Искусственный свет

      Юнхо с абсолютным любопытством посмотрел на старшего, ожидая хоть каких-нибудь слов или реакции. Минги рядом от чего-то растрогался, прикрыв лицо ладонью, а Уён ушел убирать проектор на место. Тишина повисла ненадолго, Хонджун собрал все мысли в кучу и начал разговор, но не о видео, как все предполагали.       — Почему нас все еще не поймали и не обнаружили? — задумчиво спросил Ким и глянул на Чона со всей внимательностью. — Исходя из того, что я узнал, выходит, что наша деятельность была активной. Как они еще ничего не поняли?       — Потому что основную работу ты брал на себя, а мы прикрывали тебе спину, — спокойно ответил Юнхо и оглядел сидящего рядом. — Я разбирался со слежкой, чистил все цифровые следы, удалял все, что могло как-то нас выдать до того, как оно бы дошло до рук правительства. Из-за связей Ёсана у нас есть более широкий доступ в сети, можно корректировать даже офлайн системы, — Чон пожал плечами. — Кроме того, пока организацию не воспринимают настолько всерьез, чтобы сам правитель снизошел до нас. Пока этим занимается епископ, и то чужими руками, а его считают дураком, который привязался к какой-то ерунде. Сейчас же много кто пытается насолить власти, в одиночку или группировками, нынче такое оценивается как «стандартная преступность». Ты когда-то назвал происходящее в верхушке «глобальной ошибкой».       — Какие-то они там не особо умные, — хмыкнул Ким. — А почему меня просто не убили? Почему они убрали только воспоминания об организации, а не глубже? И почему они не смогли выйти на вас после моей поимки?       — Почему тебя не стали убивать или не искоренили все, что их не устраивало, я не знаю. А не смогли они выйти, потому что любая информация о нас засекречена лучше, чем данные государственного банка. Я смог взломать их сервера за трое суток! — Юнхо посмеялся. — Они и вправду не особо умные или им пока что не до нас. Но если подключится правитель, тогда будет худо. Если епископу подчиняются только религиозники, то правителю — все. Поэтому сейчас наша основная политика — партизанство. В течение этих четырех лет мы постепенно разрушаем их изнутри.       — Допустим, — устало вздохнул Ким. — А как мы хоть называемся?       — «Az». Это если кратко, а так «Ateez». Ты и Сонхва вложили в это какой-то невероятный смысл, это значит, что наша организация — это объединение под руководством группы молодых людей, стремящихся сделать все от A до Z. Названию три года, поэтому оно знатно сократилось, часто просто «А» или «Az», — Чон улыбнулся и развел руками. — Я предлагал что-то эпичное, но вы выбрали «глубокий смысл» вместо пафоса.       — И хорошо. Ты предлагал какой-то подростковый бред. Точно не помню, но, кажется, «Сорвиголовы», — Минги закатил глаза. — Хён, у тебя есть еще вопросы?       — Да, еще очень много, — Хонджун вздохнул и хотел уже открыть рот, чтобы продолжить, но к ним подбежал Уён.       — Ребята пришли! — Чон плюхнулся на диван и улыбнулся. — Хён, готовься, тебя сейчас будут душить объятиями.       Ким тяжело вздохнул. Знакомство с людьми, которые знают его четыре года, а он их не помнит совершенно, звучит как испытание. Хонджун ненавидит объятия и касания к себе, предупреждение Уёна заставило напрячься. А еще Ким хотел увидеть Сонхва, которого в видео Хонджун не смог увидеть. Неужели он правда здесь? Был с ним столько времени. Руки начали подрагивать. Кроме того, было интересно, что за связи есть у некого Ёсана.       Вскоре в помещение зашли четыре человека, они негромко переговаривались между собой, но так и застыли у входа в жилую зону, увидев сидящего на диване Ким Хонджуна.       — Хён! — парень с очень короткой черной стрижкой подбежал к названному и почти упал перед ним, обхватывая колени старшего в нелепых сильных объятиях. — Ты вернулся!       — Это Чхве Сан, — шепнул Юнхо и натянул улыбку.       — Он все еще без памяти? — Сан уложил голову на чужие колени и сглотнул слезы.       — Откуда ей взяться, придурок? — следом прошел взрослого вида парень с темно-коричневой короткой прической. — Я Чхве Чонхо, — после этого Ким его узнал, так как парень часто мелькал в видео.       — Я Кан Ёсан! — сразу же сказал севший на диван блондин необычной внешности. — Такое странное чувство, когда мы представляемся тебе…       — А я Пак Сонхва, — названный присел рядом с Ёсаном и нервно закусил губу. — Меня ты тоже не помнишь?       Пак сильно отличался от того, кого Хонджун помнил на свой двадцать третий год жизни. Сонхва выглядел разбитым, сильно похудел, его темные волосы отросли и неаккуратно лежали на голове. Раньше он казался недосягаемым, смотрел на всех свысока и не общался ни с кем из их группы в университете.       — Тебя я помню, — вздохнул Ким и отвел взгляд, убирая от себя Сана. — Мы же с первого курса пересекались. А извлекли мне, как мы поняли, всего лишь четыре года воспоминаний.       — Всего лишь! — всплеснул руками Сан и сел рядом со старшим, пододвинув Минги в сторону. — А как ты здесь оказался?       — Мы его привели, — сдержанно сказал Юнхо и вздохнул. — Хонджун-хён все еще неважно себя чувствует, скорее всего до сих пор испытывает шок и непонимание. Будьте помягче, пожалуйста.       — Спасибо, Юнхо, я в порядке, — отмахнулся Ким. — Раз я уже знаком с медиком, программистом-инженером и болтуном, не могли бы и вы рассказать о своих ролях?       — Эй! Я не только болтун, я еще и аналитик, — обиженно проговорил Минги, но в итоге замолчал, так как никто на него не отреагировал.       — Я занимаюсь подделкой документов, — сдержанно начал Чонхо. — А еще я умею выбивать из людей дурь и чинить машины.       — Я юрист и адвокат, — продолжил Ёсан, сложив руки на коленях. — В настоящее время я работаю в одной государственной конторе, поэтому у нас есть доступ к засекреченным базам данных, а еще я самостоятельно добываю нужную информацию от коллег.       — И еще как добывает! — вдруг вставил Уён. — В его офисе много людей, которые могут знать интересные вещи: следователи, оперативники, те же программисты и прочие. Используя свой невероятный шарм, Ёсан заставляет их сболтнуть лишнего или позволить поработать на их компьютере, так как его компьютер «издает странный писк», — Чон посмеялся. — И знаешь что? Все на это ведутся! Был правда один, который нашел такое поведение подозрительным, но мы его обезвредили на всякий случай.       Кан стыдливо отвел взгляд и ударил Уёна по колену, так как это не та информация, которую Ёсан бы хотел рассказывать конкретно сейчас.       — У меня военное образование, — прервал неловкую паузу Сан. — До семнадцати был в военной академии, после нее служил до двадцати четырех. Потом меня выгнали по некоторым причинам, теперь числюсь в запасе, — он усмехнулся. — Зато я отлично разбираюсь в оружии и в хорошей физической форме.       — Я не окончил наш университет, — неловко продолжил Сонхва. — Хотя получал образование инженера-робототехника, которое в итоге получил ты, Хонджун, — Пак смотрел в сторону. — Сейчас я отучился на инженера-физика, перескочил пару курсов из-за уже пройденного на прошлой специальности. Могу создавать… всякое.       Ким с легким шоком всех оглядел. Это была действительно сильная команда. Все они разные, но почему-то нашли друг друга здесь и дополняли. Хонджун смотрел на закончившего говорить Сонхва, думая над тем, сколько всего Ким не помнит. Хотелось расспросить каждого, перекопать все это помещение, но хватит ли времени и сил?       Вдруг давно не беспокоящий браслет загорелся. Хонджун любопытно открыл экран и увидел, что звонит мать. А еще было три часа дня. Хотя вышел он из университета в полдень… Он здесь уже сутки? Ким сбросил и увидел, что было четырнадцать пропущенный от матери и один от отца. Если уж старший Ким решил снизойти до сына, то, кажется, дело приобретает дурной оборот. Теперь Хонджун понимал: родители знают про то, что Ким забыл часть своей жизни, наверное, их напрягает или пугает его пропажа. Стало тошно. Он не хотел к ним возвращаться.       — Кажется, мне пора домой, — вздохнул Хонджун. — Вернее, к родителям, — сказал он, ощущая, что его настоящий дом здесь.       На него посмотрели с такой щенячьей грустью, будто Ким их оставляет навсегда. Хонджуну показалось, будто, если он уйдет, они потеряются, как слепые котята, или скатятся в тяжелую депрессию.       — Я подумаю обо всем, — Ким встал, ощутив головокружение. — Подумаю над вопросами, которые хотел бы задать. В общем, мне нужно отдохнуть и принять все.       — А ты вернешься? — с необычной тоской спросил Сан, сжав руку сидящего рядом Минги.       — Обязательно, — хмыкнул Хонджун и скрестил руки на груди. — Я просто не смогу жить, зная, что где-то есть группа людей, которая нуждается во мне. Особенно, когда в моем сердце происходит что-то странное, видимо, вы тоже мне нужны, — он задумался и посмотрел в потолок. — Да и разузнать хочу кое-что. Касательно учебы, которую я уже закончил несколько лет назад.       — Хён, — встал следом Юнхо. — Я передам некоторую информацию через одного человека, будь внимательней. И еще, — Чон отошел к шкафу, достал серую папку и закрытый стеклянный контейнер. — Забери что-то, если тебе нужно. Но я советую забрать твой браслет, он в контейнере.       Ким очень удивился, но открыл металлическую крышку и достал со дна тонкий черный браслет. В контейнере были еще вещи, которые Хонджун не понимал. Взяв браслет, он вернул контейнер Юнхо. Немного подумав, ощущая на себе семь взглядом, Хонджун достал из папки конверт, который не вскрывал из-за надписи «мелким не трогать». Самостоятельно убрав серую папку, Ким оглянулся на компанию.       — Кто-нибудь из вас сможет помочь мне уйти отсюда? — почти неловко спросил мужчина.       — Тебя отвезет доверенное лицо, — сказал Минги и кому-то написал. — Уже ждет внизу.       Хонджун кивнул и бросил взгляд на Юнхо. Тот его сразу понял и пошел в сторону лестницы. Ким огляделся на ребят, которые провожали его грустными глазами, уходить совсем не хотелось, но того требовали обстоятельства. Когда Чон и Ким остались вдвоем уже на этаже выше, Юнхо вдруг остановился.       — Будь осторожен, — он развернулся. — Сейчас они могут следить за тобой, пока ты искал бар и находился здесь, я контролировал ситуацию и подрезал хвосты, но, когда ты приедешь домой, все возобновится. Жди звонка на свой нынешний браслет.       — Я понял, — чуть нахмурившись, прошептал Хонджун. — Кто исполнял мои обязанности, пока меня не было?       — Мы приостановили деятельность, но я являюсь твоим заместителем, если так можно выразиться, — улыбнулся Чон.       — Так и думал, — Ким вздохнул. — Я пойду? — он указал на металлическую дверь.       Юнхо лишь еле заметно кивнул, одарив старшего слабой улыбкой. Хонджун спрятал вновь приобретенные вещи в куртку и вышел, прикрыв за собой дверь.       Ким ступил на решетчатую лестницу примерно в два этажа. Вероятно, эти два нижних этажа как раз занимало бетонное помещение. Вздохнул, Хонджун быстро спустился и остановился рядом с черной машиной, на которую опирался знакомый мужчина. И этот черноволосый молодой человек был знаком, как никто другой.       — Бенхо! Ты…? — это было настоящим шоком.       Хван Бенхо был старым другом Кима, с самого детства. Именно с ним он разговаривал до того, как Хонджуна выгнали из дома. Мужчина вдруг понял, почему Бенхо с таким пристрастием расспрашивал его о планах, о каких-то моментах из далекого прошлого. Он прощупывал почву.       — Да, я. Привет, капитан. Я то самое доверенное лицо, — Хван посмеялся. — Чего встал? Садись. Юнхо не будет вечно за нами подчищать, у него и свои дела есть, — он пошел к водительскому месту.       — Ты тоже здесь? Как давно? — Хонджун сел на пассажирское спереди и вдруг узнал салон машины, который мелькал в видео.       — С самого начала. Ты пригласил меня, как только вы с Юнхо разработали структуру организации, — Бенхо завел машину и поехал. — Почему ты так удивлен?       — Просто неожиданно, но я рад, что ты рядом, — Ким вздохнул. — Касательно моих воспоминаний, тебе что-то известно? Они тебе что-то говорили?       — Конечно! Я знаю всю твою жизнь, — он улыбнулся. — А если серьезно, то меня просили подыграть, даже выслали файл со всеми подробностями: сколько ты помнишь и как себя вести. Я даже проходил тест, чтобы они убедились в моей чистоте перед законом. И тест еще такой тупой: «вы когда-нибудь позволяли себе негативно выражаться в сторону работы государства?», «как часто вы читаете всеобщую молитву?».       Бенхо вздохнул. За окнами мелькал незнакомый Хонджуну бедный район. В нем кипела жизнь: люди бегали туда-сюда, неоновые вывески зазывающе сверкали, отвлекая от ужасной грязи вокруг.       — Судя по всему, ты вне подозрений? — отвернувшись от окна, спросил Ким.       — Так точно, — улыбнулись ему в ответ. — Ну или им пока просто не к чему прикопаться.       — Значит вот как, — хмыкнул Хонджун. — Если бы они могли рассматривать воспоминания, как кинокартину, то вас бы всех уже не было. Интересно, как они так точно отмерили четыре года, чтобы удалить их из памяти? — он не ждал ответа.       — Мне это неизвестно, но это волнует абсолютно всех, — Бенхо вздохнул. — Я отвезу тебя домой, потом жди звонка, хорошо? Главное ничего не говори, когда возьмешь, я сам все скажу.       Хонджун кивнул и снова отвел взгляд в окно. Мыслей много, голова неприятно ныла, но уже не болела так, как раньше. Ким даже не думал о том, чтобы вновь примкнуть к организации. Он уже решил, что станет ее частью. Ким не знал, справится ли сейчас, что его ждет и как себя вести, но понимал, что придется работать над этим. Нельзя не использовать этот шанс, вот только придется провести некоторые корректировки, узнать всю информацию и взять себя в руки. Ким Хонджун снова лидер оппозиционной организации «Ateez»? Видимо, да, ведь кровь кипела лишь только от этой мысли.