Chokehold

      В баре было немноголюдно. Еще бы — ранним то вечером в разгар рабочей недели. Это им было неважно, какой сегодня день недели — когда увольнительная началась, тогда и выходной. Традиционные по случаю окончания миссии командные посиделки были в самом разгаре. В Соупе плескалось почти два (а может уже три — он точно не помнил) стакана виски, он успел поделиться парой забавных историй со времен начала службы в армии, обменялся колкостями с Гасом и теперь слушал, как Прайс рассказывает о своих военных успехах по молодости — либо явно преувеличенных, либо вообще без единой доли правды. Соуп глубоко сомневался, что капитан на весь бар с кучей гражданских раскроет даже малейший военный секрет. А в том, что все или почти его миссии были засекречены, сомнений не было. Он хмыкал и смеялся в нужный момент, хотя часть его мыслей были вообще о другом.       У него был план. Простой и поэтому, по его мнению, совершенно гениальный. Он пришел к нему в голову внезапно, в самый разгар полета — на грани сна и бодрствования. Идея была настолько спонтанной, насколько же очевидной, что он окончательно проснулся и, недолго думая, решил: "А почему бы и нет?".       Однако несмотря на твердую уверенность в успехе своего предприятия, он нервничал. Постоянно ловил себя на том, что постукивает костяшками пальцев по барной стойке или слишком часто смотрит на часы.       Гоуст сидел, скрытый полутенью, у самой стены, по правую руку от Соупа, и уже целый час цедил один единственный бокал бурбона, не вступая в разговор, но при этом внимательно всех слушая. Их бедра почти соприкасались — Соуп прекрасно чувствовал тепло, исходящее от Гоуста, будто от чертовой печки. И ему было на удивление комфортно. Он задался вопросом, когда успел настолько привыкнуть к такому близкому взаимодействию с ним.       Нервозность, пусть и тщательно скрываемая, не ушла от цепкого внимания Гоуста — он немного повернулся и склонился к уху Соупа, тихо спросив:       — Нервничаешь, Джонни?       Соуп сглотнул. Да уж, шпион из него никакой.       — Нет, просто устал, — ответил он как можно более беспечным тоном.       — От чепухи Прайса или вообще? — хмыкнул Гоуст.       — Вообще.       — Тогда езжай домой, всё равно все скоро будут расходиться.       — Чуть позже, — кивнул Соуп.       Короткий разговор помог Соупу немного расслабиться и преисполниться еще большей уверенности. В конце концов, он ценил их дружбу, и делал всё это именно ради нее.       Основную подготовку он провел чуть ранее, в такси. Между Тиндером и Гриндером выбрал первое — чтоб уж наверняка. Буквально через пару минут получил совпадение. Это было то, что нужно — симпатичная смуглая брюнетка по имени Сьюзан, высокая и спортивная, профессионально занимающаяся какими-то танцами. Они немного початились, и Сьюзан с радостью согласилась приехать в назначенное место.       Соупу крупно повезло, что бар, в котором они зачастую зависали в первый день увала, был приличным. Однажды их сюда привёл Прайс, и с тех пор они редко выбирались в какое-то другое место. У владельца заведения был какой-то должок перед капитаном — Соуп особо не вдавался в подробности, — поэтому их команде всегда оказывали радушный прием и наливали только лучший алкоголь. Соупу было, в целом, плевать, где пропустить пару стаканчиков и расслабиться, лишь бы была крыша над головой, но он доверял вкусу Прайса.       Бар находился почти в самом центре города, отличался приятным оформлением, здесь не толпились люди, было чисто, а музыка играла на фоне, не оглушая и не заставляя по десять раз переспрашивать, что сказал собеседник. Цены были выше среднего, поэтому и контингент соответствующий — никаких маргиналов. В общем, здесь казалось не стыдным не только провести приятный вечер в компании сокомандников, но и даже устроить свидание.       Собственно, план заключался в том, чтобы одним ударом убить двух зайцев, то есть обеспечить себе приятное ночное времяпровождение, а заодно непрозрачно намекнуть кое-кому, что Соуп рассматривает варианты только вне работы и только с гражданскими. Это если предположить, что Гоуст все-таки с ним флиртует — а верить в это Соуп до сих пор категорически отказывался. Но если этот самый флирт лишь плод его больного воображения — лишенный на месяц не то чтобы нормального секса, а в принципе нормальной разрядки организм еще и не такое может выдумать, — тем лучше. Тогда всё окажется даже проще.       Обычно Соуп старался не красоваться своими постельными похождениями перед членами команды, и вообще предпочитал оставлять эти самые похождения на второй-третий день отпуска, когда вдоволь отсыпался и заканчивал всякие бытовые дела, типа оплаты счетов, уборки и покупки продуктов. Но сегодня, раз такое дело, придется совместить, а потом еще с месяц выслушивать шутки от Гаса про то, как ему не терпелось.       Сьюзан появилась в дверях бара почти вовремя, опоздав всего на пять минут. Соуп улыбнулся и помахал ей, кивнув на столики поодаль от барной стойки.       Он немного неуклюже слез с барного стула и попрощался с остальными.       — Отдохни как следует, — хлопнул его по плечу Прайс, понимающе улыбаясь в усы. — Чтобы через неделю был бодрячком.       — Иди уже, донжуан, — хохотнул Гас.       Гоуст просто кивнул.       В голове немного шумело, а координация была слегка, но некритично нарушена, поэтому когда Соуп, натянуто улыбаясь, направился к девушке, он крепко стоял на ногах —по крайней мере, ему хотелось так думать.       Внезапно его пронзило острым чувством дискомфорта — он буквально спиной чувствовал на себе прожигающий взгляд. А может, это была лишь игра его разбушевавшегося воображения. Соуп поежился и попытался сбросить это ощущение, сосредоточившись на Сьюзан.       Они обменялись парой ничего не значащих комплиментов, а потом заняли один из пустующих столиков и заказали выпить.       Соуп умел быть обаятельным, когда хотел понравиться кому-либо, так что ему не стоило особого труда переключиться. А еще он имел феноменальную способность говорить, ничего о себе не сообщая. Собственно, а о чем он вообще мог пообщаться с этой девушкой? О работе было нельзя, о семье... особо нечего, да и не хотелось. Оставалось лишь трепаться о всяких мелочах, да о погоде.       Однако Сьюзан оказалась и сама не промах — она была смешливой и словоохотливой, и буквально сыпала нейтральными темами для беседы. С темы танцев и соревнований переходила на увлечения, которых у нее оказалось чуть ли не миллион, а затем внезапно переключалась на моду и, кажется, гороскопы. Соуп отвечал на автомате и почти не прислушивался, допивая, кажется, уже четвертый стакан виски, но не ощущая особого опьянения. Он изо всех сил старался не смотреть в сторону барной стойки — все равно сидел к ней боком и не мог толком разглядеть, ушел ли Гоуст или нет, смотрит в их сторону или нет. Однако если учесть, что Соуп давно не слышал голоса Прайса и Гаса, можно было предположить, что они давно уже все разошлись по домам, а он просто надумывает себе лишнего.       Сьюзан, улыбаясь, рассказывала о новой кофейне возле своей работы, и не замечала его странностей. Соуп постарался сосредоточиться. Ах да, еще пару минут, и можно будет предложить ей продолжить знакомство в более уединенном месте. Он незаметно пробежался по ней взглядом — отличное телосложение, небольшая крепкая грудь, и на лицо очень даже симпатичная. Без сомнений, она была в его вкусе. Но сейчас ему лишь хотелось поехать домой и упасть лицом в подушку, даже не раздеваясь. Он устал. Зря он затеял чертов план. О чем вообще думал?       Он зажмурился и потер висок.       — Ты в порядке? — с легким беспокойством спросила Сьюзан и рассмеялась. — Прости, наверно я утомила тебя своей болтовней. Мама говорит, что я так много болтаю, что распугиваю всех кавалеров.       — Нет, что ты, — поспешил ответить Соуп и вымученно улыбнулся. — Ты очаровательная. Просто я устал. Дай мне минутку прийти в себя и продолжим, хорошо?       — Хорошо, — неуверенно кивнула она.       Внезапно над их столиком нависла черная тень. Сьюзан, собиравшаяся что-то сказать, резко осеклась, а ее глаза округлились то ли от страха, то ли от изумления. О, Соуп знал что это такое — подобная реакция была почти у всех, даже у натренированных военных, на внезапное появление Гоуста в их поле зрения. Гоуст становился заметен всем окружающим только тогда, когда сам этого хотел — удивительно при его внешнем виде и габаритах.       — Вставай, Джонни. Отвезу тебя домой, — сказал он не терпящим возражений командным тоном, которым обычно отдавал приказы на миссиях. — Такси уже подъехало.       — Так точно, сэр, — вырвалось у Соупа против воли.       Он ничего не мог с собой поделать. Лейтенант приказал — надо выполнять. Он автоматически поднялся, оставил деньги на столике и направился за уже выходящим из бара Гоустом, чуть не врезавшись в кого-то по пути. Алкоголь в крови наконец решил проявить себя на максимум, и его неслабо качало.       Такси оказалось припарковано почти у самого входа, так что идти до него было недолго. Конечно, они поехали на такси. Соуп мог поклясться, что Гоуст и тот единственный бокал бурбона не допил. Но даже сделав глоток алкоголя, лейтенант не садился за руль. То ли берег свой впечатляющий по размерам и жутко непрактичный в городе новехонький Рубикон, то ли просто тщательно соблюдал все правила, даже когда это не имело смысла.       Соуп поежился, руки мгновенно покрылись гусиной кожей. Зря он не накинул куртку — привык за месяц в Мексике, где ни днем, ни ночью жара не отступала.       Они уселись на заднее сидение. Соуп назвал адрес, и таксист, напряженно пялясь на них — в особенности на Гоуста, — в зеркало заднего вида, вывернул руль и выехал на дорогу.       На заднем сиденье было не слишком просторно для двух крепких мужчин, так что сидели они почти вплотную, соприкасаясь локтями и коленями. От Гоуста даже сквозь толстовку исходило мерное тепло, так что Соуп быстро согрелся, и его постепенно начало клонить в сон, а мысли в голове стали совсем медленными и клейкими.       — Приехали, — от негромкого незнакомого голоса Соуп резко пришел в себя и вздрогнул. Мгновение спустя он осознал, что это был всего лишь таксист, а он, оказывается, просто успел задремать.       — Подождите меня здесь, вернусь через пять минут, — тихо попросил Гоуст, но в его случае это все равно звучало не иначе как приказ.       Соуп даже не стал возражать против того, что Гоуст проводит его домой. Это было бесполезно. Если уж Гоуст что-то задумал, он это выполнит, хочешь ты того или нет. В конце концов, Соуп был не против. Удивительно, но после месяца проведенного почти круглосуточно бок о бок, он ни капли не устал от лейтенанта.       — Он точно не уедет? — кивнул на такси Соуп. — Похоже, он счел нас очень подозрительными.       — Если уедет, не получит своих денег, — серьезно ответил Гоуст.       На свежем воздухе голова постепенно прояснилась, а мысли наконец выстроились в более менее связный ряд. И на него нахлынуло осознание того, как он покинул бар.       — Я же... даже не попрощался со... С... Сьюзан, — начал он. Боже, надо будет потом извиниться перед ней, наверное. Хотя... он сомневался, что ей нужны его извинения. Вряд ли она после такого фееричного проеба захочет продолжить общение. Вряд ли сам Соуп хочет продолжать общение с ней.       — Она не в обиде, — хмыкнул Гоуст. По его тону было ясно, что на Сьюзан и то, что она думает, ему было совершенно плевать.       Соуп просто шел вперед, а Гоуст держался чуть позади него, как телохранитель — похоже, подстраховывал на случай потери координации. Но Соуп не собирался падать. В голове все еще шумело, но тело он контролировал хорошо. В отличие от своего языка.       — Зачем ты это сделал? — вопрос напряженно сорвался с губ.       — Потому что тебе это было нужно.       Вот так просто. И это ни хера не объясняло. С Гоустом никогда не было просто.       — Я иногда тебя совсем не понимаю...       — Это нормально, Джонни. Я тоже не всегда тебя понимаю, особенно когда наружу прорывается твой чудовищный шотландский акцент.       Соуп хмыкнул. Он знал, что если нервничает или находится под действием алкоголя, его тщательно выдрессированный английский теряется в глубоком шотландском говоре.       — Я не об этом.       — Знаю.       Кажется, его все-таки качнуло. Потому что открывшаяся дверь лифта быстро ушла из поля зрения, но почти сразу вернулась, однако он сразу почувствовал на своем плече крепкую хватку. Гоуст задержал руку на его плече, подталкивая к лифту, и только затем отпустил, будто хотел удостовериться, что Соуп не сбежит обратно в бар.       — Спасибо. — Соуп дождался, когда Гоуст зайдет в лифт, и нажал нужную кнопку, попутно вспоминая, не забыл ли ключи от своей квартиры. Он появлялся в ней настолько редко, что даже не всегда вспоминал, что помимо комнаты на базе у него есть ещё жилье.       — Ты устал, Джонни. Тебе нужно отдохнуть, — глубокий голос Гоуста звучал на удивление мягко.       Усталость будто ждала этих слов и навалилась на него с новой силой, аж в глазах потемнело. Соуп на секунду зажмурился.       — Ага, я плохо спал в последнее время. С нашим-то графиком. Еще сны эти...       — Какие сны? — ухватился за эти слова Гоуст, не отрывая от него внимательного взгляда. В полутьме лифта его глаза казались двумя черными, чуть тлеющими угольками.       Блядь, ну вот зачем он их упомянул? Кто его вообще за язык тянул?       — Да ничего такого, — Соуп смущенно потер затылок, взъерошив сильно отросшие волосы — ему определенно требовался парикмахер. — Просто я привык придавать им значение. Не всем... только самым ярким.       Сложно объяснить, но он считал свои сны... вещими что ли. Это было не про магию и прочую мишуру, а скорее как занимательный разговор со своим подсознанием, которое знает и видит больше и которое заботливо сообщает, когда что-то не так. Заботливо, но обычно пиздец как запутанно.       — Случались прецеденты? — в голосе Гоуста прорезался намек на веселье.       — Ну вот, ты уже смеешься, элти, — притворно обиженно протянул Соуп, а затем хохотнул, вспомнив кое-что. — Однажды мне приснилось, как я пришел на урок, а на моей парте сидела противная жаба. Большая такая, с бородавками — все как положено — и отвратительно громко квакала. И, знаешь что, на следующее утро этот чистоплюй МакМиллан сказал учителю, что я у него списываю.       — А ты списывал?       — Конечно, — усмехнулся Соуп. — И не раз. Но до этого его все устраивало. А ведь я даже его от хулиганов защищал. Неблагодарный сукин сын.       Послышался легкий смешок. Соуп даже подумал, что ему показалось, но глаза Гоуста искрились легким весельем.       Сердце отчего то на мгновенье замерло, а потом пустилось вскачь. И Соуп резко отвернулся, сам не зная почему.       Лифт тихонько пискнул и выпустил их. До квартиры Соупа оставалось всего пару шагов.       — Проблема моих снов, — прочистил он горло, продолжая, — Что они обычно не пытаются мне сообщить ничего хорошего.       — Используй другой толкователь снов, Джонни.       — Хм, я вообще им не пользуюсь. — Соуп нерешительно остановился у своей двери и замялся. — Спасибо, что проводил.       — Не за что. Хорошо тебе отдохнуть, Джонни. — Гоуст легко хлопнул его по плечу и развернулся к лифту.       — И тебе, Гоуст, — тихо ответил Соуп, глядя ему вслед.       Подождав, когда Гоуст скроется в лифте, он нащупал в кармане джинсов ключи от квартиры и зашел внутрь.       Сил на то, чтобы раздеться и уж тем более почистить зубы, у него не было, так что он просто рухнул на кровать и почти мгновенно уснул.              Вокруг слышался гул веселых голосов, звуки музыки. Девушка напротив — эффектная блондинка с карими глазами — мило улыбалась и кокетливо покачивала в руках бокал с бурбоном. Льдинки тихо тренькали о стенки стакана.       Кажется, Соуп ей что-то говорил.       — Как увлекательно, Джонни, — наконец она звонко рассмеялась, показывая ровные белые зубы, и игриво закусила губу. — Расскажи мне еще что-нибудь.       Он почувствовал возмущение.       — Эй, не зови меня так.       — Почему это, ты ведь Джонни? — она вопросительно подняла бровь.       — Только Гоуст может меня так называть.       Музыка резко стихла, как и голоса за спиной. Соуп обернулся посмотреть, в чем дело. В баре никого не осталось, а свет горел только за их столиком. Он повернулся назад — на месте загадочной блондинки сидел Гоуст, в той же манере покачивая бокал в руках.       — И в чем проблема, Джонни? — мрачно спросил он.       Соуп моргнул, и бар резко сменился на обманчиво пустые улицы Лас-Альмаса.       Соуп пригнулся и огляделся. Заметив мигающую вывеску бара, он перебежками направился к нему, прислушиваясь к крикам и звукам выстрелов, раздающимся где-то неподалеку.       На развороченной стойке, болтая ногами, сидел Прайс с сигарой в зубах. С ним что-то было не так, чего-то в нем не хватало.       — О, Соуп, ты-то мне и нужен, — весело воскликнул он.       — В чем дело, кэп?       — Ласвелл украла мою панамку, и мы срочно должны поехать обратно в Мексику, чтобы отыскать ее.       Только теперь Соуп понял, что не так — на Прайсе, и правда, отсутствовал головной убор.       — Но разве мы... — начал он и, оглядевшись, понял, что теперь они находятся на базе.       Вдруг на столе у Прайса зазвонил телефон...              Соуп резко проснулся. Задний карман его джинсов вибрировал и разрывался стандартной мелодией звонка.       За окнами чуть брезжил рассвет, значит было очень рано.       Он со второй попытки достал телефон из кармана, на экране высветилось имя Прайса.       — Да ладно, — протянул Соуп и ответил на звонок: — Слушаю, кэп.       Голос со сна звучал немного сипло.       — Отдых откладывается, Соуп, — из трубки послышался бодрый голос капитана. — У Ласвелл для нас срочное дело, не терпящее отлагательств.       Сон яркой картинкой промелькнул перед глазами.       — Надеюсь, мы едем не в Мексику? — спросил Соуп, от этой мысли его сразу прошиб холодный пот.       — Нет, — понимающе хохотнул Прайс. — Жду на базе, и как можно быстрее.       И положил трубку.       Голова раскалывалась, во рту ощущалась дикая сухость и неприятный привкус, а желудок сводило легкими спазмами.       После душа и смены одежды немного полегчало. Соуп выхлебал стакан воды из-под крана, съел обезболивающее и собрался.       Отдых отменялся — это хуево. Но было и хорошее — по крайней мере, они ехали не в сраную Мексику.