Fated Mates

— С удовольствием, — голос Астариона пронизан горячим желанием. Он будто пропитан гарантией твоей гибели и воскрешения. Заманивает тебя в ловушку плотской преданности. Всегда верный твой стон выражает мольбу твоего тела, умоляет его показать тебе звёзды. Рука Астариона вырывается из твоей хватки, хватает твои волосы и тянет. Твоя голова откидывается назад, а твое лицо зависает чуть ниже его. Его кроваво-красные глаза, глубокие и дикие. Мужчина умирал от голода, и теперь перед ним был обед из десяти блюд. Его язык рассеянно скользит по губам и клыкам. Мгновение спустя его мягкие губы врезаются в твои в жгучем поцелуе. Он полон нужды, желания настолько сильного и необузданного, что у тебя перехватывает дыхание. Дрожь пробегает по телу. Ты бессмысленно стонешь ему в губы, когда его язык погружается в твой рот. Другая его рука сжимает твое бедро и массирует твою плоть. Ногти оставляют серповидную форму на открытых участках кожи. Его прикосновение может соперничать только с небесным вмешательством. Он прикасается к тебе так, как будто уже является знатоком твоего тела. Одно существо сливается с другим, идеально созданным для него. Ты поднимаешь руку и вплетаешь её в его серебряные локоны. Он рычит от твоего прикосновения и сжимает пальцы руки, которая была на твоих бедрах. Схватив твоё запястье, он придавливает тебя обратно к серому каменному столу. — Ты сможешь прикоснуться, когда я скажу. Его голос гортанный, резкий и пылающий от жара, поднимающегося в его холодном теле. Время мягких прикосновений и нежных ласк давно прошло. Прошёл тот момент, когда он не смог взять тебя в той таверне. Обычно он был одним из тех, кто брал медленно. Брал так, чтобы услышать мурлыканье восторга, мягкое и затяжное. Растягивал время невыносимо долго. Можно было бы забыть, с чего всё началось. Шептал сладкие слова и дразнил до последнего. Но это отличалось от любого из тех случаев за две сотни лет. Это отличалось тем, что они были полны похоти и звездной любви. Обычно он просто выполнял поручение. И в редких случаях он получал от этого определённое удовольствие. Но это. Это было нечто… иное. Это было нечто, препарат, о котором он не знал, не замечал его всю свою жизнь. Наркотик, который самым восхитительным образом исказил его разум. Наркотик, который создал более сильную жажду человеческой крови, чем та, с которой он столкнулся во время своего пребывания с Казадором. Ты вторглась в его разум и чувства, заставляя его желать большего. Это было в твоем аромате, сладком запахе лилии и лаванды. В твоих прикосновениях, которые разожгли пламя, которое, как он думал, давно погасло в его неживом теле. Хуже всего были твои глаза. Они были пропастью, бесконечной бездной, в которую он падал все глубже с каждым взглядом. Он хотел, хотя в этом и не было необходимости, претендовать на каждый дюйм твоего идеального тела. Заполнить собою каждую пору и оставить на тебе след. Его клыки пронзают каждую восхитительную часть твоего тела, до которой он мог дотянуться. Лишь бы только другие знали, что ты принадлежишь ему. Хотя его миссия заключалась в том, чтобы ты никогда даже не думала о других. Чтобы они никогда не сравнились с тем, что он может тебе дать. Он поднимает руки и кладет их на твои бедра, чтобы приблизить тебя к себе. Твои руки вьются сбоку, отчаянно пытаясь схватить его. Обнять его и не отпускать. Чтобы каждый сантиметр его кожи касался твоего тела, чтобы ты никогда не узнала, каково это — быть без него. Ты прислоняешься к столу, чувствуя головокружение от возбуждения, пытаяшься удержаться на нём самостоятельно. Он сокращает расстояние между вами и пристраивается между твоих ног. Его пальцы рвут твою рубашку и оставляют легкие царапины на коже. Они танцуют вокруг твоего бюстгальтера, прежде чем расстегнуть его сзади. Расстегнув его, он комкает твою рубашку в руках. Он показывает подбородком, чтобы ты подняла руки. Ты немедленно подчиняешься, поднимая руки вверх. Ты быстро обнаруживаешь, что находишься без верха, когда он швыряет одежду куда-то в сторону комнаты. Когда ты опускаешь руки вниз и кладешь их обратно, кажется, что это медленно тебя убивает. Он замечает твоё беспокойство и лишь хрипло посмеивается. Его губы находят твои в быстром поцелуе. Затем он прокладывает поцелуи вниз, к твоей челюсти, а затем к шее. Там он прикладывает плоский язык к твоей точке наслаждения и облизывает. Возбуждение захлестывает твои ноги, твоя шея вытягивается, пытаясь получить больше доступа к зрелищу. Как собака на поводке, ты предлагаешь ему себя. За один из его захватывающих укусов. Он принимает приглашение, но дарит лишь небольшие любовные укусы. Никакие клыки не задействованы. Он замечает, как ты дуешься, когда понимаешь, что он не даст тебе того, что ты хочешь. Он оставляет любовный след на твоей шее, а его руки снова массируют твои бока. — Так нуждаешься во мне, — он шепчет тебе в кожу. — Я-я просто, — это всё, что ты можешь произнести, прежде чем его руки начинают мять твою ноющую грудь. Его большой палец касается каждого соска и поглаживает их настолько нежно, что посылает ударные волны наслаждения по твоему позвоночнику. Он берёт мочку твоего уха зубами и игриво дергает. Его слова сладки для твоих ушей, когда он лежит с тобой щека к щеке. — Если хочешь чего-нибудь, попроси, — он искушает тебя. — Я хочу прикоснуться к тебе, — ты отвечаешь без колебаний. — Ах-ах-ах, волшебное слово? — он насмехается над тобой. Он движется вниз, наклоняясь, чтобы взять в рот твой сосок. Он сосёт твой чувствительный бугорок, в то время как его другая рука зажимает и массирует второй. — П-пожалуйста! — ты умоляешь. Он едва прикоснулся к тебе, а ты уже почувствовала потребность. Перевозбудилась уже от одних его слов и прикосновений. Ты жаждала большего, и большего все равно было недостаточно. — И? — он продолжает. Его руки покидают твою грудь и скользят к твоим брюкам. Он тянет за пуговицы, расстегивая, ожидая твоих следующих слов. — Пожалуйста, сэр! Оу. Ну, он ждал «спасибо» но это принесло гораздо большие результаты. Его эрекция становится болезненной и он без раздумий толкается бедрами тебе на встречу. Власть, которую он имел над тобой в этот момент, была опьяняющей. «Сэр» только ускоряет это. — Такая хорошая девочка для меня, продолжай, — он хвалит тебя. Твои руки хватаются за его шею и обвивают. Он приподнимается, чтобы встретиться с тобой в огненном поцелуе. Языки танцуют, когда ты снова заплетаешь пальцы в его волосы. Ты прижимаешь его так близко, как только можешь, отчаянно желая большего. Он разрывает поцелуй и одаривает тебя дьявольской улыбкой. Тот, кто обещает так много абсолютного греха. Поцелуи стекают с твоей груди к животу, когда он, наконец, освобождает тебя от брюк и стягивает их вниз. Он оставляет влажный поцелуй на передней часть твоих трусиков. Ты балансируешь на обеих руках, наблюдая за ним. Он целует и нежно покусывает внешние края половых губ, оставляя укусы на внутренней поверхности твоих бедер. Он хватает ткань твоего нижнего белья зубами и тянет вниз. Его глаза всё время впиваются в твои, как всегда дерзкие. Твои ноги трясутся, а голова от блаженства падает назад. Ты судорожно вздыхаешь, когда он помогает тебе полностью избавиться от одежды. Последуют ещё несколько прикосновений и поцелуев, прежде чем его рука опустится на твою грудь. Ты поднимаешь голову и вопросительно смотришь на него. Он лишь давит сильнее, и ты падаешь обратно на стол. Твои руки лежат рядом с твоей головой. Астарион пододвигает твои бедра к краю стола. Он становится на колени перед тобой, готовый поклоняться твоему телу. Он поднимает твои ноги вверх и кладет их себе на плечи. Плоская поверхность его языка медленно скользит снизу вверх по твоим, будто расплавленным половым губам. Удивлённый стон срывается с твоих губ. Он повторяет движение вновь, пока пристально изучает тебя своим языком. Должно быть, его язык проклят или благословлен, потому как тот так умело двигается. Слизывает твою смазку так, что этому может позавидовать любой суккуб. Его язык находит твой клитор, а губы целуют. Он нежно посасывает, создавая восхитительные волны тепла прямо от твоего клитора. Ты хочешь во что-то вцепиться. Лишь бы удержаться за столь дорогую жизнь, пока Астарион жадно вкушает тебя. Одна рука сжимает твоё бедро, а другая скользит туда, где он целует тебя. Его пальцы складываются в букву V, когда он раздвигает твои половые губы перед собой. Он оставляет твой клитор с влажным хлюпом, прежде чем понаблюдать, как ты растягиваешься вокруг его пальцев. Все в тебе было настолько совершенным, что он задается вопросом, не сведет ли это его с ума. То, как ты вздрагиваешь и задыхаешься при каждом его прикосновении. Или как ты становишься мокрой до нитки для него ещё до того, как он войдёт в тебя. Однажды он сказал это в шутку, но сейчас он действительно верит, что Боги создали тебя только для того, чтобы погубить его. Ты была воплощением искушения, а он был всего лишь слабым человеком перед тобой. Он погружает палец в твой шелковистый проход и чувственно водит им вперед и назад. Твой плач становится громче, пока он гладит тебя изнутри. Вскоре он набирает темп и добавляет к этому ещё один палец. Его язык лакает твои соки. Никогда еще он не пробовал такого вкусного нектара. Его личный источник амброзии. Колодец жидкого деликатеса, из которого он может пить, когда пожелает. Твое дыхание становится горячими рывками, когда ты поднимаешься на холм экстаза. — Ах-Астарион! Я собираюсь… — твой голос дрожит, а тело набирает обороты. Пальцы Астариона сгибаются именно там, где тебе это нужно. Он делает последний глоток, когда твои пальцы поджимаются. Твоя спина выгибается, когда ты прижимаешь руку ко рту. Твой крик экстаза заглушается пальцами. Ты чувствуешь почти стыд от того, насколько легко кончила. Астарион видит, как ты подавляешь свои стоны, и в мгновение ока оказывается на тебе сверху. Его пальцы обхватывают твои запястья с обеих сторон, и он пристально смотрит на тебя. Под его пронзительным взглядом едва можно сглотнуть. — Никогда не скрывай от меня эти восхитительные стоны. Я хочу слышать, как сильно ты наслаждаешься мной. Он предупреждает тебя. В ответ ты можешь лишь слабо кивнуть. Твоё дыхание снова пытается наполнить легкие кислородом. Ты замечаешь, как его свободная белая рубашка щекочет твою обнаженную грудь. — Я думаю… Думаю, это довольно грубо, что ты ещё не раздет. Ты пытаешься выдохнуть, одарив его усталой улыбкой. Он улыбается в ответ и выпрямляется в полный рост перед тобой. Ты наблюдаешь, как он практически срывает с себя рубашку. Его брюки следуют тому же примеру. Ты откидываешься на локтях, чтобы увидеть его во всей его красе. Его тело — произведение искусства. Подтянутая грудь без единого изъяна. Его член возвышается над его животом, покачиваясь. У тебя слюнки текут при одном его виде. Он не может не ухмыльнуться, глядя на голодный взгляд твоих глаз, поглощающий вид перед тобой. На трясущихся ногах ты слезаешь со стола и двигаешься к нему. Он наблюдает за тобой, когда ты начинаешь опускаться перед ним на колени. Он хватает тебя за плечи, прежде чем ты успеваешь опуститься. — Для этого будет другое время. Я хочу тебя прямо сейчас, — несмотря на всю его уверенность, в его голосе чувствуется твёрдое желание. Его кадык качается вверх и вниз, глаза поглощают тебя целиком, не останавливаясь на одном месте. Его зрачки расширились. Ты проводишь подушечкой пальца под его подбородком и смотришь на него. — Значит, будет следующий раз? А ты вполне уверен в себе, — ты дразнишь его. Его рука поднимается и хватает тебя за горло. Его большой палец находится под твоим подбородком, а его пальцы сжимают твою шею сзади. — Такая нахальная со всей этой уверенностью. Посмотрим, насколько хорошо ты меня примешь, — он бросается на тебя в ответ. Прежде чем ты даже моргнешь, он заставляет тебя повернуться. Его руки широко взмахивают по столу и разбрасывают всё, что попадается на глаза. Безделушки, книги и кубки падают на пол, когда он толкает тебя на стол. Твои руки тянутся вперёд, когда ты оглядываешься на Астариона. Он — образ дикой беззаботности. Плотской похоти. Он засовывает тебе в рот два пальца с приказом сосать. Ты делаешь, как тебе говорят, и обхватываешь языком вторгающиеся пальцы. Влажный хлюпающий звук вырывается из твоего рта, когда он берет свои влажные пальцы и скользит ими по всей своей длине. Ты наблюдаешь, как он работает над тем, чтобы размазать твою слюну-смазку. Ты не можешь сдержать сердечный стон, который ты издаешь, наблюдая, как он гладит свой идеальный член. — Наслаждаешься зрелищем? — он спрашивает тебя, приподнимая бровь. — Очень-очень, — ты отвечаешь, он отвечает той же дикой ухмылкой. — Очень, очень… — он спрашивает, замедляя темп своей руки. Ты тяжело сглатываешь. — Очень-очень, именно так, сэр, — ты повторяешься. Он стонет, сжимая свой член. — Ты быстро учишься, любимая, — он ещё раз хвалит тебя, проводя головкой вверх-вниз по твоим половым губам. Ты поворачиваешься к нему снова, задевая член. Другая его рука ложится на твою поясницу, удерживает тебя на месте. Он дразнит тебя, кружит вокруг твоих половых губ, но не входит. Ты стонешь от разочарования. — Астарион! Ты скулишь. Ты безуспешно пытаешься двигать бедрами всеми способами, которые могли бы вызвать столь необходимое трение. Он только неодобрительно хмыкает. У тебя нет другого выбора, кроме как извиваться, чтобы просто увидеть его член, который касался тебя. — Умоляй, — простое слово вырывается из его уст со всей уверенностью в мире. Ты поворачиваешь голову к нему. — Что?! — удивленно спрашиваешь ты. Его бравада не ослабевает ни на секунду. — Умоляй меня о моём члене. Умоляй меня дать тебе то, чего ты, очевидно, отчаянно хочешь. Его голос подобен мёду, жидкому золоту, скрученному в слова. Он дразнит тебя, растягивая головкой своего члена твоё отверстие. Едва он успел протолкнуться в твою ноющую дырку и снова выйти наружу. Снова и снова он дает тебе проблеск надежды. Ровно столько, чтобы ты почувствовала, как сходишь с ума. — Пожалуйста, Астарион! Пожалуйста, трахни меня! — при твоих словах он одним сильным толчком входит в тебя. Крик экстаза вырывается из тебя, забирая с собой весь воздух. Ногти впиваются в стол. Астарион хватает тебя за бедра, чтобы прижаться, и начинает трахать тебя. Его бедра встречаются с твоими мощными рывками, когда он врезается в тебя так, что даже мир тает. Он наполняет тебя, а ты идеально растягиваешься. Всё, о чем твой разум может думать — это он. Это его член. О том, как он заставляет тебя чувствовать. Так, как ни один другой человек раньше. С каждым толчком его члена тебе кажется, будто ты умерла и попала в рай. Великолепное тепло наполняет каждую частичку твоего тела, и ты словно забываешь, что у тебя вообще есть тело. Ты выкрикиваешь его имя, словно это единственное слово, которое ты вообще можешь вспомнить. Молитва на твоих устах, Астарион, всё, что ты знаешь. Твой лепет и нытье только наполняют Астариона и подстегивают его. Каждое заикание его имени усиливало его экстаз. Он надеется запечатлеть это имя у тебя на языке. Запечатлеть этот момент в своем сознании. Чтобы каждый раз, когда ты испытываешь оргазм, у тебя была мысль о нем. — Кем ты так сильно наслаждаешься, дорогая? — спрашивает Астарион между толчками. Из его стиснутых зубов вырывается рычание. Между стонами ты едва можешь выдавить ответ. — Тобой! Тобой, Астарион! — твои слова путаются, когда он поднимает одну твою ногу и кладет её на стол. Изменение позиции только позволяет ему проникнуть глубже, заполняя большую часть твоей дрожащей вагины. Ты чувствуешь себя невероятно наполненной, поглощенной Астарионом. Он подносит одну руку к твоему трясущемуся плечу и находит там опору. Его хватка заставляет твою переднюю половину тела прогнуться назад. Астарион наклоняется вперед и одаривает тебя жгучим поцелуем, вонзаясь в тебя. Как только он прерывает поцелуй, он отстраняется от тебя. — Астарион! — ты кричишь от разочарования. Ты переворачиваешься и почти вскакиваешь со стола, чтобы ухватиться за него. Прежде чем ты достигнешь его, он обхватывает обеими руками твои бедра и опускает тебя вниз. Его член снова скользит между твоими половыми губами. Ты чувствуешь его пульсацию, посылающую удары прямиком в матку. Ты вскидываешь руки вверх и прижимаешь ладони к глазам. Ты можешь просто сойти с ума, если он продолжит так тебя дразнить. — Нет, нет, дорогая. Я хочу увидеть это красивое лицо, когда заставлю тебя кончить. И я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я наполню тебя своим семенем. Он рычит. Ты убираешь руки от лица. Твой взгляд остановился на нем. — Да, сэр, — едва ты расслабляешься, как твой голос начинает дрожать. Он благодарно сжимает твои бедра. Его член снова проникает в тебя. На этот раз его толчки небрежны. Астарион знает, что он близок, чувствует, будто это нечто большее, будто он может просто перестать существовать. Запах секса и пота наполнил его ноздри. Ему нужно было взять тебя сейчас. Твой голос хриплый и сорванный, из тебя вырываются стоны. Его руки поднимаются вверх: одна обхватывает твою талию, а другая держит твою голову. — Кто заставляет тебя так наслаждаться своим телом? Кто заставляет тебя кончать? — Астарион рычит между сильными шлепками по твоим бедрам. — Т-ты. Ты, Астарион, — ты отвечаешь. Его бедра начинают дрожать. Приближается кульминация. — Кому ты принадлежишь? — Астарион рычит. — Тебе! Тебе, Астарион! — ты почти кричишь. Это всё, что нужно Астариону, поскольку его кульминация начинает поражать его. — Моё! — он рычит тебе в кожу. Что-то анималистическое, животное захватывает его. Древнее сильное чувство притязаний. Не задумываясь, его зубы встречаются с твоей шеей, когда он впивается клыками. Твоё зрение затуманивается, когда ваш общий экстаз охватывает и тебя. Его укус доводит тебя до крайности. Твоё зрение затуманивается, и всё, что ты видишь — это мерцание его серебристых волос и гранитный потолок. Твой пик наполняет тебя полностью. Астарион наполняет тебя своей спермой и покрывает ею твои внутренности. Связь во всей красе пела в его сердце. Золотой узел переплетается между вашими разумами и затягивается. Ощущение единства, общего присутствия окутывает вас обоих. Принадлежность. Единение. Это словно цементирует вас и склеивает вместе. Астарион понимает, что это связь защелкивает свой последний замок на месте. По выражению твоего блаженного лица он понимает, что ты тоже что-то почувствовала. Что он наделал?