«Невидимые горизонты»

      Первые лучи солнца одарили едва ощутимым теплом посёлок. Иней на засохшей траве игриво засверкал, а небольшие лужицы покрыты тонким слоем льда. Из чьего-то участка закукарекал петух, заставляя своим воплем поскорее всех проснуться и выползать из своих тёплых кроваток.       Лучи добрались и до окон общежития. Просачиваясь сквозь прозрачные шторки, лучи солнца коснулись лица Василисы и та поморщилась. Отвернувшись, девушка открыла свои сонные зелёные глаза, а потом приняла сидячее положение, протяжно зевая.       Оглядывая комнату, первое что заприметила Василиса, её укрыли толстым пледом. Девушка помнит, что вечером она просто легла на кровать, рассчитывая что немного полежит. В итоге она крепко уснула, а соседки, судя по всему, решили не будить и любезно укрыли пледом.       Сейчас девушки всё ещё тихо сопят в своих кроватках. Сегодня выходной, поэтому они скорее всего вставать будут в десять, но вот Васю уже сон не брал. Попытавшись тихо встать, кровать предательски заскрипела, отчего Захарова поморщилась и посмотрела на соседнюю кровать. Убедившись, что никого не разбудила, девушка надела тапочки и медленно двинулась в сторону общего обеденного столика, но деревянные половицы так же жалобно начали скрипеть. Пусть это и не громкий скрип, но когда в комнате всё ещё «тихий час», то на фоне такой атмосферы, кажется что любой скрип чуть ли не весь посёлок слышит. Всё же никого не разбудив, Вася добралась до столика. Взяв гранёный стакан, она налила в него кипячёной воды из маленького железного чайника и села на табуретку.       На чайничке нарисована ветка рябины. Рассматривая его, в голове Василисы вспыхнуло воспоминание, когда маленькая она мечтала стать великим художником и гордо говорила об этом папе. Однако, Харитон был скуп на какие-либо проявления эмоций, даже в отношении дочери. Более того, он не признавал в ней таланта в этой сфере, да и вообще просил не отвлекаться на свои фантазии, а заниматься учёбой. По крайней мере, Васе так казалось.       «Отца больше нет.»       Только эта и была мысль в голове. Ни вопросов, ни рассуждений, ни каких-либо домыслов. Только факт. Для Васи это было странно ощущать. Как там во многих романах описывали горечь героя, который потерял близкого человека? Слезы, крики и непринятие действительности. Захарова боялась того, что она будет переживать подобные эмоции, а может даже хуже, но нет. Внутри было лишь странное ощущение пустоты, будто она в космосе, но в котором ничего нет, даже звёзд. А жизнь вокруг всё такая же, будто ничего не случилось. За окном солнце уже полностью вышло из-за горизонта, птички поют, на стене часики тикают, чайник с рисунком рябины всё ещё стоит и стакан с водой.       Всё тихо, мирно и спокойно. Даже погода замечательная.       Вася выпила воды и встала. Тихонько подойдя к зеркалу, что висит на стенке большого дубового шкафа, девушка увидела себя: светлые короткие волосы, большие глаза с бледно-зеленой радужкой, длинные ресницы, слегка рыжеватые брови. Кожа на лице светлая, на щеках редкие веснушки. Василиса опустила взгляд ниже, обращая внимание на одежду в которой уснула. Любимая коричневая рубашка вся мятая, вместе с чёрными брюками. Снова подняв взгляд, девушка вспомнила, как Дмитрий Сергеевич сказал, что она с отцом — одно лицо. И даже взгляд похож.       «Дмитрий Сергеевич… Точно, я же письмо от него не дочитала.»

День спустя

             Поезд до Москвы тронулся во второй половине дня и запыханная Василиса только плюхнулась на своё место, кладя под ноги чемодан с вещами и рядом чехол с телескопом. Пару раз она ловила недовольные взгляды в свою сторону, в основном от тех, кому она случайно на ноги наступила или толкнула. Захарова успевала лишь мимолетно извиняться, ибо не до раскаяний было. Девушка чуть не опоздала на поезд.       Ничего не предвещало беды. Василиса проснулась в положенное время, привела себя в порядок, собрала все необходимые вещи. Даже успела попрощаться с соседками, пообещав вернуться в новом году, после каникул. Но у неё снова началась череда неудач.       С начало автобус до города приехал намного позже положенного времени, а всё потому, что другой автобус, что уже начал ехать до посёлка, по пути сломался. Но это было не так критично, как подумала Вася, примерно прикидывая сколько времени займёт дорога и сколько ей добираться до железнодорожной станции. По её расчётам, она должна успеть, но человеческий фактор в пух и прах разнес все эти расчёты.       По прибытию, Василиса, доблестно пробиваясь сквозь толпу людей, поспешила на другой автобус, который довёз бы её до станции. Но добравшись до заветного транспорта, Вася не смогла на нём поехать, ибо тот уже был забит людьми. Ей бы даже не дали в него пропихнуться, с её-то чемоданом и дополнительной сумкой на плече. Тогда пришлось искать такси и благо хоть в этом Вселенная решила облегчить жизнь Захаровой. Несколько желтых машин стояло недалеко, поэтому не теряя ни секунды, помчалась к первой попавшейся и чудом чуть не проехавшись по лицу таксиста своим чехлом с телескопом.       Уже на станции, Захарова, с чемоданом на перевес, как можно скорее бежала к нужной платформе, возле которой уже должен стоять поезд до Москвы. Хоть станция небольшая и платформ тут всего три, но Вася была бы не Васей, если бы не ошиблась поездом, из которого потом её проводница выпроводила. Но зато другая проводница этого же поезда любезно подсказала, что нужный поезд оказывается прямо напротив.       Прошло минут двадцать, поезд уже вовсю стучит колёсами и город остаётся позади, постепенно исчезая за горизонтом. Девушка уже полностью расслабилась, сердце перестало так сильно колотиться и дыхание стало ровным. Она поправляет бежевый берет, что уже за этот день несколько раз намеревался упасть с головы. Всё-таки несмотря на такой тяжёлый путь испытаний, девушка чудом сохранила презентабельный внешний вид, но вот причёска всё же растрепалась, да и на чёрных длинных сапожках немного грязи. А ещё, по пути до станции, Вася несколько раз пожалела о том, что надела платье, а не брюки. Хоть оно и из плотной ткани, да ещё сверху тёплое пальто, но девушка всё равно замёрзла.       «Похоже я за эти дни собрала все несчастья мира».       Захарова ухмыльнулась своим мыслям и уставший взгляд устремила в окно, за которым уже начало постепенно темнеть. И ехать ей так четыре часа.       Дмитрий Сергеевич писал в письме, чтобы та приезжала на «Предприятие 3826», будут похороны и бумажная волокита, в виде оформления опекунства и пособий, так как Василиса считается сиротой. О учёбе просил не беспокоиться, ибо обо всём договорится, только в свою очередь Василиса должна написать объяснительную в техникум, что и сделала. По прибытию в Москву, Захарову на платформе встретят. Некий Сергей Нечаев, а тот сопроводит до «Предприятия 3826». И опять придётся ехать на поезде, только уже целые сутки, а может и больше.       Василиса тяжело вздыхает, переваривая всю эту информацию в голове и как представит всю эту дорогу, так силы куда-то сразу все исчезают и тело тяжелеет. Она прикрывает глаза, облокотив голову о окошко и не замечает, как снова уходит в дрёму.