Главное баскетбол?

Земля не позвонил вечером. Не позвонил на следующий день. Не попытался извиниться. Луна несколько раз видел Землю в коридорах, но само собой первым подходить не собирался. Однажды они столкнулись почти нос к носу. То есть не прям столкнулись. Просто шли по разным сторонам коридора навстречу друг другу. На этот раз рядом с Землёй не было Венеры. Это нормально. Они были с одного потока, но учились в разных учебных группах. Поэтому на лекции вместе ходить могли, а вот на семинары и лабораторки нет. Увидев Луну, Земля скорчил обиженную мину и отвернулся. Будто это сероглазый его обидел, а не наоборот. Луна ускорил шаг и прошёл мимо. К чёрту! Зато вечера были крутыми. Оказалось, что у Титана некоторые лекции ведут те же преподы. Это было странно, потому что сероглазый учился на психолога. Это, мягко говоря, очень далёкая от Электроэнергетики область. Но ребята быстро нашли, как использовать это открытие. Теперь после тренировок, к экологичности которых Луна никак не мог привыкнуть, они шли в библиотеку и вместе учились. Оказалось, что даже разнык профили не мешают им друг другу помогать. Сероглазый буквально на пальцах объяснял Титану времена в английском, потому что с языками у Соколова было не очень. А Титан терпеливо разжёвывал Луне химию. Сероглазый был в шоке от того, что даже у палочек между буковками есть какой-то важный смысл. В школе химию преподавал забывчивый старик, который говорил так тихо, что его не было слышно даже на первой парте. Поэтому вместо химии, Луна научился неплохо рисовать. Однажды сероглазый справился с конспектами и двумя расчётками быстрее, чем планировал. По идее, теперь можно было уйти домой и почитать какую-нибудь приятную книжку. И не то чтобы Луна этого не хотел. Мартынчек (Фрай), Громыко, Микита Франко и прочие милые авторы всё ещё казались ему замечательной компанией на вечер. Но рядом с ним сидел и пыхтел над английским человек, который в последнее время, казался парню самой лучшей на свете компанией. Поэтому сероглазый не стал говорить, что закончил и собирать вещи. Вместо этого, достал чистый листок и минут за двадцать набросал портрет нового приятеля. Лица Луна рисовать не умел, поэтому на рисунке Титан буквально поднял книгу и уткнулся в неё носом так, что из-за обложки выглядывали только рыжевато-русые кудри, чуть оттопыренные уши и шея с сильно выделяющимся кадыком. Надо признать, на последнее и руки будущий психолог угробил больше половины времени. Само собой когда Титан в сотый раз спрашивал: «Прости, что снова, но давай ещё раз, что такое Презент Пёрфект?» Луна терпеливо объяснял. За окном начинался закат. Большинство посетителей библиотеки уже разошлись. Наконец и Соклов закончил с домашкой. Луна редко видел, чтобы Титан занимался конспектами. Рыжик сладко потянулся и спросил: - Тааак… Я, наконец, всё! А ты? - Тоже, - улыбнулся Луна, судорожно пытаясь запихнуть портрет в сумку. - Куда ты так спешишь? Помнёшь же, - Титан присмотрелся к рисунку и заинтересовался. – Подожди! Это же не конспект? Так ты ещё и рисуешь? Соколов попытался забрать из худых рук рисунок. Сероглазый, само собой, не собирался отдавать, как ему казалось, «позор». В конце концов, они так заигрались в перетягивание бумажного канала, что упали. К счастью, стулья в библиотеке были низенькими. Падать было не долго. Да к тому же на полу был довольно толстый ковёр. Луна бухнулся на сокровище советских времён первым и уже ждал, когда сверху упадёт Титан и точно его раздавит своей тушкой. К счастью, в отличие от сероглазого, рыжик упал не на спину, а на колени и локти. При этом рисунок, ради которого это всё и затевалось, упал рядом с пепельными волосами. Титан быстро схватил добычу и, чтобы снова не вступать в дружескую драку, сел Луне на бёдра, а рукой придавил грудью к ковру. - Чёрт! Ты настолько худой? Я сейчас почувствовал твои рёбра или мне показалось? – тут же заметил Соколов отдёргивая от бежевого свитера руку, будто обжёгся. - Ты нашёл идеальный момент, чтобы поговорить об этом! Отдай мой листок, - потребовал сероглазый, поднимаясь. Но было поздно. Титан уже рассматривал рисунок с распахнутыми от изумления глазами. - Это я или Земля? Нет… Всё же я. Не знал, что ты знаешь о родинке за ухом. О ней, похоже, даже моя мама не знает. А она в отличие от отца не путает имена своих детей, - Луна просто умирал от стыда, ожидая, когда Соколов скажет, что в рисовании сероглазый абсолютно бездарен. – То есть ты это сам нарисовал? Круто. Если учитывать, что ни в художественную школу, ни на иные курсы рисования ты не ходил, то вообще офигенно. - Ты правда так думаешь? – удивился будущий психолог. Десяток секунд назад бледные кисти закрыли лицо и только сейчас осмелились чуть раздвинуть пальцы, чтобы посмотреть на Титана. - Да. Слушай, а раз это я, можно мне его забрать? Повешу себе на стенку. Приятно, когда кто-то тебя рисует, - на желтоватом лице играла счастливая улыбка. Надо говорить, насколько Луна был счастлив? Приподнявшись на локтях, сероглазый улыбнулся и смущённо произнёс что-то похожее на «Ну, если хочешь…». На что Титан уверенно и чересчур громко ответил: - Хочу!