Скромная просьба

На пару минут в комнате вновь воцаряется тишина. Крис слышит свое сердцебиение и чувствует под ладонью, как вздымается грудь Джереда. Что еще ему сказать, он не знает. И просто молча ждет, бездумно очерчивая пальцами татуировку. Смотрит на друга, уставившегося в потолок. Словно там он сможет, найти, наконец, ответы. И кажется, что-то там все же находится. — Ладно, ложись, — говорит вдруг Джеред и встает с дивана. — Я? Здесь? — Да, давай. На спину. И ноги согни и разведи. Крис, удивленно хмыкнув, покорно выполняет сказанное. Для комичности еще и руки кладет вдоль тела. И замирает в странной позе. — Так? Ты об этом хотел меня попросить? — Почти. А теперь представь, что я ложусь на тебя сверху, лицом к лицу. — Представил. С легкостью. Это же уже секс получается, разве нет? — Нет, Крис. Это — не секс! Это … — Джеред снова краснеет и смущается. А то самое слово, что уже раз пятьсот прокрутилось в его голове, никак не хочет быть озвученным. Ну что за напасть? Все же так просто. — Джеред, дорогой, ну что же это? Что? Ну же, скажи мне. Это ведь я, Крис. И напомню тебе, что я чего только от тебя не слышал и что только с тобой не делал. В конце концов, мы же спим уже почти десять лет. Твое стеснение меня даже пугает. Но и трогает, да. Ты — удивительный человек. Я ко всему готов, правда. Пусть я и такая сволочь, которая не помнит и не может понять, но я очень очень … — Ладно, Крис. Это…это — самолет. Видишь же, я похудел. И теперь тебе будет гораздо легче меня поднять. Все, я сказал. Теперь можешь смеяться, — выпалил почти на одном дыхание Джеред и замер, сложив ладони и закусив губу. Первые секунды Крис молчит и таращиться на друга. А потом произносит почти беззвучно «самолет», закрывает рот рукой, давится от смеха, краснеет и жмурится. И потом хватается за живот и уже откровенно и громко смеется. И едва не плачет. — Ну вот. Теперь ты понимаешь, как сложно мне тебя об этом просить? Теперь, когда ты всегда трезвый. — По.по.понимаю. Прости, пожалуйста. Иди ко мне. Ух, вот это да. Ну надо же. Крис хватает Джереда за руку и усаживает рядом с собой. Постепенно успокаивается, видя, что тот снова покраснел, и теперь еще и погрустнел. И боится поднять глаза. Хотя на лице уже читается: «зря я это все задумал. Знал же, что так оно все и будет. Идиот». — Ну ладно, прости. Прости. Все. Все, я больше не смеюсь. Но твои подсказки, надо сказать, совсем какие-то странные. — Почему? — Запрещенное? Ты серьезно? — Но ведь сейчас с полетами сложно. Не во все страны можно же улететь из-за ограничений. — Черт. А я и не подумал. Да. Ну тогда ты прав. Запрещенное. И что, мы восемь раз в это играли? Я плохо помню. — Да. И первые три раза мы оба были жутко пьяны Ты сильнее, кстати, поэтому не помнишь. А я себя чувствовал, как в турбулентности. — Оу… Оба не выдерживают и прыскают от смеха. А потом Крис гладит Джереда по щеке. Словно пытается убрать румянец. — И что, ты будешь счастливым? — Глупо, да? — отвечает тот, несмело поднимая взгляд. — Не глупее всего того, что я тут тебе предлагал. А почему к похудению привязал-то все? — Так у тебя в прошлый раз колено заболело. А теперь я легче. — Ах, ну ясно. Не специально ведь худел? — Нет. Оно само как-то. А ты и не заметил даже. — Мне бы так худеть, Джеред. Незаметно. Эх. А как я замечу? Ты для меня всегда стройный и красивый, ты особо не меняешься. — Это Бенгт и Бенджи не меняются. А у меня и жопа растет, и живот, и бока. — Ну да, вспомнил тебя после крайнего тура с Хассельхофом. Ты точно был тяжелее. Ух. Ладно, давай тогда полетаем. Джинсы тоже снимай, мне так еще легче будет, — Крис улыбается, подмигивает и снова ложится на диван с готовностью протягивая руки и сгибая ноги. — Иди ко мне, мой истребитель. — Истребитель? — Ну так из-за носа же. Крис снова смеется и тут же получает легкий шлепок по бедру. А потом Джеред стремительно выскальзывает из штанов и осторожно ложится сверху, сразу расправляет руки в стороны. Крис терпеливо ждет и не шевелится, старается даже не дышать. И буквально пару секунд они смотрят друг на друга. — Так, ну и куда летим? — уже абсолютно серьезно спрашивает Крис, подхватывая Джереда под руки и просовывая ему под бедра ноги для предстоящей поддержки. — Давай в Россию. Мы же скоро там будем. — Но сначала Украина же, в июле. — Да, но в Россию подольше будет. А если в Новосибирск, то и все секунд тридцать. — Ох, давай поближе. Хотя бы в Екб. Двадцать секунд. Хватит? — Хорошо. — Отлично. Спасибо, что хоть не Китай и не Мексика. Гудеть будем? — Будем! — В какой тональности? Командуй. — В ля-минор. — Пристегните ремни. К взлету готовы, — говорит Крис почти на чистом русском и начинает поднимать Джереда в поддержке, постепенно выпрямляя руки и ноги. И вместе парни громко гудят. И смеяться уже не получается. Крис хорошо видит, насколько счастливым выглядит Джеред. И пусть смотрит уже не на него, а вперед, стараясь держать высоко голову, все равно видно, как смеются его глаза. И ведь правда, он стал легче. Хотя держать, по –прежнему, не так-то и просто. На лбу тут же выступает пот. Но Крис держит и уже радуется вместе с Джередом. А тот напрягает, кажется, все мышцы, и снизу кажется еще красивее и изящнее. Просто глаз не отвести. Надо только немного подождать. Скоро уже посадка. Секунды бегут стремительно. И наконец, после того, как Джеред, что все это короткое счастливое время считал про себя секунды, кивает, Крис медленно его опускает и громко выдыхает. Джеред прижимается к нему, обнимает и в знак благодарности целует. А потом они оба смеются, уже обнимаясь и перекатываясь на бок. Так лежать и смотреть друг на друга гораздо удобнее. — Ну что? Мягкая посадка была? — Да не сказал бы, — отвечает Джеред, вскидывая ехидно брови. — Ох, ну простите. Кто-то просто запредельно красив и слишком долго меня сегодня мучил. — Да неужели? — Ага. Так, значит, теперь уже девять раз получается, да? Следующий, десятый, должен быть особенным, — говорит Крис и уверенно лезет на Джереда, заводя тому руки за спину, чтобы не мешал и не спихнул. — Эй, ты чего? — Как это чего? Теперь я буду самолетом. Полетели в Париж, Жерар. В город любви. — Я тебя просто обожаю!