Жёлтые розы тоже пахнут

      Чимин сразу же сжался, как только прозвучал вопрос. Он прокручивает в голове воспоминания из последних дней. И всё было хорошо, вот только он кое-что вспомнил. — Когда мы в кафе шли, к Намджуну… — он запнулся, облизывая губы. — Мне жгли розы, а ещё я перед этим сутки совершенно не ел, потому что смотреть не мог на еду…       Он смотрит в глаза Чонгука и пытается увидеть хоть что-то, что сможет его успокоить.       Во время отдыха он и вовсе позабыл про болезнь, а теперь она опять о себе напомнила. Роз стало гораздо больше обычного, и они прорастают из груди, что довольно опасно. Настроение Чимина скачет, и хоть щёки стали больше и должны иметь природный румянец, но лицо было бледноватым, чего из-за загара не особо заметно. — Но это прошло практически сразу… Я отлично себя чувствую. — как будто он пытался успокоить Чонгука.       Пак боится, что его могут наругать из-за того, что не рассказал раньше. Омега пил таблетки и думал, что всё пройдёт, но, кажется, болезнь берёт верх. — Собирайся, Зефирка, едем в больницу.       Чон смотрит успокаивающе, а у самого буря внутри. Проглядел. Забылся на отдыхе. Заставил Чимина нервничать, что скорее всего и понесло за собой такой эффект. Больно. Больно в груди. Быстро одеваются и вызывают такси. — Ты главное не переживай, слышишь? — в машине. — Я смогу всё исправить. «Главное, что бы он не засомневался в истинности. Этого я не переживу». — Хорошо, — Чимин сжимает свою кофту, кусая губы из-за нервов.       Глаза бегают по разным сторонам, пытаясь отвлечься от страшных мыслей. Он доверяет Чонгуку, он верит, что тот сможет всё исправить. — Просто скажи, насколько всё может быть плохо?       Говоря это, омега смотрел вперёд, боясь взглянуть на Чонгука. Ему показалось, что лучше сейчас услышать ответ, нежели думать, что всё будет хорошо, а потом окажется, что ты умираешь. — Как бы там ни было, всё можно исправить. «Я не знаю». — Я обязательно тебе помогу. «Я не знаю как это сделать». — Не бойся. «Мне тоже страшно». — Я рядом. «Но я рядом».       Лицо Чимина ничего не выражает. Он просто положил голову на плечо Чонгука, пытаясь не паниковать, потому что тут Чону сейчас станет хуже, нежели Паку.       Но внутри омеги будто поселилась пустота. Слова альфы совершенно не успокоили, а сделали всё гораздо хуже, поэтому Чимину приходится думать про плохое, чтобы потом сильно не расстраиваться.       И казалось, будто они едут вечность. А по приходу в больницу, в голове омеги всплыли картинки тех истерик по поводу болезни и то, как они впервые встретились в реальной жизни. Встретились из-за болезни… Это навевает больше грусти…       Зашли в больницу. — Йо, Доктор Чон, а вы чего так рано? Ещё ж пара дней отпуска осталась, — интерн, с которым Чон успел сдружиться. — Иногда, Крис, есть дела поважнее, чем валяться на диване, — даже не остановился. — Город никогда не спит? — с улыбкой кричит в спину Чан. — В точку, — бросает через плечо и заходит в кабинет. — Проходи. Я накину халат и проведу тебя на рентген.       Чон подходит к шкафу и достаёт оттуда вешалку с белым халатом. Чёрное худи отправляется на одну из полок, а руки на секунду застывают над пуговицами рубашки, которая всегда была в кабинете на всякий случай. «Блять».       Быстро одевается и идёт к выходу. — Пойдём, — уверенный вид и самодовольная улыбка. Старый-добрый Чонгук.       Чимин собачкой бежит за ним сквозь толпу людей, которых в больнице стало ещё больше, чем раньше, как показалось омеге. На удивление, ему удаётся держать себя в руках, чтобы не разрыдаться на месте. Только губы кусает чуть ли не до крови, чтобы успокоить себя. Даже глазом не моргнул, когда нужно было снимать верхнюю одежду, чтобы ему сделали рентген. Возможно так на него подействовал страх умереть, поэтому делает всё, что говорит Чонгук.       Как только снимок оказался в руках Гука, он вздохнул. — И так, пока что Пак Чимин, у меня для вас есть две новости, одна хорошая, вторая плохая. С какой начнём?       Хитрый лис.       На работе Чон совсем другой. Уверен в себе, надменный, с шутками странными, понятными только докторам. Работа — единственное место, где Гук выглядит по годам. — Давай с плохой.       Чимин улыбнулся, когда до него дошёл смысл сказанных Чонгуком слов. И это ему помогло расслабиться, ведь теперь в голове совсем не то, о чём сейчас нужно думать. Но сделав глубокий вдох, он начал внимательно слушать Чонгука. — А я начну с хорошей, так будет понятнее. «Зачем спрашивал то?» — Всё это чудо, — ведёт пальцем по снимку, — никаким образом не влияет на важные органы, то есть ты от этого не умрёшь и беспокоить оно тебя не будет. Плохая же плохой является для меня. Я не знаю из-за чего это произошло, к слову, я не знаю что делать. Я прочитал достаточно много литературы за всю жизнь, но ни разу такого не видел. Помню, хотел купить несколько книг, где пишут о смене цвета роз, они уже едут ко мне, так что буду разбираться. Ты сейчас иди на ресепшен и дай им эту бумажку, — протягивает лист, — они проведут тебя на анализ крови. После, вернёшься ко мне. Вперёд.       Чон нежно улыбнулся и поцеловал Чимина в лоб.       Пак тихонько хихикнул, забирая бумажку и выбегая из кабинета. Спустился на первый этаж. Отдавая лист, который дал Чонгук, его тут же провели в кабинет, где взяли анализ крови. Чимин думал, что умрёт на месте, когда ему прокалывали подушечку пальца и собирали алую жидкость. И только ему обработали пальчик, он быстренько выбежал, возвращаясь к Чону. — Чонгук, я всё, — он прошёл в его кабинет, присаживаясь на стульчик.       У Чона уже были книги на руках. — Ждём результаты.       Альфа даже взгляд не поднял, что-то ища в книге. А спустя пару секунд добавил: — Можешь ехать домой, я тут допоздна, — в кабинете стало тихо, слышно только шелест страниц и черкание ручки.       Чимин следил за каждым его движением. И так не хотел вставать, но Чонгуку нужно с этим разобраться, а омега не хочет ему мешать. — Только когда освободишься — позвонишь мне, а то я волноваться буду, — он обошёл стол, подходя к альфе и поцеловав его в губы. — Даже если очень поздно будет, понял?       Чимин ещё раз его поцеловал, только на этот раз в носик и пошёл к выходу из кабинета. — И… — посмотрел на пол, задумываясь, а затем поднял взгляд, — сильно не задерживайся. Я уже начинаю скучать.       Мило улыбаясь, он открыл двери, выходя из больницы и вызывая себе такси. — Я тоже уже скучаю, малыш, но вряд-ли сегодня позвоню, — это было сказано уже закрытой двери.

***

      Всю ночь Гук провёл над книгами, многое выписывая. Точного ответа так и не последовало. У каждого своя причина. У кого-то появился ещё один истинный, у кого-то сбой гормонов, у кого-то беременность, у кого-то из-за курения. Слишком много всего и мозг уже отказывается функционировать нормально. Есть хочется нереально, а кофе ещё больше. Принято решение позвонить Зефирке. — Доброе утро, кроха. Как спалось?       Кажется, Чимин уже не спал. — Ты почему не позвонил! Я всю ночь почти не спал… — расстроенно произнёс Чимин, мило ругаясь на него. — Я немного поспал, а недавно опять проснулся… ты уже идёшь домой?       В его голосе слышится большая надежда. — Извини, я хотел, чтобы ты выспался. К сожалению, я не собирался домой, но ты можешь что-нибудь купить, или приготовить и принести мне, покушаем вместе, — в голосе слышится усталость, смешанная с любовью. — И зефир прихвати, пожалуйста. Я кстати нашел (не)много информации, будем проверять гормоны. И давай быстрее, а то я сейчас сдохну с голоду.       Во время разговора Чон спустился к автомату с кофе, выбирая капучино. — Хорошо! Я быстро, уже заканчиваю готовить!       Говоря это, Чимин сбросил трубку, быстренько доготавливая кимчи и курицу с овощами, разложив еду в одноразовые судочки и аккуратно складывая всё в пакет. Немного нанёс макияж, потому что совершенно не выспался и надел любимую широкую одежду, выбегая из дома. А когда зашёл в больницу с этим пакетом, ему и вовсе показалось, что уже не просто к истинному идёт, а что он идёт к мужу, который сутками пропадает на работе и ему нужно хорошенько поесть, чтобы набраться сил. — Чонгууук, — Пак поставил пакет на стол, прыгнув на своего альфу, без которого было очень плохо, а тут он опять может вдохнуть любимый морской запах. — Откладывай все свои дела и кушай. — говоря это, он прижимался к его груди щекой, нехотя отпускать. — Тише-тише, — Чон немного отсунул Чимина, в груди заболело. — Что же приготовил мой любимый?       В пакете во всю уже роется голодный альфа. Судочки открыты, половина съедена, а Чимин всё так же сидит на руках, Чон не смог его отпустить, соскучился. А потом в один момент начинает кашлять. Быстро встаёт, аккуратно садя Чимина на диван, и бежит в туалет. Расстёгивает рубашку и видит розы… Только-только их проростки. Закидает таблетки в рот и запивает водой с под крана, после приводит себя в порядок и возвращается в кабинет. — Извини, чувствую себя нехорошо из-за бессонной ночи, — попытался успокоить Пака Гук. — Скажи мне, ты ел сегодня что-то? — Тебе нужно было ехать домой и поспать! — начал ругаться Чимин, надувая свои щёки и усаживая альфу на диван, на котором он только что сидел. — Я ночью ел последний раз, сейчас совершенно не голоден… Я чувствую, как тебе плохо.       Он садится рядом, обнимая своего альфу. Чимину становится легче от его запаха, и он надеется, что Чонгуку от его аромата тоже станет легче. Ох уж эта связь… — Я не могу думать про то, что я ел, когда ты плохо себя чувствуешь…       Теперь у Пака подавленное состояние. Уже не первый раз он замечает, что стал более чувствительным, и что у него довольно часто меняются эмоции. — Я вполне могу справиться со своим состоянием, а вот тебя стоило предупредить, что не нужно было есть. Если не ел, то пойдем сдавать кровь на гормоны.       Чонгуку как никогда сейчас хочется обнять Пака, поцеловать, сказать, что всё хорошо. Вот только говорить он не умеет, потому делает это так, как может. — Я люблю тебя, Минни, — тихо, будто в кабинете много людей, которые не должны этого слышать, — Ты очень дорог мне. Намного дороже, чем ты думаешь. Только не раскисай. Узнаем, что случилось, и быстро вернём тебя в форму. — И я тебя люблю, очень-очень сильно.       Чимин хочет слышать эти слова каждую секунду, но так боится навязываться, поэтому расцветает как цветочек, слыша это столь важное признание. — Только пойди со мной. Я боюсь опять кровь сдавать.       Пак сжимает его ладонь, потому что ещё один такой поход он не переживёт. И что, что он взрослый? Он омега — ему можно! — А как по другому? — Чон смеётся, беря Пака за руку, и выходит в коридор.       Мужчины проходят без очереди, заходя через кабинет в какое-то другое помещение. — Это лабораторная. Щас Тэхён придет.       Присели на диванчик, держатся за руки, головы один к другому склонили. В один момент Гуку звонит телефон. — Извини, я не долго, — Чон немного кланяется и выходит, разминаясь с Тэхёном. — Ну, пациент, рассказывай, что стряслось? — Ким, как всегда, радостный и бодрый, будто и не он смену с Гуком отсидел. — Ну… Ничего особенного. Хотя в последнее время я странно себя чувствую. Настроение то поднимается, то падает. Есть много начал. Но ты же знаешь, что я к еде равнодушен… А ещё… Мне кажется, что Чонгук мне что-то не договаривает. Или он всегда такой и я зря себя накручиваю? — Он говорит всё, только мягко. Ты действительно не помрёшь, но он вообще не может понять, что происходит. Что он сегодня ночью уже не делал… И волосы рвал, даже поплакать успел, музончик расслябляющий слушал, на полу лежал, даже рядом лечь заставил, говорит, мол: «Так легче думать, когда ты перед глазами не мельтешишь». Я даже уснуть успел, он меня «по-братски» кинул на диван, тип там спи. Я чуть об пружины рёбра не сломал, а он мне: «Ты не Чимин, чтобы я тебя на руках бережно носил», собака сутулая. В общем весело. А ты перестань себя накручивать, — снимает перчатки, закончил, — а то ведёшь себя, как беременяшка, — начинает заливисто смеяться, а потом резко перестает и переводит взгляд на Пака, — Слуууушай. А что если ты просто беременный? Вы предохранялись? Может лучше тест на беременность сделать?       Эмоции этого парня сложно разобрать, Тэхён очень не предсказуем. Возможно из-за этого они с Гуком и сдружились. А Чонгуку, собственно, только что позвонила мама. — Алло? Здравствуйте, мам. Что-то стряслось? — Чон Сама Наглость Чонгук, мои слова для тебя пустое место? — Вы за Ким Тварь Намджуна? — Чем же он, царство небесное, тебе насолил? — Не мне, а моему омеге. — Так ты ещё и перестал делиться важными моментами из жизни с матерью? — У меня не было времени, но я собирался Вам об этом рассказать. — Конечно, когда это у нас на маму время было. — Не обижайтесь, я правда был завален работой. — Скажи мне, оно правда того стоит? — Мам, любовь стоит даже большего. — С каких пор ты разбрасываешься такими фразами?.. — С тех, как нашёл это чудо. Вернее, оно меня само нашло. — Я даже через трубку слышу, что ты улыбаешься. — Любовь делает странные вещи с людьми. Вы сами об этом говорили.       Мать вздохнула и немного помолчав, продолжила: — Ты же обещал… — Я не знал, что до этого дойдёт. «Врёт». — Почему каждый раз, как я прошу тебя быть осторожным, ты этого не делаешь? — Потому что я «сама наглость»?       Они начали смеяться. — Я хочу увидеть твоего муженька. — Он пока что только парень. — А когда муженьком будет? — Когда дети будут. — Это никогда, что ли? Гук, я хочу увидеть хотя бы вашу свадьбу, если уж так не хотите показать внуков. — Перестаньте. — А вдруг я завтра умру. — Меньше глупостей, больше отдыха. Разберёмся с ханахаки, и приедем. — В каком смысле ханахаки? Разве вы не истинные? Чонгук?! Эй, отвечать будешь? — Извините, я сейчас правда занят. Наберу Вас позже. Очень сильно Вас люблю.       Быстро сбрасывает трубку и запускает пятерню в волосы. Им и правда стоит съездить к маме. Чимин вряд-ли будет против.       В это время Пак серьёзно задумался над словами Тэхёна, прокручивая в голове все те горячие сцены и понимая — они не предохранялись. — Я тебе позже напишу.       Чимин вышел из кабинета весь красный. Неловко говорить на такие темы с кем-то. В коридоре столкнулся с Чонгуком, чуть ли не теряя равновесие. А тот, видимо, только что закончил с кем-то говорить. — Гука, я домой. Мне нужно кое что сделать, — обнял на последок, даже не поцеловал и убежал.       Пришлось немного помучаться и побегать по району, чтобы найти аптеку и купить тест. Сложнее всего было объяснять аптекарю, что ему нужно. А это тоже заняло время!       По приходу домой Чимин прочитал инструкцию и сделал всё, как было сказано. И он очень не хотел верить тому, что увидел. Плакать или смеяться? Звонить Чонгуку или же Тэхёну? Уйти или остаться? А может вообще умолчать? Так как тогда объяснять всё на более поздних сроках? Пак в замешательстве оставляет тест на стиральной машинке, покидая ванную.       Входная дверь открылась. Домой пришёл хозяин. — Я дома! — что бы наверняка услышал.       Звуки летящих на пол кроссовок, а потом звуки с кухни — листы бумаги об барную стойку. Выйдя из ванной, Чимин столкнулся с Гуком. — Ты чего так быстро убежал? Сам ничего не сказал и мне сказать не дал. Я тоже домой собирался. Там на кухне пакет с продуктами, посмотри, там и вкусняшки есть, — альфа улыбается и обнимает Пака за талию. Целует в лоб и подталкивает в сторону кухни, а сам идёт в ванную. Сходив в туалет и помыв руки, Чон обратил внимание на вещь, что лежала на стиральной машине. Это коробка с тестами на беременность. — Что это…       Он берет её в руки, крутит и думает. Вот Вам и внуки, мама… — Та ну, наверно просто проверяет, — уже успел начать успокаивать себя Чон, как увидел использованный тест рядом. Две полоски… — Чимиииин-аааа…       Дверь открывается и они смотрят друг на друга. Один стоит в дверном проёме кухни, второй — ванной. И оба с чем-то в руках. У одного тест, а у второго… Чек? — Чонгук, что это?       Чимин сжимает в руках чек, не обращая внимания на то, что Чон увидел тест и держит его сейчас. — Ты же говорил, что это бесплатно! Зачем ты потратил свои деньги? Ты… — Пак кусает свои губы, чтобы не заплакать. — Обманул меня… — Чонгук оплатил его лечение, которое обошлось не в маленькую сумму, а омегу это разозлило. — Я не хочу быть обузой для тебя! — С чего ты взял, что будешь обузой? — Чонгук сделал шаг вперёд, а Чимин назад. — Хочешь сказать, что ты не скажешь мне того же, что и Сабрине?! — Ебанулся?!       Чимин дал ему пощёчину, уходя в спальню и громко хлопая дверью. Удар был настолько сильным, что на стекле, которое было в дверях, пошла трещина.       Чон только и успел рот открыть. Больно. — Чимин, — шмыгает носом, тихо открывая дверь, — это что получается, у нас будет малыш? Настоящий? Я не верю…       Чон вновь плачет, хоть и обещал, что больше не будет. Но разве это не прекрасный повод освободить эмоции? — Извини, что соврал. Я хотел, чтобы ты жил. Поначалу ты был дорогим пациентом, а потом дорогим человеком. У меня вполне хватает денег на такие вещи, — немного молчит, — Как мне загладить вину? Ммм? Может зефира? Или чего хочешь?       Чонгук подвигается ближе и аккуратно ложит руку на её совсем плоский живот. — Я хочу, чтобы подобного рода вещи обсуждались со мной, а не без моего ведома решать это всё. И чтобы ты ничего от меня не скрывал, я это ненавижу.       Чимин зол, но не настолько, чтобы оттолкнуть руку Чонгука. Здраво мыслить он ещё может. — Как быть? Я боюсь, — спустя минутную паузу спросил Чимин и закрыл лицо ладонями, начиная плакать по новой. Кажется, они с Чонгуком нашли друг друга. Оба любят поплакать. — Болезнь ведь не повлияет на малыша? Нет?       Пак скорее промычал, нежели сказал, потому что глотает слёзы, смотря на своего альфу красными заплаканными глазками и вытирая слёзы горлом футболки.       Он очень сильно переживает, из-за чего руки дрожат и омега судорожно хватает воздух ртом через раз, громко всхлипывая. — Спокойно, дурачёк. Скорее всего, это малыш дал цвет и рост розам, а это означает, что они безвредны. Так же, это значит, что плод интенсивно развивается. Всё хорошо, — Чонгук впервые без зазрения совести, (которой, казалось бы уже и нет), говорит Чимину о его состоянии здоровья. Говорит чистую правду. — Звёздочка… — Сам ты дурачёк, — он легонько толкнул альфу в плечо, пытаясь сдержать улыбку.       Пак покинул комнату, захватив с собой телефон. Отец в сети, поэтому ему можно позвонить по видео связи. Но перед этим умыться, чтобы лишних вопросов не было. — Отееец, привеет, — Чимин начал махать своей маленькой ладошкой, ярко улыбаясь. С ним у него отношения намного лучше, чем с мамой, хотя не знает, почему так. — Чимина, как ты? Так давно не виделись, — в кадре показалась и мама, которая перехватила инициативу на себя. — Как там лечение? Тебе денег хватает? Ты кушаешь? Вижу уже и щёчки появились!       Эта мамина забота вызвала тёплую улыбку у Чимина. — Я начал много кушать, особенно сладкого. — Слава богу ты не голодаешь. Вижу и в номере хорошем, — сказала женщина, увидев красивое зеркало с умывальником позади Пака. — Нет-нет, — начал он смеяться. — Я не в номере. Поэтому я и позвонил, чтобы рассказать всё. Это квартира моего альфы.       Повисла тишина. Как со стороны Чимина, так и со стороны его родителей. Они переглянулись между собой, и встревожено посмотрели на сына. — Он… Как бы сказать… — Мама хочет спросить, как он отнёсся к твоей болезни. — подал голос отец. — Он меня лечит от ханахаки, — раньше он не использовал это слово, а теперь так легко его произносит. — И он мой истинный. — Когда познакомишь нас? — в один голос спросили родители, и всё втроём посмеялись с этого. — В ближайшее время я не планировал возвращаться, и, наверное, хочу здесь остаться. — он увидел, как мама с отцом поникли. — Но я обязательно привезу вам Чонгука и не только. — хитрая жопка, любит тянуть интриги. — Нас будет трое. — Ты хочешь сказать…? — У нас будет маленькая звёздочка.       И тут у Чимина вырвался истерический смешок, потому что мама отключилась. Пак начал печатать им сообщение, но тут ему позвонили. Омега увидел только отца. — Твоя мама плачет сейчас. Вот, видишь? — мужчина показал женщину, что рукой закрывала камеру. — Мама? — Не волнуйся, она улыба… — Я когда беременной за тобой была тоже ела много сладкого. Как же я сразу не поняла.? Мой номер есть, надеюсь не забыл… — Ну что ты такое говоришь, мам, — перебил Пак, но его не слушали. — Звони, пиши, высылай деньги. Ой, мы будем высылать деньги, — женщина настолько рада, что начала заговариваться, — береги себя ещё больше, потому что у тебя под сердцем уже начинает развиваться малыш.       Умеют же родители заставить своего сына улыбаться и перестать думать о каких-то проблемах. — Хорошо-хорошо. Отец, успокой маму, а я к альфе своему пойду.       «Небось панику развёл, с кем я общаюсь и почему ушёл, ничего не объяснив.»       Попрощавшись, Чимин скинул трубку. Он то понимает, что внутри него развивается новая жизнь, но с трудом верится. Наверное, это приходит со временем, а пока идёт назад в комнату.       Чонгук и себе времени не терял, набрал маму. — Здравствуйте. — Чего опять натворил? — Ну почему сразу натворил? Вы всё ещё злитесь? — Ну как на тебя злится то можно? — голос мамы стал нежнее, — Как там Чимин? — Вот об этом я и хотел поговорить. — Всё так плохо?.. — испуг в голосе был понятен даже Чонгуку. — Нет-нет, наоборот, всё хорошо. Просто теперь нас трое. — И это ты называешь не натворил? — Не натворил, — соглашается Чон. — Ага, потому что навытворял! Жду вас в Вегасе! Адрес вышлю на емейл. — В каком таком Вегасе? — В Лас который. — Мааам… — Поехала за красивым омегой в красивую жизнь! Работу мне дали тут, что же ещё. — Напугали! Я обязательно поговорю с Чимином, и скажу Вам ответ. До свидания.       На последней фразе в комнату вошёл Пак. Пока что Пак. — Чонгук, нам нужно поговорить. — сказал Чимин, войдя обратно в комнату и садясь на кровать рядом с Чонгуком. — Я только что звонил родителям, и они хотят, чтобы мы приехали к ним. Я вообще сказал, что хотел бы здесь остаться, и что не планирую возвращаться в ближайшее время… Но можно им сделать сюрприз? Что думаешь? — Я как раз об этом говорил с мамой, она тоже хочет познакомиться. Ты решай куда поедем сначала и я закажу билеты, пока тебе ещё нормально летать, — переживает. — Я хочу сначала к своим поехать. — он подвинул коленки к своей груди, обнимая их. — Мы давно не виделись.       Омега очень тоскует, ведь ещё совсем как ребёнок, который живёт в чужой стране, где из близких один Чонгук, а без родителей ему сложно обустроиться в незнакомой среде. — И не нужно упоминать Намджуна. Они не знают, — решил сразу же предупредить, чтобы потом не возникло никаких проблем. — Хорошо, тогда собирай вещи, мы выдвигаемся.       Вылетели на следующее утро, в Пусане были поздним вечером.