Слуга сердца градоначальника

Пыль кружила в воздухе, тихо спускаясь на Призрачный город. Растерянные демоны выбирались из укрытий, те, кто пытался принять участие в битве, приходили в себя, после сражения с приспешниками Зеленого Демона. Некоторые, из пришедших разрушить город, сбежали под шумок. Хуа Чэн одиноко стоял на крыше уцелевшего здания, кажется, трактира. Алое ханьфу развивалось на ветру. Он смотрел на разруху, учиненную в городе и устало качал головой. Сзади кто-то подошел. Князь повернул голову. — А, это ты… — Я… А ты ждал кого-то другого? — Я думаю. — Думаешь, как оторвать голову Ци Жуна? Хуа Чэн развернулся, подойдя ближе к Хэ Сюаню. — Послушай, а ты вообще знаешь другие способы, кроме как отрывать голову? И вообще, когда ты вернешь свой долг? Мне снова нужно восстанавливать город. Почему вы трое вечно причиняете мне проблемы? М? — На этих словах, он схватился за ворот одежд Черного Демона. — Мне уже осточертело стоять с вами в одном ряду. Проваливайте все из моей жизни. Как мне это надоело! Хэ Сюань слушал и лицо его менялось с нейтрального на раздраженное. Он схватился за руки, державшие его и отбросил их в сторону. — Да что ты понимаешь! Это я осточертел? Это я проваливай? Я пришел помочь тебе! Ты вообще ценишь нашу дружбу или тебе важно лишь одно?! — Ты прекрасно знаешь, что мне важно. — Ну и оставайся здесь один и помогай себе сам! — Вскрикнул Хэ Сюань и, бросив взгляд на Хуа Чэна, добавил. — Идиот! Улица Призрачного города. Ши Цинсюань держал в дрожащих руках свой веер. Губы его немо шептали. Он оглядывал себя, ноги, руки — все было в грязи и крови. Если бы сейчас его увидел брат, что бы он подумал? Что на него напали, но точно не то, что он самостоятельно сразил множество демонов из армии одного из Бедствий! Се Лянь стоял поодаль Повелителя Ветра, вытирая от крови свой меч. Он чувствовал себя спокойно и, даже, немного воодушевленно. Это была первая настоящая битва за несколько столетий. Жажда сражений неустанно бурлила в нем, хоть он и отказался от пути меча, он никогда не бросал самосовершенствоваться в этом ремесле. Пусть мечом обычно служила подручная палка, но он все же поддерживал свое умение и себя в форме. Убедившись в том, что еще годен на что-то, Принц заразил себя такой невообразимой уверенностью. Когда, наконец, он оторвался от своих мыслей, то увидел растерянного Ши Цинсюаня, и решил подойти. — Ваше превосходительство? Вы в порядке? — Я? Я в порядке… Хотя… Хотя нет, Синь Се, я не в порядке! Что это было? Что это сейчас было? Вы видели, что я сделал. А вы… Вы… Вы так умело сражались. — Он схватил Се Ляня за плечо и, с абсолютно безумными глазами, продолжил: — Но что это было? Почему такое произошло? Что я тут делаю? Там был Собиратель Цветов, это действительно был он? А Мин-Сюн… Мин-Сюн тоже там был… Постойте… Ха-ха, ха-ха-ха-ха. — Ши Цинсюань резко опустил руку и отошел на несколько шагов назад. Его глаза потускнели, а смех стал истеричным. — Ха-ха. Мин-Сюн… НЕТ, ЭТО ВЕДЬ НЕ МИН-СЮН. Это Черный Демон!!! — Ваше Превосходительство, что с Вами? — Се Лянь с тоской в голосе сделал попытку заговорить с ним. Он подошел ближе, но Ши Цинсюань отошел на несколько шагов дальше. — Нет, не-е-ет… Этого не может быть. Черновод просто занял тело Мин-Сюна. Это все какая-то ошибка… Его похитили. Где мой Мин-Сюн? Или… Или это изначально был он?.. — В ушах зазвенел голос Хэ Сюаня, который говорит: «Не бойся, Цинсюань, пока я рядом они не тронут тебя! Ты сильный! Ты справишься с ними! Действуй!». Ши Цинсюань схватился за голову, лепеча что-то под нос. Се Лянь вдруг подумал: «Наверное, это не мое дело, но, если Хуа Чэн говорил именно про него, то что тогда между Повелителем Ветра и самим Мин И? Лучше мне не говорить этого и не вмешиваться. Но ведь и судьба Ши Цинсюаня мне небезразлична. Нужно ему помочь…» — Ваше Превосходительство, прошу вас, объясните, что случилось? — Что случилось? А я скажу вам, что случилось! Мин-Сюн это Черный Демон Темных Вод!!! Он все это время обманывал меня, обманывал небожителей! У них договор с Хуа Чэном. Я все понял! А я все это время покрывал его перед Цзюнь У, перед братом. Идиот! А что еще связывает его и Хуа Чэна, я боюсь представить! Вы видели, что тогда было! Вы видели, что видел я? Он отгрыз голову демону, перекусил и не подавился! Я чуть с ума не сошел! А почему Собиратель Цветов обнимал его? Что тут вообще происходит?! Я убью его! — Кого? — Растерянно спросил Принц. — Я убью Хуа Чэна, а следом этого Хэ! Что еще за Хэ? Да кто он такой на самом деле! Он монстр… Синь Се, я ничего не понимаю!.. — С глазами полными слез, прошипел Цинсюань. — Постойте, вы ведь не собираетесь действовать не разобравшись. Возможно, все это ошибка. Вам нужно поговорить. — Поговорить?! С этим чудовищем?! — Нет же, он, наверняка, не выбирал судьбу демона, вы должны его понять. Если он небезразличен вам, то неважно кто он, главное, что между вами. — На этих словах Се Лянь запнулся, вспоминая, что ему говорил Хуа Чэн. Возможно, сейчас этой фразой, он сделал только хуже. Но было поздно… Ши Цинсюань с открытым ртом глядел на крышу. Где о чем-то бурно беседовали Хуа Чэн и Господин в чёрном, один держал другого за руки… Повелитель Ветра не стал дожидаться, он был взбешен. Махнув веером, он оттолкнулся от земли и в один прыжок оказался поверх здания. Князья стояли друг на против друга, ожидая, пока кто-то из них закончит этот разговор, но вмешался третий. — Мин-Сюн! Хэ Сюань резко развернулся. Хуа Чэн завис в недоумении. — Цинсюань… — Мин-Сюн или же мне лучше говорить Черновод?.. — Сложив руки на груди и вскинув голову, сказал Ши Цинсюань. — А? — Ой… — ухмыльнувшись, сказал Градоначальник. — Я, наверное, пойду. Мне еще заниматься Ци Жуном. А вы… — Замерев пальцем у лица Повелителя Ветра, сказал Хуа Чэн. — Передайте всем небожителям, чтобы больше не являлись в мой город без приглашения, иначе судьба их будет крайне незавидной. — С этим словами он бросил испепеляющий взгляд на Хэ Сюаня и спустился с крыши. — Ну… Я жду объяснений! — Цинсюань… — Я прекрасно знаю, как меня зовут! Ты… Ты! Я все видел! — Повелитель Ветра подошел ближе. — Ты видел? Что ты видел? Постой… ТЫ ВИДЕЛ? — Мысли в голове Хэ Сюаня перевернулись. Все одновременно кричало и замолкало в оглушительную тишину. Безумно хотелось есть и спать. Он провел руками по лицу, вспоминая, что именно мог увидеть Ши Циньсюань. Очевидно, самое худшее — Его демоническую форму, как он отгрызает головы демонов одну за другой. В голове также витала мысль о мести, она неустанно напоминала ему о его смысле, о том, почему он продолжает жить. Ши Уду брат Циньсюаня, сможет ли сам Ши Цинсюань простить его, если он настигнет с карой единственного родственника своего возлюбленного? Конечно же, нет! Он, наверняка, не простит и сокрытие его личности. Он никогда его не простит. Хотя когда-то Хэ Сюань думал также и о самом Ши Циньсюане, пользующегося его судьбой. Но он смог, смог отпустить это. Возможно, есть надежда, что и Цинсюань сможет закрыть на это глаза. Не сразу, но сможет… — Да! Я все видел! Ты — Черновод! Ты… Ха-ха-ха, ты… Ты отгрыз их головы! Как ты мог скрывать такое от меня! Но самое главное, КАКИЕ ОТНОШЕНИЯ ВАС СВЯЗЫВАЮТ С ХУА ЧЭНОМ?! Ты спишь с ним? Хэ Сюань слушал с поникшим лицом, готовый к любому вопросу, к любому, кроме этого… — Что? С кем? С одноглазым? Я? — Ты! — Нет! Нет! Цинсюань! Ты с ума сошел?! — Я видел! Видел, как он обнимал тебя! — Мы… мы… Мы просто друзья, союзники, ничего больше! — Так значит ты делаешь это только со мной? — Цинсюань стоял абсолютно разбитый, с заплаканным лицом и грязной одеждой. Вид был, мягко говоря, потрепанным. Мысли путались и он не понимал, что говорит. Хэ Сюань не выдержал, на сердце затянуло. Он подошел ближе и обнял оторопевшего Цинсюаня. Тот некоторое мгновение пытался отбиваться, в слезах тарабанил по костлявой спине Хэ Сюаня, крича навзрыд. Демон терпел, он ждал, пока вся обида Ши Цинсюаня выйдет наружу. Ему было не больно физически, но очень больно на душе. По крайней мере, это должно было случиться… Заикаясь от слез, истощенный истерикой Цинсюань, уперся в плечо демона, наконец сдавшись: — Та-ак, ка-ак теб-я зов-ут на сам-ом де-ле? — Ох, Цинсюань, может для начала успокоишься? — Нет! Я не желаю ждать, хотя… может быть сядем. Я очень устал. Двое, почти не размыкая объятий, сели на изогнутый край крыши. Ши Цинсюань отдышался и, немного погодя, заговорил: — Я готов. — Глядя на суетящихся внизу демонов, произнес Ши. — Как твое имя? — Хэ… Хэ Сюань. Ши Цинсюань поднял голову и посмотрел прямо в глаза демону. Он смахнул рукой последнюю слезу и ответил: — Прямо как мое. Я имею в виду… — Не нужно. — Прервал Хэ. — Я знаю… — Что, откуда? — Ох, Цинсюань. Я не знаю, что сказать. Но не потому, что мне нечего… Я просто боюсь… Боюсь, что после того, что я расскажу, ты отвернешься от меня. Возненавидишь. — Ч-ш-ш. — Ши Цинсюань приставил палец к холодным губам демона. — Что ты делаешь? — Помнишь, я как-то говорил тебе, что всегда пойму тебя. Я и сейчас того же мнения. Знаешь, когда я увидел. — Он заглотил воздуха. — Я испугался, я очень боялся тебя в тот момент, но у меня не было мысли отказываться от тебя. Я пошел следом за тобой, а потом увидел тебя и Хуа Чэна… — Я ведь уже сказал, мы просто друзья. Я помню твои слова… Я запомнил их и они отпечатались в моей душе, но я боюсь, что этого будет недостаточно. Ты не сможешь понять меня, у тебя нет ни единой мысли, что я сейчас скажу… — Мин… Хэ-Сюн… На такой вариации его имени, демон вздрогнул, представляя в душе, как Цинсюань назовет его так, но не думал, что это действительно случится… Он наслаждался последними секундами с Ши Цинсюанем, потому что понимал, что его мир вот-вот рухнет, как золотой дворец Хуа Чэна. Напоследок ему захотелось запечатлеть вкус губ Цинсюаня в своей памяти, поэтому он схватился ладонями за его лицо, посмотрел в ясный солнечный взгляд. (Ну, почему даже в такой момент, Ши Цинсюань освещал все вокруг, грел душу и смотрел на него так трепетно?) Он не закрывал глаза, он хотел видеть, чтобы на обратной стороне его век, наконец-то отпечатался облик младшего Ши, а не его старшего брата… Демон потянулся к привычно розовым губам. Вкус был такой же сладкий, но в этот раз было ощущение, что персик приправили солью и разбитым стеклом, но он не смел отказываться и от такого подношения жизни, с радостью натыкаясь на колючие осколки, царапающие что-то похожее на душу изнутри. Момент их поцелуя, казался, бесконечным, он не был страстным, как обычно, был спокойным и тягостно тоскливым. Губы замерли, они смотрели глаза в глаза, Цинсюань снова заплакал, и, неожиданно для всех, по лицу Хэ Сюаня тоже прокатилась слеза. — Хэ-Сюн… Расскажи мне… — Прошептал Цинсюань на ухо. — Не могу… Не могу! Не могу! Не могу! — Почти кричал в плечо Повелителя Ветра Хэ Сюань. — Хэ-Сюн, пожалуйста… Прошу… Я все пойму. Я пойму тебя, что бы ты не сказал мне сказал… — Пролепетал Цинсюань. Хэ Сюань устало вздохнул, он никогда не был так близок к провалу своего плана. Все должно было получиться, но все разбилось о бесконечно любимого им Ши Цинсюаня. — Ты только не перебивай. Неважно, как ты отреагируешь, дослушай до конца. — Угу. — Качнул головой Ши. — Ты верно заметил, наши имена совпадали в детстве. А еще наши даты рождения… — А? Как же? — Я же просил. Не перебивай. — Прости, Хэ-Сюн… — Уткнувшись носом в демона, который крепко прижимал его к себе, ответил Ши Цинсюань. — Когда-то давным-давно я был обычным человеком. Я жил в деревне Богучжэнь, наверняка, ты даже не слышал ее названия. Семья была далеко небогатой, но мы жили довольно дружно. Я рос умным и образцовым сыном, у меня была замечательные родные: добрейшие отец с матерью и милая младшая сестра. Я хорошо учился и подавал большие надежды. Постигал все науки пугающе быстро. Я был добрым и преданным человеком, чтобы мне не велели я выполнял беспрекословно. Я много работал для того, чтобы позаботиться о своей семье. Должен был сдавать национальный экзамен, чтобы получить звание и в будущем кормить семью. У меня даже была любимая невеста. Все шло, как нельзя кстати. Пока в один день, на меня будто обрушился злой рок. Меня начал преследовать один демон — Божок Пустослов… — Ах. — Ши Цинсюань отнялся от груди Хэ Сюаня, но тот с силой притянул его обратно, не давая пошевелиться, казалось, его руки напряглись слишком сильно. В животе Повелителя Ветра все свело, руки задрожали и он крепче сжал ханьфу демона. — Каждый раз когда я сдавал экзамен, с меня требовали взятку для одного из чиновников, но я отказывался, тогда они меняли тестовые свитки на пустые… Я всегда был честен с собой и другими людьми, я не был готов к такому подлогу. Конечно же, я не прошел его ни разу, оказавшись ни с чем. После я начал работать в лавке родителей, все было уже не так красочно, но жить было можно. Пока в один день, мою сестру и невесту не увели в гарем к одному богачу. Моя невеста не подчинилась и ее забили до смерти, а сестра, не выдержав позора, покончила с собой. — Ох, как же… — Снова запричитал Цинсюань. Начал моросить дождь. — Тихо. — Сжав плечо Повелителя Ветра, произнес Хэ Сюань. — Тогда я отправился искать справедливости у чиновников, но вместо этого меня самого заключили в темницу на два года, где кормили так редко, что из-за истощения не получалось подняться на ноги. Пока я был в тюрьме мать скончалась от болезни, а отцу пришлось много работать на старости лет. Когда я вернулся, то мне пришлось отказаться от мечты быть ученым мужем, и я стал торговцем, да так преуспел в этом деле, что конкуренты стали завидовать, поэтому разгромили мою лавку и забрали все, что у меня было. — Нет… — Тихо прошептал Ши Цинсюань. — Я остался в нескончаемой череде долгов. В конечном итоге умер и отец. Я не выдержал такой несправедливости к себе и в канун Холодных Рос, взяв оружие, перебил всех своих врагов, сделав это крайне жестоким способом. Да только люди, задетые тем же произволом убитых, были благодарны мне, что до сих пор проводят так называемое Кровавое Шествие в мою честь, нанося грим живых трупов, проходя по главной улице в дань памяти. Вот только в тот день мне знатно досталось, а в связи с тем, что у меня совсем не было денег, я практически не ел и был сильно истощен. Все вместе привело к тому, что я умер от полученных травм, истощения и потери крови. — Хэ-Сюн. — Прижимаясь всем телом, протянул Цинсюань. — Но это не все. — Произнес демон, сжав в своих тисках Повелителя Ветра так крепко, что у него кончился воздух. Его облик резко изменился, но зажмурившийся Ши Цинсюань не заметил этого, пока не открыл глаза. По спине струились иссиня-чёрные волосы, объятия немного разжались и он смог отстраниться, чтобы посмотреть в лицо. Но это было почти неузнаваемый лик Хэ Сюаня. Мертвенно-бледная кожа, хоть и не лишенная изящности, но все же имевшая болезненный вид. Глаза стали еще чернее прежнего, теперь в них погас огонь, а губы как у трупа были серого цвета. Все в его облике выглядело более чем устрашающе, особенно для трясущегося всем естеством Ши Цинсюаня. По позвоночнику Повелителя Ветра пробежал холодок и странный шорох, перетекающий под ребра, скручивающийся изнутри. — Что же еще, Хэ-Сюн. — Едва слышно произнес мужчина в голубом. — Перед смертью ко мне кое-кто пришел. Догадываешься о ком я? — Немного вскинув бровь, спросил Хэ Сюань. — Божок Пустослов? — Растерянно спросил Цинсюань. Демон выдохнул, будто этот вопрос не давал ему покоя. Его сердце, и без того мертвое, сейчас бы не выдержало того факта, что Ши Цинсюань мог всё знать. Очевидно, он не притворялся. Он действительно ничего не ведал о проделках брата. От этого становилось немного, но все же, легче. — Нет. В последние моменты своей жизни, перед глазами был один человек, лицо которого я вырезал на обратной стороне своих век, чтобы не забыть. Я понял, что он пришел не просто так. Это был… Ши Уду. — В этот момент по лицу Хэ Сюаня пробежала эмоция, до этого момента неведомая Цинсюаню, отчего он чуть не подпрыгнул на месте. Кожа демона покрылась черными венами, глаза вместе с белками стали черными, а рот преобразился, став неестественно длинным. Он оголил острые зубы и прошипел. — Твой брат. Ши Цинсюань завис. Он не понимал, что услышал только что. Мысли перевернулись с ног на голову и перед глазами встала черная дымка. Его больше не пугало лицо Хэ Сюаня, он будто разучился испытывать страх. Все внутри раскололось на части. Он не знал что думать, попросту не понимал… — Мой… Брат?.. — Понимаешь, что произошло? — Нет… Нет, не понимаю. Я ничего не понимаю. — Повелитель Ветра схватился за волосы, готовый вырвать их прядь за прядью и нервно засмеялся. Начался настоящий ливень. — Тебя ведь преследовал Божок-Пустолов с рождения. Гадатель подсказал растить тебя девочкой и сменить имя. Верно? — Наседая ближе, спросил Хэ Сюань. — Да-а… — Все же перепуганный видом демона произнес Цинсюань. — Твой брат умело скрывал твою личность, пока ты сам не разоблачил себя. Ши Уду вознесся, но ему нужно было знать, что и ты не пропадешь. Вместо того, чтобы забрать тебя младшим чиновником, он решил пойти на более бесчеловечный поступок. Он узнал о том, что можно сменить судьбу человека. Представляешь? — Нет, не-ет, не может быть. — Сквозь бегущие из глаз слезы, пролепетал Повелитель Ветра. — Да, все именно так. Но было одно «Но». Ему был нужен тот, кому предначертано стать Богом, да еще и рожденный в тот же год, в тот же день, в ту же минуту и ту же секунду. К тому же с тем же именем. По «счастливому» стечению обстоятельств, такой человек нашелся. Это был Я, Я, Цинсюань! ОН ПОМЕНЯЛ НАШИ СУДЬБЫ, ТВОЙ ЧЕРТОВ БРАТ ЗАБРАЛ МОЮ ЖИЗНЬ И ОТДАЛ ТЕБЕ! — Хэ Сюань схватился за плечи Ши Цинсюаня и затряс его так сильно, впившись своими когтями, отчего на голубых одеяниях проступила кровь. Повелитель Ветра как кукла болтался в руках демона, лицо его было красным и мокрым от слез. Он не смог проронить и слова… — Ты живешь моей жизнью, пока я прозябаю в темной пустоши. — Приблизившись настолько близко, что их лица почти соприкоснулись, он закричал. Вокруг повеяло холодом. — Твой брат решил, что если он Бог, то может вмешиваться в чужую жизнь? Отнять ее по своему желанию и подарить тебе?! Почему пострадала моя семья, почему пострадал я?! Цинсюань, ответь мне, чего же ты теперь молчишь?! Примешь меня любого? Все поймешь? Ну давай же, где твоя былая доброта? Я УБЬЮ ЕГО, Я УБЬЮ ТВОЕГО БРАТА, ЧЕГО БЫ МНЕ ЭТО НЕ СТОИЛО, А ТЫ НЕ БУДЕШЬ СТОЯТЬ НА МОЕМ ПУТИ!!! В горле Повелителя Ветра встал ком, он не мог пошевелиться, хотя рукам было очень больно, от впившихся в них когтей. Он молчал, не в силах издать ни звука. Цинсюань смотрел на разъяренного Хэ Сюаня, такого, каким не видел его прежде… — Черт возьми, что ты закрыл рот? Вечно не затыкался, а теперь! — Демон оглядел Ши Цинсюаня. Тот был бледен как никогда, казалось, его лицо позеленело, вкупе с растрепанным видом, грязной одеждой и кровавыми следами от когтей, его облик сейчас был крайне непримечательным. Он выглядел как бродяжка с улицы, нежели как Божество. В голове Хэ Сюаня проскакивали мысли о такой мести для братьев Ши, но теперь, глядя в это лицо, он не мог поверить, что хотел причинить боль такому беззащитному человеку, как Ши Цинсюань. Он отпустил руки, но тут же потянулся назад, отчего Повелитель Ветра вздрогнул и закрыл голову руками, защищаясь. — Хорошо… Я не трону тебя. Никогда не трону… В голове Цинсюаня завис вопрос: — Не тронет? В каком смысле не тронет? Не убьет или не прикоснется больше никогда? Если второе, то пусть лучше задушит на месте. Ему было жаль, искренне жаль, до глубины души, он не мог сказать, что сейчас ощущал внутри себя ту боль, что пришлось пережить Хэ Сюаню. — И кстати, я сожрал того Божка Пустослова и других таких же, как он, теперь я владею его способностями. Я не просто так оказался на небесах. Одной из целей был ты. Я хотел свести тебя с ума. А затем отомстить и твоему брату. Хотя ему я припас особые страдания. Изначально я был уверен, что ты в курсе всех событий. Я хотел поменять ваши судьбы с людьми, чья жизнь была настолько отвратительна, что вы бы просто предпочли бы умереть, чем существовать так. Вот. Теперь ты все знаешь. Однажды наступит день и я нанесу визит твоему брату. ЧТОБЫ УБИТЬ ЕГО ИЛИ СДЕЛАТЬ С ЕГО ЖИЗНЬЮ ТАКОЕ, ЧТО ОН САМ ЗАХОЧЕТ СДОХНУТЬ! — Пыша гневом и злостью, он смотрел в абсолютно пустые глаза младшего Ши. Тот изредка моргал, тряс губами. — ХА-ХА-ХА. — Цинсюань засмеялся что есть мочи, так сильно, что все демоны внизу подняли на них взгляд. Черновод заметил это и тут же вздернул руку, чтобы создать, защищающее от посторонних глаз, поле. — Ты одурел с перепугу? — Нет, нет, нет! Мин-Сюн… — Это чужое имя… — Прошипел демон. — Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. — Он упал на колени Хэ Сюаня и продолжил причитать. Дождь лил как из ведра, от тоски, образовавшейся на душе Цинсюаня. — Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. — Перестань. Я уже простил тебя… — Прости меня, Хэ-Сюн, прости, что я могу сделать. Давай поменяемся назад. Прости меня. Прости брата. Прости нас всех. Умоляю… — Ткань ханьфу демона намокла от слез рыдающего Бога. Когтистые лапы демона коснулись растрепанных волос, отчего тело Повелителя Ветра содрогнулось. Хэ Сюань спрятал свой демонический облик и снова принял привычный вид. Холодные пальцы проникли под волосы, нежно касаясь мягкой шеи и щек. — Я уже мертв, ничего не исправить. Моей семьи не вернуть… Но Ши Уду ответит сполна, хочешь ты этого или нет… — Хэ-Сюн, прошу тебя, давайте поговорим, ведь можно же что-то решить, можно… — Рот Повелителя Ветра закрыли ладонью. — Цинсюань, я отпущу тебя, если ты захочешь уйти. Ты сможешь рассказать все своему брату. И обещаю, в момент расплаты, я не трону тебя. Но… Не смей мне мешать. Он получит по заслугам. И ничего решить уже нельзя. Все мертвы… Мы все умерли, по его вине. Я живу ради этого! Я живу ради мести! Ты не сможешь меня переубедить или разжалобить. Я дам вам время. Еще несколько лет, проведи их с толком и попрощайся с ним. Навсегда. И, ты, конечно, можешь сейчас все рассказать ему, но лишь отнимешь этот мой дар у себя. Таким образом, его кончина наступит быстрее… — Закончив, он начал перебирать пряди волос Повелителя Ветра, разложившегося на его коленях. Ши Цинсюань горько заплакал, вместе с ним заплакало и небо, так сильно, что демоны решили прервать восстановление своего города. Но ливень еще долго не стихал. Немного погодя, Повелитель Ветра все же ответил… — Хорошо, я согласен. Пусть будет так. Дай нам несколько лет. — С такой угрюмостью произнес Повелитель Ветра, что Хэ Сюаню самому захотелось разрыдаться. Ему было жаль Цинсюаня, но он не мог переступить через себя. Не мог и все тут…