглядом с Селин, и та сделала драматический жест рукой, приложив ладонь к сердцу, будто её пронзило знание великой истины. — "Слушай карты, они шепчут", — театрально прошептала она, почти не сдерживая смех. Киллианна хихикнула, но быстро закрыла рот ладонью, увидев, как Трелони наклонилась к ближайшей паре девочек и начала подробно рассказывать о раскладе. Тем временем профессор махнула длинным рукавом, и на партах перед студентами появились старые колоды карт. — Метод гадания прост, но его значение велико, — продолжила Трелони, словно не замечая шёпота в аудитории. — Возьмите карты, сосредоточьтесь на своем внутреннем вопросе и тяните три карты. Первая расскажет о вашем прошлом, вторая — о настоящем, а третья — о том, что ждёт вас в будущем. Раскладывайте их с осторожностью, — предупредила Трелони. — И помните, карты говорят правду только тем, кто к ней готов. — Ну всё, — шепнула Селин, — готовься. Судьба идёт за нами. Обе девушки начали раскладывать карты, старательно сверяясь с инструкциями в учебнике. Селин, притворяясь предельно серьёзной, вытянула одну карту за другой и сложила их в причудливый узор. — Так, у меня здесь... "Суд", "Справедливость" и... что это? "Колесо фортуны"? Звучит как продвижение по карьерной лестнице, не меньше. — Она откинулась назад, ухмыляясь. — Очевидно, у меня всё будет в шоколаде. Килианна, нахмурившись, изучала свои карты. Её пальцы легко касались краев карт, словно она пыталась прочувствовать их тайный смысл. — А у меня здесь... "Луна", "Туз Кубков " и "Сила". Звучит как нечто грандиозное. Может, я выиграю кубок по квиддичу, о котором даже не знала? — Она усмехнулась, глядя на свою подругу. — Или, может, стану первой девушкой, которой Трелони предскажет правильно. Прежде чем Селин успела ответить, к ним подошла профессорша. Её движения были плавными, но глаза за линзами смотрели с такой напряжённостью, что она едва сдержала смешок. — Девочки, — начала она, слегка приглушив голос, будто произносила нечто запретное. — Ваши карты... Они предупреждают вас. Килианна и Селин переглянулись. — О... чем именно? — с едва заметной усмешкой спросила Килианна. — Полоса испытаний, — драматически выдохнула Трелони, широко распахнув глаза. — Вас ждёт период перемен, который испытает ваши ценности и вашу стойкость. Ваши решения будут определять не только вашу судьбу, но и судьбы окружающих. Селин издала лёгкий смешок, прикрывая рот рукой. — Как-то слишком серьёзно для пары карт, не находите? — Она посмотрела на Килианну, которая, улыбаясь, кивнула. — Профессор, неужели вы опять утрируете? — добавила Килианна, но в её голосе не было злости, только лёгкая насмешка. — Судьба редко бывает милосердной, — произнесла Трелони и, оглянувшись, ушла к другой группе студентов. В тот момент из угла класса раздался громкий смех. Голоса были грубыми и насмешливыми, и обе девушки одновременно повернулись к источнику шума. — "О, ваши решения повлияют на судьбу мира!" — передразнил Блейз Забини, хохоча. — Да она вообще серьёзно думает, что карты могут что-то сказать? — Карты могут, конечно, рассказать, — подхватил Теодор Нотт, лениво накручивая на палец край мантии. — Например, что мы все сидим тут как идиоты вместо того, чтобы делать что-то полезное. — Полоса испытаний, — язвительно добавил Драко Малфой, скрестив руки на груди. — Да уж, единственное испытание — это выслушивать её бред на трезвую голову. — Эй, Малфой, не спугни духов своими шутками, — подхватил Теодор Нотт, делая вид, что машет руками, как Трелони. — Они могут обидеться и выдать тебе еще один ужасный матч. Окружающие девушки тихо посмеивались, глядя на троицу. Некоторые, будто бы специально, поправляли волосы или громче смеялись, чтобы привлечь внимание. Килианна и Селин переглянулись. — Серьёзно? — пробормотала Килианна, закатив глаза. — Это выглядит так жалко. — Даже для них, — добавила Селин. — И они ещё называют нас скучными.

◊◊◊

После звонка, оповещающего об окончании урока, кабинет прорицания начал быстро пустеть. Студенты потянулись к лестнице, переговариваясь и посмеиваясь. Селин и Килианна спустились по узким винтовым ступеням, уходя от запаха благовоний и тяжелой атмосферы комнаты Трелони. — У меня двадцать минут до алхимии, — сказала Селин, поправляя ремешок своей сумки. — А у тебя? Руны когда? — Через час, — ответила Килианна, пожав плечами. — Думаю, успеем устроить перерыв. — Перерыв? — Селин подняла бровь, но на лице уже мелькала улыбка. — Пойдем на задний двор. Подышим свежим воздухом. Или чем-нибудь другим, — Килианна посмотрела на нее с легкой ухмылкой. Селин лишь покачала головой и, усмехнувшись, направилась за подругой. На заднем дворе царила прохладная тишина. Здесь, за пределами оживленных коридоров, были слышны только крики ворон, сидящих на ветках, и редкий шелест ветра. Девушки устроились под кроной старого дуба, чьи корни выпирали из земли, создавая естественное сиденье. Килианна извлекла из кармана мантии помятую пачку сигарет. — Только одну, пачка уже почти пустая — предупредила она, зажигая кончик палочкой. — Только не это, Мерлин, надо пополнить запасы, — фыркнула Селин, протягивая руку за первой затяжкой. Они по очереди передавали сигарету, наблюдая, как дым лениво поднимается вверх и растворяется среди ветвей. — Хогвартс уже не кажется таким безопасным, — заметила Селин, глядя куда-то вдаль. Ее голос был тихим, но в нем звучала тревога. — Ты слышала, что снова исчез магглорожденный из Гриффиндора? Это уже третий случай за месяц. Килианна кивнула, глубоко затянувшись и выпустив дым через нос. — Слухи о Пожирателях Смерти повсюду. Даже на рунах мы обсуждали, что могло бы значить странное появление меток на небе в нескольких местах. — Эти метки…— начала Селин, опуская взгляд. — На самом деле, они не всегда означают убийство, да? Это может быть предупреждением или попыткой запугать. — Может быть, — согласилась Килианна. — Но кто знает? Это магия темная, почти ритуальная. — И что это значит для нас? — тихо спросила Селин, крутя в руках кольцо на пальце. — Мы ведь не магглорожденные, но… — Но мы тоже не в безопасности, — закончила за нее Килианна. Она бросила взгляд на подругу. — Пока мы в Хогвартсе, все немного иначе. Здесь хоть какая-то защита. Но за пределами… Селин невесело усмехнулась. — За пределами можно не дожить до конца года. Килианна смотрела на дым, поднимающийся вверх. — Если слухи правдивы, то у них есть свои люди в Министерстве. Думаешь, недавний побег из Азкабана — случайность? — Конечно нет. Даже дети понимают, что это не случайно, — резко сказала Селин. — Но почему никто ничего не делает? — Потому что боятся, — ответила Килианна. — Боятся, что это станет началом войны. Хотя по сути она уже идет. Просто мы еще притворяемся, что это не так. Селин на секунду закрыла глаза, глубоко вдохнув. — Мама мне пишет каждую неделю, — Селин опустила взгляд, крутя в руках кольцо на пальце. — Они с папой всерьез думают перевести меня в Махотокоро. Говорят, там безопаснее. Килианна нахмурилась, передавая ей сигарету. — Это же Япония. Они правда хотят, чтобы ты бросила Хогвартс? На последних курсах? Селин кивнула, с досадой выдыхая дым. — Мама училась в Махотокоро. Она обожает эту школу. Говорит, дисциплина, сильные преподаватели... Ты знаешь, какая она у меня. — Педантка до мозга костей, — подхватила Килианна с легкой усмешкой, стараясь разрядить обстановку. — Точно, — отозвалась Селин, усмехнувшись. — Но я не хочу уезжать. Здесь мой дом и ты. Мы столько лет провели в этих стенах. Килианна посмотрела на подругу и мягко коснулась ее руки. — Ты права. Если хочешь, я попрошу своих родителей поговорить с твоими, все равно дружат уже сто лет в обед. Они у меня всегда восхищались британским образованием, — она чуть улыбнулась. — Наверное, думают, что Хогвартс — это неприступная крепость. — Ну, крепость, которая протекает по швам, — отозвалась Селин, но в ее голосе звучала благодарность. Килианна сжала руку подруги чуть крепче, потом провела пальцами по ее запястью, словно стараясь успокоить. — Забей, придумаем что-нибудь, — тихо сказала она. — Что бы ни случилось, как обычно, прорвемся. Селин посмотрела на нее, и их взгляды встретились на несколько долгих секунд. Затем она снова улыбнулась, теперь уже увереннее. — Ладно, — отозвалась она, вставая и отряхивая мантию. — Перерыв окончен. Пора идти варить что-нибудь взрывоопасное. Килианна рассмеялась, туша сигарету об один из корней дуба. — Удачи тебе. Постарайся не взорвать половину Хогвартса. — Как будто я могу взорвать больше, чем ты со своими рунами или больше Финнигана, — поддразнила Селин, отходя. Килианна усмехнулась и осталась под дубом, глядя на убегающую к замку фигуру подруги.

◊◊◊

Селин вошла в кабинет алхимии, мягко толкнув тяжелую дубовую дверь. Внутри, как всегда, стоял знакомый запах алхимических реагентов — чего-то древесного, землистого и металлического, с ноткой серы. Она, как обычно, заняла первую парту. Это место было не просто удобным — оно позволяло сосредоточиться, избегая шумных обсуждений сзади. Привычным жестом она достала пергамент, аккуратно разложила принадлежности и проверила, чтобы каждая вещь лежала идеально ровно. В кабинете собрались всего несколько студентов — предмет не был популярен. Впрочем, это неудивительно: алхимия требовала терпения, точности и глубоких знаний. Те, кто всё же посещал занятия, явно выделялись среди остальных: прилежные и, как правило, амбициозные ученики, выделявшиеся своими способностями в частности и на занятиях по зельеварению у профессора Слизнорта. За соседней партой сидел Блейз Забини, лениво перебирая страницы учебника. Он явно скучал и не делал попыток скрыть это. В углу кабинета Пэнси Паркинсон что-то шептала Драко Малфою, сидящему в своей характерно расслабленной позе — плечи чуть откинуты назад, пальцы небрежно барабанят по столешнице. Драко слушал её вполуха, иногда кивая, но при этом время от времени его взгляд блуждал по комнате, словно что-то выискивая. Селин уже было углубилась в свои мысли, когда раздался громкий звон — кто-то за её спиной уронил котел. Она повернулась и встретилась взглядом с Блейзом, который ухмыльнулся, не пытаясь скрыть свою беззлобную насмешку. — Тэйлор снова решила продемонстрировать чрезмерную усердность, — с полным презрения тоном произнес он, поднимая взгляд. Селин лишь закатила глаза, не обратив на него внимания, и раскрыла учебник, переворачивая страницы до нужной закладки. Профессор Мордаунт вошел в кабинет с хлопком закрывая дверь. Преподаватель алхимии был человеком с характером. Высокий, с проницательными серыми глазами, он никогда не повышал голос. Его спокойная, почти ледяная манера говорить внушала уважение — или страх, в зависимости от того, кто был перед ним. — Добрый день, — произнес он, входя в кабинет. Его голос был четким и ровным. — Сегодня мы займемся практикой. Но прежде чем мы начнем, я хочу напомнить: алхимия — это не магия ради удовольствия. Это искусство, требующее сосредоточенности и координации. Сегодняшняя тема: соединение нестабильных элементов в рамках теории равновесия магических формул. Профессор обвел студентов взглядом. — Также вы будете работать в парах. Парное взаимодействие необходимо, чтобы отработать распределение ролей в сложных экспериментах. Пары будут распределены случайным образом. Махнув палочкой, он заставил листок с именами студентов вылететь из стопки бумаг. Листок скользнул в воздухе, а профессор начал читать вслух: — Забини и Ванесса Мортон. — Несколько стульев задвигались, и парочка зашепталась между собой. — Монтегю и Лоуренс. Селин, слушая список, машинально выпрямила спину, предчувствуя неладное. — Селиван и Малфой. Она застыла, бросив взгляд на светловолосого слизеринца, который тут же ухмыльнулся, слегка склонив голову в своей типичной манере. — Конечно, — пробормотала Селин под нос, закатывая глаза, но, сохраняя спокойствие, поднялась и пересела за его стол. — Мисс Селиван, — лениво протянул Малфой, усмехнувшись, — какое удовольствие работать с вами. — Взаимно, — ответила она резко, бросая на него оценивающий взгляд. — Но давай обойдемся без театральности. У нас есть задание. Профессор на доске объяснял процесс создания стабилизирующего флюида, но Селин едва слушала. Она привыкла к заносчивости Малфоя, но сегодняшняя видимость его участия, а точнее его отсутствия, раздражала больше обычного. Малфой откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, делая вид, что его не касается происходящее. — Может, ты включишься в процесс? — процедила Селин, глядя на него. — Ты так хорошо справляешься сама, Селиван, — ответил он с притворным интересом, даже не потрудившись взглянуть на ингредиенты. — Знаешь, я не собираюсь тащить тебя на себе, — резко парировала она, пристально глядя ему в глаза. Он выпрямился, его серые глаза сверкнули. — Успокойся. Не кричи так громко, у меня от тебя уже голова разболелась. Когтевранка почувствовала, как внутри неё закипает настоящий шторм. Блять. Высокомерный ублюдок. Почему из всех в качестве партнера именно мне достался Малфой? Просто отвратительно. Она явно не говорила этого вслух, но казалось, что Малфой по выражению ее лица, что сейчас больше напоминало субтитры, примерно понял, о чем думала когтевранка. — Слушай, я не собираюсь получить неуд только потому, что твоя нежная задница не в настроении работать. Если ты тоже хочешь получить хорошую оценку, советую включиться, — на выдохе произнесла девушка. Малфой лишь склонил голову, его глаза насмешливо блеснули. — Удивительно. Когтевранская уверенность в действии. — Удивительно. Слизеринская снисходительность снова путается под ногами, — парировала Селин, смахнув рукой локон с лица и сосредоточившись на измельчении ингредиентов. Драко фыркнул, но, тем не менее, принялся за очистку кристаллов лунного кварца. Он не был доволен, но, видимо, начинал понимать, что сопротивление не приведет к победе. — Ты знаешь, что мне абсолютно всё равно, что ты обо мне думаешь? — с подчеркнутой небрежностью произнес он, глядя на неё поверх учебников и колб. — Прекрасно. Тогда молча продолжай работать, — спокойно ответила она, не поднимая головы. Перепалка длилась недолго. Под пристальным взглядом профессора, Драко, как ни странно, начал “стараться” усерднее. Он молчал, пытаясь сконцентрироваться на задании, но она все равно чувствовала, что Малфой следит за всеми ее действиями. Её движения притягивали взгляд своей отточенностью, словно она исполняла давно заученный ритуал, где каждое прикосновение и каждый жест имели свой вес и значение. Пухлые губы едва заметно поджались в сосредоточенности, оттеняя мягкую линию скул. Чёрные, словно оникс, глаза не отрывались от котла, следя за каждым изменением в бурлящей смеси. Бледная кожа, нежная, почти светящаяся в тусклом свете кабинета, резко контрастировала с тёмными, густыми волосами, которые свободно спадали на плечи. "Заносчивая," — подумал он, наблюдая, как она невозмутимо отбрасывает в сторону неудачные ингредиенты, словно мир вокруг — это только фон для её работы. Она раздражала его. Этой горделивостью, этим непробиваемым спокойствием, которое будто ставило её на ступень выше остальных. Хотелось задеть её, сломать эту непроницаемую уверенность, но сделать это оказалось неожиданно сложно. Казалось, уцепиться было не за что. Ни одной ошибки, ни одного небрежного движения — даже взгляд был безупречен. — Не переборщи с порошком кристаллизующего реагента, — тихо сказала она, смутившись от долгого разглядывания со стороны слизеринца. Но еще больше ее смущало желание разглядывать его в ответ. Было глупо отрицать, он действительно выглядел эффектно. Но в этом же и заключалась проблема: такая внешность притягивала всех подряд, а сам Малфой пользовался этим без зазрения совести. — Да уж, спасибо за напоминание, — бросил он с лёгким раздражением, добавляя порошок именно в том количестве, которое она указала. Когда задание было завершено, Профессор Мордаунт подошёл к их столу, оценивающе глядя на их работу. Его лицо смягчилось, что случалось крайне редко. — Отличная работа, мисс Селиван, мистер Малфой. Это лучший результат за сегодня. Вы оба заслуживаете похвалы. Малфой чуть склонил голову, самодовольно принимая комплимент. Селин, напротив, коротко кивнула профессору, не позволяя себе слишком бурной реакции. — Ну что, теперь можешь гордиться, — пробормотал Драко, когда профессор отошёл. — Если это и было гордостью, то лишь за то, что я вытерпела твое присутствие, — усмехнулась она, убирая свои принадлежности.

◊◊◊

Килианна успела заскочить в кабинет Древних Рун, отодвигая со лба выбившуюся прядь золотисто-каштановых волос. Она задержалась на перерыве, возясь с записями из книги, которую недавно стащила из библиотеки. Девушка заняла своё место у окна, опустив сумку на пол с лёгким стуком. Её сердце всё ещё колотилось после короткого бега по коридорам, но она быстро взяла себя в руки, ловко вытащив из сумки необходимые принадлежности. Класс был забит до отказа её однокурсниками, большинство из которых представляли Когтевран. Хотя тут затесались и студенты с других факультетов. На переднем ряду Гермиона Грейнджер — вечно слишком серьёзная гриффиндорка — истово вгрызалась в свой учебник, покусывая конец пера с таким видом, будто её отвлечение станет личным провалом человечества. В углу, ближе к выходу, Симус Финниган что-то шептал соседу, который уже вовсю трясся от усилий не заржать в голос. Килианна краем глаза заметила, как тот бедолага прикрывает рот рукой. Килианна, сдерживая зевок, пробежала взглядом по классу, высматривая хоть что-то интересное, но, не обнаружив ничего стоящего внимания, развернула свои записи, мысленно отметив: "Ну и скукотища". Профессор Батшеда Бабблинг, строгая ведьма с резкими чертами лица, как раз объясняла сложную схему расшифровки древнего рунического текста. На доске аккуратным почерком был выведен отрывок текста, сопровождаемый пояснительными заметками. Киллианна погрузилась в работу, аккуратно выписывая переводы рун на пергамент. Её движения были точными, почти механическими, но в них сквозила уверенность, выработанная годами практики. Когтевранка знала, что её знания и понимание рун значительно превосходят средний уровень студентов. Её любовь к этой дисциплине всегда была очевидна. Она методично подбирала правильные значения, сверяясь с интуицией и логикой Рядом с ней сидела Лаванда Браун, которая, наоборот, выглядела заметно растерянной и то и дело обращалась к Килианне с приглушённым шёпотом за советом. Килианна, не отрываясь от своей работы, коротко кивала или показывала пальцем на нужный отрывок текста. — Посмотри сюда и подумай ещё раз, — бросила она вполголоса, явно не желая полностью отвлекаться. Род Плаквудов, к которому она принадлежала, всегда славился своим мастерством в рунной магии — чем-то, что её предки, казалось, превратили в спорт для снобов. "Я должна справиться," — подумала Килианна, с силой вбивая эту мысль в свою голову, словно это был ещё один магический символ, требующий расшифровки. Дверь в кабинет с грохотом открылась, и все головы разом повернулись. В проёме стоял Теодор Нотт, как всегда выглядящий так, будто его появление в классе — нечто совершенно случайное. Его волосы были слегка растрёпаны, а на лице читалось лёгкое пренебрежение. Он неспешно вошёл и быстрым кивком поприветствовал профессора Бёрнстоу. — Мистер Нотт, — голос профессора был одновременно удивлённым и строго осуждающим. — Решили удостоить нас своим присутствием? — Не мог пропустить такой увлекательный урок, профессор, — ответил парень, садясь на свободное место в самом конце класса. Его голос был настолько расслабленным, что казалось, он просто издевался над всеми присутствующими. Несколько учеников тихо хихикнули, но профессор, бросив на них ещё один строгий взгляд, продолжила объяснять материал. Взгляд Нотта бродил по кабинету, цепляясь за случайные детали: старинные тома на полках, покрытые пылью, лёгкое, почти раздражающее движение пера в руках Гермионы на переднем ряду, загнутый край ковра у двери, будто кто-то постоянно за него цепляется ногой. Он отметил, как на стекле окна напротив кто-то рисовал пальцем незатейливые узоры — детская привычка, которой он почему-то втайне завидовал. В какой-то момент его взгляд задержался на двух девчонках у соседнего стола, которые то и дело перешёптывались, прикрываясь книгами. Одна из них, кажется, Кайла Моррис, постоянно закидывала ногу на ногу, заставляя край её юбки чуть приподниматься, что моментально привлекло внимание парня, сидящего напротив. Нотт подметил, как тот парень старался незаметно глядеть в её сторону, но всё равно выглядел до смешного глупо. На миг его взгляд задержался на трещине в подоконнике, возле которого сидела Килианна Плаквуд, подперев щёку рукой. Внимание Нотта то и дело возвращалось к её столу. Её сосредоточенность контрастировала с общей атмосферой в классе, где некоторые ученики лишь делали вид, что работают. Губы парня чуть дрогнули в усмешке, когда он заметил, как она едва заметно шевелила губами, проговаривая переводы про себя. Теодор подался вперёд, пытаясь уловить сам процесс её размышлений. Не только когтевранка, но и обстановка вокруг неё казалась важной: лёгкий скрип её стула, отблеск солнечного света на её пергаменте, едва слышное шуршание рукава её мантии, и как она то и дело поправляет волосы, чтобы они не мешали работе. Его собственный пергамент остался чистым, но ему и не было дела до своих заданий — сейчас его интересовала динамика происходящего вокруг. Его мысли прервал голос профессора Бабблинг: — Мистер Нотт, может быть, вы поделитесь с нами своими соображениями по поводу третьей строки текста на доске? Теодор откинулся на спинку стула, его лицо не выдало ни тени смущения. — Конечно, профессор, — сказал он, вставая. Слизеринец медленно прошёл к доске, мельком взглянув на текст: — Полагаю, это намёк на защитные чары, использовавшиеся против тёмных ритуалов. Вероятно, кельты предпочитали обезопасить себя ещё до того, как кто-то решит их проклясть. Профессор нахмурилась, затем прищурилась: — Почти верно, мистер Нотт. Но было бы ещё лучше увидеть ваши правильные ответы записанными на пергамент. — Разумеется, профессор, — с лёгким поклоном ответил он, возвращаясь на своё место с тем же невозмутимым выражением лица, хотя уголки губ всё же дрогнули от удовлетворённой улыбки. На этот раз он великодушно решил заняться своими заданиями, хотя иногда всё ещё искоса поглядывал в сторону Плаквуд. Время урока неумолимо подходило к концу, и в комнате воцарилась тишина, та самая, которая возникает, когда все делают вид, что увлечены делом. Килианна сдвинула пергамент, фыркнув от раздражения, когда один уголок слегка закрутился. Пальцы на мгновение заскользили по краям, выправляя мельчайшие неровности. — Конец урока, — наконец объявила преподаватель. В аудитории тут же раздались вздохи облегчения, сопровождаемые шорохом пергаментов и глухими хлопками закрывающихся учебников. Килианна, не спеша, сунула свои записи в рюкзак. Один из пергаментов упрямо торчал, но она не обратила на это внимания. Теодор мельком посмотрел в её сторону, будто собирался заговорить, но передумал. Когда она поднялась, стул скрипнул, нарушая шум общих сборов. Килианна лишь слегка дёрнула плечом, перехватила его взгляд на миг — короткий, почти невидимый диалог, в котором никто не хотел быть первым. Она отвела глаза и направилась к двери. Коридор встретил её хаосом: гул голосов, быстрые шаги, обрывки разговоров, разлетающиеся во все стороны. В толпе кто-то задел её локоть. Килианна бросила невнятное извинение, подтянув лямку сумки, которая норовила соскользнуть, и вскоре растворилась в людском потоке.