Пуст зрительный зал

      По ночам Игорю снился Кирилл. И порой одна сцена была страшнее предыдущей. Ему снился Кирилл-мерзавец, человек которого едва ли хотелось видеть дольше двух минут. Образ этот глубоко въелся в память. Стоило Игорю закрыть глаза, как внутри сразу всплывал мерзкий Кирилл Гречкин.       По утрам Игорь чувствовал себя убитым, но упорно жил свою жизнь. Каждый день был похож на предыдущий. Он просыпался куда-то бежал, кого-то спасал и возвращался домой и занимал всего себя своим маньяком. Теперь он просто всего себя занимал маньяком.       Одно их окон он превратил в гигантскую и всё больше разрастающуюся схему. Наглядность связей всегда помогала отыскать нужный ответ.       Он уже несколько раз всё переделывал. Переделывал, как только объявлялись какие-то новые факты. Каждая новая деталь добавляла больше ясности, но при этом подкидывала всё новые и новые вопросы. А вот ответами, к сожалению, обделяла.       Он изрезал пальцы об ножницы, несколько раз загонял по кожу булавки, по большей части случайно, приклеил скотч к окну, но не приклеил фото и на эмоциях распечатал фотографию красной Ламборджини авентодор (как будто не знал её во всех подробностях), но за ненадобностью сунул в мусор. Под столом, на столе, вокруг стола, вся его квартира теперь напоминала склад макулатуры, где покопались крысы. Теперь их гнездо висело на окне и подсвечивалось вялыми лампами с улицы.       За окном серела улица. За тучами не было видно неба. А скоро полил дождь, сильный и неприятный. Он глухо стучал по крышам пока Игорь душ в кружку с уже замёрзшим чаем. В прихожей остался пакет с растворим кофе, но до него нужно было дойти, а значит оторвать взгляд от схемы.       Он что-то упускал. Чего-то не хватало. Не хватало чётких доказательств. Второй маньяк был и это однозначно, но к нему пока не вило ничего конкретного. На него было прямых улик. Ничего кроме различий в методах.       Утром Игорь был готов доказывать Прокопенко и безликому Московскому следователю, что маньяков действительно два. Пускай у него не было ничего кроме домыслов и предположений, но они были. Он правда был готов с пеной у рта доказывать свою правоту, но поток его мысленных аргументов прервал знакомый и, честно говоря, не очень желанный голос. — Человек пропал, я пытаюсь подать заявление. В чём ваша проблема? — Влад сидел за одним из столов и всем своим видом демонстрировал глубокое разочарование полицейской системой. — Три дня не прошло и этот человек вам никто… — По закону подать заявление может любой, кто заметил пропажу. Я заметил! И вот я здесь, — Влад красноречиво обвёл руками помещение и уставился на лейтенанта, имя которого Игорь не мог даже припомнить. Сергей, Владимир или Александр?       Игорь в десяток широких шагов оказался рядом и наклонился к Владу. — Владимир, можно вас на пару слов? — Игорь не менее красноречиво прихватил Влада за предплечье и потянул за собой. Может слишком резко и неожиданно. Но испуганно-удивлённый взгляд Сергея-Владимира-Александра доставил Игорю секундное наслаждение.       Влад действительно пошёл за ним и оказавшись в относительном одиночестве внимательно посмотрел на Игоря. — Я — Владислав. — Что? — Зовут меня Владислав.       Игорь понимающе кивнул, лишь бы сделать хоть что-то. Внутри вскипало незнакомое и непередаваемое волнение. — Кирилл пропал? — не выдержал Игорь. Честно говоря, это очень его беспокоило. Беспокоило больше, чем он мог и хотел бы вырожать. — Пропал, — согласно кивнул Влад. — Когда ты вчера уехал я залез в машину Кирилла. Его чемодан остался в багажнике. Я попытался дозвониться до него весь вечер, но у него отключён телефон. А утром я полез копаться дальше и оказалось, что он не выходил в сеть с тех пор как в субботу уехал в аэропорт. — Он мог сбежать, — пожал плечами Игорь. Наверное, это звучало безразлично или как-то обвиняющее. На деле он просто пытался найти объяснение при котором, в условиях постоянно умирающих моделей-наркоманов, Кириллу не грозила бы опасность.       Сбежал — вернётся, сам захотел, были причины. Пропал — не по своей воле, ему могла угрожать опасность или он уже мог быть мертв. А с последней ситуацией в городе последнее было очень вероятно.       Мог быть мертв. — Виктория сказала, что до аэропорта они всё же доехали. Кирилл даже посадил её на самолёт. Куда бы он мог сбежать без вещей и денег? Так ещё и оставив свою любимую машину. — Телефона не было в машине? — Нет.       Мог быть мертв.       Игорь напрягся и тяжело перевёл дыхание. Влад стоял рядом и тоже с трудом понимал куда себя деть. Неловкая тишина между ними почти имела физическое воплощение. Такое же неловкое и напряженное. — Пошли, — Игорь, наконец, оторвал взгляд от стены и вернул внимание Владу. — Напишешь заявление.

***

      Вообще-то это было незаконно. У Игоря не было никаких прав раскрывать материалы дела Владу, но теперь, когда вопрос касался Кирилла, Игорь был готов на многое.       Если похищение Кирилла было связано с этим делом, то это выдавало сразу несколько интересных поворотов. Было очевидно, что Кирилл из схемы выбивался. Он был единственным парнем и единственным из всех моделей кто только в определённый период времени плотно сидел на наркоте. Да, это было давно, но другие модели, по заключению врача, не употребляли наркотики систематически.       С одной стороны Игорю очень хотелось, чтобы Кирилла похитил кто-то другой. Тогда у Кирилла был шанс остаться в живых. Все модели, которых похищали быстро умирали. А они потратили почти сутки, даже не зная, что Кирилла похитили. Вероятность найти его труп в какой-нибудь лесополосе с каждым разом всё росла и росла.       Ещё выезжая из полицейского участка, Игорь выдал Диме множество разнообразных, но в общем простых заданий. Проследить, чтобы заявление о пропаже Кирилла нормально оформили, откопировать медицинские заключения, попросить, чтобы не только убийства девушек, но и парней посылали Игорю. Лучше уж он будет по двадцать раз кататься по злачным местам, чем надеяться найти того, кто уже мог быть мёртв. Мог быть мертв.       В голове Игоря больно билась эта мысль. Кирилл мог быть мёртв. Это было так реально, что на секунду Игорю становилось страшно. Так страшно за Кирилла ему не было ещё никогда.       Он сидел в машине Влада и они ехали в квартиру Игоря. У него были вопросы, которые он очень хотел задать. — Крутая схема, — Влад кивнул на несколько десятков (медленно подходящих к сотне) бумажек на стене и скинул куртку на спинку дивана. Игорь не возражал. Игорю было не до этого. — Я как будто в «Элементарно» попал.       Шутки Игорь не понял. Может потому, что на шутки настроен не был, может потому что это «Элементарно» и вовсе не смотрел, а может ещё почему. Да и Влад особой реакции от него не ждал. Он и вовсе сказал это просто чтобы сказать. Без жажды поддержать разговор, а скорее с целью отвлечь себя. Себя Игорь привык отвлекать не шутками. — Кирилл не может быть у каких-нибудь своих друзей?       Влад смерил его странным взглядом и тут же отвернулся. — Во-первых, у него почти не осталось друзей, у которых он мог остаться, — Влад коротко пожал плечами и, заметив удивлённый взгляд Игоря, улыбнулся. — Ты совсем его не знаешь, правда? Он уже давно не тот раздолбай, которого ты когда-то знал.       Влад уставился в потолок и ещё раз коротко улыбнулся. — Когда Кирилл таскался по тусовкам, жрал наркотики и трахался со всем, что двигается — у него было много «друзей». Он мог с ними хоть ночевать, хоть трахаться до потери пульса, а потом не помнить даже имён. Тогда, знаешь ли, ни его, ни кого-либо вокруг, ничего не беспокоило. Когда он встретил тебя, попытался отказаться от наркотиков и занялся своей незаконченной, но проплаченной модельной карьерой — «друзья» постепенно отвалились, — Влад сложил руки на груди и уставился на Игоря. — Когда-то друзьями для него становился каждый встречный, соглашающийся слизывать кокаин с живота стриптизёрши, а теперь у него почти нет друзей, просто потому что его не научили их нормально заводить.       Игорь молчал. А Влад был прав. Тот Кирилл существовал целую вечность назад. Это было чуть больше полугода (девять месяцев, шестнадцать дней, восемь часов и тридцать шесть минут — Игорь считал) назад. Чуть больше полугода назад Кирилл словил передоз, какую-то клиническую смерть и трехмесячное лечение. А теперь Игорь всё сломал и сам не заметил, когда появилось это безликое и далёкое «когда-то» и появилось это больное «теперь». Не прошло ведь много лет. Пара месяцев, по ощущениям, длились уже несколько столетий.       Их отношения не были идеальными. Они были антиподом идеальности, но работали. Кирилл не жаловался, не возникал, казалось его всё устраивало. Где-то в тот же период Игорь начал отношения с Юлей. Когда Кирилл уже отошел, а внутри у Игоря зародился мерзкий червь сомнений. Игорь до сих пор не мог нормально сказать себе зачем приплёл в эту игру с самим собой Юлю. Она то вовсе не была виновата, что он кретин, родившийся в России прямо перед развалом Советского Союза и получивший соответствующее постсоветское воспитание. Он знал как священник молитву, что парням нельзя любить парней. Но он любил Кирилла и это было за гранью.       Он был с Кириллом и как никогда до этого момента боялся влюбиться. Кирилл и без того имел на него слишком много влияния. Одно слово и Игорь летел к нему в клуб, потому что знал, чем обычно заканчивались плаксивые просьбы Кирилла (приходом под первой попавшейся барной стойкой).       Кирилл не был человеком к которому не стоило привязываться. Он был мерзким и лживым, но ебать его было удобно. Тогда, но сейчас… Сейчас Игорь не знал, не был уверен, в том что знал правильного Кирилла. В голове у него, и миллионов людей иногда смотрящих криминальную сводку, сложилось впечатление о Кирилле Гречкине — сыне влиятельного папаши, который в рот ебал законы и правила. Кирилла, который жрал наркотики как конфеты и запивал это всё литрами алкоголя. Но это был образ. Качественно выстроенный фасад, ширма, за которой прятался Гречкин, которого Игорь изо всех сил старался не замечать. Так жилось проще. Так работалось проще.       А сейчас Влад говорил ему словно о совсем другом Кирилле Гречкине. Словно это был совсем другой человек, совсем-совсем другой. Это был человек, которого Игорь не знал, не успел узнать. Которого, Игорь не хотел узнавать, чтобы не ломать свою собственную ширму. Эту маску доблестного полицейского, который по личным моральным соображениям спасает всех страждущих и наказывает преступников. А теперь маска дала трещину, стоило пропасть самому мерзкому представителю золотой молодежи.       Возможно и не было никогда «того» и «этого» Гречкина. Всегда был только один — сломленный и спрятанный за собственной ширмой конченного урода. Могло ли быть так, что Кирилл всегда прятался, скрывал эмоции и мысли, потому что так проще жилось? Не ему, но другим людям? Могло. Но это было слишком сложно. Но сложно представить, что кто-то вроде Кирилла сумел бы выстроить столь сложную схему поведения, план, сквозь который он, казалось, сам не мог пробиться. — Во-вторых, Кирилл собирался на показ к Дмитрию Серебряному в Москву. Он же для этого в аэропорт поехал. А с Викторией просто вышло совпадение.       Игорь понятливо кивнул и сделал мысленную пометку. Серебряный. Что-то в этом человеке его смущало и теперь у него был честный повод допросить его. Уже официально. А ещё задать пару вопросов Владу. Их отношения с Кириллом были гигантским белым пятном на его схеме. И какая-то Виктория. И вообще теперь весь Кирилл был большим знаком вопроса в качественно выстроенной схеме. Как бы сказал Кирилл: «А потом всё пошло по…». — Но у него есть друг, который может нам что-то дать, — Влад коротко улыбнулся и вытащил из кармана телефон.       Он куда-то звонил, но ему никто не отвечал. Влад долго стоял, уставившись в окно, два раза успел перезвонить, но в итоге сдался и повернулся к Игорю. На лице больше не играла довольная улыбка, а в глазах блестел огонь, который Игорь знал как никто другой. — У меня есть адрес, а у тебя полицейское звание, — Влад не глядя, коротко и зло, засунул телефон в карман и уставился на Игоря.       Игорь ему кивнул и потянулся за своими ключами, бездумно брошенными на кофейный столик.       Это был плохой план. Изначально не стоило тащить с собой Влада, не стоило посвящать его в материалы дела, не стоило соглашаться на его идеи. Всё должно было закончиться плохо. Это был не просто плохой — это был кошмарный план, но другого у Игоря пока не было.

***

      Это был редкий случай, когда Игорь ехал не в глухом одиночестве и даже не на метро. В затонированной машине Влада ехать по Питерским улицам было не так уж и плохо. На улице лило как из ведра, дождь хлестал по лобовому стеклу, дворники работали не переставая. Холодный ветер задувал во все места, но в машине было тепло. Работающая на обогрев печка, подогревающиеся сидения и клокочущее внутри Игоря волнение.       Среди полицейских машин, черная БМВ казалось чужеродной и далёкой. — Думаешь он нашёл что-нибудь интересное? — Влад мелко тарабанил пальцами по рулю, то и дело заглядывая во все зеркала. Игорь сжимал кулаки в карманах куртки. — Сейчас услышишь, — Игорь коротко кивнул на маячащего под навесом отделения Диму. Он натянул куртку до самого носа и стремительно ходил из стороны в сторону. Игорь открыл окно со своей стороны и помахал встрепенувшемуся Диме.       Дима коротко кивнул, вцепился в лямку своего рюкзака как в самое лучшее оружие на свете и поспешил к ним. Их разделял даже не десяток метров, но в машину, на заднее сидение, Дима запрыгнул мокрый. С волос его капало, а очки тут же запотели. — Игорь, я столько всего нарыл!       Игорь кинул красноречивый взгляд на замершего в удивлении Влада и кивнул Диме. — В-общем, нам, наверное, снова нужно поговорить с Дмитрием Серебряным, — Дима что-то стремительно листал и тут же перелистывал обратно. — Две первые убитые занимали у него денег. Возможно это ничего не значит, но также возможно…       Дима ещё что-то вещал, но Игорь его уже не слушал. Серебряный. Всё снова упёрлось в него. Мог ли обеспеченный бизнесмен оказаться маньяком, режущим жертв по подворотням? Возможно, но пока реальных доказательств на Серебряного у них не было. Но слишком много всего упиралось в него. Слишком много. — А ещё пришёл результат тестирования по Басову.       На этих словах Игорь подобрался и обернулся к Диме. — У него нет никакого заболевания. Только приступы агрессии. Ну типа в моменты сильного эмоционального потрясения или что-то вроде того, — Дима стремительно листал свои папки, а Влад, когда мог оторваться от дороги, смотрел на Диму полными удивления глазами. — То есть его можно посадить?       Влад смотрел на них с такой надеждой, что Игорь такого даже представить не мог. Не от такого брутального парня. Дима тоже удивился, но тут же вернул всё своё внимание документам. Игорь только кивнул на вопрос Влада. Его это тоже радовало. При чём куда больше, чем он хотел бы показать. — Нам даже дадут его допросить! Может выясним ещё что-то важное о других убийствах…       Ну, хоть одна хорошая новость за день.       Следующим пунктом назначения был Серебряный и его странный и убийственный модельный бизнес.

***

      В прошлой раз Игорь был здесь один и даже тогда Серебряный показался ему странным. Теперь рядом с ним сидел Влада и выглядел всё более и более мрачным.       За ресепшеном крутилась секретарша Мариночка. Удивительно, но на её бейдже действительно было написано «Марина». Классическая секретарша — блондинка с огромными голубыми глазами и пышными ресницами, так что похлопай она ими ещё сильнее взлетела бы. Она не была классической силиконовой куклой, но производило впечатление миленькой и добренькой, так что на неё хотелось любоваться.       В прошлый раз секретарша тоже была, но не факт, что эта. По крайней мере Игорь запомнил блондинистые волны кудрей и обворожительную улыбку. А потом тем же вечером он трахнулся с Кириллом, чтобы получить информацию. Это воспоминание больно ударило по и без того расшатанным нервам Игоря. Сама мысль о Кирилле, которым он пользовался, когда было нужно и так била не хуже бейсбольной биты. А теперь и подавно.       Марина обворожительно им улыбнулась. — Дмитрий Романович ждёт вас. — Кирилл поехал к вам на показ в Москву, — начал Влад, прежде, чем Игорь придумал как начать. — А теперь он пропал.       Чёрт. Этого говорить Игорь не планировал. С другой стороны, сам виноват. Не нужно было давать Владу говорить. Нужно было запретить, сказать молчать, но Игорь этого не сделал и теперь у Серебряного были все козыри. Вообще брать с собой Влада не надо было. Тайна следствия, все дела. Вот теперь Игорь пожинал плоды своей распущенности.       Правда взгляд Серебряного демонстрировал абсолютное непонимание. Он смотрел то на Влада, то на Игоря и, кажется, совершенно не понимал о чём речь. — У меня нет показов в Москве в ближайшие полтора месяца, — Серебряный сложил руки на столе перед собой и внимательно посмотрел на Игоря. — И уж тем более я не звал туда Гречкина.       Теперь пришло время Игоря недопонимающее смотреть на Влада. Теперь уже он смотрел то на Серебряного, то на Игоря и всем видом демонстрировал раздражение. — Я видел сообщения своими глазами и на все сто уверен, что они были от вас, — Влад крепко сжал кулаки и раздраженно откинулся на спинку стула. — Но я не мог писать Кириллу, — Дмитрий покачал головой и опустил голову. — Потому что у меня нет показа в Москве. — Значит Кириллу кто-то написал от вашего имени, — наконец заговорил Игорь, когда Влад начал вскипать. — Ваш аккаунт кто-нибудь взламывал? — Нет, что вы, — Дмитрий тут же вернул зрительный контакт с Игорем и теперь внимательно на него смотрел. — Это моё единственное средство связи с постоянными моделями. Пароли есть только у ограниченного круга людей. — У кого именно? — У меня и моей секретарши, — кивнул Серебряный. — Да, у очень ограниченного, — Влад коротко закатил глаза. Он вытянул из кармана телефон и вышел из кабинета. Игорь остался с Серебряным один на один. — А ваша секретарша не могла написать Гречкину? — Нет. Зачем ей это?       Они долго молчали и тупо пялились друг на друга. Игорь устал бездарно тратить время и первым нарушил молчание. — Позвоните если что-то вспомните. — Запишите номер у секретарши.       Игорь выскользнул из кабинета и встал рядом с ресепшеном. За стойкой, уставившись взглядом в монитор компьютера сидела Мариночка, но какая-то совершенно другая. На бейдже всё ещё было написано «Марина», только вот это была какая-то совсем другая девушка. Буквально небо и земля. Выпрямленные светлые волосы сменились на тёмные, плотно закрученные кудри, улыбка из добродушной превратилась в обольстительную, а голубые глаза теперь жутко контрастировали с загорелой кожей. И зубы у этой были не родные — очень белые и ровные виниры теперь блестели под светом ламп. Марина-блондинка улыбалась натуральными, отбеленными, но чуть кривоватыми у клыков. — Игорь Константинович, вы уже закончили? — она улыбнулась короткое и ласковой улыбкой, но было во всём этом что-то неуловимо-фальшивое. — Не припомню, чтобы представлялся… — Вы же в прошлый раз визитку оставляли, а я записала, — улыбка снова вышла фальшивой, но на очень старалась. — А напомните как вас зовут? — Марина, — «Марина» улыбнулась. — Так у вас есть мой номер? — Игорь покрепче сжал кулаки в карманах куртки. — Передайте его… Серебряному. — О, Дмитрию Романовичу, да конечно… как вас подписать? — Майор Гром, Игорь Гром, как там на визитке написано? Так и запишите.       Смотреть на фальшивую Марину больше не было сил и выскочил из салона быстро как только мог.       Возможно, стоило её спросить. Хоть какой-нибудь вопрос задать. Серебряный как-то забыл (или не посчитал нужным) уточнить, что секретарш — у него две (и обе почему-то Марины). Только вопрос почему одна Марина заменилась на другую Марину ему оставалось не понятно. И вот об этом возможно стоило спросить Марину. Ладно, это всё было странно, но сейчас думать об этом ему не хотелось. Вопрос Марин теперь в его схеме плотно прикреплялся к личности Серебряного, так что у него будет ещё много времени поразмыслить.

***

      С Владом они встретились только вечером. Он с стоял на пороге квартиры Игоря с пакетами из какого-то китайского ресторанчика, а за спиной у него маячила какая-то очень взволнованная и агрессивно настроенная девушка. — Это Виктория, — Влад кивнул себе за спину и Виктория смерила Игоря на удивление злобным взглядом.       С этой девушкой Кирилл сидел в машине, когда Игорь предупреждал его о маньяке. Эта девушка ещё тогда смотрела на него как на врага народа, а теперь её взглядом и вовсе можно было убивать. — Её Кирилл подвозил до аэропорта. — Каким образом она уже оказалась здесь? — Прилетела первым же рейсом, когда поняла, что Кирилл слишком долго не выходит на связь. А ещё, когда загуглила и узнала, что никакого показа в Москве у Серебряного нет.       Полтора часа спустя они сидели всё там же и старательно придумывали где мог быть Кирилл и какова была вероятность того, что он жив. Ну, Виктория с Владом придумывали, а Игорь высчитывал вероятность (цифры были удручающими).       Виктория задумчиво жевала свою лапшу, умело орудуя палочками, Влад вяло тыкал лапшу, больше для вида, чем действительно наслаждаясь пищей. Игорь тупо пялился в схему, машинально засовывая в себя еду простой вилкой, просто чтобы не тратить время с палочками.       Господи, как же много всего он упускал. Буквально целую гору всего… — Velnias, — Виктория с удивительно громким стуком поставила свой контейнер на стол и подлетела к схеме Игоря. — Я поняла где её видела!       Она привстала на носочки и ткнула острым наманикюренным ногтем в фотографию самой недавно найденной девушки. Того самого полуразложившегося трупа в лесу, личность которого так и не установили. — Она тоже модель! — Виктория убрала палец от схемы и метнулась к своему телефону. Каждое её движение было взволнованным и слишком быстрым. Она суетилась, что-то печатала в телефоне и то дело переходила на свой родной язык. — Это одна из первых «зарубежных» моделей Серебряного. То ли из Румынии, то ли из Сербии… Короче откуда-то оттуда! kalė! Она уже давным-давно пропала…       Влад на своём месте тоже оживился. — Тогда почему её имя не нашли сейчас? — Потому что никто и не знал, что она в России!       Игорь отложил в контейнер с недоеденной лапшой и взялся за свой телефон.

Вы, 21:28 Юля, привет. Если не занята, можешь помочь?

Пчёлка, 21:32 Кого убили на этот раз?

***

      В тот вечер они узнали скудные, но всё-таки новые факты. Девушка эта была румынской моделью и какое-то время была в отношениях с Серебряным, пока он взял паузу в отношениях со своей нынешней невестой. У них там были настоящие мексиканские страсти, но, что удивительно, без подробностей. То есть интернет знал удивительно мало — девушка эта состояла в отношениях с Серебряным очень краткий срок, а затем и вовсе пропала. Теперь они хотя бы знали как её зовут и, что все концы ведут к Серебряному, который был чист как младенец. Вот правда. На все эпизоды у него алиби, мотивов нет и вообще он никому не враг и всему миру друг — прямо святой какой-то, никак не меньше.       Но факт оставался фактом — трупы вокруг Серебряного росли в математической прогрессии и чем дальше, тем больше. И это напрягало. Мотивов нет, поводов нет, а трупы есть! С другой стороны, такой человек с такими деньгами и связями мог кого-нибудь да нанять. В конце концов того же Басова, который на него, между прочим и работал (и скорее всего Серебряный знал за что увольнять этого парня) и зарекомендовал себя как натуральный псих с маньячными замашками. Тогда вопрос где он нанял второго (явно менее маньячного и психованного в открытом виде). И ещё эти две Марины не выходили у Игоря из головы. Короче говоря, вопросы к Серебряному множились, а ответы утекали сквозь пальцы.       А ещё проблема была в том, что дело Кирилла вели отдельно. Его не объединили с маньяками Игоря, потому что не видели поводов. Кирилл Гречкин был поданным в розыск папенькиным сынком, который, по-мнению, СМИ и некоторых полицейских сидел на даче у кого-нибудь своего дружка и спокойненько занимался какими-то не очень законными и приличными вещами. То есть по факту даже полиция не видела оснований для реального розыска. Всем казалось, что тот самый Кирилл Гречкин просто забухал или отдыхает где-то с друзьями. Только вот Игорь прекрасно знал, что это не так, но доказать этого не мог.       Влад с того единственного дня у Игоря не появлялся и, если верить его словам, занимался своими прямыми обязанностями водителя в семье Гречкиных. Кажется, любовница папаши вернулась отдельно от папаши и теперь каталась по городу в его машинах.       Викторию он тоже больше не видел. Правда справки навёл. Виктория Варнане действительно было уроженкой Литвы. Последние три года она большую часть времени проводила в Вильнюсе и почти не летала в родную Кретингу (часть этой информации подтвердила Юля и всемогущий интернет, а вторую часть подтверждал посадочный талон из аэропорта на рейс Москва-Вильнюс, который Игорь стащил из её сумки). Она действительно была моделью в Литве, а в России плотно сотрудничала с Серебряным, ради которого и скакала из страны в страну. И она действительно не знала про показ в Москве. То есть знала, но только от Кирилла, и к тому же сам Серебряный ей не писал. Как и, по её же словам, другим моделям.       Новых фактов почти нет, вопросов всё больше, а логики всё меньше.       В итоге Игорь всё меньше времени проводил в участке (где почти каждый, кроме кофейного автомата, считал необходимым высказать своё мнение о Гречкине и о маньячном деле Игоря). Там большую часть времени, сидел закопавшись в бумаги по самый нос Дима, который прекрасно отбивался от желающих высказать своё мнение щенячьим взглядом и уважительной улыбкой. Игорь их не терпел, так что они все неслись к Диме, который быстро освоил навык «говорите-говорите, я вас внимательно слушаю (но вообще-то не слушаю)».       Но и от Влада, и от Виктории польза была, при чём большая. Так Игорь с Владом стояли под дверями квартиры одного из старых друзей Кирилла и несколько минут подряд насиловали дверной звонок. С этого адреса Кирилла забирал Влад, когда Игорь не смог.       Следующим пунктом назначения был адрес подружки Кирилла, с которой он в этой же квартире и переспал. Эта мысль Игорю не нравилась даже больше, чем не радующие цифры процента выживающих после стольких дней после похищения. Об этой девчонке (сестру, которой тоже убил их маньяк) — Ире — вспомнила Виктория и вот после этого Игорь её не видел. Вопреки пользе, что она принесла — без неё было лучше. Её немой укор буквально нависал над Игорем и не давал нормально думать, так что без гнетущего взгляда куда-то в затылок работаться должно было легче.       По ту сторону двери уже пару минут надрывался несчастный колокольчик, но дверь никто не открывал. И, наконец, когда звонок уже был в шаге от того, чтобы сломаться, за дверью раздался очень невнятный и явно очень пьяный голос. — Кто?       Тут подключился Влад. Он подскочил со ступеньки, на которую уселся в ожидании, и подошёл ближе к двери. — Это водитель Кирилла.       За дверью послышались вялые маты и скрежет ключа в замочной скважине. Игорь и Влад коротко переглянулись и Влад с силой дернул дверь на себя. Игорь влетел в квартиру и стремительно прижал парня к стене. Ярослав (Ярослав же?) испуганно крякнул, но даже не нашёл, что сказать. Влад зашёл следом и захлопнул дверь. Они вдвоём вытащили не особо упирающегося Ярослава на кухню и усадили на ближайший стул. — Когда последний раз видел Кирилла? — сходу начал Игорь.       Ярослав тупо поморгал и уставился в потолок. — Какого Кирилла, — он криво улыбнулся и тупо поморгал. — Гречкин который? Если этого, то давно не видел.       Ярослав зевнул и уставился на Игоря как на восьмое чудо света, никак не меньше. — Да он угашенный в сопли! — недовольно выдохнул Влад и закатил глаза. Он остался стоять в проходе, на случай если Ярослав решит сбежать, но тот скорее завалиться спать под стол, чем решит куда-то сбежать. — Чем он поможет? — Что-то он знает даже угашенный, — Игорь сел поудобнее и с силой пнул стул Ярослава. Тот пошатнулся, коротко хихикнул и уставился на Игоря. — С Кириллом ходила девушка Ира — знаешь где она сейчас? — М-м-м, да хуй её знает. Она за нами только ради Кирилла таскалась. Может снова на дачу свою поехала, а может ещё куда. Хуй знает.       Последние крохи разума покинули Ярослава и он шлёпнулся лбом об стол. Влад коротко переглянулся с Игорем и резко потряс Ярика за плечо. Тот что-то вяло фыркнул и повернул голову в другую сторону.       Игорь уставился на улицу за окном. Нужно было сказать Диме где искать. Дима был милым и общительным, ему доверяли и хотели доверять. Пострадавшие, их родители и прочие дальние и не очень родственники, охотно шли с ним на контакт. Куда более охотно, чем с Игорем. С ним вообще общаться не хотели. Ни то, что доверять какую-то личную, не относящуюся к официальному делу информацию. А вот Дима такие вещи нарывал легко.

***

      По ту сторону трубки, где-то на улице, среди мокрых улиц и толп людей, Дима воодушевлённо вещал о том, что он там узнал. А узнал он много, не даром, что до сумасшествия обаятельный. — Родители Иры говорят, что они с братом забрали ключи от дачи и уехали… — Дима, а дача у них где? — Ой, Игорь, тут такое! — Дима набрал в лёгкие побольше воздуха. — У них дача недалеко от того места где нашли тело румынской модели.       Пазл сошёлся. Всё это могло быть лишь выдумкой, подстраиванием фактов. Но это была зацепка. Единственная четкая и ясная за последние недели.       Кирилла могли не похитить, он мог просто поехать к Ире на дачу. Но тогда они как минимум будут, что он не пропал, а просто кретин. Но если он действительно пропал — то мысль о Ире, которая носилась за ним хвостом казалась логичной и обоснованной. Или Игорю просто хотелось в это верить.

***

      Слева от дома на подъездной дорожке стояла машина. Они с Димой стояли за низкой деревянной калиткой, скрытые от окон машиной и облезлым деревом и обдумывали план действий. Игорь обдумывал. А Дима пытался объяснить почему нужно вызвать подкрепление. — Игорь, а если они вооружены? — Чем? Шампурами для мангала? — Ну мы же думаем, что они маньяки… Думаем же?       Игорь на секунду задумался. Думал ли он так? Верил. Заставлял себя верить. Потому что иначе… иначе шанс найти Кирилла просто живым были крайне мал. Практически нулевой, медленно уходящий в отрицательную плоскость. — Думаем. Мы так думаем. Как минимум один из них. — Значит мы должны вызвать подкрепление!       Дима являл собой самое благородное существо во вселенной. Он стоял, уперев руки в бока и старательно делал вид, будто он не волнуется. Игорь прекрасно, явно лучше самого Димы, знал как сильно ему страшно. Нет, не за себя. за Игоря, за возможных заложников, за людей, которые живут рядом и просто могут попасть не в то место не в том время. Дима боялся за жизни простых людей и дурного и слишком уставшего бездействовать Игоря. За Игоря в особенности. — Вызывай, но я ждать не собираюсь. — Круто, пошли, — Дима бойко кивнул, достал из кармана телефон и развернулся лицом к дому. — А ты куда собрался? — Игорь схватил его за край кофты и дернул на себя. — Ты остаёшься здесь. — Ты пойдёшь туда один? А если их там много? Это и так опасно, а ты ещё и хочешь… — Ну ты же уже вызвал подкрепление? Значит не долго я там буду один. — Игорь, это же опасно! — Дима смотрел на него так, будто объяснял буквы трёхлетке. Не желающей ничего понимать трёхлетке. Игорь, по-факту, трёхлеткой не был, но внимать праведным идеям Димы не стремился. — Но стоять и просто ждать я не могу.       «Ещё дольше я просто не выдержу».       На секунду Игорю показалось, что Дима понял его и без слов. Дима смотрел на него внимательно и выжидательно, а потом просто кивнул. Он в секунду прекратил свою речь о глупости и безопасности и внимательно следил за каждым движением Игоря.       Игорь перепрыгнул через низкую калитку и пошёл по шуршащему гравию так уверенно, будто это была его собственная дача. Он шёл, ноги несли его всё ближе к двери, но его мозг был пуст. То есть план действий был прост: подойти, постучать в дверь и расквасить нос первому кто откроет. Думай. Постучал в дверь, дождался кто выйдет, словил пулю в лоб. Мимо. Это почти как играть в морской бой.       Подошёл, постучал, отошёл в сторону, дождался, расквасил нос. Да, то что надо.

***

— Он меня похитил!       Девчонка забилась между старым деревянным стулом и такой же старой кухонной тумбой. Лицо густо перемазано растекшейся тушью и следами засохшей крови. Она сидела, крепко обхватив себя руками и тряслась как осиновый лист. — В доме есть ещё кто-нибудь? — Игорь осторожно сел рядом с ней на корточки и внимательно посмотрел в зарёванное лицо.       Ира что-то пробулькала в ответ и крепче вцепилась в колени. Игорь повторил вопрос, но ответом был всё то же квакающее «нет». Или что-то очень на это похожее.       Стоило Игорю отойти в сторону как рыдания её усилились, а когда в дом стали набиваться оперативники, рыдания переросли в полноценную истерику. И так плохо слышимые из-за рыданий слова и вовсе нельзя было разобрать. Где-то на крыльце под чутким руководством Димы в наручники заковывали её собственного брата.       Внутри у Игоря клокотал страх. Если Кирилла здесь нет… значит это могло, что угодно. Но теперь было точным одно — дело не в маньяке Игоря. Кирилл просто пропал, умер где-то ещё.       Умер.       В дверь слева от рыдающей на полу Иры он пялился удивительно долго, но как-будто не видел. И рыданий Иры не слышал. Её теперь пытались поднять несколько полицейский. Она не сопротивлялась, но и помощи особой не оказывала. — Что за дверью? — голос хрипел и скрипел, будто Игорь заново учился говорить.       Ира на секунду, всего секунду, замерла и дала возможность усадить её на стул и снова начала громко и истерично всхлипывать. — Ничего, — ответ вышел слишком ровным для человека, что ещё пару минут назад слабо булькал простой набор из трёх букв.       Игорь дверь пошёл открывать не из принципа, а больше из-за интереса. По логике и базовым пониманиям дачной архитектуры, там должна была быть простенькая кладовка, но за утеплённой дверью оказался спуск вниз. Что-то вроде тёмной лестнице в подвал в плохих американских хоррорах. Ира снова замолчала, всего на секунду, но тут же снова принялась всхлипывать с новой силой. Глазами она, вместе с недопонимающими, что происходит полицейскими, она следила за каждым шагом Игоря.       Сравнение с плохим хоррором точно было удачным. Игорь медленно спускался по полутёмной лестнице в холодный подвал. В ушах гулко билось сердце.       Лестница заканчивалась небольшим пространством и железной дверью правее от лестницы. Рядом с дверью, на гвоздике висела связка ключей. Что за погреб такой в этой семье? Или картошку они выращивают радиоактивную и она по зиме мутирует, так что от неё нужно железными дверями и тёмными коридорами отгораживаться, либо братец Иры часто промышлял похищениями людей. Кроме шуток, в таком подвале и под такой защитой никто и никогда не додумается искать.       Дверь Игорь открывал так будто ждал за дверью радиоактивную картошку, но то, что получилось оказалось в разы страшнее.       На грязном и залитом кровью на матрасе в дальнем правом углу лежал человек. Эта мысль появилась ещё до того как он успел её осознать. Это Кирилл. Кирилл.       Внутренности сковал страх, глубокий и пугающий. Ему было страшно и он впервые был готов это признать. Страшно узнать. Страшно просто подойти.       Он действовал на эмоциях, на каком-то холодном расчете, на том, что называли профессиональными навыками. Мозг боялся, а тело пёрло напролом.       Он сделал четыре больших шага, слишком резких и рваных, и опустился на колени. В ушах колотилось сердце, но он делал то, что всегда делали в таких ситуациях. Он залез под ворот футболки и худи и прижал пальцы к вене. Кожа под пальцами была тёплая и липкая от пота. Пульс был. Уверенный и устойчивый.       Игорь успел придумать кучу вариантов развития событий (большая часть из которых была направлена на избиение до кровавых соплей этого брата Иры, имя которого он всё никак не мог вспомнить), но потом Кирилл сделал какой-то странный, судорожный вдох и завозился. Игорь успел подумать, что нужно позвать врачей или сделать что-то ещё, но ещё раньше этого он поднял Кирилла на руки и стремительно двинулся проч. Потом сюда придут стажёры с фотоаппаратами, дознаватели и полицейские, снимут отпечатки, соберут улики, а его заботой здесь и сейчас был только Кирилл. Только он был важен. Ни другие оперативники, ни истерично верещащая Ира и её братец, ни он сам. Был важен только Кирилл. Живой и, по большей части, здоровый (хотя с полной уверенностью этого Игоря утверждать не мог).       Он вытащил Кирилла из подвала, пронёс мимо наигранно рыдающей Иры, которая вдруг начала прорываться к Кириллу, но её не пускали другие полицейские.       Скорой всё ещё не было. Игорь недолго думая, усадил Кирилла на заднее сидение ближайшей полицейской машины. Слава Богу, хотя бы этих тут теперь была целая улица.       Уже в машине, в тепле и тишине Кирилл медленно открыл глаза и сонно моргнул. — Это хорошая галлюцинация? — глаза у Кирилла были мутные и поплывшие, на лице уже расцвели синяки и теперь он выглядел совсем печально. Он крепко вцепился в запястье Игоря и, кажется, не собирался отпускать. — Скажи что-нибудь хорошее.       Кирилл крепко сжимал его руку и смотрел так взволнованно и радостно, будто не лежал только что избитым в подвале чужой дачи. А потом до Игоря дошло — он под наркотой. Избитый и под наркотой — набор достойный Кирилла Гречкина, которого он помнил, который теперь прекрасно оправдывался. Образ «другого» Кирилла теперь рушился как карточный домик.       Кирилл выжидающе на него смотрел, а Игорь не мог выдавить из себя и слова. — Я… тебя нашёл.       Кирилл тут расплылся в кривой улыбке и ближе прижался к боку Игоря.       Стоило что-то спросить, задать вопрос, сделать что-то, что обычно делают опытные полицейские с пострадавшими. — Как ты здесь оказался?       Улыбка с лица Кирилла тут же пропала. Он пялился на Игоря, так будто впервые его видел и, наконец, покачал головой. — Не помню.