Начало после конца

7 сентября. Утро.       Солнечные лучи еще никогда не вызывали в ней столько ненависти и желания умереть, а звук работающей в гостиной магловской кофемашины раздражал ее барабанные перепонки. Гермиона открыла веки, через которые ее глаза прожигал яркий свет из окна, и зашипела от неожиданности. С каких пор солнце стало таким ярким? Может быть это те самый вспышки, о которых говорил мужчина из документального фильма про космос? Но нет, через тридцать секунд глаза девушки начали привыкать и она медленно кинула взгляд в сторону окна. Серые стены, на которых четко виднелась еще средневековая каменная кладка, не закрытые темно-зеленые шторы. В самом деле, зачем они здесь, если не используются по назначению? Рядом с ними, у окна — небольшой комод, на котором была разбросана куча косметики, окруженная несколькими рамками, в которых она отчетливо увидела четверых людей. Пэнси Паркинсон, Теодор Нотт, Блейз Забини и Драко Малфой — безумно веселые и обнимающие друг друга за плечи.       Сердце девушки начало биться быстрее. Зеленые шторы… Она бросила взгляд в другую сторону: книжный шкаф, на котором покорно стояли десятки цветастых журналов Ведьмополитена; разбросанные по полу короткие юбки всех существующих фасонов; выпавшие из открытого нараспашку шкафа вешалки с платьями.             «Мерлин побери, я в комнате Паркинсон!».       Гермиона рывком подскочила с чужой кровати, касаясь голыми ступнями каменного пола. По всему телу моментально прошлись тысячи мурашек.       "В самом деле, неужели она ничего не слышала о коврах..."       Девушка обхватила себя руками и обнаружила, что стоит лишь в одной футболке, принадлежавшей явно не ей самой. Ее глаза опустились вниз, панически пытаясь обнаружить в куске ткани ее хозяина.       Белая плотная футболка была больше ее на пару размеров, приятная к телу ткань доходила до середины бедер, слегка поглаживая кожу из-за легкого ветерка, доносившегося из приоткрытого окна. Из всего немногого, что Гермиона знала о слизеринке, она могла сделать один точный вывод, на который она бы даже рискнула поставить свою жизнь: Паркинсон точно не была любительницей оверсайз одежды. Напротив, редко когда ее можно было увидеть в чем-то, что давало бы ей дышать полной грудью. Либо в чем-то, что оставляло место воображению.       Гермиона подкралась на носочках к двери, ведущей в гостиную башни старост. Ей всего-то нужно было преодолеть общую комнату и она будет на своей территории. Но если гриффиндорка была в этой комнате, то где сама Пэнси? Просто недопустимо было пытаться вернуться на «безопасную» территорию, не разведав, придется ли ей встретиться лицом к лицу с «врагом».       Грейнджер прислонилось ухом к стене, пытаясь разузнать, был ли кто-то за дверью. Принесенная ею из дома в начале учебного года кофемашина все еще жужжала, то есть кто-то определенно включил ее. За ту неделю, что они жили вместе в башне старост, Гермиона еще ни разу не замечала за соседкой-старостой пристрастия к магловскому кофе и уж тем более и думать не могла, что слизеринка умеет пользоваться не магической техникой. Варианта было два: либо она все же умеет, либо кто-то другой сделал это за нее.       «Не неси ерунды, Гермиона. Кто может быть в башне старост кроме вас двоих?».       Гриффиндорка быстро осмотрелась: нигде поблизости не было видно ее палочки, так что трансфигурировать футболку, ели прикрывающую ноющее тело, во что-то более… подобающее шансов не было. Брать вещи Паркинсон было бы глупо, да и к тому же, девушка была не уверена, что она сможет втиснуться в одну из многочисленных обтягивающих юбок. Слизеринка хоть и была выше, но все же оставалась очень худой для своего роста. Настоящая модель.       Делать было нечего. Оставаться в комнате дальше было небезопасно, в любой момент "змея" могла решить вернуться в свое логово. И если сейчас оставалась совсем крохотная надежда, что Паркинсон отлучилась… в Большой зал или, может, вовсе не приходила в башню, то в случае столкновения с ней в ее же комнате, разговора было не избежать.       Гермиона схватила черное одеяло, которым еще недавно укрывалась и представила, что эта могла бы быть мантия-невидимка Гарри. Она обернула черную ткань вокруг своего тела и решилась. Она героиня войны, виделась лицом к лицу с многочисленными Пожирателями Смерти, была пленницей в темницах Малфой Мэнора, уничтожила один из сильнейших темных артефактов. Она точно могла пройти через гостиную. Даже если ей придется выслушивать нападки Пэнси о ее состоянии.       Девушка медленно открыла дверь, всматриваясь в глубь гостиной. На трех диванах стоящих в центре общего пространства было пусто, во всей комнате лишь эхом отдавался звук работающей в полную мощь кофемашины. Веря в лучшее и готовясь к худшему, Гермиона глубоко вдохнула и быстро выбежала из комнаты.       Звук шлепков ее ступней о холодный пол мгновенно разлетелся по гостиной, отражаясь от каменных стен. Вот-вот, еще несколько метров и она рукой коснется ручки двери своей комнаты.       — Не так быстро, подруга! — раздался слегка высокий голос позади нее.       Гермиона резко остановилась, не оборачиваясь и зажмуривая глаза, в надежде, что это были лишь игры ее разума. Как в детстве, играя в прятки: если я ее не вижу, то и она меня тоже. Так ведь?       — Быстро ты бегаешь для человека, с которым вчера случилось… — голос слегка остановился, в раздумье, — … всякое.       К сожалению, не игры разума. Не показалось. Это все было взаправду.       Гермиона медленно обернулась, обращая взгляд на источник звука. Пэнси сидела за столом в шелковом ярко красном халате, держа в руках чашку с кофе. Она слегка облокотилась на дубовую поверхность и повернула голову набок, всматриваясь в лицо Гермионы. На лице слизеринки была самодовольная улыбка.       — Как там маглы говорят в таких ситуациях… Путь позора[1].       Гермиона сморщилась от неприятного осознания того, что в данной ситуации, отсылка к магловской культуре была как никогда кстати. Откуда чистокровная аристократка вообще знала что-то о маглах и их фразах? Магловедение слизеринцы либо не посещали, либо слушали в пол уха.       — Что тебе нужно, Паркинсон?       Слизеринка в поддельном удивлении подняла брови. Она, наигранно оскорбившись, положила свободную руку на сердце.       — Снова Паркинсон… Вчера ты, кажется, называла меня Пэнси, — девушка вышла из-за стола, все еще держа кружку с кофе, и направилась в сторону дивана, -… дорогая Пэнси, «лучшая подруга», Диана для Энн… чтобы это не значило.[2]       Пэнси опустилась на диван и сделала небольшой глоток.       — Ну ты поняла идею.       — Очевидно, я была… не в том состоянии, чтобы здраво мыслить. — Гермиона фыркнула. — Уж точно бы я не называла тебя своей подругой в здравом уме. И упаси Мерлин, Дианой Барри…       По гостиной разлетелся противный писк кофемашины. Пэнси моментально отреагировала, расширив глаза, от радостного возбуждения.       — Кажется, твой кофе готов.       Сказав это, Пэнси достала из кармана халата свою палочку и отлевитировала белую кружку на кофейный столик меж трех диванов. Гермиона недоверчиво посмотрела на девушку, но протянула руки к напитку.       — Ты… сделала кофе мне?       Пэнси закатила глаза.       — А говорят, что ты самая умная ведьма нашего поколения! Я ведь буквально в прошлом предложении сказала, что твой кофе готов.       Гермиона свела брови к переносице, делая глоток свежеприготовленного эспрессо. Из ее горла вылетел невольный стон удовольствия. Что, хотя бы в теории, могло быть лучше чашки кофе в таком состоянии? Разве что и вовсе не нуждаться в этой чашки кофе.       — Спасибо… Пэнси, — Гермиона все еще недоумевая смотрела на собеседницу. Что-то в этом всем было такое, что не давало ей покоя. — Могу ли я поинтересоваться, почему ты сделала мне кофе?       На лице Пэнси появилась загадочная ухмылка.       — Ох, ну знаешь, я подумала, что после вчерашней вечеринки и количества алкоголя, которое ты потребила, тебе понадобится что-то, что взбодрит тебя. Все только и говорили о том, в каком количестве тебя рвало.       Гермиона едва не подавилась кофе.       — Меня… вырвало?       — Пару раз. Честно говоря, лишь чудо спасло тебя от алкогольного отравления. Ну и немного Поттер.       Гермиона поставила чашку на стол и прикрыла лицо руками. Из всего, что с ней смогло случиться, с ней случились заботливые слизеринцы.       — Ты то чего сотрясаешься в сожалениях. Вот Трелони бы стоит волноваться. Все-таки ее самовар ты решила наполнить своим внутренностями.       — О господи…       Гермиона взвыла в отчаянии. Одним делом было то, что ее вырвало несколько раз в шары Трелони для предсказаний, другим же было то, что она ничего из этого не помнила.       — Боюсь Господь тут не при чем, а вот пуффендуйцы и старина Огден — да.[3]       Гермиона смотрела в никуда, пытаясь достать из глубин разума воспоминания о прошлой ночи. Ничего. Полная пустота. Сейчас бы ей пригодились уроки окклюменции от Снейпа, о которых рассказывал Гарри.       — Как я вообще оказалась на вечеринке, я же…       Пэнси прервала слова Гермионы своим заливистым смехом.       — Оказалась на вечеринке? — Пэнси едва смогла найти воздух, чтобы продолжить говорить. — Грейнджер, это ты ее устроила.