Радиоведущий29

      — Всем привет! Сегодня пятница, на часах одиннадцать часов вечера, в эфире радиопередача «А хули вы тут делаете, а?» и с вами ебанутый Ван Гог, — прохрипел низким голосом Тэхен, сделав глоток горячего чая и посмотрев через окно на Чонгука, который успел сделать ему чай и ушел выгуливать Танни и нового члена семьи — годовалого добермана. — Сегодня с вами только я, и вы знаете, что ничего с этим не сделаете. Как и три года назад, когда я только появился в эфире и взбаламутил стоячее озеро своим назойливым присутствием, сейчас ничего не изменилось. Я все тот же засранец и матершинник, легко посылаю всех нахуй и с улыбкой говорю правду в лицо, даже если она кого-то не устраивает… Да-да, я продолжаю поднимать вам настроение и оплачивать штрафы за сквернословие, пока наш трудяга Джин, который отдал мне свою передачу в аренду на один день в неделю, готовится к выпуску очередной серии своего нового телевизионного шоу. — Тэхен откинулся на спинку кресла и огляделся в просторной комнате, одна стена которой была полностью стеклянная и открывала восхитительный вид на озеро, скрытое со всех сторон густым лесом.       Спустя всего год проживания вместе с Чонгуком привело их к тому, что им обоим захотелось большего пространства для жизни и спокойного уединения вокруг себя. Поэтому за последующий второй год совместной жизни они нашли новый двухэтажный особняк с большой территорией вокруг дома, красивым чистым озером и густым лесом, скрывающим красоту найденного места. И проживая в нем третий год своих отношений, они ни разу не пожалели об этом приобретении. Благодаря нанятым службам, ремонт был окончен в короткие сроки, а размеры дома помогли выделить каждому не только рабочий кабинет, но и комнату для радиостанции, в которой сейчас находился Ким, раз в неделю подменяя брата, и комнату для проявления фотографий, которыми благополучно и с удовольствием занимался Чон.       Тэхен еще раз обвел взглядом свою комнату и посмотрел в темную даль, где у берега в лунном свете были видны бегающие две собаки и медленно шагающий Чонгук. Он довольно улыбнулся на прекрасный вид перед своими глазами и стянул с себя галстук, бросив его на стоящий рядом кожаный диван.       За прошедшие три года его собственный бизнес расширился до двадцати точек кофеен по всему Сеулу, а впереди было открытие еще трех, поэтому большую часть времени приходилось заниматься делами, разъезжая по работе из одной части города в другую. Но передача части своих полномочий Хосоку, который всегда был рядом, помогли ему не погрязнуть в работе и находить баланс для личной жизни, хоть это давалась с трудом.       — Представляете, ваш всемирный красавчик Джин заплатил пару моих штрафов, чтобы я прорекламировал его шоу в своем эфире, хотя оно пользуется большим успехом и без моего участия, — Тэхен тихо рассмеялся, озвучивая в эфире просьбу брата, которую тот попросил сохранить втайне, но сдержать себя он никак не мог. — Но раз он раскошелился, вот я и упомянул его. Так что… Кто пускает слюни и кричит при виде всеми обожаемого Джина, не пропустите новый выпуск в это воскресенье.       Тэхен посмотрел на засветившийся экран лежащего перед ним телефона, на котором отразилось сообщение от Сокджина, в очередной раз ругающегося на то, что Тэхен всегда все делает по своему и в открытую сообщил о деньгах и просьбе. Новые гневные сообщения от брата заставили его закатить глаза от удовольствия из-за проделанной пакости, в очередной раз понимая, что тот до сих пор бдит каждый его одиночный эфир. И несмотря на то, что Сокджин с трудом прошел все стадии от гнева до смирения и отпустил Тэхена в эфир в свободное плавание, все равно не упускал возможности проверить его и натыкать носом в то, чего не следовало делать.       — Как вы все знаете, дела у нашего популярного ведущего Джина прекрасны, и как вы, наверно, видели в рекламе, в этот раз у него в гостях будет целая стая собак из местного приюта, которым ищут хозяев. А Джин у нас парень, который любит помогать и ухаживать за четвероногими, так как сам тот еще любитель постоять на четвереньках. Этого у него не отнять, — прыснул от смеха вслух Тэхен, крутясь в кресле в разные стороны. — Ну, что ж… На этом хватит благотворительности в моем ахуительном лице. Пара штрафов, Джин! Пф… Как-то несерьезно, и этого слишком мало, чтобы я тратил на тебя так много личного времени.       Он сделал очередной глоток чая, облизав губы, и прикрыл глаза. Тяжелый рабочий день, после которого он сразу же подключился к эфиру, давал о себе знать. Голова немного трещала от информации, которую он изучал в рабочих целях, а тело просило горячую ванну и бокал вина, что, в принципе, он и сделает, как только закончит эфир. Медленно встав из-за стола в беспроводных наушниках с микрофоном, он скинул на диван пиджак и жилетку, расстегнул три верхние пуговицы на белоснежной рубашке и стал закатывать рукава, с облегчением выдыхая. Он хотя и любил носить классику, но сейчас бы не отказался от своих удобных домашних штанов и футболки, в которых ходит дома. Но времени сходить за одеждой не было, так же как и на то, чтобы принять хотя бы быстрый душ.       — Ну, а теперь немного обо мне… Сегодня мы поговорим об отношениях, — продолжил он, сев обратно на кожаное кресло и сделав очередной глоток из кружки. — О, поверьте, я сам от себя в ахуе, что затрагиваю такую тему, но мои ебучие мозгоёбики… Мне нужен совет на миллион! Так вот… Кто давно меня знает и следит за эфирами, прекрасно осведомлен, что один зайчик, который пару раз сбегал от меня, все же попался в мою ловушку с морковкой, — фыркнул он, снова рассмеявшись и посмотрев на свой пах. — И вот живем мы с ним душа в душу, даже толком не ссорились никогда. Только ворчим порой на какие-то моменты, но уж слишком любим друг друга, чтобы придавать этому значение. И вот все у нас с ним так гладенько и приторно хорошо… Даже вторую собаку завели, которая в первый же вечер пребывания в доме съела мои любимые мюли и дорогой кошелек, привезенные из Европы, но не в этом суть. — Замотал он головой, пытаясь забыть момент скандала, который мог бы разразиться после этих событий, но против жалобного взгляда Чонгука у него не было аргументов продолжать злиться. — Мы с зайчиком так комфортно сосуществуем вместе, что даже не знаю, как сказать то, что давно хочется озвучить. — Тэхен перевел взгляд на открывшуюся дверь в комнату, в которую медленно вошел Чонгук, нахмурившись на услышанные слова старшего.       Чон закрыл за собой дверь, не впуская собак, и медленно осмотрел старшего, который развалился на спинке большого кресла, расставив широко ноги и положив руки на подлокотники, сцепив пальцы в замок на животе. Черные ботинки с зауженным носком на небольшом каблуке, которые старший не успел снять, так как спешил выйти в эфир, опаздывая, и из-за чего чуть позже получит от него нагоняй, отлично подходили к его дерзкой и яркой внешности. Узкие синие брюки соблазнительно обтягивали прокачанные постоянными тренировками ноги, которыми тот увлекся за последние два года. А крепкие руки с выделяющимися венами, загорелая кожа на которых ярко смотрелась на фоне светлой рубашки, всегда сводили его с ума. Вид был слишком сексуальным и будоражащим. Чонгук замер на мгновение и сглотнул от воспоминаний, в которых эти же руки всегда сильно сжимают его талию и ягодицы, стоит им только остаться вдвоем.       Он медленно сделал шаг вперед к старшему и засмотрелся на его ключицы, показывающиеся из-за расстегнутой горловины рубашки, на которых виднелся фиолетовый засос, оставленный им этим утром. Чонгук сделал еще один шаг навстречу и улыбнулся в ответ на еще одну самую любимую для него часть тела Тэхена — широкую улыбку, которая отразилась у того на лице.       Приглушенный свет в комнате позволил расслабить глаза после ночной прогулки под луной и проведенной утомительной работы за компьютером, в котором Чон весь день корректировал свои фотографии, сделанные на одной из нескольких фотосесий, проведенных на этой неделе. И прогулка с собаками позволила подышать свежим воздухом и развеяться от длительной сидячей работы. Но несмотря на усталость, сейчас хотелось только одного — оседлать своего парня и попрыгать на нем, так как из-за резко нахлынувшей работы у обоих они давно не наслаждались друг другом, и это уже било ключом не только по голове, но и по головке.       Чонгук снова сглотнул слюну от одного лишь долгожданного близкого присутствия старшего, который до сих пор сводил с ума только одним своим видом, и подошел к нему ближе, заметив, как тот махнул одной рукой, указывая на свои колени. А просить дважды Чона было не нужно, поэтому он быстро преодолел оставшееся расстояние и залез верхом, широко расставляя ноги и упираясь коленями в спинку кресла. Его собственные спортивные штаны легко натянулись, не сковывая движения, что позволило прижаться своим пахом к твердому животу Тэхена и сесть задницей на уже не совсем мягкий член. Недолго думая, младший стянул с себя футболку через голову, бросив ее на все тот же диван, на котором лежали вещи старшего, и почувствовал на своей коже горячие ладони, которые медленно погладили его накачанный пресс, пересчитывая подушечками пальцев кубики, поднимаясь вверх на грудь и зажимая соски.       — Мои любознательные слушатели, вы уже давно знаете, — спокойно продолжил Тэхен, услышав, как от таких прикосновений Чонгук тихо выдохнул ему на другое ухо, в котором не было наушника.       Ким поднял ладони выше, бесшумно гладя обеими руками шею и кадык младшего, и засмотрелся, как тот закусил свою нижнюю губу, в которую был вставлен новый пирсинг из двух колец, и игриво улыбнулся. И от всех прикосновений и взглядов друг на друга он почувствовал, как не только собственный член, но и член младшего затвердел полностью.       — Как я не люблю ходить вокруг да около… Не знаю, какой эффект будет достигнут… Пошлют меня сегодня нахуй или засосут по самые гланды… Но факт остается фактом… Я…       Тэхен приблизился к самому носу Чонгука, которого продолжал гладить ладонями и пускать мурашки по всему телу, пока тот зарылся своими руками в волосы старшего и массажировал ему затылок и шею, моментально расслабляя и заставляя закатить глаза от удовольствия.       — Хочу…       Выдохнул Тэхен в самые губы Чонгука, понимая, что его сбитое дыхание хорошо слышно в эфире, что не пройдет незамеченным от слушателей и Сокджина в том числе. Он отстранил одну руку от Чонгука, который медленно терся на нем сквозь одежду, еще сильнее возбуждая обоих, и протянул ее к кружке на столе, отодвинув ту в сторону. С нежеланием, но необходимостью отрываться от вида покусанных губ младшего, Тэхен перевел взгляд на стол, кивая туда головой и заставляя Чонгука тяжело вздохнуть оттого, что его прерывают от приятных поползновений, и посмотреть на кружку.       — Семью…       Тихо прошептал Тэхен, медленно откинувшись на спинку кресла и чувствуя, как Чонгук замер и перестал дышать оттого, что увидел на столе. Руки младшего медленно сползли по шее на грудь Тэхена, сильно сжав рубашку в пальцах, сминая ее, пока он продолжал смотреть на маленькую черную бархатную коробочку, которая все это время была на столе и стояла за кружкой.       — Страшно представить, о чем подумает мой зайчик, когда услышит это, — продолжил Тэхен, облизывая губы и ожидая реакции Чонгука, который был загипнотизирован картиной перед собой и еле слышно дышал. — Но не волнуйтесь, леди и радужные джентельмены, вы меня не потеряете ни при каких безумных обстоятельствах.       Ким сглотнул от напряжения и с нетерпением наблюдал, как Чонгук отмер и протянул одну руку, взяв коробочку в ладонь. Он поднес ее к груди старшего и на фоне мятой белой рубашки, нервничая и покусывая губы, открыл крышку и снова замер, зажмурившись и шумно выдохнув. Чон поверить не мог, хотя то, что он услышал и увидел, говорило само за себя, но все же было неожиданно и сложно принять, что сейчас, в данный момент он держал в своих руках два золотых кольца, которые находились внутри.       — Ну, если зайчик все же откажет мне, — прохрипел Тэхен, пытаясь поймать взгляд Чонгука, который теперь уставился и не отрывал своего пронзительного взгляда от колец, — я буду весь ваш и принадлежать каждому из вас до моих последних дней в этом безумном-безумном мире.       Чонгук тут же встрепенулся в его объятьях и вскинул недовольный взгляд из-за услышанного, посмотрев на старшего, который широко улыбнулся на такую реакцию, заметив его покрасневшие и мокрые от слез глаза, и продолжил:       — А пока вы будете наслаждаться горячей песней Fiebre в исполнении Ricky Martin с Wisin и Yandel, я попробую узнать, что же думает мой зайчик по поводу этого предложения.       Тэхен быстро переключил эфир на песню, отключил микрофон, сбросив на стол гарнитуру, и снова поднял взгляд на Чонгука, который шумно шмыгнул носом, не сдержав покатившиеся по обеим щекам слезы.       — Мой сентиментальный кролик, — шепотом произнес Ким, крепче прижимая Чонгука к себе и поглаживая ладонями по голой спине, мягко сжимая пальцами талию и спускаясь на ягодицы. — Что ты скажешь на то, чтобы провести наши жизни вместе? — продолжил он, нежно поцеловав щеку и собирая губами новую скатившуюся слезу. — В горе и в радости, — также шептал он, целуя его в закрытый глаз, с которого поймал еще одну слезу. — В богатстве и в бедности, — выдохнул Тэхен, поцеловав его в висок и крепко прижав к своей груди, чувствуя, как Чонгук прижался еще сильнее и обнял обеими руками за шею.       — Вместе… Пока смерть не разлучит нас, — также прошептал Чон ему в ухо, после чего услышал, как тот с облегчением выдохнул.       — Уверен? — ухмыльнулся в ответ Тэхен, не сдержавшись немного поиздеваться. — Ты давно убедился, что я порой очень припизднутый.       — Ты теперь навсегда только мой припизднутый, — счастливо улыбнулся Чонгук, и оба тихо рассмеялись.       Чон слегка отстранился назад и снова посмотрел в раскрытую коробочку, которую крепко продолжал держать в руках. Дрожащей рукой он аккуратно достал два кольца, ограненные по всей площади металла мелкими бороздками, напоминающими чешуйки, и медленно надел одно кольцо на безымянный палец Тэхена, пока то же самое делал старший, надевая второе кольцо на руку своего парня.       — Yo me la paso cada día , — начал подпевать Тэхен песне, звучащей в студии, заставляя Чонгука затаить дыхание и вслушаться в мягкий голос старшего. — Pensando en ti y en tus ojos negros , y en tu risa bella . — Он снова провел ладонями по животу вверх на грудь младшего, зажимая его соски и ловя шумный выдох, слетевший с губ. — Yo me la paso cada día pensando en ti (ay, ay, ay, ay) , y que entre tus brazos pierdo la cabeza .       — Песня о чем-то красивом? — прохрипел Чонгук снова возбужденным голосом, нежно целуя старшего в губы самым сладким и мягким поцелуем, который только мог сейчас подарить, и тут же отстраняясь, чтобы посмотреть на счастливое и довольное лицо Кима, стирающего с его щек последние капли слез.       — Она о моих мыслях о тебе… Позже в инете посмотришь перевод, — быстро прошептал Тэхен и крепко прижал его голову к себе, чтобы вжаться в чужие губы со всей силы и проглотить стон.       — У тебя еще сорок минут эфира, — недовольно простонал в ответ Чонгук, запрокинув голову назад и прикрыв глаза, ощущая кусачие поцелуи на своем кадыке и шее. — И как теперь терпеть?       — Оно быстро пролетит, — запыхавшись прошептал Тэхен, слыша, как песня подходит к концу. — Приготовь, пожалуйста, пока для меня блюдо из горячего, — продолжил он, осыпая поцелуями его шею вниз до сосков, — сексуального и очень-очень озабоченного кролика…       — Мой фирменный рецепт? — ухмыльнулся в ответ младший, снова прикусив нижнюю губу.       — Да, именно он, — нехотя оторвался от него Тэхен, снова откинувшись спиной на кресло.       — Все будет сделано… Шеф, — кивнул Чонгук, нежно и быстро поцеловав его в губы и вставая на ноги.       Стоило ему только развернуться, как он почувствовал смачный шлепок по своей ягодице, заставивший его вздрогнуть и удивленно посмотреть назад на ухмыляющегося Тэхена, который надел на себя гарнитуру и ждал последние секунды окончания песни.       — Мою филейную часть не трогать, она моя, — серьезно произнес Ким, но тут же оба рассмеялись.       — Промыть, смазать, но не растягивать, помню-помню.       — Умный кролик, — ухмыльнулся Тэхен, облизывая губы и смотря на Чонгука, который специально завилял бедрами, уходя из комнаты и закрывая за собой дверь. — И жили они долго и счастливо, — прошептал он себе под нос и счастливо улыбнулся, смотря на кольцо на своем пальце. — Ахуенно!